ХАРАКТЕРИСТИКА СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ

Большие социальные потрясения, которые пережила Россия в 90-е годы, отразились на всех сферах жизни общества. Переход на новый этап развития, формирование новых общественных отношений, все это привело к необходимости перестройки всей правовой системы. Уголовное законодательство также не осталось в стороне, и в 1996 году был принят новый Уголовный кодекс [8], вступивший в силу с 1 января 1997 года. В нем разграничена ответственность лиц, выполняющих административно-хозяйственные и организационно-распорядительные функции в негосударственных организациях и должностных лиц. Также устранена норма о специальном превышении должностных полномочий военными, ввиду признания последних должностными лицами.

Характеризуя каждый элемент состава преступления, направленных против государственной власти, необходимо сказать, что:

• 1.    Объект. Главный объект беззаконных посягательств — это интересы государственной службы либо службы в органах местного самоуправления. При этом возможны и дополнительные объекты, например, права и законные интересы граждан

• 2.    Объективная сторона. Объективная сторона преступлений выражается деянием, как правило, в форме действия, к которому относятся:

или же организаций, жизнь и здоровье человека, его свобода, честь, достоинство.

Какие-либо беззаконные посягательства предметны. В качестве предметов могут выступать различные документы либо информационные материалы, наличные средства и другое имущество, передаваемые в роли взятки, целевые бюджетные средства, документы с заранее неправильными сведениями или корректировками.

• •    нецелевое расходование бюджетных средств;

• •    превышение должностных полномочий;

• •    присвоение полномочий должностного лица;

• •    преступное участие в предпринимательской деятельности;

• •    карьерный обман;

• •    дача взятки, посредничество в ее передаче или же получение.

• 3.    Субъект. Субъект данных преступлений зачастую специальный, это должностное лицо, в том числе работник органов внутренних дел, а при совершении правонарушения, предусмотренного ст. 288 УК РФ, — государственный служащий или же служащий органа местного самоуправления, не являющийся должностным лицом. Общим же субъектом является физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

• 4.    Субъективная сторона. Субъективная сторона преступлений против государственной власти характеризуется, как правило, виной в форме умысла. Беспечное же психическое отношение лица к осуществленному им общественно опасному деянию имеет место быть только в составах преступлений, отраженных в ст. 293 УК РФ.

В некоторых случаях совершение преступления возможно путем преступного бездействия (например, злоупотребление должностными полномочиями, преступная выдача паспорта гражданина РФ, халатность).

Раскроем некоторые проблемные моменты, с которыми сталкиваются правоприменители, при применении норм главы 30 УК РФ.

Наряду с другими элементами состава преступления объективная сторона занимает особое место, ввиду того, что она отражает внешнее проявление противоправного деяния. Совершение деяния является основанием уголовной ответственности. При отсутствии действия (бездействия), являющегося обязательным элементом объективной стороны состава преступления, нет и уголовной ответственности. Это еще раз подчеркивает, что только деяние, а не мысли, высказывания, идеи, личные свойства человека и тому подобное, лежат в основании уголовной ответственности.

Поскольку состав преступлений против государственной власти является материальным, то для него обязательными будут все три признака объективной стороны: общественно опасное деяние (действие или бездействие), общественно опасное последствие и причинная связь между деянием и наступившим последствием.

Не совсем ясна трактовка понятия «явно выходящих за пределы полномочий» совершенного деяния. Авторы выдвигают различные предположения на этот счет. Так, Д. Д. Доиджашвили считает, что явным выход за предоставленные пределы полномочий должен быть только для должностного лица, совершающего преступное деяния [3, с. 24]. А является ли выход действий должностного лица за пределы полномочий явным для других лиц, никакого значения для ответственности не имеет. По нашему же мнению следует согласиться с позицией Б. В. Здравомыслова, который указывает, что признак явности является, не только «объективным, но и субъективным и означает очевидный, бесспорный характер выхода лица за пределы его служебных полномочий как с точки зрения самого виновного, так и с позиций правовой регламентации этих пределов» [7, с. 256]. Кроме того, превышение полномочий становится явным тогда, когда действия должностного лица нарушают интересы службы, когда они связаны с выходом его за рамки своего должностного статуса.

Правоприменителю при определении фактов превышения должностных полномочий необходимо в каждом конкретном случае определять круг прав и обязанностей, которыми было наделено виновное должностное лицо; нормы закона, которые были нарушены совершенным деянием; а также совершенные действия.

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 октября 2009 г. № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» содержит четыре различных формы действий, которые могут составлять объективную сторону состава превышения должностных полномочий [5]. Называются такие случаи, когда должностное лицо совершает действия, которые:

• —    относятся к полномочиям другого должностного лица (вышестоящего или равного по статусу);

• —    могут быть совершены только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте (например, применение оружия в отношении несовершеннолетнего, если его действия не создавали реальной опасности для жизни других лиц);

• —    совершаются должностным лицом единолично, однако могут быть произведены только коллегиально либо в соответствии с порядком, установленным законом, по согласованию с другим должностным лицом или органом;

• —    никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать.

Однако, существует позиция авторов, которые считают неверным выделение последнего случая превышения. Так, Н. Г. Иванов считает совершение действий, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать — формой злоупотребления правом, когда, «несмотря на нарушение правовых оснований выполнения управленческих функций, лицо продолжает действовать… в пределах своего субъективного права — права управлять» [4]. По мнению В. И. Динеки раз данные действия просто запрещены законом, то значит, за их совершение должна наступать общеуголовная ответственность, т. е. любого лица, а не только должностного, в соответствии с конкретной нормой уголовного закона [2, с. 128—131].

Ни законодатель, ни Верховный Суд Российской Федерации к сожалению не раскрывают сущности действий, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать. При выборочном анализе решений судов можно сделать вывод о том, что чаще всего, под действиями, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать суды понимают применение должностным лицом насилия, оружия или специальных средств.

Однако, учитывая тот факт, что данные действия входят в компетенцию должностных лиц, в таких случаях следует говорить о превышении в форме действий, которые могут быть совершены только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте.

Кроме того, действиями, на которые никто и ни при каких обстоятельствах не имеет права, признаются нарушения должностными лицами пределов своей должностной компетенции в целях совершения общеуголовных преступлений.

По нашему мнению, в статьи о должностных преступлениях не следует включать минимальную сумму, превышение которой однозначно свидетельствовало бы о существенности причиненного вреда. Это объясняется тем, что отсутствие жестких критериев, позволит правоприменителю дифференцировать ответственность в зависимости от большего количества условий. Так, например, размер причиненного ущерба для граждан, организаций и государства должен быть различным, поскольку одна и та же сумма в зависимости от субъекта, которому преступлением причинен вред, влечет за собой разные последствия. Кроме того, установление подобного предела позволит формализовать лишь имущественный вред. Но в составе превышения должностных полномочий вред всегда сложный (сопряжен с личным, организационным и пр.). И помимо имущественного ущерба, вред, как минимум, причиняется интересам государства или авторитету его органов.

В юридической литературе нет единства мнений, относительно объема понятия имущественного вреда. Так, В. К. Оган-нисян исходил из того, что в него следует включать как реальный ущерб, так и упущенную выгоду [6, с. 459—463]. Схожую позицию разделяет и, например, А. В. Буклин: он напротив считает, что «имущественный ущерб может выражаться в утрате имущества, т. е. представлять собой прямой ущерб, а также в неполучении должного» [1, с. 224—227].

Мы полагаем, что помимо реального ущерба в размер имущественного вреда действительно следует включить и неполучение должного. Что касается вопроса о включении упущенной выгоды в состав имущественного ущерба, при решении вопроса о существенности наступивших последствий, то можно утверждать, что «понятия «упущенная выгода» и «неполучение должного» различны по содержанию.

Следует отметить, что норма о превышении должностных полномочий является общей по отношению к ряду специальных норм, в которых предусмотрены специальные случаи превышения должностных полномочий, уголовная ответственность за превышение должностных полномочий в специальной сфере деятельности должностного лица.