Формирование надэтнической социальной общности: опыт СССР и РФ

Северо-Кавказский федеральный университет, Ставрополь, Россия, ,

North Caucasus Federal University, Stavropol, Russia, ,

Funding: the study was carried out with the financial support of the Russian Foundation for Basic Research, scientific project No. 21-09-43048 “From the new man to the Soviet people: ideology, experience, problems of the Soviet project (1917–1985)”.

Вопрос о политике идентичности в России актуален и по-прежнему сохраняет свою дискус-сионность, и в настоящее время рассматривается в русле поиска общероссийской идентичности. Политика формирования «общности» россиян рассматривается и как сложившаяся практика, результат и как процесс формирования и управления. Пристальное внимание после распада СССР ученые уделили поиску инструментов для выработки чувства общности граждан в целях выхода из кризиса. В дальнейшем, с началом поступательного экономического, социального и политического развития политической властью были инициированы проекты по формированию ценностей, объединяющих всех россиян. Исследование советского опыта – это очень важный ресурс для современной политики, ведь сегодня многие представители старшего и среднего поколения несут в себе опыт и признаки общности «советский народ», и до сих пор ощущают принадлежность к этой общности.

Актуальность данной темы неоднократно подчеркивается высшим руководством страны. Так, на заседании президентского совета по межнациональным отношениям в 2021 г. Президент РФ В.В. Путин определил значимость этого вопроса: «Нет ничего важнее для России, чем укрепление общероссийской гражданской идентичности... при этом недопустим подход, при котором гражданская и этническая идентичности воспринимаются как конкуренты» [1].

В связи с этим поставлена цель: исследование качественных характеристик сформированной общероссийской идентичности и определение возможности их соотнесения с понятием «историческая общность».

В определенном смысле появился общественный запрос на новый концепт, то есть идею, направленную на развитие, появление нового созидающего знания. Поиск концепта в сфере общественного развития – как правило, задача ученых гуманитарного профиля. Именно поэтому междисциплинарность, сближение предметных полей истории, политологии, социологии открывает новые возможности формирования научного знания в этой области.

В политологической науке постсоветского периода много работ посвящено анализу в большинстве этнической идентичности. Понятия новой исторической общности людей (в советской концепции), концепт этнонациональной общности, этнической и национальной идентичности политики исследованы М.А. Фадеичевой [2]. Возросшее значение общности как «новой действующей силы» на постсоветском пространстве, «несущей угрозу соседним государствам» в политологической науке исследовано Л.Н. Жилиной, как значимой силы дестабилизации в арабских странах – А.Р. Шишкиной, роль общности при легитимизации политических решений, политического курса и развития коммуникативных механизмов – С.А. Мясниковым, как фактор социально напряженности – Д.И. Анисимовым и др. [3].

Исследованию политизированной этнической идентичности в условиях северокавказского макрорегиона посвящены работы В.А. Авксентьева, М.А. Аствацатуровой, Г.Д. Гриценко, Т.Ф. Масловой и др. [4].

Пристальное внимание к данной теме понятно: страна прошла через череду преобразований и радикального изменения статуса целых классов, слоев, наций и этносов. Происходящий в конце XX в. в постсоветской России форсированный модернизационный проект и «шоковая терапия» привели к катастрофическим последствиям. По сути, у нескольких поколений опыт социализации одномоментно оказался «неправильным», а идеалы и вера в государство грубо уничтожены. Раскол общества, миграция населения, отток высококлассных специалистов, политический и экономический кризис, межнациональные конфликты, утрата общественного согласия, национальной идеологии, «духовный вакуум», всплеск активности ультранационалистических радикальных организаций, экстремистских сообществ и религиозных сект на фоне вторжения международных террористических группировок актуализировали вопрос необходимости формирования новой российской идентичности. Актуальнейшей задачей для российской власти стало преодоление раскола сложившегося общества России и формирование, по сути, «нового человека», единой общероссийской гражданской идентичности, носящей надэтнический характер.

Кардинально блокировать антипатриотические настроения удалось после утверждения Концепции национальной безопасности Российской Федерации (2000 г.) – документа, полностью согласованного с программой «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации». Обеспечение национальной безопасности Российской Федерации позволило выработать инструменты по защите культурного, духовно-нравственного наследия, исторических традиций и норм общественной жизни, сохранению культурного достояния всех народов России, формированию государственной политики в области духовного и нравственного воспитания населения, что позволяет и сегодня говорить о целенаправленном процессе формирования «нового человека» – носителя общероссийской идентичности. Стоит обратить внимание, что основные усилия были сосредоточены именно на молодежи и школьниках.

Конечно, и исторические уроки привели к пониманию многофакторного подхода к транзитивным процессам. Р. Дарендорф описал этот переход как очень сложный: «…если для осуществления конституционной реформы может быть достаточно шести месяцев, то для экономических преобразований может не хватить нескольких десятилетий, а культурная трансформация должна быть рассчитана на несколько поколений» [5, с. 21]. Не политическая воля или экономические показатели развития, не инновационность формируют «новую общность». Гораздо важнее удерживать стабильность общественного развития, формировать и развивать новые ценности сообщества, сохраняя традиционные устои.

Перечисленные аспекты не являются новыми и проявляются в своей цикличности. До сих пор ведутся дискуссии о сущности понятия «советский народ», в понимании от вершины социального проектирования до «тюрьмы народов». Теоретики концепта «новый человек», рассматривая процесс формирования общности «советский народ», определили, что «образование новой исторической общности началось с социалистической революции, продолжилось строительством социализма, но о нем, как о качественно новом явлении стало возможно говорить лишь при вступлении нашей страны в этап зрелого социализма» [6, с. 256]. Это был концепт для выделения именно нового социально-политического феномена. Политический инжиниринг национального вопроса считался в Советском Союзе успешно решенным и характеризовался «дальнейшим расцветом наций и народностей и их неизменным сближением». Этот процесс должен был привести к полному единству наций. Согласно определению, «советский народ – это образовавшаяся в результате социалистических преобразований и сближения трудящихся классов и слоев, наций и народностей новая историческая социальная и интернациональная общность людей, имеющих общую родину – СССР, общую территорию, единую, основанную на общественной собственности экономику, единую по социалистическому содержанию и многообразную по национальным особенностям культуру, национальные языки и язык межнационального общения, федеративное общенародное государство и общую цель – построение коммунизма» [7, с. 257].

Вместе с тем, заложенные в данный период проблемы решили главную задачу партийного руководства, но заложили фундамент для актуализации радикальных, националистических и экстремистских настроений на Северном Кавказе в 1980-е – 1990-е гг. С одной стороны, в середине XX гг. волна денационализации и «движения к коммунизму» актуализировала создание «новой исторической общности – советского народа», с другой стороны, «произошло массированное отступление к архаическому арсеналу традиционной культуры, которая в этих условиях сделалась главным бастионом самосохранения народов, консервации их духовных ценностей и нравственных ориентиров, спасения языков и национальной идентичности» [8, с. 5].

Принадлежность к определенной общности – это вопрос сознания и принятия установок и ценностей, правил и образа жизни. В целом российская нация формировалась исторически последовательно под влиянием предпосылок: единая государственность, многонациональность, полиэтничность и поликонфессиональность, единый государственный язык, культура. Изучение советского опыта содействует поиску путей конструирования «нового человека» наднациональной государственной идентичности как в РФ, так и ее части, в Северокавказском регионе.

Выделим характеристики, которые, на наш взгляд, свойственны как «новому человеку» советского периода, так и «новому человеку» современной России. Во-первых, это патриотизм, в том числе гордость за спортивные достижения соотечественников, за доблестное историческое прошлое, за Победу в ВОВ. Во-вторых, это осознание и принятие противопоставления западному миру, будь то капиталистическому в советское время или противодействующему России в настоящее время. Конечно, в настоящее время говорить о закрытости не уместно, но определенная дистанция в риторике политического руководства, акторов политики, СМИ наблюдается. В-третьих, это поддержка благородного участия на мировой арене, выражающаяся в помощи нуждающимся странам. В-четвертых, это поддержка широкими массами политического лидера на протяжении долгого времени.

Основное различие пролегает по линии взаимоотношений «личность-государство». Лозунг советского периода «человек для государства» сменился требованиями общества потребления и социально-ориентированного государства «государство для раскрытия потенциала личности». Кроме того, диффузия традиционных норм и стремительные процессы глобализации заставляют людей чувствовать себя «одной глобальной общиной», что не мешает сотрудничать или конфликтовать «общностям». Отдельное влияние на процесс формирования «общности» оказывают противоречия, присущие в целом современности – между растущим богатством и увеличивающейся бедностью.

При ответе на вопрос, можно ли сегодня говорить о происходящем процессе формирования надэтнической идентичности, новой «общероссийской общности» обратимся к результатам социологических исследований. Воспользуемся результатами опроса «Восприятие студенческой молодежью этнополитических и социально-экономических процессов на Северном Кавказе», проведенного в 2019 г. автором и учеными СКФУ (около 2 тыс. респондентов – студенческая молодежь Северного и Южного Кавказа. Статистическая ошибка для выборки в 1 000 респондентов – 3 %. Выборка квотная).

Одним из основных маркеров устойчивой общности является общность языка. В исследовании, в том числе, выявлено отношение к языку своей малой родины и желание его не только сохранить, но и распространять. Выделим молодежь республик Северного Кавказа, входящих в состав РФ. На вопрос «Должны ли языки малых народов Кавказа в местах их компактного проживания изучаться в школе наравне с государственными?» большинство студенческой молодежи ожидаемо ответили «Да» – 73,7 %. Более живой интерес к данному вопросу высказала молодежь республики Дагестан, высказавшая озабоченность сохранением этнических особенностей. В СССР, также, как известно, система двуязычия (многоязычия) была предметом пристального внимания партийного руководства страны.

Современная система российского государственного управления относится с уважением и значительное внимание уделяет сохранению преемственности исторической памяти и культуры. Ответы респондентов на вопрос «Согласны ли Вы с тем, что развитие языка, культуры, сохранение традиций и исторической памяти Вашего народа является важным?» показали, воспринимает ли молодежь эти усилия как позитивные и необходимые. Так, доминирующее большинство респондентов (77,5 %) считает, что сохранение исторической памяти народа, этноса является важным в современных условиях. Вместе с тем, каждый пятый респондент (20,2 %) республик Северного Кавказа считает, что данный процесс уже не имеет значения, поскольку происходящие социально-политические процессы и развитие единого информационного пространства унифицируют культурные и социальные особенности. Несогласие высказали 11,3 %, а 13,3 % молодых людей считают, что данный аспект не имеет значения. Если пристально посмотреть на ответы тех, кто не поддерживает или не придает значение, то комментарии к ответам показывают, что, отождествляя себя с «общероссийской молодёжью», респонденты хотели бы иметь возможность изучения языков Кавказа (причем не только своих) и готовы реализовывать эту возможность по желанию, но не хотят обязательного регламента и дифференциации по языковому признаку.

Патриотизм же для абсолютного большинства респондентов связан с сохранением национальной культуры и истории, гордостью за свою страну и ее исторические достижения, военной мощью государства, экологией, богатством природных ресурсов и культурой. Большую значимость имеет как связь с малой Родиной (80 %), так и со своей страной (68 %). Причем можно отметить положительную динамику. Исследование 2013 и 2014 гг., проведенное группой экспертов под руководством академика В.А. Тишкова, показало, что «для современной студенческой молодежи характерно чувство сопричастности с Россией. Большинство опрошенных молодых жителей многонациональных регионов при возможности множественного ответа видели своей Родиной Россию (66 %) и родной регион (43 %). Студенческая молодежь региона в представлениях о Родине как бы балансирует между общероссийским и региональным самосознаниями…» [9]. Такое положение, считаем, и позволило реализовать ряд проектов, нацеленных на углубление формирования чувства общности российской молодежи.

Спектр выявленных основных этнополитических проблем, которые беспокоят молодежь Кавказского макрорегиона, во многом идентичен России в целом. Острота этих проблем зависит от исторически неразрешенных этнотерриториальных конфликтов, исторического наследия этнополитических противоречий постсоветского периода, а также от современных экономических условий. Особо стоит отметить высокий уровень политической активности: большинство респондентов хотело бы и считает необходимым свое активное участие в политической деятельности. При этом выражена настроенность на конструктивное решение проблем, волонтерскую деятельность, самореализацию, здоровый образ жизни, а также позитивный диалог и сотрудничество с органами государственной власти. Установлено, что абсолютное большинство респондентов считает, что их общественная активность может повлиять на изменение ситуации в лучшую сторону. Идентичностью молодежи, по мнению большинства респондентов, является среда, в которой они общаются, семья и близкие родственники, блогосфера и социальные сети, а также ведущие СМИ.

Таким образом, мы можем говорить о процессе формирования новой исторической общности, опорой для которой выступила молодежь. Социокультурным основанием для формирования «новой российской идентичности» стали понятия «гордость», «патриотизм», «единство». Современные политики и авторы российско-ориентированных концептов опираются на данное положение. В постперестроечный период наблюдалось усиленное внимание к этническим вопросам, а сейчас, при должном уважении поликонфессионального многообразия и национальной идентичности, мы видим формирование современной наднациональной идентичности «россиянин», на основе которой формируется «новый человек» новой «российской общности».