Гарнизон Албазинской крепости в 1687-1689 гг.

История Албазинской крепости, благодаря которой в ХVІІ в. установилась первая официальная граница России на Дальнем Востоке, всегда привлекала исследователей. В последнее десятилетие посвященная ей историография значительно расширилась. В научный оборот были введены новые данные, установленные в результате изучения как ранее опубликованных, так и впервые введенных в научный оборот письменных источников, а также сведений, полученных в ходе археологических раскопок [1; 3; 4; 6; 7; 8; 9; 10]. По понятным причинам наибольшее внимание ученых было приковано к самым ярким страницам алба-зинской летописи: это история возникновения крепости в 1665/1666 гг., ее последующее развитие и противостояние с маньчжурской армией в 1685 и 1686 гг. Меньше изучен отрезок жизни албазинцев в 1687‒1689 гг. от момента снятия блокады до разрушения Албазина по результатам Нерчинского договора. Одним из малоизученных вопросов является формирование гарнизона Албазинской крепости в указанный период. Между тем именно от возможности защитить ее в случае возобновления военного конфликта с Китаем во многом зависел исход переговоров в Нерчинске, которые вело прибывшее в Даурию российское посольство во главе с Ф.А. Головиным.

В этот период высшее военное руководство Албазинской крепо стью осуществлялось двумя руководителями: воеводой Иваном Евстафьевичем Власовым, управлявшим из Нерчинска всеми даурскими острогами, и послом Федором Алексеевичем Головиным. Последний был наделен правительством чрезвычайными полномочиями, в том числе военной властью над всем воинским контингентом, расположенным в Забайкалье и Приамурье. Таким образом, воевода И.Е. Власов должен был выполнять его приказы. Непо средствен-ное руководство гарнизоном осуществлял казачий голова Афанасий Бейтон1. В 1687 г. среди среднего и младшего командного состава выделялись: атаман Иван Бузунов, пятидесятник Василий Смиренников и десятник Анцы-фор Кондратьев. Переговоры с маньчжурами велись через толмача Артюшку Петрова Мун- гала2. Албазинские служилые люди числились пешими казаками.

Во время осады Албазинской крепости войсками Цинского Китая в июле-ноябре 1686 г. большинство ее защитников погибли от ран и цинги. Из 826 чел. к январю 1687 г. в живых остались только около 100 чел. В их число входили албазинские казаки, вернувшиеся в крепость после уничтожения ее маньчжурами в 1685 г., их дети, промышленные люди и крестьяне Албазинского уезда. Значительную часть людей составляли ратники из полка Афанасия Бейтона, пришедшие из Западной Сибири в Забайкалье в 1685 г. Они были набраны в Тобольске, Верхотурье, Тюмени, Туринском остроге. Из 600 чел. 47 были «окладные» пешие казаки и 553 чел. ‒ «разных чинов служилых людей», дети и братья, и племянники3 (Российский государственный архив древних актов, далее ‒ РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Стб. 1059. Л. 255, 282).

После того как 30 ноября 1686 г. было объявлено перемирие, из Нерчинска в Албазин начала по ступать помощь. 26 декабря 1686 г. в крепость направили сына боярского Игнатия Милованова, 26 ратников «в прибавку к осадным сидельцам» и 20 голов ясачного рогатого скота. Однако маньчжуры разрешили остаться в Албазине только 9 чел., в том числе Ивану Ше-мелину. Еще один служилый человек пробрался в крепость самостоятельно. После пополнения число ратных людей в Албазине увеличилось до 115 чел.4, включая пашенных крестьян, про- мышленных людей и казачьих детей, т.е. всех, кто мог нести службу и управляться с оружием. Кроме того, в крепости было 55 женщин и маленьких детей. В запасе у албазинцев было около 1 000 пудов хлеба. После 13 апреля 1687 г. воевода И.Е. Власов отправил в Албазин 5 чел. с пятидесятником Васькой Денисовым. 6 мая 1687 г. маньчжуры отошли от Албазина на 3 версты, оставив только небольшой караул на месте Спасского монастыря. Это позволило в июне 1687 г. отправить в крепость 10 чел. из роты прапорщика полка П. Грабова Л. Нейте-ра, 10 чел. роты капитана полка А. Смаленберга И. Бецальда, из авангарда войска Ф.A. Голови‐ на5, а также 9 албазинских новоприборных ка-заков6. Общее число защитников крепости стало насчитывать до 150 чел. [5, с. 143‒163].

В конце августа 1687 г., когда китайцы окончательно отошли от крепости, они передали в Албазин Гришку Фомина и Ивашку Тарханова, двух беглецов из числа служилых людей, шедших в крепость зимой с И. Миловановым. Они были отданы «на поруки» до государева указа. В сентябре 1687 г. в крепости заканчивались хлебные запасы. Нового зерна не было, т.к. китайцы запретили весной 1687 г. сеять хлеб. Однако албазинцы могли ходить на охоту и заниматься рыбной ловлей. 30 сентября 1687 г. Ф.А. Головин приказал И.Е. Власову отправить в Албазин 30 служилых людей, имеющих достаточно хлебных запасов, и «ясашного збору 15 скотин рогатых … роздать осадным сидель-цом не в зачет в годовые их оклады». Приказ посла в Нерчинск привез Дениско Немкин, служилый «конного списка» из полка П. Грабова. Он же должен был отправиться с помощью в Албазин. А. Бейтону предписывалось выбрать

«в Албазине из служилых людей человека до-браго и бывалого, чтоб ему было мочно верить, и по слать по Амуру вниз тайным обычаем … осмотрить ‒ на которой стороне китайские люди город поставили». 12 октября 1687 г. в Албазинскую крепость были отправлены запасы пороха, свинца, пушечных и ручных гранат, зажигательные трубки, сера и селитра для «горючей» смеси, холст для зарядных мешков и пыжей, фитиль и 15 голов рогатого скота. Видимо, из-за нехватки людей И.Е. Власов отпустил из Нерчинска в Албазин только 8 ратников, пообещав, что еще дошлет 12 чел. с Андрюшкой Бабуриным. Таким образом, к декабрю 1687 г. в крепости должно было собраться не менее 160 ратников [5, с. 193‒196; 2, с. 323].

Увеличение албазинского гарнизона шло крайне медленно. За весь 1687 г. в него добавилось только около 50 чел. С такими силами крепость не представляла серьезной угрозы маньчжурским войскам. Понимая это, 7 мая 1688 г. Ф.А. Головин послал приказ И.Е. Власову отправить в Албазин «служилых людей сколько пристойно, и воинских всяких припасов, ест ли прежде сего не послано, по слать против преж‐ них … посольских отписок» [5, с. 280].

В начале лета 1688 г. А. Бейтон отмечал, что «место разорено, скудость большая», «люди томленые, разорены». Не было запасов фити‐ ᴫᴙ, заступов и кирок. Речных кораблей также не хватало։ «насилу суднишко друго е наберется которые из‐за бою из‐за драки остались …, а су‐ дов делать некому». Для них нужна была пенька и «прядена» для бечевы. В то же время казачий голова отмечал, что казаки «дворами строятца, слобода … прибывает». Военная служба гарни‐ зона в основном состояла из частых «подъез‐ дов» в Албазинский уезд на места, откуда рань‐ ше маньчжуры подходили к крепости (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 7‒8).

Самым важным моментом для поддержа‐ ния боеспособности гарнизона было наличие в нем хлебных запасов. А. Бейтон просил при‐ слать зерна для посева. Hе ранее 11 мая 1688 г. И.Е. Власов вместе с Ваской Деревцовым «с товарищи» прислал в крепость 200 пудов яри‐ цы и 50 пудов гречихи в 68 холщевых мешках. Нерчинский безмен не сошелся с албазинским, и при перевесе «семенного хлеба» вес его полу‐ чился меньше, чем в указной грамоте. Семена получили служилые люди и их дети, пашенные крестьяне, промышленные люди. Как мы уже отмечали, невоенные категории жителей Аᴫ‐ базина были вооружены и выполняли службы вместе с казаками, поэтому их следует учитывать при подсчете сил гарнизона. Haпример, Васка Фалеев, Омелька Созоньев и все пашенные албазинские крестьяне, пережившие обе осады Албазина, били челом о том, что не могут выполнять свои обязанности: «Ныне нам одолжитца конми нечем, пахать … нечем. А … служим … стенную службу с казаками в ряд» (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 6, 11‒11об.).

Албазинцы, получившие хлеб7, были записаны в «книги приходные и расходные» и указаны в росписном списке. Этот документ позволяет установить значительную часть людей, находившихся в крепо сти в мае ‒ начале июня 1688 г. В приведенном списке указаны 127 чел. без разделения по категориям, однако часть из них мы смогли определить по другим документам этого времени (табл. 1). Очевидно, что в росписи указаны не все люди, несущие военную службу в крепости. В документации этого же периода есть много имен албазинских казаков и пашенных крестьян, не указанных в этом списке8. Кроме того, некоторые служилые люди могли не получать семян, т.к. многие из них стремились уехать из крепости по различным причинам.

Всего было посеяно больше 1 000 пудов хлеба, включая личные запасы албазинцев и прежние присылки. Урожай должен был обеспечить провиантом гарнизон и военный контингент, которым предполагалось усилить крепость. А. Бейтон просил воеводу И.Е. Власова прислать прибавочных людей ко времени уборки хлеба, т.е. к концу лета ‒ началу осени 1688 г. Также он просил не задерживать и к этому сроку отпустить людей, отправленных из Албазина в Нерчинск. Бейтон называл их «домовитыми» казаками. Из них в отписке указаны албазин-ские казаки Сенка Веденихтов, Матюшка Ше-мелин, промышленные люди Ивашко Бибиков, Ивашко Стерлядка. По челобитью ушел из крепости десятник полка П. Грабова Ивашко Шапошников с «товарищи»9. К Ф. Головину в Удинск отправился Федка Еремеев с документами о раздаче денежного жалованья (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 7‒9).

11 июля 1688 г. из Албазина в Удинск приехали стрелец Куська Чаплин¹⁰ и албазинский казак Филка Лагунов. 15 июня 1688 г. неизвестные воинские люди в полдень беспрепятственно отогнали конный табун албазинских казаков (около 50 лошадей), потому что табунщики были в отъ- щью, и нес стенные и караульные службы [2, с. 431], (РГАДА. Ф. 1142. Д. 56, Л. 166‒166об.; Д. 43. Л. 5, 10‒10об., 42‒44; Ф. 214. Оп. 3. Стб. 1059. Л. 41‒44, 154‒154об, 180, 181‒181об., 255‒257). Кроме того, в списке нет албазинцев, отправленных с отписками в Нерчинск и Удинск зимой-осенью 1687 г. Возможно, к моменту составления списка они еще не вернулись назад։ Мартынов Якушка, Опросимов Юшко, Рожи-цын Васька торговый человек (поверстан к 1689 г. в албазинские казаки), Фальковский Кононко казачий пятидесятник, Чичагов Офонька [5, с. 148, 157‒158]. Не отмечены албазинские крестьяне, просившие в 1690 г. о зачислении их в нерчинские пешие каза-ки։ Алексеев Назарко, Артемев Васка, Артемев Кар-пушка, Гордеев Костка, Леонтьев Макарко (РГАДА. Ф. 1142. Д. 56. Л. 160‒161об.). Вероятно, они имели собственные запасы семян или не получали их по каким-то другим причинам.

езде, т.к. искали трех ушедших лошадей. В это же время у Черного острова был убит и ограблен новоприборный казак Ивашка Дедюлин, получивший 12 ран от стрел. Казаки на оставшемся десятке лошадей отправились в погоню, нашли «воровскую сакму», но выяснить, кто нападал, не смогли11. До этого они постоянно, не менее чем два раза в неделю, отправлялись в подъезды вниз по Амуру, но противника не видели. В начале лета 1688 г. в Албазине было 110 чел., включая «малых ребят», стоявших на карауле. А. Бейтон считал, что людей в крепости было недостаточно для того, чтобы уберечь посевы хлеба и государственную казну. Значительное уменьшение численности гарнизона по сравнению с предыдущими данными объясняется, скорее всего, тем, что часть из них вместе с нерчинскими казаками уехала за хлебными запасами в Удинск. Исходя из контекста сведений об этом, можно прийти к выводу, что в основном это были служилые люди из войска Ф. Головина, которым было необходимо получить хлебное жалованье. Албазинские казаки, «всякие присевщики» и пашенные крестьяне посеяли в Албазинском уезде 1 000 пудов хлеба12. В то же время запасов хлеба в остроге осталось очень мало. И.Е. Власов готовился ото слать в Албазин 15 чел. служилых людей и 100 пудов хлеба [5, с. 326‒327, 341‒342; 2, с. 330‒331], (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 5‒5об., 45).

11 августа 1688 г. Ф.А. Головин послал в Ал-базин К. Чаплина, а в Нерчинск ‒ пятидесятника московских стрельцов П. Дмитриева с приказом «послать в Албазин служилых людей в прибавку и воинских и хлебных запасов». Посол приказывал отправить в острог столько людей, сколько И.Е. Власов сочтет нужным из числа нерчинских казаков и стрельцов подполковника С. Богатырева, а также подчиненных ему отрядов прапорщика Л. Нейтера из полка П. Грабова и капитана И. Бецальда из полка А. Смаленберга, которых именовали «закаменными казаками». Эти ратники, как мы уже отмечали, пришли в Нерчинск в авангарде в марте 1687 г. Часть из них вернулась в Удинск и осталась в его окрестностях13. Ф. Голо- вин обещал вернуть их назад и «послать хлебных запасов, чем им мочно сытым быть, взяв у подрядчиков с плодбища» [5, с. 326‒327, 341‒342], (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 45).

В июле 1688 г. Ф. Головин поверстал «в ал-базинскую службу на вечное житье» в пешие казаки добровольцев из числа ратников своего полка и промышленных людей из Иркутска. Всем им было выдано годовое жалованье 5 руб. 19 августа 1688 г. роспись этим людям была доставлена в Нерчинск с казачьим братом Илюшкой Казановым. В документе был перечислен 31 чел. (табл. 2).

Регулярная посылка отрядов для разведки дала свои результаты. 9 июля 1688 г. Албазинские казаки Стенька Сергеев, Ивашко Зубок и Корнишка Катаев, отправленные в лодке в «подъезд» вниз по Амуру, сообщили, что обнаружили китайские корабли в 15‒20 верстах ниже Албазина у Погромного камня. А. Бейтон 12 августа 1688 г.14 с казаком Алешкой Буториным сообщил Ф. Головину о том, что китайские войска снова подошли к Албазину. Из последующих документов известна точная дата прибытия ‒ 11 июля 1688 г. Алба-зинцы насчитали 106 бус с 41 пушкой на станках. Переговоры вели казачий десятник А. Кондратьев, толмач А. Мунгал и 10 казаков. Маньчжуры сообщили о том, что идут к Нерчинску для посольских переговоров и просили двух проводников. В крепости было около 100 чел., «которые к бою годятся» и мало хлебных запасов, т.к. все, что оставалось после осады, было посеяно, а также около 100 лошадей и голов рогатого скота [5, с. 343, 346‒347, 353; 2, с. 334‒335], (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 53‒54).

20 августа 1688 г. албазинский казак Гаврило Фролов15 сообщил в Нерчинск о том, что маньч- пришедшие из Нерчинска служилые люди: де сятник Тимошка Свешников и 23 стрельца полка П. Грабова, пятидесятник Сидор Баландин и 14 чел. из полка А. Смаленберга. Они прибыли в Нерчинск с отрядом прапорщика Л. Нейтера, сопровождая оружейную казну. Жалование их составило по 5 руб. десятникам и по 4 р. 16 алт. 4 денги рядовым (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 47‒48).

журы не приняли двух казаков к себе в «вожи» и не пропустили лодку с ними в Нерчинск впереди себя. Корабли богдойцев поднялись вверх по Амуру на два дня хода и пробыли там десять дней, маньчжурская конница оставалась возле крепости. Когда корабли вернулись, китайцы в течение трех дней выкосили и сожгли посевы хлеба, около 2 000 пудов, и пошли вниз по Амуру, встав в 30 верстах у Шингальского луга. В крепости для пропитания защитников осталось только 100 пудов муки (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 53‒54).

4 сентября 1688 г. А. Бейтон сообщил в Удинск и Нерчинск с албазинскими казаками Якимкой (Екимко) Ивановым и Савкой Степановым о том, что китайские войска оставались у крепости до 23 июля 1688 г. Я. Иванов сообщил, что в крепости находилось около 200 чел., включая пашенных крестьян и «недоростков». Мы видим, что А. Буторин сообщал о 100 чел. годных к бою, а Я. Иванов ‒ о 200 чел., включая неслужилые категории. Разница между этими сведениями ‒ 2‒3 недели. Вероятно, в крепость собрались крестьяне Албазинского уезда, заново осваивавшие брошенные земли. Возможно, в этот промежуток времени в крепость прибыла помощь из Нерчинска. Следуя предыдущему приказу Ф.A. Головина, воевода И.Е. Власов послал в Албазин 15 плотов, которые перевозили хлеб, 10 голов рогатого скота и 10 чел. [5, c. 347‒348, 353; 2, с. 340‒341], (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 54).

Ф.А. Головин в связи с агрессивными действиями маньчжуров приказал И.Е. Власову отправить в крепость 100 чел. ратников (в другом приказе ‒ 60 чел.) и 600 пудов хлеба, взяв их на плотбище в устье р. Читы у подрядчиков16. И.Е. Власов получил этот приказ не позднее 15 сентября 1688 г. Больше чем через месяц албазинский казак Юшко Абросимов сообщил, что в Албазин прибыло только 100 пудов хлеба и 50 голов рогатого скота и что остальные запасы из-за нехватки людей и похолодания («за последним путем») не присланы. Ф.А. Головин снова приказал И.Е. Власову отправить 100 «скотин рогатых» и «хлебных запасов, что возможно», а также произвести учет оружия, оставшегося от убитых и умерших албазинцев. Относительно пополнения гарнизона уже не указывало сь конкретных цифр, предписывалось только послать «сколько человек пригоже». В итоге известно, что к январю 1689 г. в Албазин несколькими партиями были доставлены 54 «скотины», которые были засчитаны в счет получения хлебного жалованья на 197 ᴦ. (1688/1689) [5, с. 354‒355, 358, 426; 2, с. 341‒344].

Из-за нехватки продовольствия в крепости сложилась тяжелая ситуация. 9 сентября 1688 г. А. Бейтон писал: «В Олбазине житие тяжело, помираем голодную смертию … саᴍ … лежу топере на одре шестая неделя, пить и есть нечего». Служилые люди хотели, чтобы казачий голова отпустил их из крепости: «Всяк просится в Нерчинской, а держать неведомо как, кормить нечем». А. Бейтону пришлось отпустить в Нерчинск 10 чел.17 с Данилком Ащеуловым (Ощеуловым) на большой лодке, которая до этого привозила запасы. Провианта, полученного с октября 1688 г. по январь 1689 г., было недостаточно. Служилые люди били челом отпустить их в Нерчинск, «потому что зело скудно и прокормиться нечем». Одним из просителей был единственный толмач Артюшка Мунгал. Бейтон не доверял ему и писал в челобитной И.E. Bласову։ «Воистину тому толмачу Артюшке не рад, а переменитца нечем … без толмача быть нельзя, нынешний Артюшка толмач нечестивых лукавство знает сполна и сам тако же лукав»18. Часть людей Бейтону удалось отговорить с помощью обещаний и угроз, однако других он вынужден был отпустить, попросив И. Воейкова прислать их обратно с весенним половодьем [2, с. 341‒342, 345, 347‒348], (РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 54).

А. Бейтон отмечает, что некоторые служилые люди специально совершали проступки, чтобы их выслали из крепости в Нерчинск. Haпример, «новоприезжие» казаки. Новоприборный казак Яков Зовей, «бывший в деле» при Ф.A. Головине, и Андрюшка Фадеев из полка П. Грабова, договорившись, устроили драку с атаманом Иваном Бу-зуновым, Артюшкой Мунгалом и Сенькой Киселевым из полка П. Грабова. В результате толмач ранил атамана ножом. Участники этого события были биты «нещадно» батогами [2, с. 348].

Таким образом, посылать несколько десятков человек в пополнение гарнизона Албазина было бессмысленно. И.Е. Власов сам испытывал дефицит в военной силе и, видимо, исходя из этих причин, игнорировал соответствующие приказы Ф. Головина. В челобитной Бей-тона Власову отмечено, что на начало января 1689 г. в Албазине ‒ 140 чел. «служилых и всяких чинов людей», которые «служат … со служилыми людьми в ряд». Однако следует учитывать, что А. Бейтон отметил только тех людей, которые получили скот в виде жалованья, тогда как ратники, отправляемые в качестве подмоги, должны были быть обеспечены хлебным и денежным жалованьем на 197 г. (1688/1689) [2, с. 344].

15 января 1689 г. албазинский казак Иван Шемелин привез послу в Удинск весть о том, что 7 декабря 1688 г. в Албазин приезжал китайский посланец в связи с вопросом об определении будущего места по сольского съезда. А. Бейтон писал о том, что в крепости «у служилых людей хлебных запасов и скота малое число, и впредь де служилым людем в Албазине без хлебных запасов пробыть невозможно». Ф.А. Головин приказал А. Бейтону послать вниз Амура к китайским городкам А. Кондратьева и И. Шемелина с тремя «товарыщи» с целью осторожно узнать о располагавшихся там войсках и в дальнейшем совершать разведку «почасту». Кроме того, Ф. Головин приказал в Нерчинске «сыскать у кого ни есть будет возможно» хлебные запасы19 и взять скот у иноземцев в счет будущего ясачного платежа и раздать их албазинцам «в годовые их казачьи оклады». Отметим, что зимой А. Бейтон не жаловался на недо статок людей ‒ только на нехватку провианта [5, с. 409‒410, 434; 2, с. 349].

8 июня 1689 г.20 албазинский казак Васька Рожин привез в Удинск весть о том, что он видел, что в китайских городках чинятся старые и строятся новые бусы. По этим вестям Ф. Головин приказал, «чтоб в Албазине жили опастно, и которые хлебы посеяны и доспели, с поль снять без замедления». 12 июля 1689 г. албазинский казак Филька Лапшиков привез срочную весть от А. Бейтона о том, что 3 июня

1689 г. китайские бусы21, вопреки просьбе не подниматься выше по Амуру, пришли к Албазину. Переговоры вел казачий атаман И. Бузунов. Ему сообщили, что корабли идут в Нерчинск для посольских переговоров и албазинцам не стоит опасаться: ни их, ни посевы хлеба не тронут. Лапшиков видел передовые легкие китайские суда (ертаул) в устье р. Горбицы и сообщил о том, что маньчжурами занята заимка Боты в двух днях пути от Нерчинска. Кроме того, 16 июня 1689 г. проезжая станица казака Мишки Ушарова обнаружила на р. Перелешихе, с которой обычно к Албазину подходил неприятель, двух убитых албазинских казаков, посланных впереди станицы для рыбного и звериного промысла. Убийцы казаков остались неизвестны [5, с. 450, 460‒461].

12 августа 1689 г. Сенька Венедиктов «с товарищи» привез от А. Бейтона информацию о том, что на острове в двух верстах от Албазина стояли девять китайских бус, на которых находилось около 200 чел. В крепости в это время было «служилых людей всяких чинов … человек с 200 ж». Хлебные запасы заканчивались, однако посеянная рожь созрела, и ее готовились снимать с поля [5, с. 504‒505].

14 августа 1689 г. пятидесятник албазин-ских казаков Левка Чужакин отвез из Нерчинска в Албазин приказ жить «осторожностью» и быстрее снять хлеб. При невозможности перемолотить урожай его следовало отвезти в крепость в колосьях. Также запрещалось складывать хлебные запасы и дрова у крепости. Однако через месяц, 13 сентября 1689 г., Л. Чужа-кин привез вести о том, что 21 августа 1689 г. маньчжуры подошли к крепости на конях и кораблях и сожгли весь хлеб, намолоченный и еще не убранный22. С этого времени в Албазине оставалось только 30 пудов хлебных запасов [5, с. 521, 608].

Естественно, все эти события повлияли на ход ведения переговоров в Нерчинске. Ф.А. Головин решил уступить требованиям Китая об уходе русских из Албазинской крепости. Во многом это решение было оправданно, т.к. послу требовалось не допустить возобновления военного конфликта, в котором ‒ из-за недо стат- ка сил в Забайкалье ‒ Россия могла потерять не только Албазинский уезд, но и Нерчинск.

Указная память 31 августа 1689 г. предписывала А. Бейтону «Албазин разорить без о статку и … собрав всех служилых людей … вал раскопать … и всякие воинские припасы (пушки, и зелье, и свинец, и мелкое ружье, и гранатную пушку, и гранатные ядра), и хлебные всякие припасы, и печать албазинскую взяв с собою, и служилых людей з женами и з детьми и со всеми их животы вывесть в Нерчинской». Для вывода ратников из Албазина китайцы должны были предоставить легкие бусы. 8 октября 1689 г. Ф.А. Головин получил от А. Бейтона сообщение о том, что приказ об уничтожении Албазинской крепости и выходе в Нерчинск выполнен [5, с. 605‒606, 612].

Часть албазинцев с войсковой и церковной казной не успели прийти в Нерчинск осенью 1689 г. из-за прекращения речного транспортного пути во время похолодания. Албазинцы из бывшего полка А. Бейтона писали։ «Всякия воинския припасы припровадили в малых судах с великою нуждою до Нерчинска и пришли душею за телом, пометав вся свою рухлядиш-ку, потому что поднятца стало не в чем за ску-достию судов. И шли до Нерчинска с великою нуждою самою позною осеннею порою голодны и холодны и дошли в Нерчинския уезды, и замерзли, не дошед до Нерчинска, …, которая тяжелая казна и та замерзла в полудороге от Албазина до Нерчинскаго». Одна группа людей из сопровождения успела дойти до Нерчинска без груза и была поверстана в нерчинские пешие казаки. Другая вернулась только в следующем году. В августе 1690 г. пятидесятник Василий Смиренников, казак Васька Ерофеев23 «с товарищи», всего 66 чел. явились в Нерчинске перед сменившим И.Е. Власова воеводой Федором Скрипицыным. Отметим, что войсковую казну, вероятно, сопровождала только группа албазинцев, о ставшихся в живых после второй осады Албазина. Им, как костяку гарнизона, было поручено самое ответственное дело по перевозке ценностей и оружия [2, с. 368‒369], (РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Стб. 1059. Л. 255‒257).

Служилые люди в количестве 93 чел.24, оставшиеся от полка А. Бейтона, несшие службу в Албазине и Нерчинске в 1685‒1690 гг., подали челобитную о возвращении их домой, од- нако она не была удовлетворена. Всех их было приказано оставить в Нерчинске на по стоянную службу. В справке об этом контингенте отмечено, что «старых албазинских и новоприборных, которые пришли с Байтоном, оставить всех, для того что которые сидят в албазинской осаде, и тех осталось самое малое число, а достальные, которые в осаде не были, и те отставлены были за воровство, что воровали, как шли дорогою Митка Дыдыкин с товарыщи, и в Албазине они не боевали». «Старым албазинцам» было назначено хлебное жалованье 10 пудов ржаной муки в год (РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Стб. 1059. Л. 94, 164, 169, 197, 206, 209, 239‒246, 292 и др.).

Итак, все албазинцы влились в гарнизон Нерчинска. Часть албазинских служилых людей за заслуги во время «осадного сидения» была поверстана в 1691 г. в нерчинские конные казаки в «убылые места», а часть пашенных крестьян ‒ в пешие казаки. Казачий атаман Иван Бузунов, пятидесятник Васька Смиренников, десятники Анцыфор Кондратьев, Мишка Вахрушев, Сенька Венедиктов, Мишка Буритев, Оська Корнилов, церковный староста Васька Ерофеев, албазин-ские казаки, пашенные крестьяне и казачьи дети подали челобитную о возмещении им ущерба за уничтоженные маньчжурами посевы хлеба. В качестве компенсации атаман получил 10 руб., пятидесятник ‒ 6 руб., а остальные 48 чел. челобитчиков по 5 руб. [2, с. 369, 371‒372].

Таким образом, несмотря на то, что Алба-зин занимал стратегически важное положение и мог усложнить продвижение маньчжурских войск к Нерчинску, в течение 1687‒1689 гг. его гарнизон так и не был существенно увеличен. Ф.А. Головин не решался ослабить свое войско и отправить туда значительные силы. Объективно существовали проблемы с обеспечением полков продовольствием для переброски их на дальнее расстояние, и, кроме того, посол, возможно, хотел во время переговоров располагать максимальным количеством военной силы. Как показали дальнейшие события, это было оправдано. Ф.А. Головин пытался решить этот вопрос за счет гарнизона Нерчинска, но воевода И.Е. Власов игнорировал большинство приказов, отправляя гораздо меньше людей, чем требовал посол. Он также стремился иметь под рукой максимальное количество ратников.

Маньчжуры, учитывая предыдущий опыт осады острога, больше не давали албазинцам шансов получить урожай хлеба в Албазинском уезде и сформировать запасы, годные для обе- спечения провизией большого количества ратников. Внешние поставки из Нерчинска едва могли поддерживать 100‒200 чел. Так что действия войск Цинского Китая пресекали даже гипотетическую вероятность ввода значительных сил в Албазин. В случае возобновления военно- го конфликта албазинцы были обречены на поражение в силу своей крайней малочисленности. Вероятно, этот фактор имел значение для Ф.А. Головина, согласившегося на разрушение Албазинской крепости по итогам Нерчинского договора 1689 г.

Таблица 1

Роспись албазинцев, получивших семена для посадки яровой пшеницы и гречихи в мае 1688 г.

• 1.    Алексеев Егорей

• 2.    Барабанщиков Яков

• 3.    Бекетов Ларион (Ларка) (1)

• 4.    Белокопытов Иван¹ (Васильев сын) (1)

• 5.    Беломесной Григорей (Гришка) (1)

• 6.    Белоносов Григорей (4)

• 7.    Белянин Федор (Фетка) (1)

• 8.    Беляев Борис² (7)

• 9.    Бурашев Михайло (Мишка Буритев?)³ (1)

• 10.    Буторин Алешка (2)

• 11.    Бухтюжской Иона (Бохтовский Иван⁴?) (2)

• 12.    Быстрой Микита⁵, пушкарь (1)

• 13.    Бянкин Иван

• 14.    Бянкин Ондрей

• 15.    Васильев Офонасей (Офонка)⁶ (1)

• 16.    Ваулин Дмитрей

• 17.    Вахрушев Михайло⁷ (1)

• 18.    Веденихтов Ондрей

• 19.    Веденихтов Семен (2)

• 20.    Венедиктов Сенка⁸ (2)

• 21.    Водолеев Иван

• 22.    Волков Тимофей

• 23.    Голова Иван⁹ (6)?

• 24.    Голошубин Максим¹⁰ (6)

• 25.    Грамотка Иван

• 26.    Давыдов Кузка¹¹ (6)

• 27.    Дедюлин Иван (6)

• 28.    Дементьев Клим¹² (3)

• 29.    Деревцов Василей (2)

• 30.    Детченин Еким

• 31.    Добровной Алексей

• 32.    Екимов Федор¹³ (6)

• 33.    Елтышев Семен

• 34.    Епанчинец Григорей

• 35.    Еремеев Федор

• 36.    Збитцкой Иван

• 37.    Зубко (Зубок) Иван (2)

• 38.    Зуйко Назар

• 39.    Иванов Еким¹⁴ (1)

• 40.    Иванов Ларион

• 41.    Иванов Петр

• 42.    Иванов Филип¹⁵ (2)

• 43.    Катаев Корнило (2)

• 44.    Киселев Семен (6)

• 45.    Ключевской Иван (Ивашко) (1)

• 46.    Ключевской Семен (Сенка) (1)

• 47.    Кобылин (Кобылкин) Иван (4)

• 48.    Кожемяка Софрон (1)

• 49.    Кокшаров Иван (2)

• 50.    Колмогор Иван

• 51.    Кондратьев Анцыферка¹⁶ (1)

• 52.    Кузмин Родион

• 53.    Матвеев Петр

• 54.    Кузнецов Иван¹⁷ (7)

• 55.    Кунавин Иван

• 56.    Лагунов Иван¹⁸ (6)

• 57.    Лапкай Федор

• 58.    Лаптев Юрья (Юшко) (1)

• 59.    Лапшиков Филип (Филка) (1)

• 60.    Ларионов Елизар¹⁹, гранатчик (1)

• 61.    Лукьянов Оксен²⁰ (2)

• 62.    Манастырской Алексей

• 63.    Манков Микифор²¹ (7)

• 64.    Матвеев Мирон

• 65.    Михеев Осип (Оска) (1)

• 66.    Мунгал Ортемей (Артемий, Артюшка Петров), толмач (1)

• 67.    Назаров Матвей

• 68.    Насеткин Алексей²², пушкарь (1)

• 69.    Новограбленой Иван

• 70.    Новоприборной Иван

• 71.    Оленец (Олонев) Иван²³ (3)

• 72.    Ондреев Иван

• 73.    Онисимов (Анисимов) Оврам²⁴ (5)

• 74.    Онтеев Макарка

• 75.    Офонасьев Петр (4)

• 76.    Пестерев Иван²⁵ (6)

• 77.    Петров Алексей

• 78.    Петров Антипа (4)

• 79.    Петров Костянтин

• 80.    Петров Федор²⁶ (3)

• 81.    Портняга Яков (Якушко) (1)

• 82.    Портнягин Иван

• 83.    Прокофьев Дмитрей

• 84.    Прокофьев Марко

• 85.    Промышленой Оким

• 86.    Просвирнин Василей²⁷ (6)

• 87.    Протопопов Семен²⁸ (6)

• 88.    Прохоров Иван (2)

• 89.    Пушкарев Дмитрей

• 90.    Родионов Леонтей²⁹ (7)

• 91.    Савин Ондрей

• 92.    Савинов Иван

• 93.    Салдатов Кирило³⁰ (7)

• 94.    Салдатов Михайло³¹ (6)

• 95.    Сергеев Офонасей (2)

• 96.    Сергеев Стефан (2)

• 97.    Силин Иван

• 98.    Созонов Омельян (Сазонов Емелка)³² (3)

• 99.    Соколов Шишко³³, сирота (3)

• 100.    Сорокин Иван³⁴ (6)

• 101.    Соснин Семен (Сенка) (1)

• 102.    Степанов Игнатей³⁵ (3)

• 103.    Стефанов Савалей (Савка) (1)

• 104.    Стрелец Василей

• 105.    Сухой Оска

• 106.    Сухой Павел

• 107.    Усолов Иван (Ивашко)³⁶ (1)

• 108.    Ушаров (Уваров?) Микифор (2)

• 109.    Фадеев Ондрей (6)

• 110.    Фалелеев Василей³⁷ (3)

• 111.    Федоров Иван

• 112.    Федосеев (Федосьев) Яков³⁸ (3)

• 113.    Хошоулев Данило

• 114.    Хромой Карп

• 115.    Цвякуна Омельяна пашеннаго крестьянина вдова Овдотья

• 116.    Чаплин Коземка (6)

• 117.    Черноусов Алексей

• 118.    Чигирин Тимофей

• 119.    Шайдуров Овдоким

• 120.    Шапошников Иван³⁹ (6)

• 121.    Шемелин Иван⁴⁰ (2)

• 122.    Шемелин Матвей⁴¹ (1)

• 123.    Шипицын Ярасим⁴² (6)

• 124.    Шишкин Трофим⁴³ (6)

• 125.    Юдин Фадей

• 126.    Ярасимов Павел

• 127.    Ярафеев Василей⁴⁴ (2)

• ⁴¹    Десятник. Прибыл из Тобольска с полком А. Бейтона. В 1726 г. служил в Нерчинске в чине сына боярского [2, с. 428‒429], (РГАДА. Ф. 1142. Д. 56. Л. 160‒160об.).

• ⁴²    Тобольский пеший казак (РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Стб. 1059. Л. 302‒327).

• ⁴³    Енисейский стрелец (РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Стб. 1059. Л. 302‒327).

• ⁴⁴    В 1690 г. бил челом о зачислении в нерчинские конные казаки по указу Ф.А. Головина (РГАДА. Ф. 1142 . Д . 56. Л. 165‒165об.).

Источник : РГАДА. Ф. 1142. Д. 43. Л. 12‒20 об.