Гносеологические аспекты конституционного права

М ышление, будучи высшей формой активного отражения объективной реальности, является сложным феноменом. Как таковое оно (мышление) изучается многими науками – гносеологией, логикой, кибернетикой, психологией, языкознанием и др. Под особым углом зрения к данной проблеме обращается и юридическая наука (например, теория доказательств)¹. При этом сделана серьезная заявка, в том числе в юриспруденции, на разработку концепции «критического» мышления. В ПГНИУ данная концепция легла в основу одного из направлений повышения квалификации профессорско-преподавательского состава (март–апрель 2017 г.). После того, как авторами был прослушан соответствующий курс, возникли многочисленные вопросы теоретического и практического порядка, связанные с постановкой проблемы «критического» мышления. Ответ на них не был получен. В настоящей работе предпринята попытка определить направления исследования обозначенной проблематики и сформулировать концептуальные подходы и ее решения.

Представляется, что гносеология как объект исследования предстает в единстве трех его аспектов – объективном, субъективном и корреляционном. Объективное знание, не связанное по общему правилу с предшествующим опытом, не имеет границы; оно перманентно и бесконечно. Субъективный

_____________________________ КОНСТИТУЦИОННОЕ И АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО аспект познания определяется личностью исследователя, его духовной и ментальной природой, связанной с биосоциальной материей. Личностный фактор формирует пределы познания, которые на каждом конкретно-историческом этапе общественной жизнедеятельности оформляются как конечный информационный продукт. Корреляция связана с определением внешних критериев истинности знания по объективным и субъективным параметрам. С этой точки зрения подход к практике как главному критерию истины является утилитарным.

• I.    Объективный аспект познания

Мышление есть неотъемлемая функция человека, которая служит его естественной потребности – воспринимать окружающий мир и личность (самого себя) такими, какие они есть. Знание себя и окружения, в том числе в их связи и взаимодействии, – необходимые условия выживания человека, общества и природы. Без адекватного отражения в сознании истинного представления о мире вещей и явлений земное существование «венца эволюции» будет поставлено под угрозу. В силу этого мыслящий человек инстинктивно ежечасно и ежедневно устремлен к истине и познанию «естественной системы» – среды обитания, своего места и роли в ней с учетом основных качеств своей природы (духовная и ментальная индивидуальность и биосоциаль-ность)2. Познание характеризует в своем естественном состоянии нормального человека, который наделен Творцом разумом и совестью. Поэтому мышление как таковое в своем первозданном виде не может быть плохим или хорошим, критическим или некритическим.

В мыслительной деятельности человек прежде всего обращается к определённым жизненным явлениям (обстоятельствам, событиям) и объектам (предметам) окружающего мира. Все это материальные источники знания. С ними индивид может сталкиваться и иметь дело непосредственно или опосредованно. Лицо, ставшее свидетелем какого-либо события, происшествия или обнаружившее нечто в процессе своего наблюдения и поиска, непосредственно соприкасается с «естественной системой». В теории познания сие именуется живым созерцанием. Наряду с этим, сведения о фактических обстоятельствах человек нередко получает опосредованно. Таким источником знания является полученная исследователем информация как продукт (результат) рассудочной деятельности других лиц в их земном, а может быть, и внеземном существовании. Иными словами, познание конкретного человека может быть непосредственно обращено к фактам (здесь имеет место изначальное знание самого индивида) или его (человека) познание опосредовано

В. А. Кочев, П. А. Ромашов ________________________________________________________ связано с исследуемыми явлениями – это знание, полученное информативным путем. В последнем случае мыслитель обременен необходимостью проверки достоверности, полноты и точности полученной информации как продукта познания другого лица. И здесь возможности индивида весьма ограниченны. Ибо за основной критерий истинности знания берется практика и редко – интуиция. В свою очередь, информация, будучи результатом познания, может подразделяться на первичную, вторичную и последующую.

• 1.1.    Первичная информация. Изначально, как указывалось, исследователь изучает факты, события, явления, вещи («естественная система»), которые по природе не есть информация, они суть материальная основа изначально получаемых знаний. Исследуя существующую вне сознания реальность, мыслитель «добывает» знания об окружающем мире. Полученное знание суть материальный результат, который сопровождается созданием первичного «банка» соответствующих знаний. Такое знание «естественной системы» может быть трансформировано в информационный продукт и соответственно – отражается в той или иной рукотворной модели, существующей как результат рассудочной деятельности (теория, концепция, идея и др.). «Модель» знания может быть адекватной и схематичной (условной). Адекватная модель отвечает необходимым и достаточным знаниям об истине. И поэтому соответствующая информация будет объективной (достоверной). Схематичная (условная) модель представляет неполные предварительные знания, которые могут стать базой дальнейшей мыслительной деятельности. Информация, основанная на предварительных знаниях, будет ограниченной, неточной.

• 1.2.    Вторичная информация. В силу различных обстоятельств (например, исторической удаленности изучаемых явлений) исследователь вынужден изучать фактический состав, пользуясь главным образом ранее полученными знаниями и ранее созданным информационным продуктом, в том числе в легально установленном порядке³. В этом случае знание формируется опосредованно, в силу чего создается вторичный информационный продукт. При этом не исключается обращение к артефактам как объектам непосредственной мыслительной деятельности. Но такое знание в обозначенном аспекте всегда будет гипотетичным.

Производство нового информационного продукта на основе опосредованного знания (информации) достигается главным образом при осуществлении высшей познавательной деятельности, с использованием мыслеформ и мыслеобразов, а иногда и духозрения и духотворчества. Вторичная модель знания может быть: 1) тождественна первичной, в этом случае последняя признается достоверной; 2) более точной и конкретной (получено новое знание и произведен новый информационный продукт) и 3) исключительной, если признается ошибочность первичного знания и недостоверность ранее полученной информации. Вариативность вторичной модели актуализирует решение вопроса о необходимости и мотивированности соответствующей мыслительной деятельности. Это позволит предотвратить расточительное использование ресурсов мыслительного процесса, подчиняясь непреложному закону сохранения (сбережения) энергии мыслительного процесса.

Вторичное знание может и должно служить основой последующей мыслительной деятельности, обусловленной актуальностью происходящих событий, изменением жизненных обстоятельств, появлением новых или утратой старых свойств и признаков тех или иных вещей (предметов). Здесь продуцируется последующее знание и соответствующий информационный продукт. Последующая модель знания соотносится с первичной и вторичной. Причем риск негативных последствий в сравнении со вторичным познанием возрастает, так как исследователь имеет дело с большим объемом материала и значительной отдаленностью во времени изучаемых явлений.

В мыслительной деятельности используются те способы, приемы и средства, которые позволяют получить необходимый (искомый) результат, истинное, полное и точное представление о «естественной системе», ее структуре и соответствующих элементах. Какие именно методы следует использовать, их последовательность и комбинация определяются характером и содержанием (строением) исследуемого объекта (предмета) или степенью достоверности получаемой информации. От правильно выбранной методики (инструментария) во многом будет зависеть успех познания. Общим требованием является то, чтобы избранный инструментарий был оптимальным и эффективным.

Наглядным примером может служить такая форма мыслительной деятельности, как толкование конституции в традиционном и нетрадиционном смыслах. Как известно, целью традиционного толкования является выявление а) объективного смысла конституционной нормы, т. е. воплощенной в ней общей воли и интересов народа, и б) субъективного смысла – намерения автора конституционной нормы4. Традиционное толкование порождает некие абстракции, не связанные с конкретными обстоятельствами; не принимаются во внимание конкретные жизненные проблемы, решение которых должно быть осуществлено.

В достижении указанных целей применяются различные способы толкования: грамматическое (исследуется буквальный текст); историческое (уясняется история происхождения нормы); систематическое (выявляются структурные связи между нормами); нормативно-юридическое (определяется смысл (намерение) нормы); телеологическое (выявляется цель нормы) и др.

При традиционном толковании содержание нормы конституции, ее смысл (намерение), определяется именно так, как оно дословно выражено в тексте (букве) конституции. Основной недостаток этого вида толкования состоит в том, что оно не всегда позволяет определить действительный смысл (намерение) отцов-основателей конституции, а дает возможность выявить лишь предлагаемое (или фиктивное) намерение.

Ввиду изложенного возникший конституционно-правовой вопрос не может быть решен однозначно. А результат, например итоговое решение по делу о толковании, всегда будет исключительно субъективным. Причем смена лиц (субъектов толкования) нередко ведет и к смене результата. В указанном случае малоэффективны и конкретные способы толкования, поскольку:

• а)    текст конституционной нормы чаще всего не содержит однозначных по смыслу слов. Остается открытым вопрос, как определить их значение. Воспользоваться ли словарями Брокгауза и Эфрона, В. И. Даля, С. И. Ожегова или словарем иностранных слов, либо Интернетом;

• б)    по-разному может использоваться систематическая интерпретация: во-первых, с учетом формального контекста нормы, когда определяется и подлежит уяснению ее местоположение в одной из частей конституции и, во-вторых, с учетом реального контекста нормы, то есть ее места в конституции как едином целостном акте;

• в)    неясно соотношение способов толкования между собой. Различное их сочетание (комбинации) при толковании дает различный результат. Выбор же той или иной комбинации осуществляется по усмотрению интерпретатора. В случае злоупотребления нужный результат («чего изволите») может быть получен путем подбора соответствующей комбинации.

По названным причинам субъект толкования (интерпретатор) вынужден отступать от традиционного толкования и руководствоваться рациональным (разумным) применением нормы конституции, не учитывая буквальный текст, но все-таки опираясь на него. Примером рационального толкования, с точки зрения целесообразности результатов, может быть то, что понятие «государственно-подобные субъекты международного права» было уравнено с понятием «иностранные государства». И это имеет далеко идущие последствия для международно-правовой практики. Ибо международное государственно-подобное образование получило статус иностранного государства.

Отступлением от традиционного является толкование конституции в конкретизации и конформное толкование. При толковании конституции в конкретизации интерпретатор исходит из того, что содержание конституционной нормы, которое не однозначно, приобретает завершённость только в случае ее разъяснения. Поэтому интерпретация всегда носит творческий характер. Однако последнее ограничено самой интерпретируемой нормой, оно привязано к этой норме. Конформное толкование конституции используется при осуществлении нормоконтроля – в решении вопроса о соответствии конституции закона или иного нормативного акта. В этом случае одновременно осуществляется интерпретация и конституции, и закона (иного акта) и тем самым выявляется как смысл самой конституции, так и конституционный смысл закона (иного акта). Конформное толкование чревато вторжением интерпретатора в правотворческую и судебную деятельность. В силу этого необходимо соблюдать ряд ограничительных требований конформного толкования, а именно:

• 1.    Интерпретатор не может оспаривать привилегию законодателя (других регулятивных инстанций), связанную с правовым регулированием общественных отношений.

• 2.    Конституционное положение по возможности интерпретируется в том смысле, в каком оно понимается законодателем (регулятивной инстанцией). Этим обеспечивается единство конституции и закона (иного акта) соответственно – целостность конституционного строя и соответственно – основного публичного правопорядка.

• 3.    По общему правилу расширительное толкование закона (иного акта) не допускается. Интерпретатор должен воздерживаться от подобных действий. В обратном случае интерпретатор будет выступать в роли законодателя (регулятивной инстанцией), что приведет к нарушению привилегии указанных лиц на регулирование общественных отношений.

• 4.    Как правило, интерпретатор должен считаться с той интерпретацией, которая дается закону (иному акту) другими высшими судебными инстанциями. В отдельных случаях может и не считаться (если речь идет об интерпретациях Конституционного Суда). Но исключительная оригинальность соответствующих решений должна базироваться на весомой аргументации. Последняя и призвана дать ответ на вопрос, как далеко вправе зайти высший судебный орган конституционного контроля, не считаясь с мнением высших судебных инстанций. Основным из таких аргументов является неоспоримое требование соблюдения конституции и закона⁵.

Таким образом, мышление в первозданном (естественном) состоянии не является критическим или некритическим. Мышление как естественная функция человека есть средство получения объективного знания с целью оптимизации его (человека) существования, посредством преобразования и развития «естественной системы», ее структуры и элементного состава. В процессе мыслительной деятельности человек исследует, в первую очередь, объекты (предметы) материального мира, а также жизненные обстоятельства, события и факты и на основе полученных знаний создает информационную базу (первичный продукт). Последняя может использоваться для получения вторичного знания и производства вторичного информационного продукта. С точки зрения целесообразности важное значение во вторичной деятельности приобретает ее обоснованность. Понимание необходимости изучения ранее полученной информации и проверка первичных знаний есть необходимая составляющая вторичного мыслительного процесса.

Вторичное знание становится основой получения последующих знаний и производства нового информационного продукта, который результируется в высшей познавательной деятельности, связанной с мыслеформами и мыс-леобразами (или представлениями), духозрением и духотворчеством. Актуальная новизна последующих знаний обременена значительными рисками в силу доминирующей субъективной составляющей разумной мыслительной деятельности и дефицитом естественных источников познания (артефактов).

За редким исключением современные конституционалисты используют вторичную и последующую модели познавательной деятельности. Дело в том, что даже и первая юридическая конституция (Конституция США 1787 г.) – это вторичный познавательный продукт, который продуцирован отцами-основателями на основе: а) первичного знания, полученного первыми теоретиками конституционализма (Локк, Монтескье, Руссо, Джефферсон), и б) первичных конституционных актов – Великая хартия вольностей 1215 г., Петиция о праве 1628 г., Билль о правах 1689 г., Декларация независимости США 1776 г. и др. Вторичными являются и другие конституции первого поколения (Польша, Франция 1791 г.), которые в значительной мере являются производными первичных конституционных знаний и первичных конституционных актов.

В то же время конституции второго поколения – это результат последующей познавательной деятельности, обусловленной первоисточниками конституционной теории и вторичной моделью конституционного знания, объективированной в первых конституционных актах и конституциях первого поколения. Названная «детерминанта» в силу субъективных обстоятельств была возведена в абсолют. Поэтому конституции второго поколения по ос- новным параметрам (принципы, территориальное устройство, система государственной власти и др.) есть копия конституций первого поколения. Это означает то, что новые жизненные обстоятельства, при которых принимались конституции второго поколения, не были – за редким исключением – приняты во внимание либо были учтены, но не получили адекватной оценки. Первые конституции издавались в условиях резкого противостояния монархической династии и новой политической элиты (буржуа), которая стремилась упрочить свое возросшее экономическое могущество государственноправовыми средствами.

При появлении конституций второго поколения такого резкого противостояния не было. В Старом Свете буржуазия длительное время сосуществовала с правящими монархическими династиями и вполне адаптировалась к ним. Поэтому нулификация власти монарха либо полный отказ от монархической или ограниченной конституцией монархической формы правления не всегда был оправданным. Причины падения ряда Европейских монархий в этот период лежат в другой плоскости, которая не вполне ясна и нуждается в дополнительном исследовании. Правдоподобной, как представляется, выглядит одна из таких концепций, изложенная О. А. Платоновым в работе «Терновый венец России»6.

• II.    Субъективный аспект познания

В силу субъективных качеств мышление может быть в большей или меньшей степени развитым (уровень мышления), а характер мыслительной деятельности предопределен духовной и ментальной составляющими природы человека, обуславливающей его социальную «позицию» в мире вещей и явлений в качестве субъекта познания.

Развитие мышления является высоким, достаточным и низким. Высокоразвитое мышление человека определяется тем, что он: а) способен в идеале познать окружающий мир (предметы, вещи, явления и др.) таким, какой он есть на самом деле (существует, что существует и не существует, что не существует), либо вплотную приблизиться к познанию того, что есть в действительности; б) может отразить полученные знания в теории, в концепциях, создать полноценный информационный продукт. Развитие мышления является достаточным, если человек адекватно определяет свое место и роль в окружающем мире, может идентифицировать полезные свойства предметов и рационально использовать их в жизнедеятельности, обеспечивать свое нормальное существование («я есть»). Человек с низким развитием мышления не

В. А. Кочев, П. А. Ромашов ________________________________________________________ способен самостоятельно изучать жизненные обстоятельства, а его поведенческая модель является главным образом и в лучшем случае конформной. Духовная и ментальная характеристики субъекта познания отражают устойчивые субстанциональные качества (или генотип) мыслительной деятельности и определяют ее алгоритм.

Последний, будучи обусловленным предшествующим опытом, фокусируется, во-первых, в психологическом заряде позитивной и/или негативной энергии, а, во-вторых, в нормативных социально-ценностных установках. Приведенные характеристики субъекта познания формируют колорит мыслительной деятельности, ее светлую и темную сторону, либо смешение данных оттенков. Светлый человек обладает развитой интуицией и ясным мышлением, в нем рождаются пронизанные добром чистые и теплые мысли. Такой человек энергичен, позитивен и оптимистичен. Темные личности продуцируют черные мысли, их мыслительная деятельность наполнена мраком и холодом. Этот индивид не позитивен, пессимистичен, замкнут и нередко переполнен злобой. Личности, совмещающие оба названных оттенка в разной пропорции, непоследовательны в своих решениях и действиях. В зависимости от конкретных обстоятельств они эволюционируют в ту или иную сторону (по восходящей к свету либо по нисходящей во тьму).

Менталитет является внешним выражением уровня духовного наполнения мыслительной деятельности, степени ее связанности с ценностями справедливости, морали и нравственности. Последние определяют пределы познания и его границы, а также социальную нормативную основу.

Основными параметрами социальной нормативности выступают совесть и достоинство субъекта познавательной деятельности, которые, в свою очередь, детерминированы его рационализмом (разумом). Разум, совесть и достоинство определяют основные свойства природы человека, связанные с проявлением индивидуалистской и коллективистской сторон существования. Каждому индивиду присущи названные природные свойства (качества). Различие состоит лишь в степени проявления их социальных ритмов. Именно достаточно ритмичный «пульс» и индивидуальности, и коллективизма в генотипе качества личности позволил человеку выделиться из круга особей, ведущих животный стадный образ жизни. Благодаря данным качествам человек самоконституировался как атомарная единица общества, способная к автономному существованию в социальном мире. Индивидуалистская и коллективистская составляющие природы человека трансформируются в его социальном положении в единую субстанцию. И если последняя наполняется требованиями таких принципов, как свобода, равенство и братство (толерантность), то существование человека в обществе возвышается до статуса личности. При этом нормативно-правовыми личностными индикаторами выступают справедливость и признание прав каждого. И, наоборот, свобода, равенство и братство (толерантность), провозглашаемые вне пределов, очерчиваемых разумом, совестью и достоинством, превращаются во вседозволенность, произвол и бесправие.

Концепция целостности конструкции статуса личности во взаимной обусловленности ее коллективистской и индивидуалистской составляющих может быть отнесена к числу основополагающих и по формально-юридическим признакам, поскольку явно или скрыто стала опорой соответствующих положений, закрепленных в конституциях стран мира (например, ст. 25 Конституции Греции, ст. 2 Конституции Италии).

Понятия «разум», «совесть» и «достоинство» в ценностном выражении обладают родовыми и видовыми свойствами. Их родовая принадлежность определяется категорией «человек». В своем роде они предстают как целостное явление, которое определяет пределы статуса индивида. В этом смысле приведенные понятия линейны. Как видим, виды выделенного рода в структуре человека троичны. Это, в свою очередь, свидетельствует об их самоценности и собственной значимости, а следовательно, и об особом разноуровневом сущностно-содержательном наполнении. Так, понятие «разум» первично, а понятие «совесть» и «достоинстве» есть особые проявления первого. Можно сказать, что разумное в природе человека во всех случаях существует как самостоятельный феномен и в то же время является в качестве совести и достоинства. Названные качества суть необходимые атрибуты разумного начала. При этом следует учитывать, что совесть и достоинство значимые, но не единственные выражения такой сложной «материи», каковой выступает разум. В силу особого места понятия «разум» в троичной статусной ценности дальнейший анализ следует связать прежде всего с обозначенным подходом. В философии еще в конце XVIII в. разум рассматривается как одна из форм (вид, уровень) познания. Наряду с разумом выделяют другие формы, их две – созерцание и рассудок. В сравнении с последними разум относится к высшей форме7 (Н. Казуанский, Ф. Г. Якоби, Ф. В. Шеллинг).

В одном из аспектов соединения троичной статусной ценности совесть выступает в качестве осознания лицом значения совершаемых им действий и оценки их социальной полезности (личный самоконтроль). В другом аспекте мыслительная деятельность и совершаемые действия соизмеряются с общественным долгом как эталоном (или нормативом) сознания и поведения. Одним из критериев соразмерности выступает служение долгу, определяющее, в конечном счете, достоинство личности. При таком понимании достоинство надлежит рассматривать в качестве осознания лицом собственной значимости и своей роли в системе общественных коммуникаций. Сформулированный подход может быть положен в основу разрабатываемой в юридической науке теории позитивной ответственности. В частности, служение долгу (общественному, служебному, профессиональному) определяет положительное отношение лица к своим юридическим обязанностям. Такое отношение может быть социально активным (деятельным) и ментальным (психологическим).

Следовательно, мышление конкретного человека имеет определенный уровень развития, связанный с его духовной и ментальной составляющими. Субъективно мыслительная деятельность предопределена субстанциональными качествами личности, которые определяют ее социальную значимость, ритм, динамику, устремленность, производительность и полноту. Основными социально-ценностными нормативами мышления являются совесть и достоинство личности, которые связаны рационализмом субъекта мыслительной деятельности.

• III.    Корреляционный аспект познания

Познав объект как явление и сущность, исследователь соотносит действительную модель познания с ранее созданной нормативной (должной) моделью, определяет степень их соответствия, а в случае необходимости – и направления коррекции. При высокой степени соответствия действительной и нормативной моделей может быть поставлена задача оптимизации, исходя из стратегической цели развития. В том случае начинается поиск новых решений.

При значительных отклонениях от нормы, когда действующая модель не дает планового результата, исследователь устанавливает причину. Отклонения могут быть связаны с несовершенством конструкции, изменением условий ее работы и с действиями исполнителей. В зависимости от этого предпринимаются конкретные меры: а) модернизация конструкции (инженерные решения), б) замена действующей системы на новую, адаптированную к существующим условиям, в) устраняются недостатки в работе исполнителей.

Идентификация отклонений действующей модели от нормативной и принятие мер по их устранению придают мыслительному процессу особую направленность. Данная особенность связана с возникновением критической составляющей в мыслительной деятельности (указание на несовершенства, недостатки и др.). В данном контексте критика может рассматриваться как результат мыслительного процесса и как его характеристика на определенной стадии.

Если признать допустимой определенного вида мыслительную деятельность как критическую, то это понятие не может рассматриваться в качестве универсального. Скорее всего, его можно назвать узкоспециальным или специфичным и к тому же весьма условным. Содержание такого понятия строго ограничено и поэтому должно быть обозначено четкими контурами. Выход за границу следует увязать с конкретными индикаторами (полезность, эффективность, соразмерность). При несоблюдении данного требования критика трансформируется в «критиканство» как разновидность девиантной деятельности и нездорового воображения.

Заключение

Таким образом, мышление в первозданном (естественном) состоянии есть средство получения объективного знания с целью обеспечения нормального существования человека в социуме. Объективация знания как процесс подразделяется на первичную (непосредственное созерцание), вторичную (опосредованное познание) и последующие (третичная и т. д.) стадии. По мере удаления от объекта познания в натуральной величине возрастают риски отклонения, которые следует принимать во внимание в ретроспективных конституционно-правовых исследованиях. Недооценка данного фактора привела к неоправданному насильственному слому форм правления в государствах Новейшего времени. Практика конституционной трансформации была обусловлена субъективными факторами и наложила отпечаток на конкретные модели конституционализма (западный, советский, постсоветский, мусульманский и др.).

Итоги исследования позволяют утверждать, что критика и мышление в их соотношении выступают, с одной стороны, как причина (мышление) и следствие (критика), а с другой – как род (мышление) и его вид (критическое мышление). Без четко определенных границ и пределов понятие «критическое мышление» выливается в разновидность девиантного поведения и больного воображения. В широком понимании критическое мышление отождествляется с категорией «мышление» как естественной человеческой способностью, которая в этом своем первозданном качестве является самодостаточной. Исходя из этого представляются перспективными исследования категории «мышление» как родового явления и различных его видов. Это может быть критическое и позитивистское мышление, стратегическое и тактическое мышление, революционное и эволюционное мышление и др. В силу этого конституционное развитие общества, сохраняя свое ядро (истинное консти- туционное знание), может видоизменяться в зависимости от конкретноисторических условий социального порядка и личностных доминант.