Художник как посредник в межкультурном диалоге. К выставке Алены Васильевой в музее семьи Бенуа. Гмз «Петергоф», 24 ноября 2015 - 14 марта 2016 г

Художники обычно тревожатся, когда критик обращает внимание на содержательную сторону их произведений. Концептуальность и сюжетность как будто отодвигают на второй план собственно художественные достоинства работ. Особенно против комментариев содержания возражают мастера, следующие академической традиции, несмотря

Новости

на то, что она по сути своей сюжетна, предметна. В случае выставки, о которой пойдет речь, баланс удачно найден. Однако все же именно с идеи хотелось бы начать.

«Петергоф – Ихэюань. Летние импера-

Общество. Среда. Развитие ¹ 4’2015

торские резиденции» – название выставки, в которой зрителю представлены пленэрные работы, выполненные в двух прославленных дворцовых комплексах России и Китая. Это, прежде всего, пейзажи с видами дворцов, уголки парков с беседками и павильонами, отражающиеся в водной глади мосты и фасады. А также натюрморты, интерьерные зарисовки, и даже не только живопись, но и фарфор.

Алена Васильева – художник и педагог, член Союза художников, кандидат искусствоведения, участник около 200 выставок, ее работы украшают музеи и частные коллекции России, Германии, Италии, Турции, Китая, Гонконга, Тайваня, США и Канады. Работа с натуры – кредо художницы, секрет ее мастерства [2, с. 74]. А пейзаж, в особенности, городской пейзаж или, назовем это образами культурных или «исторических ландшафтов» [ 1, с. 38] – любимый жанр.

Несмотря на то, что китайская тема русскому искусству не чужда, непосредственных связей между ансамблями Петергофа и Ихэюаня нет. В этом диалоге нет повторений, прототипов, аналогий, владельцы двух резиденций в гостях друг у друга не бывали. Связь эта не буквальная, а типологическая, историко-культурная. «Оба парка задуманы и обустроены в XVIII веке двумя величайшими монархами, строителям империй, деяния которых составили целые эпохи – российским Петром I и китайским Цяньлунем (Qianlong), – пишет в авторском комментарии Алена Васильева. – Все было со значением и смыслом, намекавшим на мудрость, просвещенность и бесспорные достоинства владельцев резиденций. Оба парка стали для потомков волнующими историческими легендами» [3, с. 9–10].

Воля художника, подкрепленная наблюдательностью путешественника и исторической эрудицией – вот камертон этого диалога.

Он разворачивается в сюжетах работ, в их композициях и цветовом решении, в самой организации выставочной экспозиции.

Живопись Алены Васильевой искренняя и свежая, картины напоены воздухом и светом, передача эффектов тумана, пасмурного неба, окутанных дымкой далей выполнены почти акварельно. С большим мастерством художник пишет воду. Вообще, кажется, что игра воды и ветвей – мотив, который позволяет связать столь разные в своей основе образы Петергофа и Ихэюаня и одновременно подчеркнуть своеобразие каждого из них.

Общую структурность живописному материалу задают архитектурные ритмы – вертикали колонн и балясин, горизонтали ступеней, перил. А изгибы фонтанных струй, крыш в форме пагод, древесных ветвей то и дело нарушают философский покой и имперское величие.

При всей возвышенности философской созерцательности работ, в них есть место доброй иронии, с которой изображены суетливые фигурки туристов и стыдливые от своей барочной стрижки липы в Верхнем саду Петергофа.

Есть у художника любимый прием, который, однако, выполняется с неистощимым разнообразием: игра противопоставлениями, масштабами, фактурами, геометрией. Массивная плотная скульптура быка, удерживающая нижний левой угол картины и прозрачная дуга моста Шицикунцяо, «впадающая» в горный пейзаж на дальнем плане. Разлапистые сучковатые слоистые ветви на первом плане и словно игрушечные беседки Сецюйюань; дуплистые корявые стволы старых лип и почти невесомый фасад петергофского Монплезира.

Живописное воплощение идеи русско-китайского диалога выглядит очень ободряюще. Художник стоит над вопросами политики, бизнеса, прямолинейных интернациональных проектов. С кисти живописца срывается... не мысль, а чувство родства, близости и бесконечной любви и к Китаю, и к России.