Голосование по правкам к Конституции Российской Федерации в 2020 г. на территории "тюменской матрешки": кросс-региональный компаративный анализ

Представленный материал завершает цикл статей о Голосование по правкам к Конституции РФ 1 июля 2020 года, представленных в Журнале международных гуманитарных исследований «The Newman in foreign policy» [1], [2]. Оперирование в процессе исследования техникой «ящик с усами», который был построен на основе официальных данных [3], позволило установить отсутствие в общей совокупности аномальных значений, выходящих за пределы полуторного размаха от нижнего квартиля (44,08% – Камчатский край) до верхнего квартиля (95,14% – Чеченская Республика). Размер «ящика с усами» показал, что 50% явки (интерквартильный размах) – это интервал от 55% до 78%. Величина медианы составила 66%.

Очевидно смещение в сторону регионов, где явка выше среднего значения. Доказательство тому – бóльшая длина верхнего «уса» по сравнению с нижним. Таким образом, Тюменская область (77,37%) и ХМАО (61,72%) вошли в группу регионов с усредненным (типичным) электоральным поведением, характерным для рассматриваемого плебисцита. В то же время, ЯНАО (80,76%) продемонстрировал отклонение в направлении превышения показателей (рис. 1).

95,14%: Чеченская Рес публика

80,76% ЯНАО

77,37%: Тюменская область

Рисунок 1. Результаты применения техники «ящик с усами» для анализа поведения избирателей в процессе Общероссийского голосования по поправкам к Конституции Российской Федерации, 1 июля 2020 г.

На уровень электоральной активности повлияло множество факторов. Благодаря иерархическому кластерному анализу, дающему возможность группировать объекты по методу ближайшего соседа, сделаны предположения о доминирующем

61,72% ХМАО

воздействии той или иной детерминанты. На дендрограмме видно, что Тюменская область, ХМАО и ЯНАО попали в три разные группы регионов, демонстрирующих незначительные колебания в процентах явки. Если сосредоточиться на анализе каждой из этих групп, то можно обнаружить, что вошедшие в их состав регионы существенно различаются по социально-экономическому развитию, уровню протестной активности, остроте эпидемиологической ситуации, связанной с коронавирусной инфекцией, а также политическому влиянию главы региона.

В частности, первичный кластер (рис. 2), где представлены Тюменская область, сформирован и такими объектами, как Санкт-Петербург, Ленинградская область, Республика Ингушетия, Чукотский автономный округ. Все они занимают разные позиции в Рейтинге социально -экономического положения регионов, подготовленном агентством «РИА Рейтинг» (10, 2, 9, 82, 79 места соответственно) [4]. Поэтому фактор социально-экономического развития не может быть принят во внимание как влияющий на электоральное поведение.

Тюменская область

Саратовская область28

Чукотский автономный31

Орловская область33

Республика Ингушетия9

Пензенская область17

Московская область36

Воронежская область32

Еврейская автономная42

Ленинградская облает34

Санкт-Петербург41

Республика Калмыкия22

Оренбургская область48

Астраханская область12

Нижегородская облает35

Тульская область25

Рисунок 2. Первичный кластер объектов, в который вошла Тюменская область

По критерию заболеваемости и смертности от коронавирусной инфекции, которая напрямую могла повлиять на явку, не наблюдается прямой положительной связи. Согласно Рейтингу фонда «Петербургская политика», Тюменская, Ленинградская, Оренбургская, Пензенская области, Санкт-Петербург, Республики Ингушетия и Калмыкия, Еврейская автономная область, определены в категорию территорий с низким индексом «вирусного суверенитета», а Чукотский автономный округ, Астраханская, Нижегородская, Орловская, Тульская области - со средним индексом «вирусного суверенитета» [5]. Следовательно, при высоком приросте заболеваемости явка в данных регионах не снижалась.

Уровень протестной активности также в рассматриваемом случае не оказал существенного воздействия на явку. Данный вывод подтверждается материалами Института региональной экспертизы. По его сведениям, Оренбургская область относится к регионам с максимально высоким уровнем протестной активности. Тюменская, Московская области, Санкт-Петербург и Республика Ингушетия - с высоким уровнем протестной активности, Ленинградская, Нижегородская области - с умеренным уровнем, Чукотский автономный округ - с низким уровнем [6].

Больше совпадений наблюдается по критерию влияния глав субъектов Российской Федерации. Исходя из данных Рейтинга Агентства политических и экономических коммуникаций, большинство руководителей регионов рассматриваемой группы относятся к лидерам с очень сильным или сильным влиянием: Тюменская, Ленинградская, Нижегородская, Тульская, Воронежская, Астраханская, Московская области, Санкт-Петербург [7]. Поэтому можно предположить, что данный фактор оказал влияние на результаты явки в этих регионах.

Присоединяется к указанному кластеру на втором шаге агломерации кластер, включающий ЯНАО (рис. 3). В этом случае, также как и в предыдущем варианте, наблюдается большой разброс по уровню социально-экономического развития субъектов: ЯНАО занял 6 место, Краснодарский край - 8, Республика Крым -39, Республика Северная Осетия-Алания -78 [4]. Поэтому фактор социально -экономического положения регионов учитывать не следует.

Тименекая область      15  — Саратовская область    28 Чукотский автономный  31 Орловская область      33 Республика Ингушетия    9 Пензенская область     17  — Московская область     36  — Воронежская область    32  — Еврейская автономная   42   — Ленинградская облает   34   — Санкт-Петербург        41 Республика Калмыкия    22 Оренбургская область   48 Астраханская область   12 Нижегородская облает   35  — Тульская область      25  — Краснодарский край Карачаево-Черкесская  19  — Республика Крым        4   — Республика Адыг е я      21 Ставропольский край    18 Республика Северная    26 Республика Мордовия    14 Кабардино-Балкарская  16  — Республика Татарстан  27  — Белгородская область   29  — Тамбовская область     10  — Волгоградская облает   24   — Ямало-Ненецкий автон    6 Ростовская область     23				77,37%
	80 78		72,11%
		85,56% ,76% .40%

Рисунок 3. Вторичный кластер, где представлены Тюменская область и ЯНАО

Теперь обратимся к критерию заболеваемости    и    смертности    от коронавирусной инфекции. В данной группе обнаруживаются    большие    разбросы значений, что не позволяет нам говорить о зависимости     между     явкой     и эпидемиологической ситуацией. Так, низкий индекс     «вирусного     суверенитета»

зафиксирован в Волгоградской, Тамбовской областях, ЯНАО и Республике Адыгея, средний - в Ставропольском крае, Белгородской     области,     Карачаево-

Черкесской,         Кабардино-Балкарской республиках, республиках Татарстан и Северная Осетия-Алания, а высокий - в Республике Крым, Краснодарском крае [5]. Вместе с тем, в этой группе превалируют объекты с низким и умеренным уровнем протестной активности. Среди них: Краснодарский край, Республики Адыгея, Северная Осетия-Алания, Мордовия, ЯНАО, Республика Крым, Ставропольский край [6]. Следовательно, есть основания для учета фактора доверия населения к власти как одного из определяющих электоральной активности.

Критерий влияния глав регионов также может рассматриваться в качестве предиктора. Ровно половина случаев здесь представлена губернаторами, обладающими большим политическим весом (ЯНАО, Республики Крым, Мордовия, Татарстан, Кабардино-Балкария, Краснодарский край) [5].

Далее рассмотрим случай ХМАО. Здесь наблюдается скачок расстояния между объединением двух первичных кластеров, интегрировавших ЯНАО и Тюменскую область, и кластером, связавшим ХМАО, например, с Москвой, Приморским, Забайкальским, Красноярским краями, Калининградской, Курганской, Ярославской, Тверской, Смоленской областями, Ненецким автономным округом (рис. 4). Также, как и в двух предыдущих кейсах социально-экономические обстоятельства в данном случае не могут служить маркером для объяснения группировки. Так, самые высокие места занимают Москва (1 место) и ХМАО (3 место), средние позиции - Ярославская, Владимирская, Ульяновская области (40, 41, 48 места соответственно), последние позиции - Курганская область (73 место), Забайкальский край (67 место) [ 4].

Курская область47

Курганская область65

Ненецкий автономный87

Амурская область62

Красноярский край64

Вологодская область58

Забайкальский край45

Республика Марий Эл44

Ханты-Мансийский авт

Калужская область63

Приморский край3 7

Псковская область39

Удмуртская Республик69

Калининградская обла50

Кировская область59

Республика Саха86

Магаданская область84

Ярославская область70

Москва77

Тверская область54

Смоленская область51

Ульяновская область57

Владимирская область56

61,72%

62,64%

53,26%

Рисунок 4. Первичный кластер, где представлен ХМАО

Однако в обозначенном кластере обнаруживается конгруэнция по низкому индексу «вирусного суверенитета» (Москва, ХМАО, Ненецкий автономный округ, Кировская, Ярославская, Тверская, Калининградская, Волгоградская области,

Удмуртская Республика и проч.). Неблагоприятная эпидемиологическая ситуация могла послужить причиной, в отсутствие которой уровень явки мог бы быть выше [5].

Кроме того, нельзя исключать протестную составляющую. Больше половины российских субъектов, интегрированных в последнем кластере, демонстрируют высокий или максимально высокий уровень протестной активности. В этом числе: Москва, ХМАО, Забайкальский край, Псковская, Кировская, Владимирская, Волгоградская области, Республика Саха (Якутия) [6].

областью, ХМАО и ЯНАО, не относится к девиации, выходящей за пределы усредненных показателей по Российской Федерации. При обнаружении причин отнесения обозначенных объектов к кластерам в качестве главного объяснения можно предполагать действие политикоуправленческого фактора. Он решительным образом повлиял на явку, вне зависимости от отрицательных исходов, вызванных высоким уровнем протестной активности и неблагоприятной эпидемиологической ситуацией. В то же время, не обнаружено корреляции между явкой и социальноэкономическими детерминантами.

гос услуги

КАК ПРОГОЛОСОВАТЬ по ВОПРОСУ ВНЕСЕНИЯ ПОПРАВОК В КОНСТИТУЦИЮ по МЕСТУ НАХОЖДЕНИЯ?

Нивелировать негативное влияние двух предыдущих обстоятельств позволил фактор политического влияния региональных лидеров. В пользу этого утверждения свидетельствует причисление большинства из них к классу акторов с очень сильным или сильным влиянием (Москва, ХМАО, Ярославская, Тверская, Смоленская, Ульяновская, Псковская, Калининградская, Магаданская области, Удмуртская Республика и иные) [7].

Итак, анализ кейсов «Тюменской матрешки» позволяет констатировать, что высокая явка, демонстрируемая Тюменской