Функции и дисфункции правовой культуры в цифровом измерении

Правовая культура личности в самом широком смысле – это позитивное отношение к праву, его одобрение и, как следствие, соблюдение законодательных норм и правовых обычаев, регулирующих общественную жизнь и государственный порядок.

Как указывает И.И. Гуляев, содержание процесса формирования правовой активности, определяющей уровень правового сознания личности, включает в себя следующие аспекты:

• 1)    знание права (информационный);

• 2)    отношение к праву (оценочный);

• 3)    установку на правомерное поведение (регулятивный);

• 4)    осознание необходимости своего правомерного поведения (когнитивный)¹.

И.И. Гуляев выделяет следующие факторы, влияющие на правовое сознание молодого человека: непосредственные условия жизни и работы; организованная система обучения и воспитания; средства массовой информации2. Полагаем, что для правовой культуры молодежи одним из важнейших факторов является уровень развития правосознания.

Л.И. Петражицкий полагал, что огромную роль в его формировании играет право и иные общественные регуляторы, устанавливающие нормы и правила поведения, но не являющиеся нормами права как таковыми. Он отмечал, что право представляет существенный фактор социальной жизни и развития духовной культуры, а именно его действие и значение как психического фактора двоякое – мотивационное и культурно-воспитательное, педагогическое (Петражицкий, 2000: 543). Раскрывая педагогическую функцию правового воспитания, исследователь указывает: «Повторение известных поступков развивает соответствующие привычки – положительные, привычки совершения, и отрицательные, привычки воздержания. А они, привычки, в свою очередь влияют на развитие характера, укоренение известных черт, ослабление других» (Петражицкий, 2000: 543).

Правовое сознание формируется вследствие сложных, эмоционально-интеллектуальных психических процессов, возникающих не только по поводу предписаний норм права, но и иного рода отношениях, например, этических нормах, семейных традициях и обязанностях, обычаях, нормах нравственности и морали, даже вежливости и этикета (например, правила гостеприимства или традиции почитания старших) и целого ряда иных предписаний, вызывающих соответствующие императивно-атрибутивные переживания индивида.

Среди этих определяющих факторов наиболее существенными являются традиционные духовно-нравственные ценности. Они выступают в качестве основы национально-правовой идентичности, исторически сложившегося регулятора поведения.

Особенно серьезного внимания и изучения заслуживают процессы восприятия этих норм и правил поведения и формирования сознания в детском и молодом возрасте, а также роль семьи и общества в привитии этих базовых ценностей подрастающему поколению. Как указывает Л.И. Петражицкий, «например, если в семье господствует правовой хаос, самодурство и произвол, в частности, никто и ничто не внушает ребенку определенных и твердых правовых принципов, то и нет почвы для развития нормальной интуитивно-правой психики, а получается состояние, более или менее близкое к правовому идиотизму, и эвентуально, в будущем преступная психика и соответствующее поведение» (Петражицкий, 2000: 94).

Для молодежи, живущей в условиях нарастающей цифровизации, опора на правовой опыт предыдущих поколений, зачастую независимо от того, осознают или нет молодые люди его влияние, оказывает помощь в необходимой для них социальной адаптации и правовой ориентированности.

Важнейшей задачей современного этапа развития российского общества и государства является защита, уважение, отстаивание традиционных духовно-нравственных ценностей как национальный приоритет в целях обеспечения государственной и общественной безопасности России3.

Обоснование актуальности темы определяется тремя факторами. Во-первых, беспрецедентная мощь Интернета оказывает влияние на все сферы жизни современного человека, уже сейчас формируя новую реальность. Как влияет цифровизация на духовную жизнь общества – вопрос, над которым задумывается все больше исследователей, политиков, общественных и религиозных деятелей. Как отмечают Ю.П. Снедкова, В.В. Лангазова, Н.В. Буданова, «искусственный интеллект сейчас становится не просто технологией, а переходит в идеологию, философию. Мы перестали запоминать информацию, как раньше, наше сознание требует ярких картинок, развлечений, увеличения масштабов информации, которую мы поглощаем с высокой скоростью» (Снедкова и др., 2023). Появились новые сферы научного исследования – эмоциональное программирование, а также работы по аффективным вычислениям, которые изучают возможность распознавания эмоций компьютерами и имитации или даже наделения их соответствующим интеллектом.

• У    многих людей снижается способность сортировать информацию, отграничивать важное от ненужного, истинное от ложного.

Изменяется не только материальный мир, но и наше мировоззрение, сознание и даже, возможно, базовые ценности, что предопределяет поведение, поступки человека, его жизненный путь, взаимодействие с иными людьми и институтами общества.

Как отмечает Т.И. Исакова, «мы вынуждены констатировать, что известная часть молодежи (референтной для молодых людей группы) утратила социальные ориентиры и, обладая определенным влиянием на ровесников, пытается дезориентировать их путем демонстрации пренебрежительного отношения к государству, противопоставления себя общественному строю и лидерам» (Исакова, 2023).

Поведение и роль человека в социуме, в государстве определяются в том числе уровнем его правосознания, тем, как он относится к общественным регуляторам, признает ли он их, следует ли им в силу принуждения либо уважения и признания.

Отсюда вытекает второй аспект значимости и актуальности темы – Интернет как максимально сложная виртуальная сфера, которую подчас невозможно систематизировать, охватить, подчинить правовому и даже в принципе нормативному регулированию, оказывает сильнейшее воздействие на сознание и правосознание человека – нематериальную скрытую внутри личности сложную субстанцию, крайне плохо поддающуюся императивному регулированию. Отсутствие возможностей инструментального измерения уровня и степени воздействия одного нематериального объекта – цифрового контента – на другой – правовое сознание и правовую культуру человека – определяет сложность исследования темы.

Общество сталкивается с деструктивными факторами воздействия цифры, негативно влияющими на личность, размывающими традиционные духовно-нравственные ценности, приводящими к деформации ее правосознания и деструктивному поведению. А.И. Петренко, М.П. Нечаев, анализируя подобные факторы противодействия воспитанию в фокусе проблем деформации сознания детей и молодежи, верно подмечают, что этому способствовали и системные меры наших западных «партнеров», создавших мощное информационное поле, стержнем которого стали диффамационные программы, преследующие цель эрозии сознания граждан нашей страны, в особенности подрастающего поколения (Петренко, Нечаев, 2020). Деформация правового сознания влечет отрицательное отношение к праву, правосудию и законности, непризнание их как социального блага, универсального общественного регулятора, способного упорядочивать правоотношения, государственную и частную жизнь.

• З. Н. Каландаришвили выделяет 4 наиболее распространенных в современной России вида деформации правового сознания – правовой инфантилизм, правовой нигилизм, правовой идеализм и перерожденное правовое сознание¹.

Представляется, что для безопасности государства самой деструктивной формой деформации правосознания является правовой нигилизм как форма сознательного отвержения принятых норм, правил, ценностей и установок общества. Наибольшую опасность для функционирования и развития государства представляет правовой нигилизм молодежи, поскольку эта категория граждан, составляющая ресурс построения будущего и развития государственных институтов и политики, будет находиться в прямой зависимости от людей, которые попытаются через них управлять обществом и государством.

С другой стороны, массированное воздействие цифрового мира на целостность формирующегося мировоззрения личности, на нормативное правопонимание как в подростковом, юношеском, так и в молодом возрасте зачастую ведет к существенному размыванию или даже полной утрате связи, которая ментально устанавливается между субъектами права на основе действующего законодательства. Оценка молодежью правоотношения как важнейшего регулятора общественной жизни через призму виртуальной реальности зачастую искажает его содержательную сущность, меняет подход к осознанию пределов субъективных прав и императивности юридических обязанностей сторон правоотношения. Правовые явления и конкретные юридические факты реальной жизни, которые предварительно подвергаются цифровой обработке, частично или полностью утрачивают непосредственную связь с объективной реальностью, подменяя ее априори заданными императивами виртуального мира. Это суррогатное пространство, созданное людьми и/или искусственным интеллектом, как правило, существенно отличается от реальности и соответствующих ей правоотношений. Их нормативное регулирование становится фактически невозможным или существенно осложняется, поскольку изменились задачи, которые изначально ставил перед собой законодатель или правоприменитель, определяя и реализуя конкретную юридическую норму. В глазах молодежной аудитории они теряют свою значимость и актуальность. Иллюзорный мир виртуальной реальности искажает представления о правовом поведении, о правомерности или недопустимости поступков.

Как справедливо отмечает Ю.П. Снедкова с коллегами, «моральные нормы и в цифровом пространстве должны оставаться неизменными, то, что нравственно недопустимо, нравственно недопустимо везде, и цифровизация не должна использоваться для контроля над людьми» (Снедкова и др., 2023: 10).

Полагаем, что защита сознания молодежи от агрессивной идеологии западного мира, распространяемой и навязываемой с использованием средств цифровизации, должна стать одним из направлений государственной политики.

Третий фактор, определяющий значимость рассматриваемой темы, – аудитория воздействия – молодежь. Она – «важный субъект социальных перемен, движущая сила эволюционного развития общества, от особой устойчивости “нравственного стержня” которой во многом зависит будущее России» (Ковтуненко, Мазкина, 2023).

Современное развитие молодежной субкультуры, а следовательно, и присущего ей правосознания, сталкивается с феноменом дихотомии правопонимания – цифрового и аналогового. Традиционная его форма как важнейший элемент правовой культуры России, рожденная в атмосфере доцифровой эпохи, отличается глубоким проникновением в разумную жизнь людей, в том числе молодежи, духовно-нравственных ценностей и представлений предыдущих поколений с присущими им цивилизационными, религиозно-конфессиональными и историческими установками и особенностями. Факторы, под влиянием которых происходит становление основ правовой культуры молодежи невозможно детерминировать в закрытый перечень, но главную роль среди них играют традиционные духовно-нравственные ценности1.

Как сказал президент России В.В. Путин, «у нас есть нечто такое, что отличает нас от других стран мира. Что это такое? Мы сосуществуем и развиваемся в многообразии культур, религий, традиций. Всё это вместе – такое пространство, которое позволяет нам из года в год, из десятилетия в десятилетие, из столетия в столетие обмениваться не только генетическим кодом друг с другом, потому что очень много смешанных семей на пространстве России возникает, но обмениваться и культурным кодом. Создаётся некоторая общность, единая российская нация. Она действительно основана на тех ценностях, которые мы сегодня называем традиционными, даже если не очень отдаём себе отчёт в том, что это такое»2.

Эти слова президента реализуются в важнейшем направлении государственной деятельности – непрерывной системной политике по защите традиционных ценностей во всех возрастных группах и на каждом уровне (семья, коллектив, социальные группы, государство в целом).

Для характеристики природы правовой культуры молодежи следует выделить шесть присущих ей функций. Их исследование позволит раскрыть существо молодежных поведенческих императивов, а также сформулировать предложения по эффективным мероприятиям государственной молодежной политики. Среди них: регулятивная, историко-правовой преемственности, познавательная, коммуникативная, воспитательно-преобразовательная, прогностическая функции.

Недостаточный уровень правовой грамотности и правовой культуры, в целом, неуважение к законам и принятым моральным устоям, а также заметные различия в понимании содержания традиционных ценностей порой инициируют неправомерное поведение, нарушение общественных правил и норм права. В этом случае необходимо говорить о дисфункциях правовой культуры.

Ярким примером в этом отношении является правовая культура мигрантов, в том числе из числа молодежи, имеющая свою культурно-историческую специфику и уровень цивилизационного развития, которая невольно приходит в столкновение с традициями и действующим законами Российской Федерации. Формирование позитивного правосознания и адекватной модели поведения в российском социуме для данных граждан заметно затрудняется также различиями в религии и моральных критериях и неудовлетворительным знанием русского языка. В этом случае право, требования к неукоснительному соблюдению законодательства страны пребывания становятся одним из важнейших инструментов в формировании адекватных поведенческих норм мигрантов из числа молодежи.

Как правило, это люди, родившиеся в странах бывшего СНГ – Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана, Казахстана. Отсутствие надлежащей правовой культуры способствует усилению негативной тенденции к увеличению количества правонарушений, совершенных молодыми мигрантами за последние месяцы. Так, за 4 месяца 2024 г. этой категорией граждан совершено 14 070 преступлений. На 40 % увеличилось число изнасилований, на 13 % – количество тяжких деяний, совершенных иностранными гражданами. Несовершеннолетние мигранты допустили на 70 % больше правонарушений, чем в аналогичном периоде прошлого года3. Председатель СК

России А.И. Бастрыкин считает, что «антисоциальное поведение приезжих и их детей имеет серьезный деструктивный потенциал»1.

Пользователи социальных сетей регулярно фиксируют агрессивное, неуважительное поведение молодежи из числа мигрантов по отношению к иным лицам, в том числе школьникам, женщинам и т. д.

Современное цифровое пространство позволяет тиражировать и распространять информацию мгновенно между большим количеством людей, особенно в молодежной среде, которая является основным пользователем интернет-пространства, таким образом, эти негативные сигналы усиливаются во много раз, оказывая существенное влияние в том числе и на правовую культуру и правосознание населения. Опасности развертывания такой тенденции очевидны. Любой факт вызывает заметный общественный резонанс, влечет угрозу развития националистических тенденций, провоцирует ксенофобию и религиозную нетерпимость.

Кроется ли причина такого положения дел в низком уровне правовой культуры мигрантов из числа молодежи, недостаточности их адаптации либо заключается в различиях в содержании базовых нравственных ценностей? Можно ли говорить об изначально ином мировоззрении, несовпадении традиционных ценностей и, как следствие, об иных нормах поведения, морали и нравственности, влияющих на правовую культуру?

Интересные данные в этом контексте предлагает исследование, проведенное с использованием анкетирования Институтом демографических исследований ФНИСЦ РАН в феврале – марте 2023 г. в отношении проживающих в московской агломерации лиц (Осадчая и др., 2023). Всего в исследовании приняли участие 970 человек. Примерно в равных пропорциях были опрошены трудовые мигранты из Казахстана, Кырзызстана, Таджикистана, Узбекистана, а также жители Москвы и Подмосковья. Участниками опроса стали информанты 18–45 лет, дифференцированные по трем возрастным когортам в одинаковых пропорциях – 18–25, 26–35, 36–45 лет. Таким образом, ²/ 3 опрошенных являлись молодежью в понимании Федерального закона Российской Федерации «О молодежной политике в Российской Федерации»².

Результаты обработки анкет информантов показали, что семья как главная жизненная цель и социальное достижение в 1,3 раза чаще называлась мигрантами по сравнению с жителями Москвы и Московской области. На вопрос «Что из перечисленного ниже наиболее важно для Вас лично?» в рейтинге у мигрантов первое место занимает ответ «Крепкая семья, хорошие дети», у москвичей и жителей Подмосковья – «Иметь интересную работу, позволяющую проявить свои способности и таланты», а семья как ценность смещена на 2–3 позиции ниже – это 2–4 ранг.

Абсолютные семейные ценности, такие как взаимная любовь, обоюдное уважение являются общими для всех опрошенных участников. Мигранты выше россиян ценят верность партнеру. Для москвичей и жителей Подмосковья важна взаимная поддержка супругов, обоюдное удовлетворение сексуальной жизнью. При этом чем старше респондент, чем выше он ценит согласие в семье по ключевым вопросам, сохранение верности партнеру. Из изложенного можно сделать вывод об одинаковых базовых представлениях о семье и главных семейных ценностях у всех опрошенных лиц.

Различия выявлены в понимании респондентами должной семейной иерархии. Мигранты, скорее, придерживаются традиционной ее системы, патриархальной модели семьи, где мужчина является главой, имеет авторитет, власть и влияние на других членов семьи. Можно говорить о сохранении в представлениях большинства мигрантов авторитарной системы отношений в семье. Жители Московского региона демонстрируют большую симметрию моделей мужского и женского семейного поведения. Шесть из десяти опрошенных считают, что супруги имеют равные права, а возникающие проблемы должны решаться ими совместно, что свидетельствует о демократической модели распределения власти в семье.

Еще одним отличием является большая значимость религиозных обычаев, национальных, этнических традиций для мигрантов по сравнению с жителями столичной агломерации. Таким образом, религиозный фактор существенно влияет на правовую модель поведения человека в обществе, его правосознание и правовую культуру в целом.

Отношение к насилию в семье – еще один дифференцирующий показатель, определяющий различия в правосознании мигрантов и жителей Московского региона. Эта проблема оценивалась через возможность введения уголовного наказания за домашнее насилие. Абсолютную нетерпимость к нему высказали жительницы Москвы и Подмосковья – 88 %, при этом наименьшую поддержку уголовному наказанию за домашнее насилие выразили мигранты-мужчины – 54 %.

Опасность формирования девиантного поведения молодых трудовых мигрантов заключается в их обособленности, закрытости от влияния ценностей российского общества, его культурного-ис-торического прошлого и современности. Нежелание, а порой и невозможность понять особенности российской правовой культуры, многовековых правовых традиций государствообразующего русского народа приводят к столкновению правовых культур. В этом отношении необходимо говорить о недостаточности работы по формированию правового сознания молодежи, прибывающей в Россию в качестве трудовых мигрантов. Их обособленность и нередко противоправное поведение вызывают встречный процесс неприятия и отрицательного отношения со стороны титульной нации.

Как сказал президент России В.В. Путин на пленарном заседании XXVII Петербургского международного экономического форума, «нам нужны не просто трудовые мигранты, а люди определённой квалификации и определенной подготовки, со знанием языка, со знанием наших традиций и так далее. Это, кстати говоря, понимают и наши коллеги, мои коллеги из стран, откуда у нас основное количество мигрантов приезжает. Мы договариваемся о том, как вместе эту работу наладить, как готовить их с точки зрения знания русского языка, наших традиций и культуры, наших законов, с тем чтобы и этим людям, которые приезжают, было комфортно здесь, и, самое главное, местным гражданам не создавать никаких проблем ни на рынке труда, ни в быту»1.

Усиление работы по формированию адекватного уровня правового сознания трудовых мигрантов в нашей стране, в том числе из числа молодежи, является важнейшим элементом государственной политики, направленной на повышение уровня правовой культуры и правового сознания молодежи.

Регуляторная политика государства, направленная на установление норм и правил поведения мигрантов, должна сочетаться с задачей правовой социализации личности. Как считает Г.А. Калиновский, юношеский период является основополагающим этапом социализации. Именно здесь формируется самосознание, социальное сознание и ценностно-правовые установки личности, которые будут определять траекторию ее индивидуального развития на протяжении последующей жизни (Калиновский, 2001).

Обобщая изложенное выше, сформулируем важнейшие направления государственной молодежной политики, направленной на формирование правовой культуры молодежи, преодоление ее дисфункций и сохранение традиционных духовно-нравственных ценностей:

• 1.    Защита от агрессивной идеологии западного общества, противостояние цифровым атакам на российскую молодежь.

• 2.    Усиление работы по формированию адекватного уровня правового сознания трудовых мигрантов в нашей стране.

• 3.    Непрерывная системная политика по защите традиционных ценностей во всех возрастных группах и на каждом уровне (семья, коллектив, социальные группы, государство в целом), что является базисом для формирования отношения к государству в целом и его институтам, в том числе праву.

• 4.    Наконец, четвертый метод, который, как мы полагаем, должен использоваться в совокупности с вышеизложенными, – аксиологический. Его приверженцы (Б.С. Гершунский, Н.Д. Никандров, В.А. Караковский и др.) считают, что общечеловеческое не противоречит национальному, а проявляется через него, так как все уникальное впервые проявляется в форме национального и только с течением времени становится общечеловеческим (Исакова, 2023: 20). Вероятно, данный метод можно назвать базовым для становления личности – познание самой себя и своей роли через формирование внутренней системы общечеловеческих ценностей. Тончайшая настройка этого процесса, которая, как правило, происходит в процессе взросления человека, включает в себя воспитание ребенка, взрослеющего молодого поколения через все значимые институты – семью, общество, государство. Еще более сложный процесс происходит при соприкосновении сформированной личности с ценностями и установками, например, человека, приезжающего в страну в качестве мигранта. Без участия государства, его институтов, а также без сформулированных целей по достижению определенного уровня погружения в среду, без знания языка как культурного кода и формирующего сознание инструмента, а также законодательных требований к процессу адаптации и социализации данную задачу не выполнить.

Выработка конкретных мероприятий по реализации направлений молодежной политики должна основываться на мультивекторном подходе к использованию методов, влияющих на социализацию личности, – системного, аксиологического, деятельностного и культурологического.

В данном исследовании под системным подходом понимается прежде всего единая централизованная политика государства, которая включает комплекс мероприятий по реализации основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей, закрепленных распоряжением Правительства Российской Федерации от 01.07.2024 № 1734–р2. Особенно важно, что субъектом реализации данных мероприятий должна стать система органов государственной власти и местного самоуправления, а не один конкретный орган. В значительной степени связан с ним практико-ориентированный способ и характерный для него деятельностный подход, который «позволяет изучить гражданскую деятельность как основу интериоризации и экстериоризации гражданских качеств личности, особенности и способы перехода внешней деятельности во внутренний план, и наоборот» (Исакова, 2023: 20). Применение данных методов мы наблюдаем в настоящее время в форме активного принятия новых норм, направленных на более четкое регулирование правоотношений как в сфере защиты традиционных духовно-нравственных ценностей, так и в сфере определения политики в отношении мигрантов.

Вместе с тем, помимо регуляторного механизма, необходимо использование культурологического подхода. Можно согласиться с мнением А.И. Ракитова, согласно которому ядро культуры, которым являются ценности, составляет содержательную сторону образования личности, одновременно выполняя функцию защитного пояса и являясь социокультурным пространством (Ракитов, 2018). Таким образом, на первый план выходит задача погружения молодежи, в том числе из числа мигрантов, в культуру государства-реципиента, осмысление, принятие ими этой культуры, ее ценностей – главное условие социализации личности. И вновь сделаем акцент на очевидной замкнутости сообществ трудовых мигрантов и их стремлении сохранить привычный уклад внутри иной социальной среды. Язык при этом является важнейшим культурным кодом (Шилина, 2013).

К перечню необходимых мер, далеко не исчерпывающему, необходимо также отнести образование советов по защите традиционных российских духовно-нравственных ценностей; проведение мероприятий, направленных на консолидацию российского общества в целях противодействия попыткам принизить значимость национальной культуры, дискредитировать Русский мир, его традиции и идеалы; поддержка проектов, ориентированных на продвижение традиционных ценностей в сети Интернет, средствах массовой информации и книжной индустрии; проведение мероприятий по противодействию излишнему использованию иностранной лексики в публичном пространстве, произведениях литературы и искусства, масс-медиа, образовательной и просветительской деятельности, в наружной рекламе.