Функционирование паремий английского и русского языков как лингвокультурологических репрезентаций в системе языковой картины мира

В настоящее время в рамках лингвокультурологической парадигмы особое внимание уделяется изучению специфики восприятия мира разными народами и его отражению в паремиологической картине мира, которая является неотъемлемой частью национально-культурной языковой картины мира, непосредственно связанной с концептуальной картиной мира. Сополагая данные понятия, Е.С. Кубрякова выстраивает их в стройную систему, рассматривая картину мира как «то, каким себе рисует мир человек в своем воображении, - феномен более сложный, чем языковая картина мира, то есть та часть концептуального мира человека, которая имеет «привязку» к языку и преломлена через языковые формы» [8, с. 142]. При этом доминантная роль отводится концептуальной картине мира, являющейся более широкой по отношению к языковой картине мира, разные краски [9, с. 200] которой служат национальным идентификатором языка каждого народа.

Национальная языковая картина мира, соотносящаяся с конкретным этносом, понимается как «запечатленное в лексике соответствующего языка национально-специфическое видение всего сущего. Количество национальных языковых картин мира определяется количеством языков, каждый из которых отражает уникальный результат многовековой работы коллективного этнического сознания над осмыслением и категоризацией бытия человека во Вселенной» [6, с. 200]. Однако не все ученые выразили согласие с данной идеей, сомневаясь в том, что целостный мир может быть выражен в языке каждого этноса, считая, что «единый мир должен был бы означать и единое его «воспроизведение», - национальная же картина мира разрушает, по существу, этот единый мир, так как каждый народ может видеть этот мир только через призму своего мира (разные миры)» [7, с. 76]. Тем не менее окружающий мир накладывает отпечаток на язык лексический состав и строй которого соотнесен с жизнедеятельностью народа, обусловленной средой его обитания, поскольку, как было установлено, «природные условия диктуют народу не только особый стиль жизни, но и предопределяют его видение окружающего мира, что приводит в его языковом сознании к тождеству с одной этнической общностью и отделения от других» [18].

Весь XX век от Соссюра до Витгенштейна и Фуко, от анализа языка до анализа дискурса ознаменован поворотом к языку, к поискам его роли в жизни каждого народа, в структуре которого отражается концептуализированное представление как о среде его обитания, так и обо всем мире. С.Г. Тер-Минасова подчеркивает, что люди являются продуктом языка и культуры, которые они получают при рождении, усваивая мощный культуроносный пласт языка, в котором заложено отношение к миру как данность [14, с. 14–15]. Со- временная лингвистика подходит к языку не только как к средству познания и коммуникации, но и как к культурному коду народа [10, 15], носители которого на основе имеющегося опыта по-разному концептуализируют и вербализуют окружающий мир, который находит свое отражение в культурных реалиях.

Актуальные реалии, точки зрения исторического развития в области лингвистики и тесно связанных с языкознанием наук подтверждают тот факт, что язык и культура тесно взаимосвязаны между собой и проникают друг в друга, акцентируя внимание на том, что «язык, будучи одним из основных признаков нации, выражает культуру народа, который на нем говорит» [3, с. 8]. Значительное внимание к исследованию языка с точки зрения лингвокультурологии может быть объяснено стремлением получить наиболее обширную, объективную информацию о народе в целом или же об отдельном носителе языка при общении в частности. Мышление, культура и язык тесно переплетены: различия в языках разных народов определяются мировидением их носителей, которое проявляется в культуре и реализуется в языке [11-13]. Культурная картина мира, воплощающая национальные культурные ценности через языковую картину мира, отражается прежде всего в пословицах и поговорках [16, 17].

Процесс изучения пословиц и поговорок в современных условиях имеет два направления: па-ремиографию, которая занимается собирательством паремий, и паремиологию, являющуюся лингвистической наукой о пословицах и поговорках. Функционируя в фондах многочисленных языков мира, паремии являются объектом большого исследовательского интереса на протяжении уже нескольких веков, однако не являются до конца изученными ввиду своего многообразия внутри ещё более значительного поля языковых явлений.

По мнению таких исследователей, как Е.М. Вольф, В.Н. Телия, Н.Д. Арутюнова, В.И. Карасик, паремии, представляя собой тексты лингвокультурологического характера, имеют в своём составе культурно-маркированные единицы и побуждают носителей языка к установлению сформированной совокупности информации, которая, с одной стороны, характеризует её логическую структуру, а с другой - определяет границы употребления конкретного высказывания, его стилистику, взаимодействие с опредёленными культурными феноменами и историческим развитием этноса. Взаимосвязанное функционирование данных сведений, как результат, приводит к составлению культурно-исторического паремиологического фона [1].

В процессе изучения пословиц и поговорок, как правило, применяются фольклористский и лингвистический подходы, которые обобщаются в лингвокультурологии. В качестве основы среди многообразия проделанных исследований, например, такими учёными как С.Г. Воркачев, В.И. Ка- расик, О.А. Дмитриева, Д.Ф. Санлыер, А.Н. Егорова и др., в которых паремии анализируются с точки зрения понимания их ценности и обоснованного функционирования, предложена идея о том, что базовую часть различных культур составляют системы ценностных ориентаций, находящих своё отражение в пословицах, поговорках, крылатых выражениях и других фразеологических единицах, а их анализ, с точки зрения лингвистики, позволяет объективно установить закономерности между ценностными приоритетами между культурами, которые подвергаются сравнению. Находясь в рамках этих исследований, пословицы определяются как лингвокультурные тексты, которые в сжатом виде способны выражать определённые сведения о культурном пласте той или иной народности; они имеют в своём составе, по определению И.Р. Гальперина, «смысложизненные» оценки, дают характеристику важным историческим событиям, традициям, нравам и обычаям людей, говорящих на соответствующем языке [4].

С содержательной точки зрения паремии, в отличие от других лексических единиц, характеризуются своим разнообразием и вариативностью, то есть они рассматривают человеческое бытие с разных сторон и достаточно ёмко дают определение понятиям, существующим в языковой картине мира.

По своей грамматической структуре паремии делятся на повествовательные, побудительные и вопросительные, которые выражены соответствующими предложениями. В системе повествовательных предложений большинство паремиологи-ческих единиц относится к простым утвердительным предложениям. В английском языке в качестве подлежащего (субъекта) в их составе чаще всего выступает существительное. Фразеологизмы же в основном выражаются в сложных предложениях, где, например, слово «who», являющееся вопросительным и относительным местоимением, нередко встречается в качестве подлежащего: Who keeps company with the wolf, will learn to howl - С волками жить - по-волчьи выть. На этом примере можно увидеть, что в русском языке может быть употребима форма безличного предложения, так как здесь отсутствует подлежащее в форме местоимения «кто» или другого существительного. Если рассмотреть пример с личным местоимением «he», то в этом случае можно найти и параллель в выражении определённых мыслей через пословицу между английским и русским языком: He that promises too much means nothing - Кто много сулит, тот мало дает. Однако при детальном рассмотрении этой конкретной паремиологической единицы всё же можно увидеть отличие не с точки зрения наличия местоимения в качестве подлежащего, а с точки зрения его интерпретации: как в случае дословного, так и литературного перевода с английского языка на русский происходит трансформация личного ме- стоимения «он» на вопросительное и относительное «кто». Данный случай помогает проследить тенденцию к конкретике и идентификации в английской языковой картине мира, что указывает на важность понятия «личность» и «приватность» в английской культуре, тогда как для русского менталитета характерен общественный взгляд на вещи, без конкретного указания на определённого индивида. Поэтому часто в русских пословицах употребляются неопределённые, вопросительные и относительные местоимения.

Анализ английских и русских паремиологиче-ских единиц с точки зрения предметно-логической сопоставленности с той или иной областью реальности, находящейся за пределами языка, позволяет установить их тематическую классификацию.

Так, знания и опыт, выражаемые через паремии, складываются в характерную систему взглядов и мнений, формирующих своего рода общественную философию. В связи с этим в данной статье целесообразно ввести понятие «провербиальная картина мира», под которым понимается картина мира, объективированная в пословицах и отражающая интеллектуальное и эмоциональноценностное отношение народа к миру [2].

При этом провербиальную картину мира не следует понимать как картину, непосредственно отражающую мир, потому как в процессе восприятия мира значимую роль играют воображения и эмоциональная работа, а также наличие ценностных ориентиров, которые являются типичными для конкретного языкового сообщества. Данные факторы, в целом носящие субъективный характер, имеют своё отражение в паремиологических единицах.

Национальная отличительная черта языковой картины мира проявляется в освещении и подчёркивании жизненно важных для народа аспектов окружающей действительности, что является объяснением существующих различий между языковыми картинами мира разных языковых групп.

Например, в пословицах и поговорках английского и русского языков есть возможность выявить ясную мысль о национальном характере англичан и русских. Удача хотя бы раз в жизни сопутствует каждому человеку, но она отличается непостоянностью и спонтанностью, то есть она носит мгновенный характер и нередко может покинуть человека: Every dog has his day – Будет и на нашей улице праздник; An unfortunate man would be drowned in a teacup – Когда не везёт, можно и в ложке воды утонуть.

Паремии имеют назидательное свойство: они учат людей, как себя вести и как самим строить свою жизнь и благополучие: Every man is an architect of his fortune – Каждый сам кузнец своего счастья. Кроме того, пословицы и поговорки побуждают человека вести правильный образ жизни и призывают заботиться о своём здоровье: Early to bed, early to rise makes a man healthy, wealthy and wise – Кто рано встаёт, тому Бог подаёт; Apple today keeps the doctor away – Кто яблоко в день съедает, у того врач не бывает. Вероятно, именно этим обнаруживается тот факт, что количество существующих пословиц и поговорок, связанных с болезнями и смертью, гораздо уступает вышеупомянутым пословицам. Смерть в светских государствах и в системе общепринятого её понимания воспринимается людьми как неизбежный конец жизненного пути: All men are mortal – Все люди смертны.

Понятие «труд» часто встречается в паремиях английского и русского языков. В данном случае нередко внимание акцентируется на том, что труд полезен и даёт человеку как моральное, так и физическое удовлетворение. Человек, любящий труд, пользуется уважением и наделён силой от Бога, тогда как ленивый, как правило, презренен и имеет связи с дьяволом: The early bird catches the worm – Кто рано встает, тому Бог дает; Idle men are the devil’s playfellows – Праздный мозг – мастерская дьявола.

Также группа пословиц, говорящих о семье, является весьма обширной. Данные паремии делают акцент на единстве семьи, единстве мужа и жены: Husband and wife live the same life – Муж и жена - одна сатана ; Birds in their little nests agree – Любовь да совет – так и горя нет.

Если рассматривать институт семьи и брака с моральной и религиозной точек зрения, то благодаря пословицам можно убиться, что ценность брака является важной темой в английских и русских лингвокультурных сообществах. Главной библейской концепцией семьи является идея о чистоте и святом предназначении супружества, которая подтверждается и раскрывается в следующих паремиях: Marriages are made in heaven – Браки совершаются на небесах или Суженого ни обойти, не объехать; The first wife is matrimony, the second company, the third heresy – Первая жена от Бога, вторая от человека, третья от черта.

В пермиологической картине мира отношение народов к вопросам семьи и брака весьма различное. Так, в сознании русского человека семья и её создание воспринимается как благо, но тяжёлый труд, так как с точки зрения русского мировоззрения семья подвергается постоянным испытаниям, но только если есть любовь и понимание, а также дети, то семья уже является счастливой и благополучной, несмотря на другие трудности - Для любви нет преград - Love conquers all; С милым годок покажется за часок - Pleasant hours fly fast ; Милые бранятся -только тешатся – The quarrel of lovers is the renewal of love . Английская же лингвокультура является весьма стереотипичной: по мнению большинства представителей английской культуры, брак не приносит счастья, является тяжёлой ношей для людей, а часто и вовсе считается жизненной неудачей: No garden is without its weeds –

Нет розы без шипов ; Fortune is easily found, but hard to be kept – Счастье без ума – дырявая сума ; Every family has a skeleton in the cupboard – У всякой избушки свои погремушки . Такое преуменьшение значимости брака и скептическое к нему отношение в данном случае, вероятно, можно оправдать тенденцией к заключению брака и созданию семьи в более зрелом возрасте и материальным положением семьи. Здесь пословицы выражают практическое отношение к браку, то есть наблюдается факт наличия не только позитивных моментов в семейной жизни, но и признаются её недостатки и обнажаются неприятные детали, на которые многие стараются не обращать внимания в начале семейной жизни.

В человеческом сознании как в русской, так и английской лингвокультуре понятие «семья» в основном связано с подчёркиванием роли мужа и жены, то есть первому отводится главенствующая роль, а второй – роль «помощницы»: английской пословице Man is the head of the family; woman is the neck that turns the head полностью соответствует Мужчина – голова, а женщина – шея; Men make houses, women make homes – Хозяйкою дом стоит; If the husband be not at home, there is nobody – Без мужа жена – всегда сирота. Благодаря анализу вышеупомянутых паремий, можно обнаружить сходство мировоззрений на данный предмет между русской и английской лингвокультурами, которое выражается в акцентировании роли обоих супругов в поддержании семейного очага.

Если же подвергнуть рассмотрению внутренние качества человека, то здесь быстрее всего обнаруживаются такие понятия, как «мудрец» и «дурак»: A fool's tongue runs before his wit – У дурака язык впереди ног бежит; Little wit in the head makes much work for the feet – Дурная голова ногам покоя не даёт. При этом встречаются немало вариантов пословиц, где «мудрец» является противоположностью «дураку»: A fool may throw a stone into a well which a hundred wise men cannot pull out – Дурак завяжет – и умный не развяжет ; Wise men learn by other's faults, fools by their own; Еxperience is the teacher of fools – Умный учится на чужих ошибках, а дурак – на своих. Также, существует целая группа паремий, выдвигающих идею о том, что не существует человека, который бы не имел недостатков: Every man is a fool sometimes and none is at all times – Никто не идеален.

Исходя из сказанного выше, можно сделать вывод, что, активно функционируя в языке и занимая прочное место в языковой картине мира, паремиологические единицы представляют собой один из способов упорядочивания и накопления объективных мнений и знаний об окружающей действительности. Подвергнув анализу некоторые паремии, возможно обнаружить тот факт, что они способны охватывать многие стороны человеческой жизни благодаря разнообразию тем, отра- жаемых ими. Знания человека о мире, полученные им в течение жизни, существуют в его сознании в виде картины мира, определяющей его отношение к реальности [5], оказывают влияние на нормы поведения, становление системы ценностей, стратегию жизнедеятельности, способы осознания человеческой субъективности.