Художественный образ Версаля в кинематографе

Версальский дворец, как известно, с самого начала своего создания, с первых же этапов преображения, стал образцом подражания для европейских монархов, государственных деятелей и источником вдохновения для творцов и мастеров во всех известных дисциплинах искусства: живописи, скульптуре, литературе, декоративно-прикладном. За последние четыре столетия он был воспет и запечатлён не только европейскими, но и русскими, советскими творческими личностями. «Поэтическое зерно Версаля понимали и современники, и потомство: впоследствии Версаль сравнивали с гомеровским эпосом» [3, с. 205]. В XXI веке мы лицезреем египетские пирамиды, собор Св. Фамилии в Барселоне, Вестминстерский дворец, Петергоф, дворец Сан-Суси и Акрополь в Афинах; они приводят нас в восторг, к размышлениям, к новым неизвестным нам ранее эмоциям, к потерянности и необъяснимой радости. Александр Бенуа писал: «Я чуть не расплакался, когда под самый конец этого нашего первого посещения Версаля лучи заходящего солнца на минуту прорвали густую пелену туч и оранжевым пламенем засияли бесчисленные окна дворца. И почему-то именно в этот момент показался мне тогда чем-то удивительно знакомым, точно я это самое уже когда-то видал и “пережил”. Подобные же ощущения я испытывал и в Петергофе, и в Царском, и в Ораниенбауме, но здесь, в Версале, они приобрели небывалую, почти до физического страдания дошедшую остроту» [1, с. 121]. Возвращения из Версаля почему-то особенны. На нашего впечатлительного соотечественника, и в прошлом, и в настоящем, от мастеров искусства, интеллигенции, новоявленных субъектов «верхнего» слоя до обычного туриста из постсоветского пространства, Версаль производит, как правило, впечатление, несоизмеримое с впечатлением от посещения других, «эпохальных» достопримечательностей Старого и Нового Света. «Я съездил также в Версаль, где провёл полдня, и впервые подивился божественному виду с террасы дворца на перспективу садов» [2, с. 170] (М. Добужинский). Созерцание дворца и садов доставляет духовное наслаждение. Примечательны, впрочем, как и занимательны, литературные очерки, эссе или просто отзывы, фото и видео «картины» гостей дворца, в которых не они в Версале, а сам Версаль. Их глазами, сердцем и чувством. Одним словом, они особенны «версалевосприятием» этих людей.

Вот так, живя не только в пригороде Парижа, в искусстве, но и в умах и сердцах людей, дворец и этос Версаль вступил в новое искусство XX века – кинематограф. И вступил опять-таки по-своему особенно и запоминающе, в большинстве документальных и игровых лентах с 20-х годов прошлого века и до наших дней. Версаль, как архитектурный объект со всей своей бесспорной эстетической значимостью, стал не просто местом действия, архитектурной декорацией или задником, а зачастую самостоятельной смысловой составляющей режиссёрского замысла в новом молодом искусстве – кино. Не так часто, как версальский комплекс, дворцы Санкт-Петербурга, замки Британии и Франции, Эскориал или Шёнбрунн, становятся пространственной средой, создаваемой режиссёром и художником-постановщиком в кино.

Пожалуй, только баварский Нойшванштайн Людвига II, правда, несколько в другом качестве, занял «легендарное» место в киноиндустрии, став узнаваемым логотипом компании “Walt Disney Pictures”. Не надо быть «человеком кино» или «киноманом», чтобы понимать очевидное: в игровом художественном кино архитектура выступает как фон эпизода, важная деталь, перспектива кадра или значимая слагаемая в создании атмосферы действия или всего фильма. Но кинолент, в которых архитектурный, природный или садово-парковый объект служит методом выражения мысли создателей, важной автономной сутью в построении кадра или ещё значительней – выступает героем, «персонажем», одушевлённым эпицентром или ядром предполагаемых обстоятельств, не так уж и много. «Вишнёвый сад» в драматургии пьесы не только безмолвно молил «послушайте, ещё меня любите за то, что я умру», «Титаник» не просто был огромной роскошной посудиной, беспрецедентно реалистично погибшей за 190 минут кинематографического времени Джеймса Кэмерона, Москва не просто столицей-лотереей, не верящей слезам в советской мелодраме Владимира Меньшова, или Вечный город в ленте «Римские каникулы».

Версаль воплощён в кино не просто как историческая среда, условное или реальное место действия, повествования, фон для развития сюжета, декорационный задник для планов или антураж мизансцен. Дворец выступает как актёр первого плана в кинопроизведении или в развлекательном современном action. Как правило, кино, где фигурирует Версаль, это костюмные, историко-биографические ленты, драмы и комедии с реальными историческими героями, вымышленными персонажами или же фильмы-экранизации. Как среду обитания героев мы видим Версаль в лентах «Мадам Дюбарри» (1954), «Тайны Версаля» и «Если бы Версаль поведал о себе» (1954), в сериях «Анжелика и король», «Великолепная Анжелика» (1964).

Историческое время фильмов, где так или иначе присутствует Версаль, это, как правило, эпоха «короля-солнца», Людовика XV и Людовика XVI. Режиссёры выбирают или придумывают альковные темы, интриги и сплетни двора, сочиняют систему перипетий и всё остальное, что может заинтересовать зрителя. Поэтому кино интересуется больше фаворитками королей – мадам Дюбарри, маркизой де Помпадур, королевой Марией-Антуанеттой, нежели серьёзными событиями и личностями в истории Франции, которые влияли из Версаля на все страны Европы и на ход её истории. «Кино – это жизнь, из которой вырезано все скучное». Спорная фраза Хичкока. В 1919 году в Германии снимается фильм «Мадам Дюбарри», в Голливуде – «Мария-Антуанетта» (1938), во Франции – «Мария-Антуанетта – королева Франции» (1956), «Маркиза» (1997), в 2006 году Робин Дэвис снимает историю «Жанна Пуассон. Мадам де Помпадур» с Венсаном Пересом в роли Людовика XV и Элен де Фужроль в роли маркизы. Во Франции фильмы, в которых герои – это приближённые монархов или их конфиденты, снимаются часто. Сюжеты этих лент можно определить простым словом – полуправда. Но все они яркие, зрелищные, костюмные. Одним из главных их преимуществ – проведение натурных съёмок в реальных объектах, в том числе и в Версале. В 2001 году выходит фильм «Роялистка», в 2012 году – «Прощай моя королева».

Версаль в серьёзных произведениях по содержанию, по авторскому замыслу и по жанру выступает действующим лицом, конкретизирующим психологические аспекты действия. Дворцовый или парковый простор, парадные залы или интимные комнаты выступают не жилищем героев или центром событий, а во многих случаях раскрывают образы или помогают приоткрыть завесу, насколько это возможно в кино, во внутренний мир героев и персонажей как реальных персон истории. Версаль, двор, история Людовика XIV и маркизы де Ментенон ожили во французском сериале Нины Компанеец «Путь короля» (1996), снятым по роману Франсуазы Шандернагор «Королевская аллея», в основу которого легли воспоминания супруги короля. В этой ленте наглядна и очевидна неразрывность двух драматических искусств. Вербального и звуко-зрительного. Достоверность изначального литературного источника, игра актёров, повествование от лица маркизы, воссозданная повседневная и парадная жизнь дворца, работа декораторов, художников по костюмам, гриму, реквизиту, саундтрек из произведений Ж.-Б. Люлли, Франсуа Куперена и Делаланда, дворцовые апартаменты, сады и аллеи Версаля обеспечили ленте потрясающую художественную зрелищность и историческую достоверность, а работа первой профессии в кинематографе – оператора и художника по свету – удивительную атмосферу и эмоциональную выразительность. Публичная и повседневная жизнь дворца, распорядок дня, быт и церемониал предстают в фильме в «обжитом» виде, «как было», в переливах истории государства и в событийных главах жизни королевской семьи и двора. «Кто видел двор, тот видел всё, что есть в мире самого прекрасного, изысканного и пышного; кто, повидав двор, презирает его, тот презирает и мир» [4, с. 186].

В «экранном» времени «Пути короля» – всё то, что любит и без чего не может существовать кино, – Человек. Люди, мужчина и женщина, сложные человеческие отношения, мироощущение, все вечные страсти. Земной путь. Начало и конец. Престарелая маркиза де Ментенон, доживающая свой век в Сен-Сире, записала: «Я поочерёдно испробовала любовь, власть, набожность и, боясь лишиться, в оставшееся короткое время, хоть одной из них, погналась сразу за тремя – и упустила всё. Сегодня, когда моего супруга уже нет на свете, я с нежностью смотрю на его подарок – чётки, я прошу играть его любимые пьесы для клавесина и читаю с интересом лишь те книги, где говорится о нём. Словом, нынче я так же страстно люблю всё, что сближает меня с ним, как прежде любила то, что нас разъединяло; увы, былого уже не исправить» [8, с. 562].

Это именно то кино, которое не только смотрят, но и слушают. Воспоминания маркизы погружают зрителя в эпоху великого века Франции и в её почти сорокалетнюю историю отношений с королём. Герои взрослеют, стареют, дряхлеют и вместе с ними меняется Версаль, атмосфера во дворце и образ жизни в нём. Он присутствует в фильме в смене времён года и десятилетий. В зените и закате «короля-солнца» и супруги. «Я скоро уйду. Я больше не услышу эти звонкие голоса, заполнившие часовню. Я больше никогда не пройду по тропинке, ведущую к фонтану, который мы называли фонтаном Одиночества. Мне уже не придётся ступать по гравию этих дорожек, которым король сам придумывал красивые названия. Никогда мне уже не подняться по королевской аллее, в конце которой он так часто ждал меня» [6].

После фильма «Путь короля», пожалуй, есть только одна лента, где Версаль показан в формате максимально реалистичной реконструкции. Это кино «Мария-Антуанетта» Софии Копполы 2006 года, с Кирстен Данст в главной роли. Именно в этом фильме мы видим Версаль таким, каким он был. Гламурным, роскошным, сочным. Личность королевы Марии-Антуанетты всегда привлекала литераторов и кинематографистов. Фильмы, сериалы выходят на экраны достаточно часто. Фильм Копполы – неоднозначный и необычный, отмеченный наградами, съёмки которого проходили в Версале, который показан не просто как дворец королевской четы и двора, а любимый дом, который невероятно тяжело навсегда и драматически покинуть. В финальных кадрах фильма королевская чета покидает Версаль, за окном кареты – версальская перспектива парка; панорама канала и фонтан Аполлона в лучах восходящего солнца. Разговор обречённых супругов глазами, в которых слёзы и великая печаль, для которых солнце уже зашло навсегда. «Вы восхищаетесь своей лаймовой аллеей? – Я прощаюсь …» [5]. А до прощания с прошедшей беззаботной жизнью – мы смотрим на жизнь королевы в Версале, с первых дней её прибытия к французскому двору. Именно в этой картине Версаль показан многогранно, зрелищно и поэтично. Малый Трианон, Французский павильон, деревня королевы, пейзажи парка, водный партер и гроты, убранство и декор парадных комнат и внутренних покоев. Талантливое воссоздание атмосферы жизни двора – главное достоинство этой визуально роскошной и красочной цветовой ленты.

В телефильме «Версаль – мечта короля» 2008 года проиллюстрирована история создания комплекса в игровом жанре с ключевым акцентом на его создателе – Людовике XIV. И вновь где Версаль, там «король-солнце». Или наоборот. Этот «тандем» предопределил высокий рейтинг французско-канадского телесериала «Версаль» «про короля и дворец» (2015– 2016). Интересен факт создания в наши дни трёхмерных приключенческих компьютерных игр «Версаль. 1685» (1996) и «Версаль. Завещание короля» (2002), в которых игрок оказывается в ситуативном действии во времена Людовика XIV в Версале, в залах, комнатах, садах и парке.

В 2014 году в Англии Алан Рикман снимает «Версальский роман», придуманная история с Кейт Уинслет в главной роли, где парк, сад, гроты строящегося дворца, как пространственная сфера, эмоционально характеризуют главных действующих лиц. Кинематограф пишет оригинальные сценарии с реальными историческими героями, но в авторском восприятии этих личностей и событий. Зачастую сюжет и события, разворачивающиеся в ленте, не имеют никакой реальной основы и исторической правды. Настоящим кинопроизведением эти ленты становятся за редким исключением.

Нет однозначного ответа на вопрос, почему художественный образ Версаля столь популярен в искусстве, а само его имя эксплуатируется в различных, зачастую неожиданных сферах повседневной жизни XXI века. Версаль – один из тех шедевров искусства, архитектурно-парковых объектов, который в своей эстетической ценности определённо заключает большой коэффициент иррациональной составляющей и присутствие непрерывающейся сакральности.

В искусстве город, дом, архитектурное сооружение, а порой и целая страна локализуют пространство, место или точку действия, иногда выполняя самую неожиданную задачу и конструируя впечатляющие последствия. Так, роман В. Гюго «Собор Парижской Богоматери» в 1831 году реально спас готическое знаковое церковное сооружение Парижа от грозящего физического уничтожения. Кстати, участь Версаля в послереволюционной Франции могла бы быть необратимо катастрофичной. По воле Бонапарта и благодаря бесславной реставрации Бурбонов Версаль всё же медленно вернул своё величие как музей и правительственная резиденция республиканской Франции. В XXI веке Версаль остаётся богатейшим историческим источником и вдохновением для творческих людей. Остаётся также его загадка и феномен. Поэтому впереди нас непременно ожидают новые поэмы, полотна и киноленты.

Дворец, очерченный квадратами террас,

В часы, когда закат окрашивает стены.

Как много крови ты вливаешь в наши вены

Из царства красоты и рыцарских кирас! [7, с. 35]