Формирование образа врага посредством СМИ в процессе манипуляции общественным сознанием

Во всех формах общественных отношений - от межличностных до международных - всегда являются актуальной проблематика «врага». Врагами объявляются, а в некоторых случаях и назначаются страны и народы, организации и различные движения, отдельные личности, даже в ситуациях, когда объективных оснований для «враждебности» не существует.

Образ врага формируется путем использования метафор, фреймов, нарративов, мифов и идей в целом для делегитимации определенной группы или отдельного человека. Такой образ основан на убеждениях или гипотезах, и становится стереотипом, в случае, когда его придерживается целая группа, наделяя «вражескую» группу негативными качествами, приводящими к неприязни, подозрительности и паранойе [1].

Формирование образа врага зависит от разделения между внутренней группой (или «мы» или «нас») и внешней группой (или «они» или «другой»), и часто подкрепляется древними идеологическими дихотомиями между «нами», которые являются хорошими, и «ими», которые являются злыми. Такие аксиоматические разногласия имеют глубинные корни во многих националистических мифах, впоследствии оказавшись эффективным инструментом национальной консолидации.

Для архаичного социума окружающий мир был достаточно враждебным: опасность подстерегала человека на каждом шагу. Поэтому «образ врага» в массовом сознании формировался как комплекс стереотипов, как собирательный образ, включающий в себя различные негативные явления. «Враг» мог персонифицироваться и с реальной угрозой, и с вымышленным (мифологическим) образом, «угрожающим» самому существованию социальной общности [2].

По словам Гарольда Лассуэлла: «Для мобилизации национальной ненависти враг должен быть представлен как грозный, кровожадный агрессор, сатанинский нарушитель морали и общепринятых стандартов, препятствие на пути к заветным целям и идеалам нации в целом и каждой ее составной части» [1]. Такое разделение усиливается, когда другая группа выглядит иначе, использует другой язык или придерживается другой системы убеждений [3].

Самоидентификация по принципу «мы-они», «свой-чужой» - первичное и одно из основных, но недостаточных условий для объяснения феномена «образ врага», поэтому стоить отметить такие отличительные признаки образа врага, как его демонизация и дегуманизация - то есть наделение определенными негативными образами и качествами, что позволяет «нас» представлять как носителей положительных качеств.

Когда стереотипы о враге внедряются в общество, индивиды, связанные с аутгруппой, теряют свою идентичность, и часто становятся просто категориями [4]. Переход от индивидуальной к коллективной негативной идентификации является частью процесса дегуманизации и мешает членам ингруппы соотнести себя с членами внешней группы, которые больше не рассматриваются как личности с такими же характеристиками, как у них.

Таким образом, негативно воспринимаемые действия членов группы, даже если их совершают немногие, проецируются на всю группу, что еще больше делегитими-зирует всех членов. Стереотипы, как правило, трудно оспорить потому, что люди склонны искать доказательства, подтверждающие их существующие убеждения, и игнорировать информацию, которая бросает им вызов.

Ссылки на жестокость и несправедливость со стороны аутгруппы, без сомнения, вызовут гнев, ненависть и негодование по отношению к ним. Это особенно верно в периоды кризиса и нестабильности, когда массы с большей вероятностью прислушиваются к лидерам, которые предлагают «козлов отпущения» и простые решения проблем. В таком состоянии среды восприятие может быть сильно искажено, так что все действия другой стороны интерпретируются как угроза, а намерения рассматриваются с подозрением, даже если не было намеренной враждебности [5], тем самым превращая как реальную, так и потенциальную «угрозу» со стороны врага в самореализующееся пророчество.

«Образ врага» - это качественная характеристика «врага», сформированная в общественном сознании. Это восприятие врага и представление о враге, при этом враг и его «образ» могут значительно отличаться друг от друга, так как восприятие отражает не только объективную реальность, но и оценочные интерпретации, и эмоциональные компоненты перцепции. Более того, на формирование данного образа оказывают влияние стереотипы и установки, свойственные массовому сознанию в актуальном состоянии, что делает возможность целенаправленного формирования определенного имиджа врага. И если раньше образ врага активно использовался в войнах и поддержании духа армии во время сражения, то в нынешней действительности с расширением ареалов конфликтов на цифровое пространство (информационные войны) восприятие врага опосредовано СМИ.

С начала существования средств массовой информации они были отчасти инструментом, позволяющим прививать людям определенное мировоззрение и ценности. Действительно, и сегодня средства массовой коммуникации остаются одним из основных источников образов для общественного мнения, а также важным способом построения образа врага. Поскольку общественность в значительной степени информируется о внешнем мире через средства массовой информации, играющие центральную роль в формировании общественно-значимого образа, через реализацию функции определения повестки дня, и кого следует рассматривать в позитивном или негативном свете, через свою функцию формирования. Роль полученного имиджа не ограничивается внутренней политикой, но также имеет решающее значение для международных отношений, особенно во времена вооруженного противостояния великих держав, когда «... гонка вооружений ведется не только за счет оружия, ... в ней также роль играет психологический феномен, образ врага» [6].

Причина того, что медиа являются мощным средством построения имиджа, заключается в возможности медиа помогать интерпретировать реальность в рамках доминирующих представлений, подкрепленных авторитетом «экспертов». Психологически люди склонны сопротивляться информации, которая не коррели- рует с их мировоззрением, и «... определенные смыслы активно исключаются из сознания, если они не соответствуют выбранной картине мира» [6]. В реальности

Еще один вывод может касаться образа врага в организации взаимодействия власти и СМИ. Даже в современных демократических обществах, где СМИ, как прави- же роль «экспертов» состоит не столько в ло, считаются независимыми от прави- предотвращении различных угроз, сколько в конструировании определенного мышления, которое, по своей сути, является упрощенной моделью сложной реальности. Следовательно, количество возможностей для манипулирования общественным мнением, а также способность лица, в этом заинтересованного, направить понимание ситуации в нужное русло, резко возрастают, равно как и создание образа врага.

Существует множество исследований, посвященных случаям, когда образ врага сознательно формировался средствами массовой информации. Последний из тщательно изученных примеров – образ ислама в СМИ после террористических актов 11 сентября [7, 8, 9]. Исследователи пришли к выводу, что репрезентация в СМИ действительно повлияла на имидж «вражеской группы». Так, при исследовании канадских медиа было обнаружено, что «...

в своем значительно некритическом воспроизведении метафор, которые определенным образом лингвистически формируют образ врага, канадские СМИ являлись посредником при конструировании образа ислама и мусульман ... мобилизуя знакомые метафоры так, что был получен образ врага – чужого ...» [9]. Таким образом изучение закономерностей медийной репрезентации врага актуально для изучения доминирующих в обществе образов «чужого».

тельства, существует тенденция к тому, что во время кризиса или войны даже в демократических странах медиа склонны отдавать предпочтение официальной точке зрения, и что «... современные СМИ, бесспорно, являются инструментом войны, помогающим правительствам завладеть местным и международным общественным мнениями» [8].

В то время как образы, рассказы и мифы о других предшествуют современным средствам массовой информации, а также распространяются с помощью иных инструментов, таких как семья и образовательные структуры, медиа в последние десятилетия сделали распространение вражеских изображений более быстрым и единообразным для всех социальных страт. Это может оказаться крайне важным и для ведения информационных войн, поскольку единое сообщение о моральности родной стороны и безнравственности про- тивника является важным компонентом любых современных военных действий как для обеспечения общественной поддержки войны, так и для поддержания духа противостояния во время боевых действий.

Проблема взаимного восприятия в условиях глобального взаимозависимого мира – это проблема повседневных тактических и стратегических отношений, и от того, как мы будем воспринимать друг друга, по-существу зависит будущее соци- ального мира.