Городище Бозок - уникальный памятник степной Сарыарки: история изучения и осмысления

Городище Бозок — один из масштабно исследованных средневековых памятников в степной полосе Казахстана, предоставляющий огромный материал для реконструкции культурной, духовной, хозяйственной, экологической и этнической истории населения степного средневековья. Памятник расположен на западной окраине г. Астаны, на высоком останце восточного берега оз. Бузукты, среди болотной низменности левой пойменной долины р. Ишим (рис. 1).

Открытие и исследование памятника неразрывно связанно с деятельностью Ишимской археологической экспедиции, которая была организованна в 1997 г. известнейшим казахстанским археологом Кималем Акишевичем Акишевым. Начало работы экспедиции совпало с историческим решением для современного Казахстана — переносом столицы в г. Акмолу. Следующий, 1998 г. был объявлен в стране годом Национальной истории, в связи с этим археологические исследования в окрестностях новой столицы стали не только научной, но и государственной задачей.

В 1997 г. К.А. Акишев начинает планомерное обследование окрестностей Акмолы. Сведения о древностей этой части Сарыарки были известны ему по путевым запискам русских офицеров и чиновников, посещавших казахские степи в XVIII—XIX вв., по единичным работам краеведов любителей, по обобщающим работам академика А.Х. Маргулана.

Главной задачей работы экспедиции в тот период было обнаружить известные по литературе поселенческие комплексы, определить их историческую значимость. При этом одним из основных объектов поиска было городище, которое должно было быть расположено в окрестностях брода Караоткель, на р. Ишим.

Памятник был обнаружен только осенью 1998 г., в совершенно неожиданном месте — среди болот в пойме левого берега р. Ишим. С этого периода началась история изучения и осмысления этого уникального археологического объекта, расположенного в самом центре степной Евразии.

Первоначально памятник был назван К.А. Акишевым городище Акжол. Позднее после изучения дополнительных материалов о происхождении гидронима «Бузук», сохранившегося в названии озера, в 2000 г. памятник был переименован в городище Бузок. Современное название городище получило в 2003 г., после встречи К.А. Акишева с президентом Н.А. Назарбаевым.

С самого момента открытия Бозока К.А. Акишев понимал научную, общественную и политическую значимость обнаруженного археологического комплекса. Поэтому 3 июля 1999 г. Ишимской стационарной археологической экспедицией были начаты раскопки, которые продолжались без перерыва 16 лет до 2014 г.

Археологическими раскопами в первые годы исследований руководили под началом К.А. Акишева его ученики и соратники: М.К. Хабдулина, В.В. Варфоломеев и Ю.А. Мотов. Позже, когда на Бозоке была создана своя археологическая школа, полевые работы стали возглавлять молодые исследователи под научным руководством М.К. Хабдудиной: Е.М. Касембеков, Д.В.Семенов, С.К. Сакенов, А.С. Ганиева, А.Н. Свиридов, Е.Ш. Амиров, Д.Т. Тлеугабулов и др.

Первоначально в раскопках участвовали студенты Степногорского филиала Акмолинской медакадемии. Позже основным составом экспедиции стали студенты исторических факультетов Евразийского национального университета им. Л.Н. Гумилева и Карагандинского университета им. Е.А. Букетова. С 2005 г. к ним присоединились студенты

МАИАСП № 15. 2023

вузов г. Кокшетау, активно были задействованы отдельные школьные коллективы г. Петропавловска, а также сел Красный Яр и Запорожье.

На основании первых визуальных осмотров вновь выявленного памятника К.А. Акишевым в 1999 г. на страницах Известий МОН РК была предложена первая датировка Х—ХII вв. и высказаны некоторые предположения о структуре городища. « Памятник состоит из трех разрозненных, но близко расположенных комплексов. Центральная градообразующая часть состоит из трех кварталов квадратного очертания, примыкающих друг к другу, но каждый из них автономно окружен рвом и валом. В югозападном углу южного квартала возвышается караульная башня. В центральной части все три квартала примыкают к прямоугольной площади, где, вероятно, находилась резиденция (ордакент), возведенная из квадратного обожжённого кирпича. В 70 м на северо-запад находились колодец и водохранилище и помещение для обсуживающего персонала, а в 27 м на юг — мечеть и зират (некрополь) » (Акишев 1999: 8). Это были первые выводы, полученные на основании визуального осмотра, на их основе была предложена первая реконструкция Бозока (рис. 2). В последствии часть выводов бала развита, часть уточнена.

Первые годы раскопок позволили осветить многие вопросы относительно структуры и планиграфии Бозока. Исследования показали, что центральная площадка являлась сакральным центром городища и предназначалась под строительства культовых сооружений. На ее поверхности были расчищены основания двух кирпичных мавзолеев, шести надмогильных оградок овальной и округлой формы, одной кирпичеобжигательной печи. Всего на центральной площадке исследовано было 13 погребений (Акишев, Хабдулина 2004: 13). В первые годы изучения не удалось обнаружить жилые конструкции, предположительно существовавшие на памятнике по результатам первого осмотра. С целью их поиска закладывались рекогносцировочные траншеи за пределами центральной части городища.

В итоге первые жилища-землянки были раскопаны в 2002 г. Они были обнаружены среди комплекса сооружений, расположенных к северу от центральной части. Раскопки показали, что это остатки многокамерных жилищ земляночного типа, которые датируются XII—XIII вв. Комплекс жилищ был перекрыт сырцововй оградкой, содержащей четыре погребения. По вещевому инвентарю погребальные сооружения датируется XIII—XIV вв. (Акишев, Варфоломеев 2008).

Южный комплекс сооружений оказался остатками мавзолея и кирпичеобжигательной печи, с юга к мавзолею примыкают мусульманские захоронения, верхняя дата которых оставалась открытой. В том же году были открыты первые грунтовые захоронения монгольского времени. Часть из них обнаружена сразу за валом южного квартала (Акишев, Хасенова, Мотов 2008).

Всего за пять первых полевых сезонов было исследовано более 5 тыс. кв. м., раскопы были заложены на всех структурных частях городища. Памятник оказался сложным и многослойным. Было исследовано 4 мавзолея, две погребальные конструкции из сырцрвого кирпича, 37 погребений (4 из них грунтовые), две кирпичеобжигательные печи, три землянки-жилища, и следы 6 наземных домов основания которых фиксируются в верхних слоях северного квартала. Вокруг руин городища обнаруженная система каналов и арыков, которую на тот момент трудно было однозначно связать с памятником (Акишев, Хабдулина 2008: 33).

В ходе работ были получены уточняющие материалы, позволяющие выделить на памятнике два культурных горизонта. Ранний — датирующийся Х—ХII вв., обозначенный как время появления и функционирования самого городища и поздний, золотоордынский период, датирующийся ХIII—XV вв., связан с возведением погребальных сооружений (Акишев, Хабдулина 2004: 15).

После открытия в 2002 г. жилищ-землянок, исследования архитектуры вала и рва К.А. Акишевым была высказана гипотеза о том, что нижняя граница может быть опущена до VII—IX вв. (Акишев, Хабдулина 2004: 15).

Первый период существования городища Х—ХII вв. интерпретировался как сезонная ставка правителя, обозначение которой широко известно у средневековых племен Евразии под

МАИАСП № 15. 2023

Городище Бозок — уникальный памятник степной Сарыарки: история изучения и осмысления термином «орду-орда». Планиграфическая ситуация городища сохраняет традиционную трехчастную структуру военных ставок и элитарных резиденций тюрско-могольских народов, существовавшую с эпохи пратюрков — хуннов и усуней (Акишев, Хабдулина 2004: 16).

Городище Бозок стало последней научной работой К.А. Акишева. Помимо открытия, введения в научный оборот и знакомства широкой общественности с этим уникальным объектом, под его руководством были произведены первые исследования и сделаны первые обобщения. Произведено теоретическое заключение этнокультурного и хронологического характера. Были высказаны идеи о музеефикации Бозока, которые были поддержанные президентом Казахстана Н.А. Назарбаевым.

2003 г. стал переломным для Бозока и его исследователей. В августе ушел из жизни К.А. Акишев, существование созданной им лаборатории археологических реконструкций и продолжение исследований городища было под вопросом. В этот непростой период благодаря высоким организаторским способностям Марал Калымжановны Хабдулиной, ее безграничной преданности делу и начинаниям К.А. Акишева удалось не только продолжить исследование городища, но и получить в дальнейшем новые уникальные данные которые легли в основу современных представлений о роле и месте Бозока в истории средневекового Казахстана.

Первым шагом на этом сложном пути было проведение 28—29 июля 2004 г. международного полевого семинара «Бозок в панораме средневековых культур Евразии». Семинар был посвящен 80-летию со дня рождения К.А. Акишева (рис. 3). Перед участниками семинара стояла задача обозначить дату памятника, его функциональное значение, определить его место среди средневековых древностей Евразии.

Подготовка и проведение семинара требовала больших усилий. К семинару были расчищены раскопы центральной площадки: стратиграфические траншеи, разрезы оборонительных укреплений, конструкции проходов, сооружения землянок-жилищ. Помимо этого, требовалось организовать камфорные условия для проезда на памятник, а также создание удобной площадки для проведения семинара. В этом неоценимую помощь оказало руководство Евразийского университета и Акимат города Астаны. В работе семинара приняли участие ведущие ученные археологии-медиевисты из Казахстана и России, представляющие главные археологические центры двух стран. 30 июля было подписано экспертное заключение, которое включало в себя в том числе и следующие пункты (Экспертное заключение 2008: 198—199):

«Бозок – уникальный историко-культурный объект, поскольку представляет новый, до того неизвестный науке тип археологических объектов степной зоны Евразии домонгольского времени.

Памятник имеет не менее трех периодов обитания, зафиксированных частичным перекрыванием разновременных объектов и составляющих убедительную стратиграфическую картину.

Высокое научное значение городища Бозок несомненно. Продолжение исследований его и его округи способно не только уточнить время возникновения и характер поэтапного существования памятника, но и ответить на многие новые вопросы средневековой истории и культуры Казахстана и степной части Евразии.

Проведение полевого семинара, подтверждение уникальности памятника, а также полученная высокая оценка научной деятельности коллектива послужили основой новой активизации исследований Ишимской стационарной археологической экспедиции на Бозоке и других памятниках Северного Казахстана.

Весной 2005 г. лаборатория археологических реконструкций была реорганизована в Научно-исследовательский институт археологии им. К.А. Акишева при Евразийском национальном университете им. Л.Н. Гумилева. И вот уже почти на протяжении 20 лет НИИ является признанным научным археологическим центром известным в Казахстане и за его пределами. Все эти годы его бессменным руководителем является М.К. Хабдулина.

МАИАСП № 15. 2023

В публикации 2008 г. М.К. Хабдулиной высказывается мысль, что отсутствие находок в культурных слоях раскопа северного квартала, параметры и структура вала позволяют предполагать, что вал и ров несли не только защитную функцию, но и ограничивали элитарную территорию, доступ на которую не был всеобщим. Расширяется высказанная ране идея, о ранней датировки памятника. Косвенными данными подтверждающими этот тезис является планиграфия центральной части и конструкция оборонительных сооружений. Исследователи памятника считают, что семантика трехчастного размещения кварталов и архитектура вала и рва уходят корнями в древнетюкскую эпоху, аналогии которым известны в культово-поминальных ансамблях Монголии VI—VIII вв., они так же ограничивались внутренним рвом и внешним валом и имели в плане форму прямоугольника (Акишев, Хабдулина 2008: 39—40). Таким образом впервые начинает формироваться мнение о культовом назначении памятника не только на позднем этапе его существования, но и на раннем, в период появления.

Одно из грунтовых погребений, обнаруженных в 2002—2004 гг., выделялось среди других. Это погребение женщины 40—50 лет в высоком головном уборе с украшениями и предметами вооружения датированное концом XIII — началом XV вв. В 2007 г. в Москве в Институте антропологии РАН Т.С. Балуевой была сделана графическая реконструкция по черепу знатной «Бозокчанки» (рис. 4).

С 2005—2006 гг. в изучении Бозока начинают активно применяться комплексные исследования в том числе с привлечением естественнонаучных методов. В частности, был проведен анализ серии из 22 черепов происходящих из погребений городища, серия являлось самой широкой из изученных антропологами и происходивших со средневековых памятников Казахстана (Колбина 2008).

В 2004, 2006, 2007 гг. была первоначально топографическими и археологическими методами изучена оросительная система, расположенная с северо-востока от городища. Было установлено, что площадь орошаемых земель составляет около 44,5 га, система состоит из магистрального канала, распределителей первого и второго порядка, густой сети оросителей (арыков), грядок и системы валиков (Гаврилов 2009: 31—32). Было предположено, что система была построена для орошения территории.

Всесторонний анализ позволил обозначить дату сооружения системы — XI—XII вв., при этом наблюдается общность строительных традиций жилой и ирригационной технологии, что сближает ее с комплексом жилищ-землянок (Хабдулина и др. 2014: 689).

В 2008 г. были проведены почвенные исследования которые не подтвердили ранее выдвинутую гипотезу об оросительном назначении Бозокской системы. Изучение почвенных данных методами макроморфологического и микробиоморфного анализов привел к мнению о дренажном назначении линейных сооружений (Хабдулина и др. 2014: 700).

Важным для понимания датировки и интерпретации памятника становиться полевой сезон 2009 г. При выполнении разреза рва восточного квартала на его дне, на глубине 1,8 м было расчищено ритуальное захоронение лошади. Над черепом обнаружены две пары железных удил и один роговой псалий. Комплекс интерпретировался как строительная жертва, специально закопанная у входа при строительстве рва и вала. Удила были продатированны по аналогии с алтайскими материалами VII—VIII вв. (Хабдулина 2011a: 150).

Исследование нижнего строительного горизонта северного квартала выявило округлую канавку диаметром 7 м, обведенную системой столбовых ямок, являющимися основанием легкой конструкции, возможно юрты, в центре которой найдено скорченное погребение человека с отрубленными кистями рук. В северо-восточной части канавки имелся разрыв, возможно вход. В 2 м напротив входа был вкопан столб, вероятно основание деревянной стелы (Хабдулина 2011а: 149—150). Полученные материалы позволили предположить каким был облик древнего святилища (рис. 5).

В 2009 г. было проведено радиоуглеродное датирование гуминовых кислот погребенной почвы из под вала, исследование проведенное в Институте геологии и минералогии Сибирского отделения РАН позволило получить дату между 503 и 644 гг. (Хабдулина и др. 2011: 443).

МАИАСП № 15. 2023

Городище Бозок — уникальный памятник степной Сарыарки: история изучения и осмысления

Высказанные ранее предположения о раннем горизонте существования Бозока теперь нашли обоснованное подтверждение. Полученные в 2009 г. факты уже уверенно позволяли отнести время появления городища Бозок к древнетюркской эпохе. На основании радиоуглеродной даты можно было утверждать, что строительство кварталов началось в VII—VIII вв., а обновление рва связанно с VIII—IX вв. Подтвердились предположения и о изначальном культовом назначении северного квартала. Ритуальное погребение человека внутри легкого сооружения вполне уверенно об этом свидетельствовало.

В этот период производиться сравнение структуры Бозока с рядом подобных раннесредневековых комплексов, расположенных как на востоке, так и на западе степного мира — поминальные княжеские храмы древних тюрков в Центральной Азии и погребальнопоминальные комплексы «перещепенско-вознесенского» типа в Восточной Европе. М.К. Хабдулиной высказывается мысль, что Бозок своим местоположением может являться своеобразным связующим звеном в единый культурный феномен культово-мемориальных комплексов восточной и западной окраины великой степи (Хабдулина 2011a: 151—152).

Полученные в 2009 г. данные позволили расширить хронологические границы памятника от VII (VIII) по XVI—XVII вв. И выделить три этапа в развитии городища: 1) (VII) VIII—IX вв.; 2) X—XI вв.; 3) XIV—XVI (XVII) (Хабдулина 2011a: 149). Исследование памятника имело важное историко-культурное значение. Расположение городища на территории города Астаны, находки и анализы, определяющие дату его возникновения значительно удревняют возраст столицы Казахстана (Хабдулина и др. 2013: 66).

В 2012—2013 гг. городище активно исследовалось неразрушающими методами, в частности было произведено геосканировние южного квартала, продолжено изучение топографии.

Одним из печальных этапов в истории Бозока стал осенне-зимний период 2013 г. При строительстве объездной дороги строительной организацией была предпринята выемка грунта из вала восточного квартала и площадки к востоку от комплекса жилых сооружений, чем нанесен памятнику непоправимый ущерб.

В связи с этим в 2014 г. были осуществлены спасательные работы на памятнике. Были произведены подробные осмотры разрушенных территорий, зачищены отдельные участки. К востоку от раскопа 4, вдоль западной части грабительского котлована заложена рекогносцировочная траншея. Произведена зачистка разрушенной территории, фиксация стратиграфии и планиграфии.

Не смотря на то, что полевые работы после 2014 г. не проводились, изучение памятника продолжилось. Накопленный огромный фактологический материал необходимо было осмыслить и интерпретировать. Можно констатировать, что с этого времени начинается новый период в изучении памятника — теоретическое осмысление. Проводится огромная работа по популяризации городища Бозок, осуществляются мероприятия по его сохранению путем музеефикаии совместно с созданным в 2018 г. государственным историко-культурным музеем-заповедником «Бозок» (Хабдулина 2022а: 125).

Общая площадь за годы исследований составила 8 тыс. кв. м. Памятник состоит из четырех структурных частей, включая ирригационные сооружения (Хабдулина 2016: 233—234). Бозок определяется его исследователями как комплекс разновременных и разнородных по назначению древних объектов, сосредоточенных на небольшой площади территории восточного берега озера Бузукты. Ландшафтная и археологическая особенность позволяет отнести Бозок и его окрестности к категории археологического микрорайона (Хабдулина 2022b: 258).

Материалы городища Бозок отражают историю четырех государственных образований, существовавших в средние века на территории Казахстана: Тюркского каганата (VI—IX вв.), Кипчакского ханства (X—XII вв), Улус Жоши (Золотая орда) XIII—XIV вв., Казахского ханства (XV—XVI вв.) (Хабдулина 2018: 21).

На современном этапе сопоставление памятника с отрывистой информацией по другим средневековым комплексам, располагающимся в окрестности современной Астаны позволило

МАИАСП № 15. 2023

выдвинуть тезис о том, что Бозок являлся структурной частью более обширного урбанизированного пространства, включавшего поселения, караван-сараи, пастибща. (Хабдулина 2018: 21).

В последние десятилетие происходит более глубокое осмысление памятника именно как сакрального центра Сарыарки. Этот аспект прослеживается как в многочисленных докладах на Казахстанских и международных конференциях, так и в публикациях (Хабдулина 2018: 20—21; 2022b; Tleugabulov 2018; Сураганова 2021).

Полученные за последние годы раскопок материалы, свидетельствуют, что на протяжении длительного периода его функционирования главным являлось использование его не столько как жилого, сколько как особого сакрального пространства (Хабдулина и др. 2014: 687; Хабдулина 2022b: 263—265). Памятник возникает как ставка-резиденция и культовый центр древних тюрков Сарыарки (Хабдулина 2011b: 15).

В ряде работ определяются основные положения, обосновывающие статус городища как культового центра. К ним относится «болотная» топография памятника; необычная планировка оборонительных укреплений; относительная стратиграфия, фиксирующая неоднократное обновления рва и вала; планировка и содержание нижнего строительного горизонта северного квартала; открытие жертвенного захоронения лошади во рву и ритуального захоронения человека в центре северной площадки (Хабдулина 2011с: 266; Тлеугабулов 2017: 71).

Исследователи Бозока считают, что в архитектурно-планировочной композиции памятник имеет аналогии не только с культово-мемориальными комплексами древних тюрков VI—VIII вв. и группой памятников «перещепинско-вознесенского типа» (Хабдулина 2021а: 76), но и еще одной категорией объектов — булгарскими и славянскими святилищами конца первого и начала второго тысячелетия н.э. (Тлеугабулов 2017: 75). При этом наибольшее сходство в планировке памятника видят с поминальным храмом Сарыг-Булун (Республика Тыва). По их мнению Сарыг-Булун близок Бозоку не только по внешним архитектурным деталям, но и присутствием на его территории «храма-юрты», деревянного столба, возможно стелы (Bilyalova at al. 2018: 93—95; Хабдулина 2021а: 76—77).

При этом Бозок на ряду с другими комплексами степной Евразии (Тигашевское городище) воспринимается как свидетельство существования церемониальных городов у древних тюрко-язычных племен, а северный «квартал» городища воспринимается как храмовая площадка, вокруг которой в затекшем грунтом рву, специально выстланном кирпичами, размещались прибывшие для проведения обрядов (Хабдулина 2021b: 234).

История изучения и осмысления городища Бозок на протяжении уже четверти века показывает, что городище оказалось неординарным археологическим комплексом, требующим особого подхода при проведении полевых археологических изысканий и формировании теоритических выводов о его назначении и роли.

Можно надеяться, что сегодня, в период нового этапа связанного с созданием музея-заповедника, Бозок будет не только сохранен как уникальный археологический объект степной Евразии, но и в будущем откроет свои новые тайны.