Формирование фонда печатных изданий для детей и юношества в условиях советского общества в 20-30-е годы XX века

• 1.    Механизм партийно-государственного управления книгоиздательским делом и периодической печатью для детей и юношества

  Наша страна в советский период своего развития считалась самой читающей страной в мире. Становление человека как читателя, любовь к процессу чтения закладывались с детского возраста. Несомненно, именно в противоречивые и динамичные 1920—30-е годы был накоплен значительный потенциал для становления читающей советской публики, где детская литература рассматривалась исключительно как средство воспитания.

2.    Формирование новых художественных героев и образов

В это время выстраивается система государственных органов, определяющая содержание печатных изданий, направленное на формирование детского мировоззрения. В структурах Наркомпроса разрабатывались основные принципы построения и содержание детской литературы. В компетенцию Главлита входил контроль над идеологической направленностью детской художественной литературы. Отделы Главполитпросвета курировали отбор печатных изданий для детских отделов массовых библиотек. Научно-педагогическая секция ГУС (Государственного ученого совета) занималась разработкой программно-методических материалов, учебников и книг для всех видов учебных заведений. Главсоцвос (Главное управление социального воспитания и политехнического образования Наркомпросса РСФСР) совместно с научно-педагогической секцией ГУСа руководил работой дошкольных учреждений, общеобразовательных школ, детских домов и составлением учебников и учебных пособий для них.

Издания для молодежи подвергались отдельной цензуре через органы ВЛКСМ «в целях прекращения выпуска книг бульварного характера», что отражено в постановлении Бюро ЦК РКСМ от 5 сентября 1922 года [Комсомол и молодежная печать, 1973, с. 44]. В 1924 году в Госиздате был создан специальный детский отдел, выпускающий произведения для детей, прошедшие предварительную цензуру, которые и поступали на книжные полки и в списки рекомендуемой для чтения литературы. Госиздат выпускает отдельные серии для детей: «Библиотека дошкольника», «Путешествия и приключения», «По разным странам», «Библиотека юного натуралиста» и др. Книги, вышедшие в свет в этих сериях, отвечали всем требованиям, предъявляемым к общей литературе — тематика книги, идеологическая выдержанность, фабульность книги, целевая установка.

Развитию художественного качества и воспитательного потенциала литературы для детей и юношества в стране задавал импульс первый нарком просвещения А. В. Луначарский. Выступая на заседании коллегии

Наркомпроса 28 февраля 1928 года, он указал на недостаток специалистов по созданию детской книги при наличии большого количества органов, занимающихся вопросами детской литературы. В 1931 году им была организована и проведена Первая Всероссийская конференция по детской литературе. К данному событию в февральском номере газеты «Правда» за 1931 год была опубликована статья Н. К. Крупской «Детская книга — могущественное орудие социалистического воспитания» [Крупская, 1959, с. 170], в которой была строго определена государственная политика в области издания литературы для детей и юношества. По мнению автора статьи, главное в детской книге — содержание, а оно должно быть коммунистическим.

На протяжении первых десятилетий становления и развития советского государства основным критерием оценки детской художественной литературы со стороны власти являлась идеологическая приемлемость [РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 60, ед. хр. 920, л. 2.], предписывавшая охранять моральные и нравственные устои Советской власти. Поэтому на практике активно реализовывался отказ от «старой» литературы. Детскому чтению уделяли особое внимание как одному из важных воспитательных факторов, что прослеживалось в партийных документах. Стандартным является Постановление ЦК ВКП (б) от 23 июля 1928 года «О мероприятиях по улучшению юношеской и детской печати», в котором эта задача представлялась как «коммунистическое воспитание рабочей и крестьянской молодежи, внедрение в юношескую среду боевых традиций большевистской партии, привлечение молодежи <…> к непосредственному участию в социалистическом строительстве; воспитание в ней пролетарской классовой непримиримости в борьбе с отрицательными явлениями в области быта и хозяйственно-культурного строительства» [КПСС о средствах …, 1987, с. 423]. Особенно трудно было осуществить разрыв с прошлым и старой дореволюционной литературой в области детского чтения, так как новая детская литература находилась на стадии становления. После революционных событий детские сказки, по мнению большевиков, оказались ненужными для подрастающего поколения. На смену им приходят повести и рассказы с военно-патриотической тематикой. Причем если в начале 1920-х годов произведения носили приключенческо-романтический характер, как, например, «Красные дьяволята» П. Бляхина, то с приходом 1930-х годов легкость военных подвигов уходит на второй план и война предстает в ином, более гнетущем виде, как в произведениях А. Гайдара.

В аналитической статье Анны Гринберг «О детской советской литературе и детском читателе» в журнале «Печать и революция» [Печать …, 1925, с. 125—134] была подвергнута острой критике интеллигентность детской литературы. В ней отвергалась индивидуальность ребенка и его право на личные интересы и мнения. Детям предстояло, вместо чтения сказок о природе и животных, окунуться во взрослый мир заводов и машин, превратиться в реальных строителей светлого будущего. Места для детских фантазий не оставалось, так как всеми силами им внушалась необходимость мыслить рационально и в строго очерченных границах. Усилиями писателей и художников [Красовицкая, 2005, с. 110], иллюстрирующих детские книги, велось создание нового героя, действующего активно и социально правильно, что и составляло существенную сторону государственной политики в области печатных изданий для детей и юношества того времени [Штейнер, 2002, с. 104].

Отдел детской литературы Госиздата к дореволюционной литературе относился с большой осторожностью, подвергая ее тщательному отбору. Объяснялось это тем, что она создавалась для детей из буржуазной среды, поэтому ее сюжеты, мораль и идеалы представлялись как чуждые и недоступные для понимания пролетарского ребенка. Так, например, среди прочих вредной объявлялась сказка Андерсена «Стойкий оловянный солдатик» за подчеркивание сословной разницы между солдатиком и знатной дамой и за фигурирование в сказке чертенка. Русская народная сказка «Морозко» оказалась неугодной из-за «пропаганды морали рабов в лице кроткой падчерицы» [РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 60, ед. хр. 920, л. 3,54]. Подобный подход к детской литературе на долгие годы закрыл для юных читателей возможность ознакомления как с сокровищами классической мировой литературы, так и с русскими народными сказками.

В первые десятилетия советской власти были заложены также многие направления детской библиографии, ставились вопросы методики управления детским чтением и привития навыков самообразовательного чтения у подрастающего поколения [Михеева, 2004, с. 82]. В 1920 году при Отделе единой трудовой школы в системе Наркомпроса был создан Институт детского чтения, преобразованный в 1923 году в отдел детского чтения и просуществовавший до 1930 года. Данное учреждение занималось широким спектром вопросов: от изучения психологии читателей до работы с детьми и подростками в библиотечной системе. Таким образом, детская литература впервые была подвергнута профессиональному изучению и анализу, что позволило более рационально руководить чтением. Кроме того, рецен-зионной комиссией с 1923 года создавался и выпускался в свет бюллетень

«Новые детские книги», содержащий отзыв и идейно-эстетическую оценку каждого произведения.

Теоретической базой сказок, находящихся под запретом, а также руководством для авторов, пишущих для детей, становится дискуссионная статья К. И. Чуковского «Тринадцать заповедей для детских поэтов» [Тазет-динова, 2017, с. 67]. Для советских детей создавались книги с новыми героями и образами, которые вводили в оборот производственные темы. Так, например, герой рассказа Е. Смирновой «Вася кожевник» учится в школе фабзавуча, а рассказ «Рябчик» повествует о жизни углекопов. В произведении с заманчивым названием «Волшебное подземелье» описываются соляные копи [РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 60, ед. хр. 920, л. 9]. Детская литература все более приобретает политический оттенок. «Вместо “Овода” Войнича1 и “Спартака” Джованноли2», чтением которых были увлечены предыдущие поколения, теперь предлагались детям и подросткам «более героические образы — Ленина, Сталина, Свердлова, Дзержинского, Куйбышева, Кирова, — образы вождей революции, вождей народа» [Литературу — детям, 1940, с. 148].

В советской литературе приветствовалось освещение социальных тем. Широко печатались рассказы, повести, поэмы для детей, посвященные истории революционной борьбы и трудовым достижениям советских людей, такие как «Рассказ о великом плане» М. Ильина, «Турксиб» В. Шкловского, «Днепрострой» Н. Миславского, «Джек Восьмеркин американец» Н. Смирнова. Таким образом, прослеживается подмена привычного мира детских мечтаний и фантазий взрослыми задачами и реалиями современной жизни.

3.    Библиотечная работа с детьми и подростками

На общем фоне отсутствия необходимого количества печатных изданий для детей и подростков библиотеки являлись наиболее эффективным способом использования книжной продукции. Подбору литературы в советские библиотеки для массового читателя посвящена монография М. Н. Глазкова [Глазков, 2001], в которой прослеживается эволюция государственной цензуры в обслуживании библиотечной книгой читателя в зависимости от приоритетов, установленных партией. В целом совет- ские библиотеки работали над реализацией задач культурной революции [Малахова, 2017, с. 70].

Работа библиотек при этом была сильно политизирована. В передовой статье журнала «Красный библиотекарь» определялось ведущее место политики в работе этих учреждений: «Политическая работа должна быть не отдельной составной частью работы детской библиотеки, а скорее тем углом зрения, под которым ведется вся работа, должна органически входить в нее» [Желобовский, 1924, с. 82]. Сотрудники библиотек проводили активную деятельность по привлечению детей к чтению. Учитывая невысокий процент грамотности, особенно в сельской местности, библиотекари осуществляли разные формы работы: громкие чтения, живые журналы, клубы и кружки по интересам и т. д.

Полная замена старых детских книжек на современные советские произведения не могла не отразиться на содержании библиотечных полок, особенно в деревне. Нужно сказать, что даже при скудно оформленных полках для взрослых читателей детский отдел был представлен крайне бедно. Недостаток детской литературы подтверждается тем фактом, что дети переписывали содержание книг и перерисовывали иллюстрации, а затем изготовленные таким образом книжки шли на библиотечные полки [Культурное строительство …, 1928, с. 19]. Отдельных детских библиотек было немного. В основном читательские потребности детей стремились удовлетворить обычные массовые библиотеки, имеющие весьма скромные детские отделы. С другой стороны, в докладах о состоянии районных библиотек Омского уезда отмечалось, что среди читателей библиотек преобладали дети и подростки. Так, например, в Бердянской библиотеке из 1148 читателей детей числилось 870 человек, что составляло 75,8 % посетителей библиотеки [ГАОО, ф. 318, оп. 1, д. 598, л. 3]. В уездные политпросветы с мест от заведующих библиотек поступали просьбы выслать детскую литературу и книги для юношества [ГАОО, ф. 318, оп. 1, д. 598, л. 140].

В анкете обследования волостной библиотеки села Нагибинского Омской губернии отмечалось, что детской литературы в фондах практически нет и спрос читателей этой категории удовлетворить нет возможности, в то время как среди общего числа 95 читателей библиотеки, детей до 14 лет было 38 человек, а до 18 лет — 23 человека [ГАОО, ф. 318, оп. 1, д. 1280, л. 4—6]. Дети младшего возраста, как и раньше, по возможности читали сказки, а также старую литературу, в которой большевистские идеологи усматривали условный патриотизм и религиозное лицемерие. Легче был решен вопрос с чтением в подростковой среде, им рекомендовалась из- бранная общая литература, и было достаточно оберегать еще не сформированное мировоззрение подростков от «вредного хлама этой литературы» [Нелидова, 1924, с. 58].

Особенно сильные удары по книжным полкам наносили периодические чистки библиотек, которые затрагивали и отделы детской литературы. Так, в январской инструкции 1924 года по пересмотру книжного состава библиотек давались указания по изъятию из обращения широкого круга литературы. В них отмечалось: «По отделу беллетристики и детскому должны быть изъяты книги, которые своим общим содержанием и основным тоном возбуждают, укрепляют и развивают низменные, животные и антисоциальные чувства, суеверия, национализм и милитаризм. Особенно важно очистить от книг с дурным эмоциональным и идейным содержанием детские отделы библиотек, из которых необходимо изъять не только книги с вышеуказанным уклоном, но также и книги, не удовлетворяющие современным педагогическим требованиям» [Циркуляр …, 1924, с. 136]. Согласно этой инструкции, подлежала изъятию литература, выпущенная партиями-оппортунистами РКП (б), а также старая агитационная литература, промонархические и религиозные издания [Зеленов, 2000, с. 378]. Далее представлялся список книг, подлежащих изъятию из библиотек, который включал в себя сказки, повести и рассказы для детей, а также детские журналы. Подобные мероприятия зачастую оставляли юных читателей с пустыми книжными полками.

С постановления ЦК ВКП (б) от 30 октября 1929 года «Об улучшении библиотечной работы» берут отсчет новые массовые чистки библиотечных фондов. С учетом негативного опыта библиотечных чисток 1920-х годов теперь от библиотек и изб-читален сначала требовались подробные списки подлежащих уничтожению книг с указанием причины изъятия.

4.    Функционирование детской и юношеской периодической печати

Периодическая печать для детей и подростков представляет собой отдельную группу печатных изданий, отличающуюся особой актуальностью, поскольку она выполняла роль установленного института, формирующего культурные ориентиры подрастающего поколения в зависимости от текущих задач и заданных партией стандартов. Развитие периодики для детей с 1922 года связано с образованной пионерской организацией и ориентировано на развитие детей в рамках коммунистической идеологии. Началась эпоха общественно-политических периодических печатных изданий для детей с выхода журналов «Юные товарищи» и «Барабанщик» в 1922 и 1923 годах. Главным же детским журналом в СССР стал «Пионер», пер- вый номер которого вышел в свет в 1924 году и объединил усилия писателей, ученых и журналистов [Капустина, 2014, с. 104]. С 6 марта 1925 года стала выходить всесоюзная еженедельная газета «Пионерская правда» под редакцией Н. Бухарина, на страницах которой были представлены события общественной жизни в стране, печатались произведения М. Горького, В. Маяковского С. Маршака, А. Гайдара и других выдающихся литераторов. Редакция газеты также активно привлекала юных читателей к социально значимым делам, таким как тимуровское движение, сбор макулатуры и металлолома и т. п. На страницах газеты «Пионерская правда» популяризировались нормы и ценности для советских детей [Сидорчук, 2016, с. 106].

С середины 1920-х годов стали издаваться научно-популярные журналы для детей и подростков, что демонстрирует заинтересованность партии в читателях, проявляющих интерес к определенным научным областям знаний. Позднее появляются литературные и развлекательные детские журналы, ориентированные в основном на младший возраст. Среди данной категории стоит выделить журналы «Еж» и «Чиж». Наибольшей популярностью пользовался журнал «Мурзилка», вышедший в свет 16 мая 1924 года. На его страницах печатались произведения лучших советских детских писателей и поэтов, призванные формировать у подрастающего поколения моральнонравственные нормы советского общества. Кроме того, широко распространилась деятельность так называемых пионерских корреспондентов, демонстрирующая обратную связь редакции с читателями.

5.    Вывод

Процесс создания новых советских книг и периодических изданий для детей и подростков носил крайне противоречивый характер, имея как положительные, так и отрицательные стороны. Формирование как информационного пространства, так и культуры раннего советского периода происходило путем насильственных перемен в мировоззрении всего населения [Плаггенборг, 2000, с. 125].

К концу 1930-х годов в стране сложилась многоступенчатая и неоднократно дублируемая система контроля над детским информационным пространством, что выдвигалось обязательным условием для формирования нового советского человека. Лишенные сказочного мира дети, не получившие должного душевного развития, получали из печатных изданий штамповую идеологическую информацию, ориентировавшую на выполнение миссии построения коммунизма. Комплектование строго контролируемого фонда печатных изданий для детей и подростков было призвано обеспе- чить формирование образов советского человека и общества в целом, соответствующих идеологическим задачам. Но в это время были заложены и основы настоящей советской детской и юношеской литературы.