Феномен хозяйственной деятельности в пространстве социальной онтологии

Социально-философский взгляд на хозяйственную деятельность предполагает исследование онтологических, прежде всего социально-пространственных, ее координат. Вне пространства любой предмет исследования, как «вещь в себе», несо-относимый ни с чем, в принципе остается непознаваемым (И. Кант). Он (предмет исследования) должен стать «вещью в ее инобытии», получить свою репрезентацию в социальном пространстве (пространстве социальной онтологии). И только сравнение с ним дает надежду на то, что человеку удастся разгадать смысл предмета (явления). Как говорил Ф. Ницше, «все познается в сравнении».

Целью исследования являются компаративный анализ и философская репрезентация социально-онтологического пространства современной хозяйственной деятельности на основе существующих в науке представлений и с учетом новой реальности.

Материалы и методы

Социальное пространство как социально-онтологическое измерение человеческого бытия, его жизни правомерно рассматривать через деятельность, на основе деятельностного подхода, поскольку жизнь сама по себе есть деятельность, и не только подсознательная, рефлексивно-инстинктивная деятельность нашего биологического организма (тела) или нашей психики, но и в первую очередь сознательная деятельность человека как социального и духовного существа, наделенного разумом, способностью к мышлению и рассуждению.

В работе использованы диалектический, аксиологический, институциональный, социокультурный, сравнительный подходы, позволяющие осуществить компаративный анализ исследуемой проблемы.

Результаты исследования

Социально-онтологическое простран- ство хозяйственной деятельности не имеет универсального и однозначного представления в научных исследованиях; оно характеризовалось прежде и до сих пор характеризуется разными авторами по-разному – как в нашей стране [1–5; 7; 10; 15; 17; 20; 21; 23; 30], так и за рубежом [6; 11; 22; 24–26]. Одни авторы сводят социальноонтологическое пространство хозяйственной деятельности к конкретным сферам хозяйственной жизни, например к обмену (Дж. С. Милль), потреблению (Ж. Бодрий-яр); науке и образованию (С. Д. Бодрунов); другие используют географический детерминизм и понятие пространственной экономики (П. Кругман, М. Фудзита), различая мировое, национальное, региональное и территориальное (местное) пространства хозяйственной практики (М. А. Батов, А. С. Иванов и др.). Третьи рассматривают социально-онтологическое пространство хозяйственной деятельности с позиций ценностного (С. Н. Булгаков, М. Вебер, Р. Инглхарт, Н. Н. Моисеев и др.) или институционального (Т. Веблен, Б. Латур, Д. Норт, В. Нисканен и др.) подходов.

Такой разброс оценок и суждений по данному вопросу связан с тем, что онтологическая основа хозяйственной деятельности лежит в области противоречия между ее конечностью и бесконечностью и обусловлена постоянным стремлением человека выйти за пределы самого себя, открыть и освоить новые уровни онтологии. Многие философские школы и направления (структурализм, бихевиоризм, экзистенциализм и др.), откликаясь на это стремление, пытались исследовать «новые горизонты», правда, в основном отвлеченно, абстрактно, с позиций «чистой философии», без обращения к хозяйственной деятельности человека. Объяснялось это самыми разными причинами и обстоятельствами, но при этом порождало разные иллюзии и имитации, что привело к переформатированию совре- менного общества из «общества изобилия» (Дж. К. Гэлбрейт) в «общество спектакля» (Г. Дебор).

Казалось бы, по мере удовлетворения своих интересов и потребностей человек (человечество) в какой-то момент времени могло бы и обойтись без хозяйственной деятельности, но это - иллюзия, поскольку интересы и потребности людей также постоянно развиваются и не имеют конца. Нельзя, например, сразу и навсегда насытиться или напиться, как невозможно раз и навсегда прекратить занятия хозяйственной деятельностью. «Для человеческого бытия характерно сочетание ограниченности и установки на выход за пределы границ. Умозрение этого напряжения происходит уже в религиозном сознании» [30, с. 60]. Именно поэтому философский подход к хозяйственной деятельности «основан на ее трансцендентном понимании, поскольку полагание границы выступает здесь в качестве субстанциального атрибута Бога-Творца. Сам акт творения есть полагание границ, утверждение различия» [30, с. 60].

Необходимость хозяйственной деятельности изначально была обусловлена границами и необходимостью в ней теологически. Религиозный вариант этой обусловленности зафиксирован в Священном Писании, где сказано: «В поте лица своего будешь иметь хлеб свой» (Бытие 3:19). Более того, необходимость заниматься хозяйственной деятельностью в религиозном сознании человека была неразрывно связана с необходимостью трудиться (трудовой деятельностью), а труд трактовался как наказание за первородный грех человека и следствие его изгнания из рая (Эдема). Одновременно «труд является даром от Бога, и для Его людей он будет благословенным» (Екклесиаст 3: 12–13).

В настоящее время рамки границ и необходимости для хозяйственной деятельности существенно расширяются. Переход к новому технологическому укладу и современная (четвертая) промышленная (научно-техническая) революция стали полигоном для конструирования и предметного использования техносферы и техноструктур. Появилось сначала «постиндустриальное общество» (Д. Бэлл), «технотронное общество» (З. Бжезинский), которое в настоящее время уже превратилось в «общество риска» (У. Бек), «общество абсурда» (А. Камю), «общество потребления» (Ж. Бо-дрийяр), «общество спектакля» (Г. Дебор). Однако при расширении границ и свободы хозяйственной деятельности она оказалась в ситуации «научного кризиса» или, иными словами, в проблемном поле онтологии как таковой. «Весьма симптоматично, что наиболее остро проблема “онтологии” (в форме соответствия между теорией и описываемой ею реальностью) стоит именно в тех науках, где господствуют формальные методы репрезентации знания» [20]. Онтологическая проблема экономической науки и изучаемой ею хозяйственной деятельностью состоит по большому счету в несоответствии формальных (теоретических) знаний и самой хозяйственной практики. Так, в экономической теории ученые оперируют категориями «свободная рыночная экономика», «свободная конкуренция» и т. д., но никаких свободных «рыночных экономик» и никакой «свободной» конкуренции давно уже нет. Были ли они прежде - также серьезный вопрос для истории и философии хозяйства.

Однако философия, которая сегодня находится в глубоком кризисе [12; 13; 16; 18; 29], задает «онтологическую проблему» для философского осмысления хозяйственной деятельности и общественных отношений. Общепринятого понимания сущности онтологии, как оказалось, нет. «Ее значение стало все более многозначным и размытым. Под “онтологией” понимают и мировоззрение, и “картину мира”, и “базовые предпо- сылки некоторой дисциплины”, и “ядро” той или иной научной традиции, парадигмы, исследовательской программы, и базовую модель описания знания (предметной области), и совокупность категорий и понятий, описывающих некую предметную область». Кроме того, онтологию понимают как учение о бытии [20].

Отмечая наступление момента осознания ограниченности, оторванности от реальности и бессилия современной экономической теории разрешить узловые вопросы хозяйственного бытия, Ю. М. Осипов справедливо видит возможность изменения ситуации в обращении к философии хозяйства, т. е. в конкретизации социальной философии и выборе хозяйственной деятельности в качестве предмета (объекта) философской рефлексии. Он определяет смысл хозяйственной деятельности следующим образом: «Хозяйствовать – обеспечивать организм жизнью посредством внешней жизнедеятельности организма. Хозяйствовать – быть в мире, жить в мире, иметь дело с миром. Миро-действовать. Поэтому-то бытие и есть хозяйство, и жизнь тоже хозяйство. Хозяйствовать – споспешествовать организму в его выживании. Делать жизнь. Жизнь, конечно, не во всем есть хозяйство, но жизни вообще нет без того, чтобы жизнь не была бы в основе хозяйством. Отсюда жизнь – это хозяйство, а хозяйство – это жизнь, хотя жизнь как феномен шире хозяйства, содержательнее, многоцветнее» [27, с. 4, 12].

Так что же представляет собой социально-онтологическое пространство хозяйственной деятельности? Проблема исследования хозяйственного (или, как чаще всего его называют, экономического) пространства получила развитие в последние десятилетия в связи с тем, что тематика такого пространственного исследования приобрела особую актуальность и популярность. Для такой огромной страны, как

Российская Федерация, пространственный фактор играл и продолжает играть очень важную роль в организации и осуществлении хозяйственной деятельности. Считается, что «экономическое пространство представляет собой некую абстракцию, посредством которой специалисты пытаются раскрыть некоторые особенности восприятия реального мира и показать, как можно с ее помощью его (окружающий мир) изучать и преобразовывать» [10, с. 56]. Исследователи выделяют разные форматы экономического пространства, или пространства хозяйственной деятельности: ойкумена, национальное хозяйство, макрорегион, макроэкономика, мезоэкономика, регион, микроэкономика, территория и т. д. При этом в философии «под пространством понимается форма бытия материи, характеризующая ее протяженность, структурность, сосуществование и взаимодействие элементов во всех материальных системах» [31, с. 541]. Что касается экономической науки, то здесь сложились разные толкования хозяйственного (экономического) пространства: оно представляется то как «поле взаимосвязи хозяйствующих субъектов» [15], то как «место воспроизводства системы жизнедеятельности человека» [4], то в качестве «формы координации (организации) и позиционирования социальных отношений [10]. Во многом аналогичными являются и другие концепты такого пространства: «ноосфера» (В. И. Вернадский), «биосфера» (Э. Зюсс), «пневматосфера» (П. А. Флоренский), «техносфера» (П. Хафф) и т. д.

Представляется, что «водоразделом» в понимании пространства хозяйственной деятельности (экономического пространства) между социальной философией и экономической теорией в первом случае служит представление о пространстве как о сфере социального бытия субъектов хозяйственной деятельности, а во втором случае – как о сфере их географического (природного и надприродного) существования. Неслучайно большинство авторов из числа экономистов употребляют при оценке пространства понятия «территория», «регион», «макрорегион», «край», «география», «ландшафт» и др. Большинство авторов философских работ используют понятия «социальная область», «сфера социальных отношений», «социальное взаимодействие», «субъекты социальных – хозяйственных отношений» и т. д. Представляется более справедливым использовать в социально-философском анализе именно второй (философский) контент. Поскольку предметом исследования является хозяйственная деятельность, необходимо учитывать ее экономический контент. В этом отношении диалектика как логика и теория познания позволяет, как представляется, более системно и последовательно сопоставлять, сочетать, соединять, соразмерять и использовать философский и экономический дискурс для осмысления хозяйственной деятельности и общественных отношений.

Конечно, философское исследование пространства хозяйственной деятельности нельзя осуществлять без ценностного, этического анализа тех мотивов, которыми руководствуются субъекты хозяйственной деятельности. В формате предварительного замечания можно предложить в качестве философской реконструкции несколько исходных трехмерных теоретико-методологических матриц, которые бы позволяли более конкретно осмысливать и оценивать пространство хозяйственной деятельности. Первой из таких теоретико-методологических матриц могла бы стать та, которая учитывала бы при моделировании пространства хозяйственной деятельности: а) конкретные уровни социальной онтологии («Я – Я», «Я – Ты», «Я – Мы», «Я - Они», «Я - Все», «Я - Космос»); б) конкретные (для начала фундаментальные) ценности (принципы) хозяйственной деятельности (принцип эквивалентного обмена результатами хозяйственной деятельности Аристотеля; принцип «не навреди» Гиппократа, золотое правило этики Конфуция – Канта; принцип сохранения жизни Г. Йоханса и др.); в) конкретные общественные (производственные, экономические) отношения (отношения собственности, трудовые отношения, отношения обмена, распределения, потребления, управления, административно-хозяйственной подчиненности, специализации, кооперации и т. д.). Полный перечень этих критериев, которые можно было бы разнести по сторонам (граням) такого модельного «куба», может быть определен институционально, в качестве нормативных, правовых, законодательных предписаний (при составлении уставов предприятий, утверждении их корпоративной социальной отчетности, разработке должностных обязанностей и др.).

Второй исходной теоретико-методологической матрицей для моделирования пространства хозяйственной деятельности могут служить также три набора критериев: а) конкретные уровни социальной онтологии («Я – Я», «Я – Ты», «Я – Мы», «Я – Они», «Я – Все», «Я – Космос»); б) конкретные параметры времени, определяющие хозяйственную деятельность (однократность, краткосрочность, средне-срочность, долгосрочность, бессрочность, цикличность и др.); в) конкретные (для начала фундаментальные) ценности (принципы) хозяйственной деятельности (принцип эквивалентного обмена результатами хозяйственной деятельности Аристотеля; принцип «не навреди» Гиппократа», золотое правило этики Конфуция – Канта; принцип сохранения жизни Г. Йоханса и др. В этой матрице новым звеном выступает время и его параметры. Наконец, в третьей исходной теоретико-методологической матрице для моделирования «пространства хозяйственной деятельности»

могут быть использованы: а) конкретные уровни социальной онтологии («Я - Я», «Я – Ты», «Я – Мы», «Я – Они», «Я – Все», «Я – Космос»); б) конкретные параметры времени, определяющие хозяйственную деятельность (однократность, краткосрочность, среднесрочность, долгосрочность, бессрочность, цикличность); в) конкретные общественные (производственные, экономические) отношения (отношения собственности, трудовые отношения, отношения обмена, распределения, потребления, управления, административно-хозяйственной подчиненности, специализации, кооперации и т. д.). В этой матрице постоянным звеном остаются уровни социальной онтологии, а инновационным звеном оказываются общественные (конкретные производственные, экономические) отношения. Поскольку постоянный критерий – уровни социальной онтологии при моделировании пространства хозяйственной деятельности – не учитывать нельзя (так как без этого пространство хозяйственной деятельности кодифицировать, артикулировать и реконструировать оказывается невозможным), постольку число исходных теоретико-методологических матриц (ТММ) в данной случае ограничено тремя вариантами.

Подчеркнем, что речь идет о социальнофилософском моделировании, поскольку технико-технологическое моделирование имеет свои особенности и свои собственные основания. Смысл такого социально-философского моделирования онтологического пространства хозяйственной деятельности состоит в более детальном и конкретном осмыслении и понимании места и роли в нем человека как субъекта этой деятельности, а также характера и роли системы общественных отношений и их диалектической взаимосвязи с хозяйственной деятельностью. Здесь важно определиться с принципиальным положением, согласно которому хозяйственная деятельность и общественные отношения взаимосвязаны и взаимообусловлены. Представление о том, что исключительно хозяйственная деятельность формирует (детерминирует) общественные отношения или что общественные отношения исключительно формируют (детерминируют) хозяйственную деятельность, будет односторонним в силу существующего в реальности их диалектического и одновременно противоречивого единства. Хозяйственные отношения в той мере определяют характер, структуру и содержание системы общественных отношений, в какой эта система оказывает влияние на структуру, содержание и характер хозяйственной деятельности.

Обсуждение и заключение

Начиная с Домостроя (XVI в.) представления о хозяйственной деятельности и ее социально-онтологическом пространстве развивались по четырем основным направлениям: по вопросам «духовного строения», «мирского строения», «домового строения» и профилактического («лечебного») устроения. Решающее значение в Домострое отводилось духовным основаниям хозяйственной деятельности; в гораздо меньшей степени в нем были освещены вопросы домашнего, ремесленного, натурального и мелкотоварного хозяйства, что вполне объяснимо в силу существовавших в то время организационно-правовых и социально-экономических форм хозяйственной организации [14]. В настоящее время, в условиях формирования новой реальности, трансформации ценностных систем и переформатирования многих прежних организационно-правовых и социально-экономических институтов, значение научного исследования социально-онтологического пространства хозяйственной деятельности в контексте ценностного мышления неуклонно возрастает.

В свое время С. Н. Булгаков следующим образом описал социально-онтологическое пространство хозяйственной деятельности: «Существует нечто подобное социальному организму… и хотя это социальное тело не поддается восприятию органов наших непосредственных чувств и прячется от них как будто в четвертое измерение, но оно может быть нащупано и там научным инструментом, и неосязаемость этого социального тела сама по себе отнюдь не есть аргумент против его существования» [9, с. 193]. Такое «социальное тело» в сфере хозяйственной практики человека образуют социальные институты, которые являются опредмеченными ценностями (институциями) и посредством которых человек определяет направленность и целеполагание в хозяйственной деятельности, выстраивает систему общественных отношений. Именно это обстоятельство позволяет говорить о нравственной экономике [28]. Внимание к этому аспекту философии хозяйства - социально-онтологическому пространству хозяйственной деятельности – возрастает, особенно с учетом (пониманием) специфики социальной онтологии в философском осмыслении феномена хозяйственной деятельности [8] и так называемого онтологического поворота современной философии [19].

Таким образом, мы можем сделать следующие выводы:

• 1.    В условиях формирования и развития новой реальности (НР) существенно изменяется пространство социальной онтологии, что является одним из ключевых признаков самого процесса формирования НР. Это относится в первую очередь к хозяйственной деятельности человека, поскольку, понимаемая в широком смысле слова как процесс духовного и материального воспроизводства жизни, она охватывает практически все сферы его существования и непосредственно затрагивает систему общественных отношений.

• 2.    Важными особенностями современного социально-онтологического простран-

• ства хозяйственной деятельности являются его расширение, появление новых областей для хозяйственной практики, а также ускорение практически всех экономических процессов, повышение экономической динамики в развитии глобальной и национальной экономики.

• 3.    Трансформация социально-онтологического пространства современной хозяйственной деятельности в первые три десятилетия ХХI в. происходит в рамках понижательной фазы очередной длинной волны социально-экономического цикла (Н. Д. Кондратьев), что накладывает отпечаток на постановку и решение любых макроэкономических проблем, поскольку, с одной стороны, тренд к понижению способствует определенному торможению в развитии современной экономики, а с другой - достижения современной научно-технической революции (компьютеризация, цифровизация, создание искусственного интеллекта и др.), наоборот, способствуют ускорению такого развития.

• 4.    Исследование внутренней «анатомии» (или, точнее, «дихотомии») такого противоречивого состояния социальноонтологического пространства современной хозяйственной деятельности требует учета и анализа двух главных тенденций в ее развитии: с одной стороны, центростремительной тенденции, способствующей концентрации производства и капиталов, централизации системы управления в экономике; а с другой – центробежной тенденции, направленной на трансформацию прежних, традиционных организационно-правовых и политико-экономических конструкций в системе хозяйственной практики, фрагментацию хозяйствования как единого целенаправленного процесса, либерализацию хозяйственной деятельности (расширение экономической свободы, трансформация отношений собственности, развитие практики рабочего самоуправления, индивидуального

• 5.    Проявлением названной «дихотомии» является растущее несоответствие теоретических (научных) представлений о хозяйственной деятельности и ее реальной трансформации в условиях НР, что вызывает необходимость креативного переосмысления накопленного гуманитарной и экономической наукой опыта, а также перестройки всей системы гуманитарного и экономического образо-

• вания, и адаптация этого накопленного опыта к принципиально новым условиям, а именно: условиям постоянно растущих рисков, высокой степени социальной и макроэкономической неопределенности и турбулентности, становящимся новой нормальностью. От такого переосмысления во многом зависит сохранение прогностической функции гуманитарной науки и эффективность предлагаемых ею моделей и концепций развития на ближайшую перспективу.

предпринимательства, удаленной занятости, самозанятости и т. д.).