Геополитические аспекты осетино-ингушского конфликта

Г еополитическая игра в Кавказском регионе в последние годы стала предметом широкого изучения в современной полити -ческой науке. Исследования генезиса данной проблемы рас -крывают факторы, породившие геополитическую напряженность в регионе. Одним из инструментов в геополитической борьбе стали этнополитические конфликты. Возникновение и началь-ный этап развития этих конфликтов (армяно - азербайджанский, грузино - осетинский и грузино - абхазский) носили в основном локальный характер. Однако по мере обострения и прямого или косвенного вмешательства в них третьих стран они вступили на региональный, а вскоре — и глобальный уровень в своем развитии. Эти вопросы получили подробное освещение в исследованиях некоторых авторов¹.

Изучение первого этнополитического конфликта на террито рии современной России — осетино - ингушского — выявило его взаимосвязь, взаимовлияние с этнополитическими конфликтами в Грузии. Исследуя предпосылки возникновения конфликта между Северной Осетией и Ингушетией, известный российский ученый В.А. Тишков одной из причин, форсировавших его начало, назы-вает наличие большого числа югоосетинских беженцев в спорном Пригородном районе. По его мнению, «крайне тревожным вызо-вом для статуса ингушского меньшинства в Северной Осетии стало прибытие в республику большого числа беженцев из Грузии в связи с грузино - югоосетинским конфликтом. Это была серьезная соци -альная и политическая проблема для республики в 1991—1992 гг.»2.

Таким образом, последствия грузино осетинского конфликта стали одним из факторов обострения этнической напряженности в спорном Пригородном районе. На примере данной ситуации мы можем наблюдать влияние внешних факторов на развитие локаль ных конфликтов в определенном регионе.

Наличие на Кавказе своего рода котла этнических противоречий3

МЕЙРИЕВ

Халит

становится инструментом геополитической борьбы в геостратегическом пространстве. Именно обостряющиеся внутренние конфликты и межэтнические противоречия стали объектом современной геополитики. Использование тех или иных неурегулированных конфликтов в геополитической игре порождает их обострение, которое сводит на нет все предыдущие усилия и мероприятия, направленные на их разрешение. Данный тезис подтверждается на примере событий осени 2004 г. в Беслане, когда чеченский конфликт был использован в качестве инструмента обострения конфликта осетино-ингушского. Все это произошло на фоне относительно улучшающегося морально-психологического климата в спорном Пригородном районе1.

События в Беслане характеризуют, по сути, изменение статуса осетиноингушского конфликта. Хотя, как мы отмечали выше, одной из предпосылок к его началу явился югоосетинский фактор, в бесланских событиях ярко прослеживается геополитическая борьба России с ее стратегическими противниками. Последние выбрали одну из самых уязвимых точек для России. Суть этой борьбы ясно изложил президент РФ В.В. Путин в своем телевизионном обращении к российскому народу. Теракт в Беслане Путин расценил как нападение на Россию. «Это – не вызов президенту, парламенту или правительству. Это – вызов всей России. Всему нашему народу. Это – нападение на нашу страну»2, – заявил президент. В. Путин жестко предостерег от использования данной ситуации с целью усугубления ситуации в зоне конфликта. Это послужило сигналом для всех, кто потенциально может поддаться на подобную геополитическую авантюру, направленную против России.

Существование уязвимых с точки зрения геополитики и стабильности в регионе точек способствует выходу существующих проблем за рамки Российского государства. Примером тому служит разыгрываемая соседней Грузией антироссийская карта в попытках наладить контакты с северокавказскими народами. При этом выбираются механизмы, пробуждающие в сознании некоторых народов антирос-сийский контекст. Это проявляется в признании Грузией на самом высоком уровне геноцида адыгского народа во время Русско-кавказской войны3. На фоне предстоящей Олимпиады в Сочи данный шаг грузинского руководства выглядит провокационным, поскольку территорию Большого Сочи адыги считают своей исторической родиной. Поэтому игнорирование этого серьезного вопроса со стороны российских властей при проведении Олимпиады, во-первых, может негативно отразиться на отношениях адыгского народа и России, во-вторых, станет благодатной почвой для разжигания антирос-сийских настроений посредством активного пробуждения самосознания народов, некогда населявших территорию проведения данного мероприятия.

Антироссийская стратегия Грузии в отношении северокавказских народов проявилась также во введении для них безвизового режима.

Усилия грузинской академической среды по выявлению, обнародованию и массовому распространению различных исторических фактов (геноцид адыгского народа, депортация вайнахов и т.п.) также способны усилить антироссийские настроения в обществе. В этих условиях осетино-ингушский конфликт, корни которого уходят в то самое историческое прошлое, может в очередной раз стать инструментом геополитической борьбы между Грузией и Россией. Поэтому решение этих проблем связано не только с необходимостью укрепления вертикали власти, игнорирования манипулирования историческими фактами, но и с необходимостью системной разработки комплекса мер, рассчитанных на долгосрочную перспективу, способных изнутри укрепить основы российской государственности.