Государственное регулирование корпоративных отношений в РСФСР

Позднее в парадигме корпоративных отношений в сторону формирования законодательства стремительно развивалось и нашло свое отражение Гражданском кодексе РСФСР 1922 г. В десятом разделе под названием «Товарищество» содержался пятый подраздел, который назывался «Акционерное общество (паевое товарищество)» и включал 45 статей. Кодекс рассматривал акционерное общество как разновидность товарищества, ставил знак равенства между ним и паевым товариществом. Постановлением ВЦИК от 11 ноября 1922 г. был принят Гражданский кодекс РСФСР, в общем плане регулировавший деятельность товариществ, акционерных обществ и государственных трестов, предусматривающий разрешительный порядок создания акционерных обществ с утверждением устава общества государственным органом, а также содержащий основные принципы создания и деятельности организаций, присущие корпоративным организационно-правовым формам. Акционерные общества делились на государственные, смешанные и частные, исходя от формы собственности вкладов участников.

В период 70–80-х гг. в СССР начало активно развиваться корпоративное законодательство в отношении групп организаций — хозяйственных объединений1. Правовой основой для совершенствования государственного управления экономикой были Закон СССР от 30 июня 1987 г. «О государственном предприятии (объединении)» и Положение о Государственном производственном объединении, утвержденное постановлением Совета Министров СССР от 23 сентября 1987 г., закрепившие правовой статус и виды объединений, к числу которых были отнесены производственные и научно-производственные объединения2. Формирование объединений с 1991 г. происходит в рамках приватизационного законодательства. Межотраслевые союзы, ассоциации, концерны, корпорации, холдинги и другие объединения предприятий должны были преобразовываться в товарищества или акционерные общества с одновременным определением размеров вкладов предприятий-участников (учредителей) в их уставный капитал.

Революционные изменения 1917 г. внесли кардинальные перемены как в систему гражданского права, так и в содержание института юридических лиц России. Безусловно, все это существенным образом сказалось на правовой природе юридического лица советского периода. На первоначальном, переходном этапе существования Советского государства, до начала национализации промышленности в широком масштабе, до лета 1918 г. сохраняли силу постановления Временного правительства о создании и деятельности акционерных обществ.

Этими постановлениями, в частности, руководствовались представители Акционерного отдела Народного комиссариата торговли и промышленности при рассмотрении заявлений по вопросам акционерного учредительства. В результате которых действительными оставались лишь именные ценные процентные бумаги, регистрируемые в Народном банке РСФСР.

Акции на предъявителя не допускались. Кроме того, налагался запрет на отчуждение акций, а право на компенсацию за акции в случае национализации предоставлялось лишь зарегистрированным владельцам акций 4. 28 июня 1918 года СНК принял Декрет «О национализации крупной промышленности», в соответствии с которым вопрос о компенсации акционерам откладывался, и так в последствии и не был решен. До марта 1919 года даже национализированные акционерные общества существо вали практически в прежней организационно-правовой форме, и только с 1 марта 1919 года перешли на государственное сметное финансирование.3

До этого они находились как бы в безвозмездном пользовании прежних владельцев, которые должны были их финансировать, а директора и члены правления акционерных обществ даже считались состоящими на государственной службе. После окончания гражданской войны советское правительство – Совет народных комиссаров (СНК) РСФСР своим Декретом от 23 ноября 1920 года определил курс на восстановление промышленности страны с помощью привлечения иностранного капитала, акционерных обществ, кооперативов. В марте 1921 года был провозглашен переход к новой экономической политике. С переходом к новой экономической политике в начале 20х годов вновь был актуален вопрос о правовой форме различных юридических лиц и их объединений. Эффективность использования частного капитала государством в значительной степени во многом зависела от выбора последним тех или иных организационных форм и методов регулирования экономических отношений.

Вопрос о юридических лицах становился одним из острых вопросов обязательственного права. Развитие договорных отношений требовало более четкого определения правового лица тех или иных хозяйственных объединений и предприятий. Основные формы товарищеских объединений определил ГК РСФСР 1922 года. На практике же существовал целый ряд хозяйственных объединений, не упомянутых в ГК. По вопросу о правовом статусе этих последних возник спор, в ходе которого выявились две крайних точки зрения на проблему организационно-правовых форм 4 частнохозяйственной инициативы.

Также в ГК РСФСР 1922 г. был предусмотрен раздел "Акционерное общество (паевое товарищество)". В соответствии с его ст. 348 органами управления акционерного общества являлись общее собрание акционеров, правление и совет, если он был предусмотрен уставом. Статья 357 ГК РСФСР 1922 г. по-прежнему рассматривала правление в качестве представителя общества, а ст. 356 содержала первую формулировку общих обязанностей членов правления без ссылок на положения гражданского законодательства об обязательствах: "При исполнении своих обязанностей члены правления должны проявлять необходимую заботливость.

За убытки, причиненные нарушением возложенных на них обязанностей, они отвечают как солидарные должники перед обществом, а в случае несостоятельности последнего - перед кредиторами общества и перед отдельными акционерами". Формулировка похожа на положения корпоративного законодательства Германии - это объясняется тем, что разработчики первого советского гражданского законодательства при создании ГК РСФСР 1922 г. использовали в том числе западные образцы.5

Одной крайностью являлось требование отдельных официальных лиц максимально сузить сферу хозяйственного использования частного капитала и сократить число допускаемых законом организационных форм частного предпринимательства.

Так в частности, известный советский цивилист В.Ю. Вольф утверждал против допустимости в СССР акционерных коммандит, полных товариществ с акционерным капиталом и аналогичных организаций, известных иностранному законодательству. Другой противоположной, крайней позицией в этом вопросе было расширительное толкование прав юридического лица, предоставляемых частным объединениям. Принципы, распространявшиеся лишь в отношении простых товариществ (о регистрации, отчетности, контроле и т. д.), не являвшихся юридическими лицами, переносились на частные юридические лица, снижая их подконтрольность государству.

Законодатель и хозяйственная практика отвергли обе крайности в оценке пределов частнохозяйственной инициативы. Перед законодателем встал ряд вопросов, ранее ему неизвестных: определение четких правовых рамок деятельности частнопредпринимательских объединений в условиях плановой экономики в целях создания благоприятных условий для государственного регулирования частного капитала; установление правовых форм взаимодействия государственного, кооперативного и частного секторов промышленности; выявление таких форм организации и деятельности государственных предприятий, которые позволили бы последним наиболее эффективно действовать в условиях рыночной конъюнктуры и т.п. В данный период правовое регулирование сталкивалось с такими проблемами, как многоукладность экономики, интенсивность развития товарного оборота.

Приходилось сочетать, с одной стороны, методы централизованного планового регулирования, администрирования, а с другой, - методы, строящееся на договорной основе. В юридической литературе ставился вопрос о том, являются ли частные предприятия субъектами гражданского оборота или они его объекты? Этот вопрос разрешился с предоставлением частным предприятиям прав юридических лиц и с допущением организации их в торгово-промышленные объединения.

Уже в конце 1921 г. Президиум ВСНХ настаивал перед СНК о признании субъектами гражданского оборота не только частных (физических) лиц, но и их объединений, а также объединений частных предприятий. Наркомат юстиции, в свою очередь, возражал против такого допущения паевых и акционерных обществ, характеризуя частно -хозяйственные объединения, как «предприятия явно нетрудового характера». Те, кто в тех условиях поддерживал такую позицию Наркомюста, утверждали, что есть частная промышленность капиталистическая, организованная буржуазным капиталом, являющаяся формой буржуазного накопления и основанная на эксплуатации буржуазным капиталом используемой им рабочей силы.

А есть частная промышленность «трудовая», являющаяся простым товарным производством без эксплуатации чужого труда, основанная на затрате исключительно собственной рабочей силы мелкого кустаря и ремесленника без наемных рабочих. Эти споры были в принципе разрешены указаниями IX Всероссийского съезда Советов.

В резолюции о предварительных итогах новой экономической политики съезд постановил: «Граждане и корпорации, вступившие в договорные отношения с государственными органами должны получить уверенность, что их права будут охранены». Постановлением от 22 мая 1922 г. III сессии ВЦИК IX созыва «Об основных частных имущественных правах», всем гражданам было предоставлено право заключать всевозможные договоры, не запрещенные законодательством, в том числе и договоры товарищества, организовывать акционерные общества».

До принятия ГК РСФСР 1922 г. в законодательстве не была определена процедура регистрации хозяйственных объединений: так, частные акционерные общества регистрировались (в разрешительном порядке) в Совете труда и обороны, остальные виды товарищеских объединений (то варищества простые, полные, на вере) регистрировались в нотариальном порядке, путем регистрации их «договоров о товариществе» в нотариальных отделах губернских отделах юстиции и уездных бюро юстиции.6

Однако, нотариальная регистрация товарищеских объединений при отсутствии центрального акта о них, еще не придавала этим организациям прав юридического лица. Чтобы каким-то образом легализовать свою договорную деятельность, эти организации нередко должны были принимать иную, признанную в гражданском обороте форму. Как правило, ею становилась форма кооператива.

Известные     недочеты     законодательства     способствовали лжекооперативным тенденциям частно-хозяйственных объединений. Все это создавало трудности в договорных отношениях с частными лицами и требовало более четкого определения правового статуса тех или иных хозяйственных объединений и предприятий.

Существенным недостатком Гражданского кодекса 1922 г. было и то, что он не разделял юридические лица на частные и государственные. Это приводило к тому, что и государственные, и частные предприятия по закону ставились на одну доску. Впоследствии разделение юридических лиц на частные и государственные было осуществлено с помощью подзаконных ведомственных актов. Тем не менее, круг юридических лиц, осуществлявших хозяйственную деятельность в Советской России 20х годов, получил свое отражение в ГК РСФСР 1922 г., который более четко по сравнению с 7 предшествующим периодом определил их правовое положение.

25 декабря 1990 г. в России был принят Закон РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности», содержащий перечень организационно-правовых форм предприятий, среди которых было названо товарищество с ограниченной ответственностью (ст. II). Однако составители закона, по-прежнему наряду с наименованием «товарищество с ограниченной ответственностью» и «вклады», практически в качестве синонимов использовали также термины соответственно «акционерные общества, закрытого типа» и «акции». Кроме того, вышеназванный закон исключил из перечня юридических лиц полное товарищество.

Данный законодательный акт определил общие правовые, экономические и социальные основы создания предприятий в условиях многообразия форм собственности, установил организационно-правовые формы предприятий, действующих на территории РСФСР. Причем, в тот же день, 25 декабря 1990 г., Совет Министров РСФСР утвердил «Положение об акционерных обществах», в котором предусматривалась возможность создания акционерных обществ двух видов — открытого типа и закрытого – и определялся их статус. В дальнейшем многие юридические неточности и несоответствия были исправлены ГК РФ 1994 г., определившим перечень и понятие хозяйственных товариществ и хозяйственных обществ (ст. ст. 66— 106).

Большое число противоречивых положений в указанных законодательных актах порождало многочисленные проблемы в правоприменительной практике. Не было четких критериев, позволявших разграничить раз личные корпоративные формы хозяйствования и определить присущий им режим правового регулирования.

Известно, что отрасли права традиционно разграничиваются по двум основным критериям - предмету и методу правового регулирования. Под предметом правового регулирования понимают круг регулируемых общественных отношений; под методом - совокупность приемов и способов юридического воздействия на общественные отношения.

Существуют различные точки зрения об определении места корпоративного права в общей системе права. Так, С.С. Алексеев считал корпоративное право институтом гражданского права.8 Д.В. Ломакин относит корпоративные отношения к числу гражданско-правовых и считает возможным рассматривать корпоративное право в качестве отдельного правового института подотрасли "право юридических лиц" гражданского права.9 Н.Н. Пахомова методично обосновывает точку зрения, что корпоративное право наряду с правом собственности и обязательственным правом является самостоятельной подотраслью гражданского права.10

Ранее отношения внутри торговых товариществ и обществ традиционно рассматривались дореволюционными цивилистами в курсе торгового права. 11 Юридические лица в странах с дуализмом частного права делились условно в специальных целях на юридические лица гражданского права и торгового права.