Формально-логическая парадоксальность и онтологический статус концепта "чистого (строгого) индивида"

Сильный, самостоятельный, свободный индивид на протяжении последних столетий является главной ценностью и основой цивилизационного процесса европейских и идущих по сходному с ними пути развития народов. Тем не менее однозначного определения у понятия «индивид» нет, что, по мнению огромного числа исследователей, не мешает активно развиваться обозначаемому им феномену, особенно в условиях наступления информационной эры. Так, например, выдающийся экономист и философ оксфордского университета Лестер Туроу отмечает, что современные информационные технологии содействуют становлению радикального индивидуализма [1].

Представления о все большем развитии индивидуальности у современного человека повсеместно встречаются не только в исследованиях, посвященных экономическим, психологическим, социологическим, политическим, философским проблемам, но и в публицистике и СМИ. В различных областях науки, образования, социального обслуживания разрабатываются и внедряются индивидуальные подходы к организации деятельности человека. По этой причине актуальность разностороннего рассмотрения проблемы индивидуальности и возможностей ее развития не вызывает сомнения [2].

«Развитие» является не менее сложным в определении термином, чем «индивид». Чаще всего говорят о развитии индивидуальности человека, подразумевая при этом не некоторое совершенствование или усложнение феномена, а приведение его к определенному состоянию. Т. е. развитие индивидуальности предполагает все большее становление человека все большим, все более совершенным индивидом, вне зависимости от того, хорошо это или плохо. Чтобы фиксировать такое развитие, должно быть некоторое представление о чистой форме индивида как конечной цели этого процесса, к которой стремится человек. Понятие «чистый» выбрано нами для обозначения данного феномена, поскольку оно, в отличие от таких понятий, как «абсолютный», «совершенный» или «эталонный», менее всего обременено дополнительными философскими смыслами.

Содержание концепта «чистый индивид» постоянно менялось в зависимости от эпохи или философской концепции. В трудах просветителей Нового времени на первый план среди его характеристик выступал разум. В XX в. французские экзистенциалисты важным признаком «чистого индивида» признавали свободу, наличие собственного экономического интереса и т. д. В данной работе мы не будем касаться содержательной части этого понятия, а попробуем провести экскурс в логическую проблематику постановки концепта «чистого индивида».

Таким образом, предметом исследования мы избрали концепт «чистого индивида», а целью - анализ возможных парадоксов, связанных с ним в области формальной логики.

Хотя проблема интерпретации концепта индивида начала назревать довольно давно, наиболее ярко она себя проявила в фундаментальной схеме соотношения истинности или ложности суждений, названной логическим квадратом. С. Боэций в своих комментариях к седьмой главе трактата Аристотеля «Об истолковании» включает в данную схему универсальные и частные суждения. Философ не видит проблем с неопределенными суждениями, приравнивая их к частным, но единичные суждения (суждения об индивидах) остаются для него за рамками данной универсальной схемы [3]. Отождествлять единичные суждения с частными невозможно, поскольку индивид есть целое и уникальное. Даже если сформулировать утверждение как «Некоторый Сократ есть некто смертный», то речь будет идти не об индивиде, а об элементе части множества людей с именем Сократ, и здесь необязательно подразумевается тот самый древнегреческий философ по имени Сократ. Иногда в современных учебниках можно встретить тезис о том, что единичные суждения при решении задач приравниваются к общим. Это, скорее, упрощение, необходимое лишь на первичных стадиях освоения курса логики, поскольку в строгом смысле это некорректно. Ведь в этом случае единичные суждения уже не будут находиться в отношении контрарности (не смогут быть одновременно ложными), что нарушит строгость отношений логического квадрата.

Разработка Г. Кантором в XIX в. теории множеств и ее внедрение в область логики с новой силой актуализировали проблему определения статуса в ней концепта «чистого индивида». Множество - это совокупность объектов произвольной природы. Согласно этому определению индивид, безусловно, является множеством, пусть даже и единичным.

Парадоксальный характер такого отношения в области логики был ярко продемонстрирован в начале XX в. Бертраном Расселом. Так, все множества можно разделить на обычные и необычные. Обычные множества не включают себя в качестве собственного элемента, а необычные -включают. Б. Рассел с позиции теории множеств попытался определить, к какому типу можно было бы отнести множество, включающее в себя все множества. Если к обычному, то оно должно содержать себя в качестве элемента, потому что оно есть множество всех обычных множеств, однако тогда оно должно быть необычным. Если отнести его к необычным множествам, то включать себя в качестве элемента оно уже не может, поэтому его приходится признать обычным.

Парадокс Б. Рассела перекликается со многими другими антиномиями. Попробуем сопоставить его с некоторыми из них. Наиболее близким к нему является «парадокс цирюльника». Он возникает в абстрактной ситуации, когда допускается, что в некотором городе есть только один цирюльник и ему разрешено стричь только тех, кто не стрижет сам себя, т. е. не является цирюльником; ставится вопрос о том, кто подстрижет самого цирюльника. Если считать, что цирюльник не стрижет себя, то тогда он относится к множеству не стригущих себя и должен себя подстричь; если считать, что цирюльник сам себя стрижет, тогда он часть множества себя стригущих и не должен себя стричь. Главным условием этого парадокса является то, что такое множество, как цирюльник, должно быть единичным и уникальным, т. е. цирюльник как таковой должен стать индивидом или, по-другому, единственным множеством всех множеств под названием «цирюльник (стригущий)». В противном случае можно было бы сказать, что он стрижется в другом городе или на другой планете, т. е. осуществлять все более расширенные допущения.

На примере «парадокса цирюльника» можно увидеть, что множество Б. Рассела (множество всех обычных множеств) напоминает попытку рассмотреть множество как таковое в качестве индивида. Сам Б. Рассел предложил в качестве способа решения данного парадокса теорию типов, согласно которой, например, множество обычных множеств относится к другому типу множеств, нежели элементы, входящие в него. Рассматривая такой способ решения в ключе проблематики логического [4] описания индивида, можно заметить, что он перекликается с одной из самых старых проблем в области философии, сформулированной Аристотелем при критике платонизма. Если предположить, что у всего существующего есть совершенный прообраз, то и у этого совершенного прообраза тоже должен быть прообраз и так далее до бесконечности.

Все эти парадоксы при их перенесении на проблему логического описания индивида показывают, что логически некорректно вводить концепт некоторого «чистого (эталонного) индивида», т. е. индивидуальное существо не может иметь эталона индивидуального существа.

Формально-логическая специфика интерпретации индивида была показана также представителями Баденской школы неокантианства. Г. Риккерт считал областью применения индивидуальных понятий исторические науки (науки о духе). Он выявил интересную закономерность, заключающуюся в том, что у обычных понятий при увеличении объема неизбежно уменьшается сущностное содержание, а у индивидуальных понятий в этом же случае оно, наоборот, увеличивается. Рассматривая проблемы исторического индивида, философ констатирует: «Исторические понятия должны, чем обширнее они становятся и чем больше их объем, содержать в себе больше действительности, и, следовательно, иметь более богатое содержание» [5, с. 233]. Т. е. индивид существенен во всей своей полноте, и выстроить качества в некоторую иерархию, отражающую степень их существенности у индивида, невозможно. Но выявив эту особенность, Г. Риккерт столкнулся с серьезными трудностями в разработке метода изучения индивида во всей его полноте, для преодоления которых ему пришлось разработать крайне неоднозначный метод отнесения к ценности. Спорность этого метода заключается не в его функционале или эффективности, а в том, что в основе он имеет учение о трансцендентальных ценностях, завершенную и обоснованную структуру которых Г. Риккерт так и не смог предложить. Такая структура трансцендентальных ценностей стала бы играть роль эталонной структуры индивида как такового, что абсурдно по определению. Иными словами, если была бы разработана структура ценностей, на основании которой нужно было бы изучать всех индивидов в качестве индивидов, то пришлось бы тогда сказать, что эта структура универсальна для всех индивидов, и, соответственно, с помощью нее индивиды изучаются уже не в качестве индивидов, а в качестве элементов универсальной схемы. Но индивид - это понятие, а понятие отражает некоторое множество предметов, выделенных по определенному критерию, который требует чистой формы представления, т. е. того, на основании чего нечто можно отнести к данному множеству. И даже если речь идет о единичном множестве, то критерий его выделения тоже должен быть. Но у индивида по его значению не может быть такого критерия.

В середине XX в. английский философ П. Стросон предпринял новую попытку осмысления концепта индивида с позиций логического анализа. В заключение своей работы «Индивиды: опыт дескрептивной метафизики» он пришел к выводу, что концепция индивида связана с проблемой конкретного существования вещей и лиц, т. е. существования в конкретном здесь и сейчас. Это продукт веры в существование чего-то [6]. Если это так, то для описания индивида не могут быть применимы универсальные характеристики, т. е. не может быть чистого (строгого), эталонного, правильного индивида, он всегда являет себя в конкретных обстоятельствах жизни.

Таким образом, хотя онтологический статус индивида является условием существования логики и рационального мышления, дать точное его логическое обоснование и описание невозможно, поскольку этот статус индивида не допускает каких-либо предикабилий, т. е. индивид не может быть строго определен. Иными словами, индивид не может быть «чистым». Так, множество всех множеств вполне может быть, а вот индивида всех индивидов быть не может.

Подобные выводы, основанные на чистой логической спекуляции, все же могут быть использованы в анализе различных сфер социокультурной, экономической, политической, научной, образовательной деятельности человека. Так, например, с позиции логики разработка индивидуального подхода к обучению является абсурдной. Наличие методологического подхода уже подразумевает набор парадигмальных требований, которым должны соответствовать учитель (преподаватель) и обучающийся, т. е. эти требования универсальны. Поэтому индивидуальный подход уже не может считаться индивидуальным, он всегда универсален. Даже если закрепить в таком подходе условие, заключающееся в том, что каждый учитель (преподаватель) должен вести занятия с обучающимися индивидуально, то это правило наверняка не будет учитывать интересы ряда обучающихся, которые в силу личностных особенностей показали бы лучшие результаты, занимаясь в группе. Говорить условно об индивидуальном подходе к образовательному процессу можно тогда, когда в этом процессе решения принимаются конкретными людьми в совершенно определенных ситуациях на основе их личной компетентности и ответственности, когда человек наименее закрепощен требованиями различных процедур, подходов, регламентов и т. д. В строгом смысле логически некорректно даже говорить о том, что нечто, будь то информационные технологии или программы правительства, поддерживает развитие индивидуализма в обществе. Что-либо, относящееся к некоторой общности, может способствовать развитию чего угодно, начиная от моральных качеств и заканчивая эгоизмом, однако в отношении индивидуальности это является невозможным.

Ссылки:

• 1.    Туроу Л. Будущее капитализма. Как экономика сегодняшнего дня формирует мир завтрашний // Новая постиндустриальная волна на западе. М., 1999. С. 185–222.

• 2.    Муратова И.А. Телесно-ориентированный подход как основа разрешения кризиса идентичности человека // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2016. № 6-1 (68). С. 136–138.

• 3.    Boethius S. In Librum Aristotelis De Interpretatione Libri Duo [Электронный ресурс]. URL: https://www.documentacatholi- caomnia.eu/02m/0480-0524,_Boethius._Severinus,_In_Librum_Aristotelis_De_Interpretatione_Libri_Duo,_MLT.pdf   (дата

  обращения: 06.11.2020).

• 4.    Рассел Б. Исследование значения и истины. М., 1999. 400 с.

• 5.    Риккерт Г. Границы естественнонаучного образования понятий. СПб., 1997. 420 с.

• 6.    Стросон П.Ф. Индивиды. Опыт дескриптивной метафизики. Калининград, 2009. 328 с.

Редактор: Ситникова Ольга Валериевна

Переводчик: Мельников Евгений Вячеславович