Государство и буддийская церковь в СССР/России: основные аспекты законодательных отношений

В 1917 г. Россия вступила на путь секуляризации, которая на начальном этапе приобрела характер насильственной «атеизации» и «преодоления религии». С 1918 г. начала складываться модель государственного управления религиозной сферой. Большевики пришли к осознанию необходимости создания в системе государственного управления центрального учреждения, которое выполняло бы функции государственного надзора, осуществляло регламентацию религиозных вопросов и разрешение споров, возникавших между религиозными обществами и органами государственной и местной власти. 8 мая 1918 г. декретом СНК при Наркомюсте был образован VIII (впоследствии V) отдел под руководством Л.А. Красикова. Декрет от 20 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви»¹ предусматривал отсутствие государственного правового контроля или принуждения при определении гражданами своего отношения к религии, декларировал право каждого гражданина исповедовать любую религию или не исповедовать никакой и провозглашал гарантию полного равенства граждан в правах и обязанностях, независимо от отношения к религии. Важным положением Декрета являлось провозглашение отделения школы от церкви. Не допускалось распространение религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподавались общеобразовательные предметы.

В период нэпа в 1922 г. в законодательных актах советской власти начала осуществляться «регистрация религиозных обществ». Осуществлялась и регистрация священнослужителей, хотя в п. 54 постановления «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г. это было запрещено.

Регистрация религиозных обществ в Бурятии стала проводиться с 1923 г. Центральный духовный совет во главе с хамбо-ламой в 1923– 1924 гг. избрал во всех дацанах хидские советы. В этот период среди буддийского духовенства стали возникать земледельческие ламские коммуны в Агинском, Кижингинском, Койморском и некоторых других дацанах. Их возникновение было связано с рекомендацией Наркомюста РСФСР правительству БМАССР «путем наделения лам землей в трудовое пользование создать условия для включения основной массы рядового духовенства в общую трудовую жизнь населения республики»1. Такие коммуны подлежали регистрации с утверждением устава трудовой общины буддийских монахов. Образование и регистрация религиозных обществ вызвали приток населения в них2.

Политика местных властей по отношению к буддийской конфессии определялась общими установками центра по антирелигиозной борьбе. В республике было запрещено врачевание в дацанах, поступление в хувараки (послушники) детям до 18 лет. На основании декретов СНК и решений местных властей крестьянам были переданы дацанские земли, скот и недвижимое имущество. Такое отношение государства к религии и церкви создавало благоприятные условия для неограниченных репрессивных мер против всего церковного. Задачи подавления религии диктовали необходимость участия в этом процессе карательных органов. Особая роль в борьбе «с церковной контрреволюцией» принадлежала VI отделу ОГПУ, который контролировал политическую сторону деятельности духовенства и органов церковного управления.

В 1929 г. была учреждена Постоянная центральная комиссия при Президиуме ВЦИК по вопросам культов, которую возглавил П.Г. Смидович. В республиках и автономных областях были созданы подобные комиссии, руководствовавшиеся постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях». Бюро Бурят-Монгольского обкома ВКП(б) 12–13 августа 1929 г. приняло резолюцию «Об антирелигиозной работе», в которой были определены обязанности государственных, партийных, комсомольских и других организаций в этом направлении.

Еще раньше, в 1922 г., на I Духовном съезде буддистов двух Бурят-Монгольских автономных областей (ДВР и РСФСР) были приняты Положение об управлении духовными делами буддистов Сибири и Устав внутренней жизни монашествующих в буддийских хидах Сибири, которые должны были заменить устаревшее царское Положение 1853 г. Первый документ устанавливал систему административного управления ламаистской церкви Бурятии, второй – правила внутреннего распорядка монастырей и жизни монашеской общины.

Фактически буддийское духовенство ставилось в положение, когда его деятельность должна была регулироваться не каноническими положениями монастырского устава, а решениями «активистов» из мирян, которые составляли большинство в приходских советах. Возможность влияния лам на принятие решений резко ограничивалась.

В 1924 г. была создана Комиссия по вопросам религиозных культов при ВЦИКе РСФСР. При губернских, областных и городских Советах были организованы соответствующие комиссии, в компетенцию которых входило распространение и разъяснение нормативных актов, консультации по вопросам учета, регистрации и налогообложению религиозных обществ и служителей культа, предварительное рассмотрение дел о постройке, открытии или закрытии молитвенных зданий – дацанов, дуганов. Районные исполнительные и поселковые Советы не могли без ведома культовых комиссий производить какие-либо действия в этой сфере. Кроме того, комиссии должны были разрешать споры, которые могли возникнуть между религиозными обществами и местными органами власти, и разбираться с жалобами служителей культа. Однако на практике процветало самоуправство местных органов власти, особенно при ликвидации или использовании культовых зданий. В решении вопросов церковно-религиозной политики на местах главную роль играли районные исполкомы и поселковые советы.

Декрет об «Отделении церкви от государства и школы от церкви» был принят в БМАССР лишь 17 декабря 1925 г. Эта задержка объяснялась поисками особых форм применения советского законодательства РСФСР по отношению к религии и церкви в специфических условиях Бурятии. Проводя в жизнь этот декрет, Бурят-Монгольский ОК ВКП(б) на заседании от 10 февраля 1926 г. поручил Совнаркому республики: «1. Уничтожить право собственности и право юридического лица религиозных обществ и органи- заций; 2. Идти к уничтожению всяких принудительных сборов, собираемых этими организациями и отдельными лицами; 3. К прекращению участия духовных лиц в воспитании и образовании молодежи; 4. Создать гарантию недопущения светского образования в религиозных школах и, наоборот, религиозного образования в светских школах»1.

В связи с принятием этого декрета в буддийской конфессии обострилась борьба между обновленцами и консерваторами. Обновленцы пытались провести в жизнь реформу буддийской церкви, что явилось причиной раскола духовенства и мирян на два враждебных лагеря, в основе которого лежало отношение не только к советской власти, но и к модернизации религиозных догматов, приспособление к изменившейся идеологии общества. В 1925 г. состоялся II Всебурятский съезд буддистов, на котором присутствовали обновленцы: хамбо-лама А. Доржиев, Ч. Иролтуев, Д. Мункожапов, Д. Дагбаев. Среди консерваторов – бывший хоринский тайша Э. Вамбоцыренов, Д. Бадмаев и др.

Состоявшийся в августе 1928 г. III Все-бурятский съезд буддистов завершился победой обновленцев. Были переизбраны хидские советы, дацаны в большинстве случаев переданы обновленцам. Однако выяснилось и то, что некоторая часть духовенства осталась абсолютно равнодушной к проведению реформы буддизма.

Актом ужесточения борьбы с ламством стала инструкция ЦИК БМАССР от 10 августа 1928 г. по проведению комбинированной системы мероприятий на местах, в которой предусматривались экономические ограничения ламства: подоходный налог, военный налог, сбор с лам, не имевших права быть сомонными исполнителями, самообложение, сельхозналог, лесной сбор, арендная плата за дацанские земли и т.д. Тем самым государство стремилось подорвать экономическое и политическое положение буддийской церкви.

Одной из составляющих политики государства в антирелигиозной борьбе была организация Союза воинствующих безбожников (СВБ). Областной союз был организован в Верхнеудинске 2 декабря 1926 г. и своей задачей ставил объединение всех трудящихся для активной борьбы против религии. По данным 1928 г., в

БМАССР насчитывалось 23 ячейки общей численностью 928 чел. Содержание облсо-юза обходилось государству примерно в 20 тыс. руб. в год2. Особую роль СВБ сыграл в 1930-е гг., в период ужесточения борьбы с религией.

В 1934–1938 гг. в Бурятии были приняты постановления ЦИК, СНК БМАССР и обкома ВКП(б) об ужесточении налогообложения и постепенном запрещении деятельности лам. В начале советизации российского общества священники объявлялись «классово чуждыми элементами» и лишались продовольственных карточек, а дети «классовых врагов» не могли учиться в вузах страны социализма.

Основным правовым актом, конкретизирующим и регламентирующим деятельность религиозных институтов, стало постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях», действовавшее до 1990 г. Ситуация в церковно-государственных отношениях характеризовалась существованием «двойного» законодательства в церковнорелигиозных вопросах. Негласно, но последовательно проводившаяся политика регистрационного и налогового гнета приводила к изоляции религиозных конфессий в советском обществе и внутреннему их истощению. В 1937 г. во время репрессий и борьбы с «врагами народа» была предпринята попытка ликвидировать законодательство о культах. В 1938 г. была ликвидирована культовая комиссия при ЦИК СССР. С 1938 по 1943 г. единственной организационной структурой, занимавшейся церковной политикой, был специальный отдел в системе госбезопасности.

К 1940 г. в республике не осталось ни одного действующего дацана. Все 46 дацанов и дуганов были разрушены. Закрытые здания культа, переданные в распоряжение местных Советов, использовались под различные хозяйственные нужды: в Кижингинском аймаке Чесанский дацан со всеми дуганами был отдан Чесанской МТС, в Иволгинском районе Янгажинс-кий дацан был полностью разрушен, а из его каменных блоков были построены молочная ферма и клуб в с. Оронгой.

Наряду с закрытием дацанов и дуганов, органами НКВД проводились карательные мероприятия против лам.

Священнослужители обвинялись в шпионаже, диверсиях и вредительской работе в колхозах и совхозах. В 1930-х гг. были репрессированы более 1 700 буддийских священников, в т.ч. к высшей мере наказания приговорены 520 лам. Таким образом, антирелигиозная кампания привела к практически полному уничтожению буддийской конфессии Бурятии.

За годы советской власти был создан отлаженный механизм подавления и контроля религиозных организаций государством, причем государство брало на себя и ряд чисто внутрицерковных функций.

С началом Великой Отечественной войны социалистическое государство стало активнее использовать в интересах государства отдельные религиозные конфессии. В 1943 г. в церковно-государственных отношениях произошел перелом. Такой поворот имел веские основания. С началом войны церковь заняла активную патриотическую позицию. Так, представители бурятского духовенства принимали участие в сборе денежных средств в Фонд обороны, оказывали религиозную помощь семьям, потерявшим своих близких на фронтах войны. Личной благодарностью И.В. Сталина и других деятелей партии была отмечена деятельность ряда бурятских лам.

В годы Великой Отечественной войны произошел, по сути, возврат к старой, дореволюционной модели контроля государства за религиозными конфессиями, но в рамках социалистического государства. Не имея опыта самостоятельного функционирования, религиозные конфессии, в т.ч. и буддийская, в обмен на поддержку государства и сохранение статус-кво поддержали своим авторитетом государственную власть.

Постановление СНК СССР за № 1603 от 19 ноября 1944 г. положило начало процессу восстановления религиозных организаций в СССР в послевоенные годы. На его основании СНК Бурят-Монгольской АССР принял постановление «О порядке открытия молитвенных зданий религиозных культов» (№ 186-ж от 3 мая 1945 г.), по которому было удовлетворено ходатайство верующих об открытии буддийского храма «Хамбинское Сумэ» в улусе Средняя Иволга.

В мае 1946 г. в Улан-Удэ состоялся съезд представителей духовенства и верующих мирян из БМАССР, Читинской,

Иркутской обл. и Тувинской АО1, на котором было обсуждено и утверждено «Положение о буддийском духовенстве в СССР» и избрано временное Центральное духовное управление буддистов (ВЦДУБ).

С середины 1950-х гг. усилилась антирелигиозная и атеистическая пропаганда. Все достижения в государственно-церковных отношениях, начиная с 1943 г., были объявлены деформацией «церковной политики» социалистического государства и «неправильной политической и тактической линией, приведшей к укреплению религии и церкви». В начале 1960-х гг. сложилось понимание места и роли атеизма в советском обществе как главного рычага формирования научно-материалистического мировоззрения. «Общество без религии» объявлялось программной целью на ближайшую перспективу.

Необходимость уточнения отдельных статей и дополнений «Положения о буддистском духовенстве в СССР» стала поводом к созыву 9 марта 1969 г. VI съезда ЦДУБ, на котором было принято новое «Положение о буддистском духовенстве», где международная деятельность ЦДУБ оценивавалась как один из инструментов улучшения дипломатических отношений СССР с государствами Юго-Восточной Азии. Государство использовало буддийскую церковь в целях поддержки интересов социалистического лагеря и СССР на международной арене.

В Конституции СССР 1977 г. был подтвержден принцип свободы совести, однако в реальной жизни продолжала действовать политика «запретительства» в отношении религии вплоть до 1990-х гг. Церковь была лишена статуса общественной организации.

1980-е гг. были временем активной борьбы советского руководства за мир во всем мире. Совет по делам религий, получив согласие ЦК КПСС, давал разрешения религиозным объединениям на проведение международных мероприятий или участие в них. Участие Совета распространялось и на такую, казалось бы, сугубо конфессиональную деятельность, как формирование групп паломников.

За последние десятилетия произошли громадные перемены в жизни российского общества, непосредственным образом коснувшиеся деятельности буддий- ской церкви и духовенства. В 1990-е гг. буддийская церковь, как и все общество СССР, переживала кризис. Распад СССР упразднил общесоюзные правительственные структуры, в т.ч. Совет по религиозным культам при СМ СССР, под руководством которого действовало ЦДУБ. Демократические преобразования в области религии проявились в законе РСФСР «О свободе вероисповеданий». Закон открыл перспективы для свободной деятельности религиозных организаций и движений, независимых от официальной церкви и влияния со стороны государства, что, безусловно, было революционным новшеством. В 1991 г. Министерство культуры Российской Федерации передало буддийской конфессии в безвозмездное пользование 2 212 культовых предметов из фондов музея истории Бурятии, в т.ч. знаменитую сандаловую статую Зандан Жуу.

В 1996 г. указом президента Республики Бурятия была утверждена Концепция государственно-церковных отношений в Республике Бурятия. Тогда же ЦДУБ России вошло в состав Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте РФ.

26 сентября 1997 г. Государственная Дума РФ приняла федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», регулирующий отношения государства с церковью. Были отменены законодательные и нормативные акты 1929 г. о религиозных культах. На основе Закона 1997 г. в Бурятии был принят «Закон о религиозной деятельности на территории Республики Бурятия».

Процесс возрождения буддийской церкви был отмечен ростом и строительством новых буддийских храмов. В республике на сегодняшний день зарегистрировано 56 буддийских общин, относящихся к трем организациям – это Буддийская традиционная сангха России, централизованная организация «Объединение буддистов Бурятии» и Духовное управление буддистов России.

Демократические процессы в стране дали буддийской конфессии широкие возможности для деятельности и участия в политической и общественной жизни государства. Сегодня буддийская церковь старается найти свое место в обновляющемся обществе. На этом витке истории она стала независимым добровольным сообществом, сосредоточившимся на собственном внутреннем обновлении, на прямых религиозных функциях. Однако быть отделенной от государства – не означает быть отделенной от жизни общества, от сложных и острых проблем, которые волнуют всех его граждан – верующих и неверующих. И потому буддийская церковь использует свои духовные ценности, созвучные гуманным светским идеалам, и проявляет не только лояльность к программным установкам демократического общества, но и солидарность с ними, оказывает содействие их осуществлению, отражая, в первую очередь, интересы верующих граждан.