И. Т. Посошков - первый экономист-классик в России (к 370-летию со дня рождения)

Классическая экономическая школа появилась в эпоху мануфактурного периода в Англии – экономически наиболее развитой стране Европы в ХVIII в. Первыми ее представителями традиционно считаются английские экономисты А. Смит, Д. Рикардо, У. Петти. Они выражали интересы предпринимательства и исследовали проблемы промышленного производства: вопросы стоимости, затрат, прибыли и т. д. Однако мануфактурное производство благодаря реформам Петра I активно развивалось в начале ХVIII в. и в России, где также появились ученые-экономисты, которые стали заниматься вопросами организации и управления производством, развития предпринимательства и которых с полным основанием можно отнести к классикам экономической мысли. Одним из них был И. Т. Посошков.

Актуальность дальнейшего осмысления его социально-экономических идей обусловлена многими причинами. Во-первых, тем, что идеи традиционно причислялись в истории экономической науки к категории европейского меркантилизма, тогда как, например, «на их схожесть с восточной традицией экономической мысли до сих пор мало кто обращал внимание» [18, с. 97]. Во-вторых, определенными разночтениями в отнесении ученого к тем или иным научным течениям (физиократам, классической политической экономии, камералистике, институционализму и др.) [28, с. 52]. В-третьих, тем, что в российских исследованиях взглядов И. Т. Посошкова преобладают восторженные оценки, в связи с чем стоило бы «не забывать о традиции более критического отношения к “Книге о скудости и богатстве”» [22, с. 23]. В-четвертых, камералистской ориентацией ученого, выступавшего сторонником «сильного» государства и его активной экономической политики, что уже само по себе созвучно контенту современной экономической науки и хозяйственной практики. Наконец, наличием спекулятивных попыток представить ученого в контенте мейнстрима мировой экономической мысли, хотя, очевидно, что главные идеи И. Т. Посошкова опережали свое время.

Поскольку в сочинениях И. Т. Посошко-ва центральной проблемой была проблема организации производства и создание богатства, можно со всей определенностью считать его первым российским экономистом-классиком, а не просто талантливым самоучкой, «примыкавшим» к уже имевшимся течениям экономической мысли своей эпохи.

Методы

В исследовании использованы структурно-функциональный и программно-целевой подходы, методы анализа, синтеза, обобщений и аксиологии, а также историко-ретроспективный, историко-генетический и герменевтический методы изучения основных социально-экономических идей И. Т. Посошкова. Основу исследования составляют сочинения ученого, а также широкий круг научных публикаций о нем в современной литературе.

Результаты

И. Т. Посошков (1652–1726) жил в сложное и бурное время Петровских реформ, когда в стране шел процесс первой в отечественной истории индустриализации – перехода от мелкого кустарно-ремесленного к крупному мануфактурному производству.

В 1697 г. в с. Преображенском И. Т. Посошков познакомился с Петром I, о чем сообщил в «Доношении о ратном поведении» (1701), посвященном вопросам военного строительства. По некоторым данным, примерно в те же годы он занимался экспериментами с чеканкой монет и выполнял какие-то задания Монетного двора. Во всяком случае, определенно известно, что он усовершенствовал станок для чеканки монет и высказывался за денежную чеканку «мелкой стопой», фактически поддерживая замысел царя о проведении денежной реформы. Эта реформа упразднила старый счет с использованием деньги (1/2 коп.) и алтына (3 коп.) и на 70 лет раньше, чем в США, ввела десятичную монетную систему.

К сожалению, «Письмо о денежном деле» (1699), написанное И. Т. Посошко-вым специально для царя, не сохранилось. О его замыслах на этот счет можно судить лишь по косвенным источникам и фактам. Известно, что в 1698 г. в Москве появились специальные немецкие прессы, заказанные для чеканки медной монеты. Уже в 1699 г. И. Т. Посошков лично размещал их в Кремле близ Старого денежного двора.

Кроме того, есть основания полагать, что он принимал непосредственное участие в подготовке специального указа о выпуске мелких монетных денег от 11 марта 1700 г. Официальный ранг И. Т. Посошкова был зафиксирован в расходных книгах Оружейной палаты за 1704 г. – «уставной денежного дела мастер».

В 1710 г. И. Т. Посошков завершил цикл писем митрополиту Стефану Яворскому (три письма, датируемые соответственно 1703, 1708 и 1710 гг.). В этих письмах автор рассуждал главным образом о роли духовного (православного) воспитания. В полемике с раскольниками и иноверцами И. Т. Посошков убедительно доказывал позитивное воздействие православной духовности на хозяйственное поведение человека.

В 1708 г. вышло одно из наиболее известных сочинений И. Т. Посошкова «Зерцало очевидное». На страницах этой книги автор вел активную заочную полемику с протестантами, осуждал лютеран за их увлечение светским образом жизни, культ прибыли и наживы, оправдание многих «недостойных» поступков («винопитие» и «чревоугодие»), за отказ от «духовного жития». Это сочинение имело важное прак- тическое значение для понимания мотивов поведения торговых партнеров – немецких купцов, которые торговали в Новгороде, где в то время жил И. Т. Посошков.

В 1719 г. появилось еще одно крупное сочинение И. Т. Посошкова – «Завещание отеческое сыну», посвященное религиозным и морально-этическим вопросам. Судьба ученого сложилась трагически: после смерти Петра I он попал в немилость и по инициативе князя А. Д. Меньшикова был заключен в Петропавловскую крепость. Умер И. Т. Посошков 1 февраля 1726 г. и был погребен у церкви Самсона Странноприимца.

В 1724 г. И. Т. Посошков написал главное произведение – «Книгу о скудости и богатстве», которая предназначалась Петру I. Однако неизвестно, читал ли ее император. Следует признать, что книга была действительно выдающимся сочинением глубокого мыслителя и талантливого экономиста.

Судьба произведения также оказалась непростой. Сначала оно затерялось в Тайной канцелярии. В 1752 г. появилась копия, сделанная по поручению М. В. Ломоносова. Затем о «Книге…» опять забыли. Второе ее открытие произошло спустя более чем 100 лет с момента написания. Большую роль в этом сыграл отечественный историк М. П. Погодин (1800–1873), который в 1838 г. на книжном аукционе в Санкт-Петербурге приобрел около 200 старинных рукописей. Среди них оказалась и рукопись «Книги о скудости и богатстве». Благодаря усилиям М. П. Погодина 21 февраля 1842 г. Общество истории и древностей российских при Московском университете смогло наконец издать ее тиражом в 1 200 экземпляров.

Структура «Книги о скудости и богатстве» включает девять глав: 1) «О духовности»; 2) «О воинских делах»; 3) «О правосудии»; 4) «О купечестве»; 5) «О художестве»; 6) «О разбойниках»; 7) «О крестьянстве»; 8) «О земельных делах»; 9) «О царском интересе». Экономическая проблематика затрагивается непосредственно только в 4-й (где речь идет о торговле), 5-й (где автор рассуждает о раз- витии промышленности и ремесел), 6–7-й (где речь идет о землевладении и землепользовании и анализируется положение крестьянства) и 9-й (посвященной финансам) главах [29].

Обращает на себя внимание первая глава «Книги…», в которой речь идет о православной духовности и ее значении в хозяйственном развитии русского общества. Пожалуй, здесь впервые в истории отечественной экономической мысли формулируется более или менее целостная теоретическая модель (концепция) духовно-нравственной экономики, основанной на принципе социальной справедливости. Это нашло отражение в идее И. Т. Посошкова о создании так называемого многонародного совета, в котором, по мысли ученого, должны были быть представлены деловые люди (купцы, ремесленники) и свободные крестьяне. Задача такого совета состояла в том, чтобы «между собою любовно имати жить» и «друг друга в нуждах помогати» [29, с. 14].

В экономической части «Книги…» сформулирован ряд практических мер, направленных на совершенствование производительных сил России и повышение эффективности экономической политики государства. Особое значение имеет учение И. Т. Посошкова о богатстве. Разговор о нем начинается с названия произведения. Согласно подзаголовку, содержание представляет собой повествование о том, «отчего приключается напрасная скудость и отчего изобильное богатство умножается» [29, с. 13].

Понятие изобильного богатства является ключевым в терминологии автора. В понимании И. Т. Посошкова изобильное отнюдь не означает избыточное, излишнее; наоборот, оно обозначает достаток, довольство, благосостояние, благополучие. Одним из оттенков исходного понятия является «множество богатства» или разнообразие его конкретных форм. Впервые в истории русской экономической мысли И. Т. Посошков выделяет и раскрывает две формы богатства: материальную (вещественную) и духовную (невещественную). Приоритет он отдает второй (невещественной) форме богатства и заявляет, что русскому человеку «надобно не парчами себя украшати, но надлежит добрым нравом и школьным учением» [29, с. 127]. Нравственность и знания как элементы невещного богатства, по мнению автора, способствуют приумножению вещественного богатства, а их отсутствие лишает человека того, что у него есть.

Интересной является также мысль И. Т. Посошкова о приумножении «всеоб-щаго» богатства. Он различает всенародное и царственное богатство. Когда в стране еще не было опыта ведения государственного бюджета, а царская казна не только в обыденном сознании людей, но и на практике отождествлялась с государственными финансами, И. Т. Посошков впервые в истории русской экономической мысли предложил различать государственные (царские) и государственные (народные) деньги. Он прямо писал Петру I, что «не то царственное богатство, еже в царской казне лежащие казны много, но то самое царственное богатство, еже бы весь народ по мерностям своим богат был самыми домовыми своими богатствы, а не внешними одеждами или позументным украшением» [29, с. 13].

В рассуждениях И. Т. Посошкова можно также рассмотреть и противопоставление реального богатства (домовое богатство) его фиктивным формам («украшательствам»). Автор дает количественный и качественный анализ феномена богатства: с количественной стороны богатство трактуется в «Книге…» как достаток и изобилие, а с качественной стороны – как реальное и фиктивное состояние. При этом И. Т. Посошков выступал не только за нравственное самоограничение накопления богатства, но и за социальное регулирование его масштабов (в соответствии с сословной принадлежностью). Он ввел понятие «мерности» богатства и полагал, что, если ограничить рост домового богатства сословными рамками, это будет способствовать «умиротворению» в обществе. Главная же задача власти, по его мнению, состоит в борьбе с «напрасной скудостью», т. е. с нищетой.

И. Т. Посошков осуждал нищету и порождающие ее праздность и иждивенчество. Он считал, что единственным справедливым источником богатства является труд. Ученый отмечал, что даже полученное в наследство богатство растранжиривается и не ценится потому, что досталось даром. Только труд позволяет дать подлинную оценку богатству, учит человека правильному отношению к нему. Трудиться «с прибытком», по мнению И. Т. Посошкова, означает приумножать богатство, создавать дополнительный продукт. «Прибыток» – это дополнение к израсходованным средствам, т. е. дополнительный труд. Автор признает: чем больше труда вкладывается в создание богатства, тем больше и само богатство.

Сложно не увидеть в этих суждениях явного намека на трудовую стоимость, теорию которой начиная с К. Маркса в официальной экономической науке приписывают английским экономистам-классикам. Однако стоит отметить, что К. Маркс не был знаком с сочинениями И. Т. Посошкова, который за полвека до английских экономистов предвосхитил появление теории трудовой стоимости.

Автор отстаивал принцип всеобщности труда и предлагал даже обучать нищенствующих полезным профессиям, забирать с улиц попрошаек и принудительно их трудоустраивать. И. Т. Посошков считал производительным такой труд, который создает «прибыток». Из общих мероприятий, предложенных ученым, отметим главные: решительно бороться с непроизводительными расходами («транжирством») и осуществлять строжайшую экономию во всем; предложение заставлять всех людей работать прилежно и производительно. Остро нуждавшаяся в рабочих руках отечественная мануфактурная промышленность в первой четверти ХVIII в. не гнушалась использованием не только труда беглых крестьян или заключенных, но даже юродивых и калек.

Рассуждая о бережливой экономике, И. Т. Посошков писал: «Пчела муха весма не велика и собирает она мед не карчагами, но самыми малыми крупицами, обаче множеством их собирают многия тысячи пуд. Тако и собирание богатства царственнаго: аще вси люди будут жить бережно и ничего напрасно тратить не будут, но всякие вещи будут от погибели хранить, то тое царство может весма обогатитися» [29, с. 89].

В этом вопросе ощущается влияние идей Домостроя ХVI в., особенно 3-й части, в которой содержатся практические рекомендации по экономному ведению домашнего хозяйства. Развивая и интерпретируя их, И. Т. Посошков предложил поощрять такую экономию и усердие посредством различных льгот. Например, предоставлять льготы «в царских поборах» людям, которые самостоятельно «себе и детям своим построят палаты».

Автор «Книги…» вел речь не только о домашнем хозяйстве. Важным объектом его исследования стало также городское хозяйство: ремесла, торговля, развитие промышленности. И. Т. Посошков выдвинул идею введения так называемых цеховых уставов в русских городах для регламентации ремесел. Не следует путать эту идею русского ученого со средневековыми цеховыми уставами европейских городов: и время было уже другое, и уставов подобного рода в русских городах никогда не было. По мысли экономиста, подобный устав должен был представлять собой общую инструкцию, как «все мастеры дела свои делати самым тщательным художеством беспорочно». Иначе говоря, речь шла о том, что сегодня называется техническим регламентом. Эта идея И. Т. Посошкова была неразрывно связана с перестройкой в организации и практическом ведении ремесел и созданием крупной промышленности в российских городах. Проект цехового устава предусматривал обязательное клеймение мастером готовых изделий и персональную ответственность за бракоделие. Кроме того, существовал ряд мер по переводу ремесленной мастерской в мастерские дома (мануфактуры). В отличие от закрытых ремесленных мастерских новые мастерские дома должны были стать открытыми, а рост числа работников всячески приветствовался, как и работа «вымышленников» – изобретателей и рационализаторов.

И. Т. Посошков высказывался о пожизненной защите авторского права изобретателей, что было для того времени революционно: «Многие бы острые люди и нарочно стали тщатися, како бы что новое вымыслить, от чего бы ему поживитися». И далее: «Чтобы за вымысел новаго какова мастерства или промысла отнюд иным не попускать вступать» т. е. не присваивать право на изобретение при жизни изобретателя [29, с. 140].

Проект цехового устройства И. Т. Посо-шкова оказался во многом созвучным идеям Петра I. В 1722 г. вышел царский указ о создании цеховых организаций городских ремесленников, в которые могли вступать люди «всякого роду и чину», вплоть до крепостных крестьян, получавших от помещиков «отпускную».

Известно, что И. Т. Посошков был протекционистом: выступал за государственное поощрение отечественных товаропроизводителей и ограничение льгот иностранным предпринимателям, предлагал вывозить готовые товары, а не сырье.

В современных условиях, когда наша страна столкнулась с недобросовестной конкуренцией и политикой санкций со стороны западных государств, вновь встал вопрос об импортозамещении, в связи с чем многие суждения И. Т. Посошкова на этот счет выглядят более чем своевременными. Например, его рекомендации властям не только оказывать финансовую поддержку частным предпринимателям, но и на казенные средства строить государственные мануфактуры. Действительно, за годы правления Петра I были построены сотни таких мануфактур в разных регионах огромной страны и в различных отраслях [30, с. 219].

Стоит отметить, что в начале ХVIII в. в России крайне остро стоял вопрос о формировании рынка свободной наемной рабочей силы. Крепостное право сдерживало формирование такого рынка и тормозило развитие трудовых отношений. Поэтому очень интересными выглядят идеи

И. Т. Посошкова о совершенствовании этих отношений. В первую очередь обращают на себя внимание его рекомендации по стимулированию и вознаграждению. Интересны его суждения о сдельной форме оплаты труда. Ученый отдавал ей преимущество перед повременной системой и предлагал ввести урочную («урок» – задание) оплату, которая бы учитывала не только время работы, но и качество произведенного продукта (товара). Он писал, что «надобно также учинить, чтобы всякая работа давать им уроками же» [29, с. 206–207].

Главный источник пополнения рабочей силы для промышленных предприятий страны И. Т. Посошков видел в многомиллионном российском крестьянстве. Осуждая крепостную зависимость, экономист поддерживал идею обучения крестьянских детей различным видам ремесел, например ткацкому или кузнечному. Особое внимание он уделял подготовке рабочей силы для промышленных предприятий; в частности, предлагал приглашать хороших мастеров из-за границы и развивать наставничество.

Одно из центральных мест в «Книге…» занимает аграрный вопрос. Отношение И. Т. Посошкова к нему довольно противоречиво: с одной стороны, он как владелец земли и крепостных крестьян защищал право на владение крепостными работниками; с другой – в рассуждениях автора нашло отражение и национальное крестьянское правосознание, в частности идея крестьянского землевладения и вольности. Автор «Книги…» прекрасно понимал, что крепостное право объективно тормозит формирование рынка труда в России, сдерживает процесс развития национальной экономики. И. Т. Посошков высказывался за гуманизацию отношений между двумя главными сословиями российского общества. Обращаясь к царю с просьбой ограничить дворянский произвол над крестьянами, русский экономист ставил перед дворянством и властью новую проблему – способствовать росту благосостояния крестьян.

Логика его рассуждений была достаточно простой: чем богаче становится кре- стьянин, тем больше оброка он уплачивает землевладельцу и налогов – государству, и наоборот. Отсюда вывод: забота дворян о крестьянах должна стать формой государственной службы, так как «крепостное богатство – богатство царственное», т. е. крестьяне – не собственность помещика, а «царские дети». По мысли автора, власть должна не допускать дворянский произвол. «Есть такие бесчеловечные дворяне, – писал И. Т. Посошков, – что в работную пору не дают крестьянам своего единого дня (заставляют нести барщину по семь дней в неделю. – Д. С., К. С.), еже бы ему на себя что сыработать» [29, с. 148].

Выступая против подушной подати, введенной царским правительством, И. Т. Посошков не оправдывал и подворную подать, которая взималась со двора безотносительно размера доходов крестьян. В то время размер подушной подати («поголовщины») составлял 74 коп. с крестьянской души и 1 руб. 20 коп. – с посадского «тяглеца» и не отражал уровень доходов различных категорий налогоплательщиков. Поэтому И. Т. Посошков советовал Петру I использовать другой критерий для определения государственных сборов – доход с обрабатываемого участка земли. Так впервые в истории русской экономической мысли была сформулирована идея подоходного (поземельного) налога. Понимание И. Т. Посошковым разной доходности различных участков земли (дифференциальная рента) позволило ему предложить идею дифференцированного налогообложения земли и дохода с нее, что было передовым шагом для своего времени. При этом понимание поземельного подоходного налога связывалось автором не с объемом пашни или сенокоса, луга или пастбища, а с засевом земли, т. е. с ожидаемым доходом.

Для обеспечения стабильной доходной базы государственной казны И. Т. Посошков предлагал царю закрепить крестьянские земли за крестьянами и отделить их от дворянских земель. По мысли автора, такая радикальная мера способствовала бы более оперативному поступлению сборов (нало- гов) в казну. В главе «О земельных делах» он не просто выступал за размежевание крестьянских и дворянских земель, а рекомендовал дать крестьянам право собственности на обрабатываемую ими землю.

В основу разделения земли между двумя основными сословиями российского общества (крестьянами и дворянами) должны были быть положены идеи взаимной выгоды и польза для государства. И. Т. Посошков указывал, что дворяне должны предоставлять излишнюю землю крестьянам при условии, что те будут рачительно обрабатывать оставшиеся у помещиков угодья. Крестьяне также, по мысли автора, окажутся заинтересованными не только получать доход с собственной земли, но и брать в аренду земли помещика.

Однако эти идеи при жизни их автора не получили одобрения властей. Вопрос о наделении крестьян землей оказался закрытым на долгие десятилетия. Решение проблемы осуществил в ходе аграрной реформы 1906–1911 гг. уже П. А. Столыпин [38].

Важное место в «Книге…» занимает тема развития финансов, которой посвящена последняя глава «О царском интересе». Как специалист в области денежного обращения («денежный мастер») И. Т. Посошков был хорошо осведомлен о плачевном состоянии. Северная война 1700–1721 гг. истощила казну, и военные расходы заставляли правительство постоянно изыскивать чрезвычайные источники ее пополнения. За годы царствования Петра I было придумано и введено более 30 новых налогов, которые тяжелым бременем легли на предпринимателей, ремесленников, крестьян. Ярко выраженный фискальный характер системы налогообложения в России не стимулировал товаропроизводителей. И. Т. Посошков прекрасно это понимал и высказывался за ослабление налогового гнета. Он писал: «Паче собрания (налогов. – Д. С., К. С. ) надлежит людей от разорения соблюдати, то оное собрание и споро, и прочно будет» [29, с. 177].

Однако было необходимо предложить власти некую альтернативу, ведь общие призывы к снижению налогов традиционны. Осознавая это, И. Т. Посошков искал возможности для расширения налогооблагаемой базы, советуя ввести прогрессивное налогообложение на предметы роскоши и различные увеселительные мероприятия: охоту, балы, путешествия, фейерверки и т. п.). Также он выступал за ужесточение дисциплины налогообложения и предлагал более последовательно и ответственно собирать различные штрафы и применять финансовые санкции против нерадивых землевладельцев и землепользователей, потому что «земля самый гобзовитый (изобильный. – Д. С., К. С.) данник».

В «Книге…» подробно разобран вопрос о покупательной способности денег. Понимая, что можно собрать большие суммы обесцененных денег и тем самым не обеспечить необходимые поступления в казну, И. Т. Посошков выступал как последовательный сторонник полноценных (золотых, серебряных и медных) денег. В его сочинении нет предложений по введению в стране бумажных денег, хотя, например, во Франции они появились в 1547 г., а в Китае – в Х–ХII вв. В России такие деньги вошли в оборот в 1769 г., в эпоху Екатерины II.

Обосновывая рассуждения на этот счет, И. Т. Посошков писал: «Мы не иноземцы, не меди цену исчисляем, но имя царя своего величаем, того ради, нам не медь дорога, но дорого его царское имянование, того ради мы не вес в них числим, но исчисляем начертание на ней» [29, с. 20]. Он разделял некоторые основные положения номиналистической и металлистической теории денег и полагал, что ценность последних определяется, во-первых, ценностью металла, из которого изготовлена монета; во-вторых, проставленным на них номиналом (нарицательной стоимостью). Определенный резон в такой двойственности И. Т. Посошкова все-таки был: путем увеличения нарицательной стоимости денег он планировал сэкономить значительное количество золота и серебра в казне государства.

И. Т. Посошков вел речь в основном о распространении медных денег и экономии золота и серебра. Об этом свидетельствуют не только его мысли в «Книге…», но и идеи, высказанные в сочинении «Доноше-ние о новоначинающихся деньгах» (1718). Интересны призывы экономиста к восстановлению пробы и веса полноценного серебряного рубля (так называемого солнечного). Именно поэтому «нельзя категорически утверждать, что Посошков был чистым номиналистом» [26, с. 84], но он не был и «чистым металлистом».

Отмечая определенную противоречивость в отношении И. Т. Посошкова к вопросу о деньгах, сошлемся на его оценку роли денег в организации внутренней и внешней торговли. С одной стороны, он писал в «Книге…», что серебряные деньги «надлежит в торгах русских иметь, за рубежи отнюдь их не отпускать», но тут же добавлял, что необходимо «за рубежи одни токмо червонцы отпускать». Объяснение этому феномену одно: переломный характер эпохи, в которой жил русский экономист, требовал одновременно укрепления национальной денежной системы и активизации внешней торговли.

Двойственность в суждениях И. Т. По-сошкова о «денежном устройстве» была в определенном смысле условной: для внутреннего обращения, как полагал русский экономист, ценность денег (их покупательная способность, доверие к ним и др.) может определяться царским штампом; для внешней торговли такая царская регалия уже особого значения не имеет, деньги должны быть полноценными, т. е. золотыми.

Представления И. Т. Посошкова об устройстве финансов носят меркантилистский характер. При этом русский ученый не придерживался принципа laisser faire laisser passe, характерного для европейских экономистов [32]. В рассуждениях И. Т. Посошкова можно обнаружить и положения, напоминающие идеи физиокра-тизма, в частности положения концепции естественного порядка и др. Это вполне естественно, поскольку Россия того времени была аграрной страной, только начинавшей превращаться в аграрно-индустриальную.

Дискуссии и обсуждения

Взгляды и идеи И. Т. Посошкова давно привлекают внимание научной общественности. Еще в ХIХ в. их анализу посвятили сочинения А. Г. Брикнер [2], Е. П. Карно-вич [12], А. А. Куник [17], А. Миклашевский [20], Н. П. Павлов-Сильванский [24], М. Погодин [27], А. А. Царевский [35] и др. В ХХ в. об И. Т. Посошкове писали С. Н. Булгаков [4], В. А. Дуров [7], Б. Б. Кафенгауз [13], А. И. Клибанов [15], М. В. Клочков [16], Л. М. Мордухович [21], А. И. Пашков [25], Д. Н. Платонов [26], Д. О. Цыпкин [36] и др. Со временем исследование взглядов И. Т. Посошкова эволюционировало от его традиционного отнесения к меркантилизму, хотя и специфическому, отличному от западноевропейского, до попыток причислить его к иным течениям в истории экономической мысли, соотнести с так называемым мейнстримом и даже мир-системным анализом. Выделяют три основных «нетрадиционных» подхода в оценке взглядов И. Т. Посошкова [33].

В современных условиях внимание и интерес к идеям ученого неуклонно растут. В ХХI в. сформировалась достаточно обширная историография его работ и идей. С одной стороны, И. Т. Посошков рассматривается как «государственник», сторонник сильного государства и его активного участия в экономике [1; 11; 23]. С другой – как «почвенник», один из предшественников так называемой нравственной экономики, основанной на духовно-нравственных традициях народа [19; 31; 34]. Одни авторы считают возможным отнесение И. Т. Посошкова к родоначальникам российского экономического институционализма [14], толкнувшего страну в «геокультурную ловушку» [5, с. 263], другие – к числу камералистов и консерваторов [8; 28], третьи – к главным идеологам российской (петровской) модернизации [9; 18]. Интерес вызывают исследования социальных аспектов экономических взглядов И. Т. Посошкова, его представления о социально-трудовых отношениях, социальной справедливости и социально-экономическом неравенстве и т. д. [3; 37].

При всем разбросе мнений о характере и значении идей И. Т. Посошкова в современной экономической науке их объединяют признание больших научных заслуг ученого в истории российской экономической мысли и сохранение их актуальности на новом этапе развития России.

Выводы

Следует сказать, что безусловная заслуга И. Т. Посошкова в том, что он одним из первых в истории мировой экономической науки возвысился над узкими рамками меркантилизма и физиократизма – основных социально-экономических доктрин ХVII– ХVIII вв. – и выступил с идеями всестороннего развития производительных сил (как в промышленности, так и в аграрном производстве). Это обстоятельство позволяет рассматривать И. Т. Посошкова как экономиста-классика, который в центр исследований поставил проблему социально и экономически эффективного («полезного») производства и предвосхитил появление в мировой экономической науке некоторых фундаментальных концепций, в частности теории трудовой стоимости, концепции экономного производства и др.

Несмотря на сомнения в правомерности отнесения И. Т. Посошкова к классическому направлению экономической науки в силу его «нелиберальных» взглядов и явной «государственнической» ориентации [33, с. 78–79], стоит подчеркнуть, что критерием классической экономической школы является анализ проблем производства, когда исследователь не ограничивается изучением сферы обмена или потребления. Как именно производство исследуется – с точки зрения интересов государства или с точки зрения принципов свободной конкуренции – вопрос отдельный. Подмена критериев вряд ли способствует научной идентификации идей ученого в истории мировой и отечественной экономической науки.

В современной литературе нередки упреки в том, что атрибутация взглядов И. Т. Посошкова чаще всего опирается на уподобление истории России истории Западной Европы [33, с. 79]. Они носят наду- манный характер, как и попытки причислить русского мыслителя к институциональному направлению в экономической науке. Если учесть контекст петровской эпохи, когда Россия активно пыталась освоить европейские достижения, но стремилась при этом сохранить и упрочить государственность, то уподобление «двух историй» выглядит неубедительно. Стремясь войти в «семью» европейских народов, Россия отнюдь не пыталась копировать историю англосаксонской или романо-германской цивилизации, тем более что это было бы невозможно [6].

Что касается институционализма, то безусловной научной заслугой И. Т. Посошко-ва является серьезная разработка вопроса о роли государства в развитии национального хозяйства, вопросов налоговой, денежной, кредитной, промышленной и аграрной политики. Но это не является основанием для выводов о будто бы институциональном характере взглядов экономиста, считавшего государство не институтом, а «властью, данной от Бога». Неуместно также искать апологетику западноевропейской экономической науки в его работах, тем более что И. Т. Посошков даже не был знаком с сочинениями европейских экономистов своего времени.

При этом можно и даже необходимо выделить так называемый воспитательный аспект протекционистских идей И. Т. Посо-шкова, которые он сформулировал задолго до появления теории «воспитательного протекционизма» немецкого экономиста Д. Ф. Листа (1789–1846). В этом отношении можно обнаружить схожесть во взглядах И. Т. Посошкова и его предшественника А. Л. Ордина-Нащокина (1605–1680), составителя «Новоторгового устава» (1667).

Необходимо подчеркнуть и еще одну сторону взглядов И. Т. Посошкова – их нравственный потенциал, очевидную гуманистическую направленность. Это касается в первую очередь разумного и справедливого государственного управления, преодоления нищеты, превращения подданных в имущих, «насаждения правды» [10, с. 118].

Все это придает его сочинениям, в первую очередь «Книге о скудости и богатстве», вполне современное звучание. Ведь и сегодня проблемы оптимизации производства, роли государства в экономике, повышения ее конкурентоспособности, импортозаме-щения, развития хозяйственной культуры и социальной ответственности бизнеса перед обществом стоят крайне остро. Вопросы сохранения духовного богатства, национальной культуры и самобытности, того, что принято называть нематериальными активами или нематериальными факторами экономики, выдвигаются на первое место. Обо всем этом вполне уместно вспомнить именно в 2022 г, объявленном указом Президента России Годом нематериального культурного наследия.