Фреймовая организация художественного текста (на материале русской классической и современной литературы)

Бурно развивающаяся в последние десятилетия когнитивная лингвистика [2; 4; 6; 7] ввела в арсенал исследователей такие методы изучения и описания, как фреймовый анализ, концептуальный анализ, описание скриптов и сценариев. Фреймы как схемы типичных ситуаций, слоты как вариативные части фрейма, скрипты (сценарии) как варианты решения проблемных ситуаций являются различными типами структур представления знаний – совокупности информации, хранимой в памяти, которая обеспечивает адекватную когнитивную обработку стандартных ситуаций. Особое внимание когнитивная лингвистика уделяет концепту – полю традиционного знания, инвариантной образовательной ценности [5; 10; 13].

Когнитивная психология утверждает, что сюжет художественного произведения легче всего описать через фрейм, т. е. через перечисление деталей, из которых складывается содержание, дающее своего рода «кадр фильма» [9, с. 338–339]. Фрейм в его базовом определении – это структура данных для представления визуальной стереотипной ситуации, особенно при организации больших объемов памяти (Минский 1979; Демьянков 1996). Это организация представлений, хранимых в памяти, структура знаний, информация об определенном фрагменте челове- ческого опыта (например, празднование дня рождения) [5, с. 152; 7, с. 59]. Данное знание включает а) лексическое значение; б) энциклопедическое знание предмета; в) экстра-лингвистическое знание. Фрейм организуется вокруг некоторого ядра и поэтому содержит информацию, ассоциирующуюся с данным ядром.

Восприятие текста представляет собой опознание слотов как слотов конкурирующих фреймов [6], затем идентификацию фреймов и, наконец, воссоздание «паззла» всего линеарного (нелинейного) содержания текста [14]. Понимание текста есть активация фрейма , выдвижение на первый план фрейма-кандидата и конкуренция фреймов. Начиная интерпретировать текст, мы активизируем определенную контурную схему, в которой многие позиции (слоты) еще не заняты. Более поздние эпизоды заполняют эти пробелы, вводя новые сцены, комбинируемые в различные связи – исторические, причинно-следственные, логические. И здесь восприятие целостно, гештальтно: усваивая текст, сначала приклеивают ярлыки к целым сценам, потом – к частям знакомых сцен [6, с. 190].

Восприятие текста осуществляется как восприятие слотов ситуации, приписываемых первоначально разным фреймам, т.е. как конкуренция фреймов. Так, слот ‘встреча’ может быть частью фреймов «Любовь», «Получение известия», «Духовное перерождение» и т.д. Постепенно разные фреймы Fr₁, Fr₂, Fr₃, актуализируя свои термы t₁, t₂, t₃, формируют определенные аспекты (a, b, c, d…) концептов K₁, K₂, K₃ [13]:

Восприятие текста как конкуренция фреймов

Fr 1 (K 1 , K 2 , K 3 ) Fr 2 (K 1 , K 2 , K 3 )    Fr 3 (K 1 , K 2 , K 3 )

a (K i )           a (K 2 )

К 1 / K 2 ….

Повторяясь, аспекты проявляемого текстом фрейма формируют сам фрейм [13]:

Формирование сюжетного фрейма текста a (K1, K2, K3)

b (K 1 , K 2 , K 3 )

a, b (K 1 )

c, d (K 1 )

K 1

Фреймовое описание сюжетов художественных произведений используется нами для описания концептуальной синтагматики художественного текста, поскольку является объективным основанием сравнения и классических, и современных текстов.

Рассмотрим локализацию фреймов романа И.А. Гончарова «Обломов» (рис. 1).

Рис. 1

Два слота-топонима – «Гороховая улица» и «Выборгская сторона» –имеют тесную тематическую связь в виде терминальных узлов «Обломов» и «Пшеницына». Терминальные узлы «Захар» и «Штольц» связаны с термом «Обломов», а от терма «Штольц» следует линейное продолжение фрейма «Знакомство с Ольгой Ильинской». Терм «Сын Андрей» является объединением термов «Обломов» и «Пшеницына».

Фреймовая организация романа И.С. Тургенева «Рудин» показана на рис. 2.

Введение терминальных узлов (персонажей) в процессе разворачивания сюжета осуществляется линейно. Таким образом, художественные тексты русских классиков представляют собой линейное разворачивание сюжетного фрейма.

С иными способами фреймовой организации мы встречаемся в современных прозаических текстах. Так, роман Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» организуется в качестве пересечения двух мегафреймов – «Этот свет» и «Тот свет», в которых и распределяются действующие лица (терминальные узлы фреймов).

Вторая часть романа повествует о загробной жизни героев. Елена – главная героиня романа, жена Павла Алексеевича, на том свете именуется Новенькой. Она появляется в белой в мелкий зеленый цветочек рубахе, о которой говорит: Новая, пакистанская. Подарили, я такую не покупала [12, с. 216]. Кроме того, Елена- Новенькая в своих руках обнаруживает черную кружевную косынку. Она вспоминает, что эту косынку долго искали, когда умерла бабушка: Так и похоронили, покрыв голову белым платочком… (Там же, с. 219). Попав в пустыню, Новенькая и другие персонажи идут по неопределенному маршруту.

Там же, на том свете, уже находится муж Елены, называемый в тексте Бритоголовым , он так же, как и в предыдущей настоящей жизни, является врачом, помогает Манекену. Манекена нашли в песке, он грубо сделанный,

Рис. 2

ИЗВЕСТИЯ ВГПУ

Тот свет	Новенькая	Бритоголовый	Длинноволосый	Василиса	Иудей
Этот свет	Елена	Павел Андреевич Кукоцкий	Сергей Зворыкин	Василиса	Илья Иосифович Гольдберг

Рис. 3

местами попорченный [12, с. 288]. Илья Иосифович Гольдберг, друг Павла Алексеевича, в загробной жизни предстает Иудеем. Он ведет всех персонажей по неопределенному маршруту, является ведущим. Длинноволосый – это Сергей Зворыкин, музыкант, в которого Таня Кукоцкая влюбилась на юге. Связующим узлом последних фреймов можно считать «Selmer», саксофон в футляре [12, с. 227, 482]. Фрейм романа Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» показан на рис. 3.

Таким образом, фреймовая организация романа Л. Улицкой представляет собой взаи-мопересечение двух основных мегафреймов-мегалокусов с параллельным именованием терминальных узлов.

Роман Д. Быкова «ЖД» организован как сложное переплетение фреймов условноденотативного (реального) и символического значения (современный для сюжета романа фрейм «Война», исторический фрейм «Варяги, хазары и местное население», публицистически-памфлетный символический фрейм «Город Блатск», религиозносимволический фрейм «Монастырь» и другие). Рассмотрим некоторые из них.

• 1.    Фреймы «Максим Громов», «Аня», «Василий Иванович» имеют общий слот-локус «деревня Дегунино» (рис. 4).

• 2.    Фреймы «Громов» и «Воронов» имеют общий слот-локус «Даниловский монастырь» (рис. 5).

• 3.    Фреймы «Губернатор» и «Аша» объединены терминальным узлом «Ребенок» (рис. 6).

Наконец, символический фрейм повторяющейся исторической судьбы русских дан в форме круга-кольца (рис.7).

В романе В. Пелевина «Жизнь насекомых» представлены конверсные отношения терминальных узлов фрейма: в главе «Черный всадник» ведется рассказ о клопах Максиме и Ни-

Громов

Воронов

Даниловский монастырь

Рис. 5

варяг губернатор

абориген Аша

ребенок

Рис. 6

ките, которые курят косяк. Они увидели в высушенной конопле несколько клопов. Никита объясняет другу, что они есть практически в каждом косяке и когда куришь, то при этом клопы трещат. Никита и Максим скрываются от милиции, которая может их задержать. Они прячутся в трубе: И вдруг в трубу подул ветер.

– Что это? – спросил Максим.

– А ты что, не понял? – переспросил Никита с некоторым, как показалось Максиму, злорадством. – Это нас в косяк забили [8, с. 150]. Получается, что Максим и Никита есть те самые конопляные клопы, которых они рассматривали в сушеной траве.

Заканчивается эта глава такими словами:

Максим попытался перекреститься, но руки были намертво зажаты наваленными вокруг ящиками.

– Господи! Да за что это мне? – прошептал он.

– Неужели ты думаешь, – послышался громовой и одновременно задушевный голос из отверстия, в которое стягивался дым, – что я хочу тебе зла?

– Нет, – закричал Максим, вжимаясь в бетон от подступившего жара, – не считаю! Господи, прости!

– За тобой нет никакой вины, – прогремел голос. – Думай о другом (Там же, с. 152). В данном контексте не ясно, кому принадлежит «голос из отверстия». Однако в следующей главе Сэм предлагает Наташе покурить марихуану, а она говорит:

– Я боюсь… я не пробовала никогда.

– Неужели ты думаешь, – нежно спросил Сэм, – что я хочу тебе зла?

Наташино лицо искривилось, и Сэм понял, что вот-вот она опять заплачет.

– За тобой нет никакой вины, – так же нежно сказал он. – Думай о другом (Там же, с. 154).

Таким образом, становится понятно, что голоса Сэма и Наташи слышали конопляные клопы Никита и Максим. Фраза Сэма За тобой нет никакой вины возвращает читателя к истории с комаром Арчибальдом, которого нечаянно убила Наташа (восьмая глава). Выделенные предложения являются сцепляющими скрепами глав романа.

Таким образом, разница в подаче информации в классическом и современном художественном текстах безусловна. Если в текстах русских классиков информация передается последовательно и мы постепенно узнаем о новых героях и событиях, с ними связанных

(схема «термоядерного распада»), то в современных текстах информация восстанавливается в качестве «паззла» из фреймового сплетения метафорического и денотативного характера (роман Д. Быкова «ЖД»), конверсного (роман В. Пелевина «Жизнь насекомых»), зеркального (роман Л. Улицкой «Казус Кукоцко-го») характеров фреймов.