Гермотим Клазоменец как предшественник Анаксагора

Анализируется свидетельство Аристотеля о возможной преемственности между учениями Гермотима из Клазомен и его соотечественника Анаксагора. Это свидетельство останется одиноким среди более поздних античных сообщений о Гермотиме, представляющих его скорее как волшебника и духовидца, нежели философа. В этом виде его образ сохраняется и до XIX в.; Гегель, Целлер, Виндельбанд и другие относятся к его фигуре с нескрываемым скепсисом. Положение дел начало меняться к концу XIX - началу XX в., когда интерес исследователей стала привлекать иррациональная сторона античной мысли. Э. Роде обращает внимание на глубокую трансформацию в VII-VI вв. до н.э. представлений о душе, которая представляется теперь существующей отдельно от тела в качестве особой, не сводимой к телу субстанции. Э. Доддс обнаруживает истоки этой новой концепции в северных странах, открывшихся греческому миру в связи с колонизацией побережья Черного моря и обогативших культуру Эллады элементами шаманизма. Способность переживать разделение души и тела была отличительной чертой особого рода магов и духовидцев, появившихся именно тогда, в VII-VI вв.: Абариса, Аристея, Эпименида и других. Наиболее ярким примером такого мага Роде считает Гермотима, и именно из своего личного опыта Гермотим мог сделать вывод о несводимости друг к другу материи и духа и, как следствие, сепаратности Ума как мирового принципа. Различение духа (души) и материи (тела) станет основополагающим принципом греческой философии, понятие Ума (Нуса) выступит фундаментом для системы Анаксагора, первого афинского философа, с которого, собственно, и начнется история классической греческой философии.