Имущественные отношения как фактор эффективной организации финансирования инвестиций в сфере добычи и первичной переработки нефти

В России организация инвестиционной деятельности в сфере добычи и первичной переработки нефти имеет множество недостатков. К их числу следует отнести неравномерность и инертность инвестиционных процессов: в них преобладают устаревшие технологии, в одни периоды общие объемы инвестиций велики, в другие недостаточны. Добывающие корпорации в большинстве случаев не склонны к инновациям, не отличаются эффективностью в управлении инвестиционными рисками и рыночной стоимостью совокупных запасов нефти. Приведу несколько характерных фактов. В России средний процент извлечения нефти из недр составляет около 25 процентов против 44 процентов в США и 50 процентов в Норвегии [1]. Коэффициент извлечения нефти, то есть соотношение между объемами добываемой нефти и величиной разведанных ее запасов, варьирует по различным месторождениям и скважинам в зависимости от вязкости нефти, сложности ее добычи, применяемых технологий. Например, на самом большом в России Югринском месторождении за период добычи с 1964 года средний коэффициент извлечения составил 0,23 [2]. «По состоянию на 2017 г. глубина переработки нефти в России составляет 81%, в то время как в Европе этот показатель равен

85%, а в США – 96%. Главной причиной низкой глубины переработки нефти в стране являются морально и физически устаревшие НПЗ» [3, с. 214]. Отсутствие продуманной стратегии развития, применение устаревших технологий привели к тому, что резервы запасов для добычи нефти в относительно близко расположенных месторождениях резко сокращаются. «Аналитики отмечают, что текущие запасы в основных районах добычи могут обеспечить воспроизводство минерально-сырьевой базы в ближайшие 10–15 лет не более чем на 50%» [4, c. 234]. При этом доля рентабельных скважин не превышает 30 процентов от их общего количества. Планы инвестиций многими компаниями выполняются на 50–60 процентов, при этом процент износа основных средств в нефтедобыче составляет 60 процентов, в нефтепереработке – 80 процентов (см. [4]). Эффективность инвестиций падает, затраты на добычу дополнительной тонны нефти увеличиваются. Добыча постепенно перемещается в районы Крайнего Севера, на Арктический шельф, на необустроенные территории, где отсутствуют необходимая производственная и транспортная инфраструктура. В связи с этим затраты на добычу тонны нефти в таких местах существенно выше, чем в уже обустроенных.

В итоге можно констатировать, что в инвестиционной сфере малоэффектив- но выполняются ключевые функции собственника:

• •    определение приоритетных направлений инвестирования;

• •    управление инвестиционными рисками;

• •    контроль эффективности действующих направлений инвестиций.

Долгосрочные инвестиции для финансирования нефтедобычи требуют больших денег. В настоящее время их недостаточно. Проблема в том, что они не регулируются строго экономически и правильно, поэтому вступают в силу инструменты «ручного управления», политическое давление, иные механизмы, которые отпугивают инвесторов. Главные задачи настоящего исследования – определить, как правильно специфицировать функции собственности для инвестиционных целей и какие финансовоэкономические инструменты использовать для их реализации.

Актуальность задачи состоит в том, что эффективное встраивание функций собственности в рыночный механизм может способствовать существенному повышению эффективности инвестиционного процесса. Своеобразие и новизна постановки задачи заключаются в следующем. Когда какие-либо функции частной собственности неадекватно выражены и представлены в механизме управления частной собственностью, подход к решению проблемы в целом понятен: нужно выяснить, что и где не вполне адекватно практической ситуации, опираясь на действующие экономические институты, предложить свои коррективы и решения, корректирующие механизм реализации частной собственности, улучшающие его функционирование. Но когда речь идет о публичной собственности, механизм решения должен быть другим. Этот механизм «провисает» изначально и никогда не работал достаточно хорошо (см. [5]). Есть функции публичной собственности, которые необходимо выполнять эффективно. Но нет субъекта, который способен адекватно воспринять задачу, хорошо ее выполнить и при этом забыть о себе. Роботу такую задачу не поручишь, а если попробовать в духе современных тенденций демократизации поручить демосу, то, как показал еще Аристотель, демократия может очень быстро трансформироваться в охлократию и затем в непродолжительное время превратиться в тиранию (см. [6]). Последующая история эти идеи Аристотеля подтвердила в том числе на примере нашей страны после февраля 1917 года. Очевидно, что человеческая цивилизация ставит в повестку дня решение вопроса об адекватном выражении институтов, способных эффективно управлять публичной собственностью. Западной ветви человеческой цивилизации эта задача не по плечу, судя по тому, что сами формы коллективной деятельности и инструменты экономического управления коллективной деятельностью, такие как планирование, этой цивилизации и ее либеральным идеологам представляются выражением экономической несвободы (см. [7]). Решение этого вопроса – сверхзадача, которую по плану одолеть не удастся, тем более что предыдущие 2,5 тысячи лет не получалось, но вполне возможно. Если ее практическое решение ставилось в повестку дня, то пытаться его найти в теории относительно безопасно и крайне полезно, поскольку помогает эффективно решать конкретные частные задачи совершенствования управления публичной собственностью. Итак, предмет настоящего исследования – такое распределение прав и функций собственности, при котором эффективность инвестиционных процессов в сфере добычи и первичной переработки нефти может быть ощутимо увеличена.

Распределение прав собственности и эффективность рынка: вопросы теории

По Р. Коузу [8] эффективность организации рынка, в частности рынка инвестиций, зависит от распределения и закрепления прав собственности, то есть имущественных прав. Права должны быть четко опре- делены и закреплены. При этом, как показало дальнейшее развитие науки, единая и универсальная трактовка прав собственности не существует. Они могут быть агрегированы либо детализированы – лишь бы охватывали всю предметную область. Не важно, кому конкретно они принадлежат, лишь бы не было брешей в правах, иначе возникнут внешние эффекты, то есть перемещения выгод и издержек к третьей стороне, что будет порождать конфликты или снижение мотивации к инвестициям. В этом положении есть своя внутренняя логика. Например, если права на дополнительный чистый доход в сфере добычи и первичной переработки нефти четко не определены и не имеют адекватного количественного выражения, то мотивация хозяйствующего субъекта к инвестиционной деятельности будет занижена. Однако одной четкости закрепления прав собственности для эффективной организации инвестиционного процесса недостаточно, поскольку, например, некоторые функции собственника арендатор выполняет менее эффективно, чем сам собственник в силу агентской проблемы. «Экономисты всегда утверждали, что поскольку цены отражают ограниченность ресурсов, менеджеры должны быть нацелены на максимизацию богатства акционеров… В политике и обществе широкое распространение получила идея о том, что корпорации должны служить более широким общественным целям и быть ответственными, то есть учитывать интересы не только акционеров, но и других групп общества» [9, с. 86–87].

Однако чтобы корпоративное управление на деле служило интересам акционеров и стейкхолдеров, собственникам, акционерам и государству (собственнику недр) необходимо формировать стратегию инвестирования и через своих доверенных агентов следить за ее реализацией. В частности, целесообразно оценивать эффективность инвестиций по целевым направлениям:

• •    краткосрочные инвестиции в оборотный капитал;

• •    инвестиции в новые технологии с целью увеличения коэффициента извлечения нефти;

• •    инвестиции в углубление переработки нефти и создание готовых продуктов из нефти;

• •    инвестиции в экологизацию производства;

• •    инвестиции с целью модернизации действующего оборудования.

Представители собственников и государство могут выбирать направления, которые имеют наивысшую предельную отдачу, переходя к новым направлениям в точке равенства предельной отдачи действовавшего и нового направлений инвестиций, – так максимизируются финансовые потоки от инвестиций.

Что касается интересов прочих стейкхолдеров (лиц наемного труда, граждан, не являющихся акционерами), то их интересы может защитить только высшая государственная власть, если она будет противодействовать попыткам владельцев бизнеса и государственных чиновников договориться за спиной остальной части населения и использовать природные ресурсы только в своих интересах. Таким образом, можно избежать «ресурсного проклятия» – использования природных ресурсов только для обогащения крупных владельцев капитала и коррумпированных чиновников (см. [10]).

В этом случае четкость определения прав означает определение четкого порядка: кому, в связи с чем, за что и какая часть произведенного дополнительного чистого дохода причитается. Дополнительный чистый доход в сфере добычи и первичной переработки нефти возникает вследствие дифференциации условий добычи нефти. Нефть может залегать на разной глубине, иметь неодинаковую вязкость: чем глубже залегает нефть и чем выше ее вязкость, тем при прочих равных условиях необходимо больше потратить труда и других ресурсов, чтобы добыть одинаковое количество нефти. Ресурсоемкость добычи также зависит от степени выработанности ме- сторождения. Имеющиеся технологии позволяют добыть лишь определенную долю нефти из залегающего пласта – чем выше фактическая доля уже добытой нефти, тем труднее добывать дополнительную нефть из месторождения, и наоборот, чем меньше нефти добыто из месторождения, тем легче добывать дополнительную нефть. Ресурсоемкость добычи зависит и от качества нефти – чем больше в нефти вредных примесей, требующих дополнительных затрат на очистку, тем меньше чистый доход в расчете на тонну нефти. Очевидно, что государство как собственник запасов нефти имеет право на часть дополнительного дохода, зависящего от условий добычи.

Субъектом отношений собственности на нефть и недра вообще в нашей стране является народ. Однако на практике это право собственности народа реализуемо лишь через представителей народа в государственном аппарате управления, которым переданы полномочия представлять народ во взаимоотношениях с хозяйствующими субъектами, арендаторами недр. Идея Р. Коуза состоит в том, что для обеспечения эффективности рынка, в частности одного из проявлений этой эффективности – финансовой и народно-хозяйственной эффективности инвестиционной деятельности, – достаточно хорошо выразить и закрепить права собственности. Представляется, что это условие важное, но недостаточное – должны быть закреплены и эффективно распределены имманентно необходимые хозяйственному процессу функции собственника, понимаемые в широком смысле. Некоторые функции собственника недр, например контроль народно-хозяйственной и финансовой эффективности инвестиционной деятельности, арендатор, то есть компания, разрабатывающая недра, эффективно выполнять не может, потому что ее интерес состоит в контроле прибыли для себя, а не в получении выгод от инвестиций для всего общества. Если не контролировать эффективность инвестиционной деятельности в интересах собственника, то арендатор будет стремиться повысить свою номинальную эффективность за счет государства, например не финансируя в должной мере затраты в экологическую составляющую производства, в новые технологии, добиваясь для себя неадекватно высокой доли вновь созданной стоимости. Точно так же собственники капитала, занятого в сфере нефтедобычи, не заинтересованы в полной мере в управлении инновационными рисками и эффективности добычи в интересах всех стейкхолдеров – всего населения страны. Интересы последних могут быть должным образом представлены и защищены только представителями высшей государственной власти, а также представителями политических партий социал-демократической направленности.

Такая модель хозяйствования, в которой функции собственников представлены неполно, в усеченном виде, действительно имеет место в российских условиях. С точки зрения структуры функций собственности ее можно назвать усеченной моделью, ибо в ней должным образом присутствуют не все функции собственника (в частности, не выражена и не закреплена функция контроля народно-хозяйственной эффективности инвестиционной деятельности). Целью настоящей статьи не является экономический анализ реализации всех функций собственности в сфере добычи и первичной переработки нефти (такая задача слишком обширна для ее рассмотрения в рамках представленного материала). Ставится более узкая задача – показать, что модель неполной, усеченной структуры отношений собственности действительно имеет место в жизни нашей страны, предложить меры компенсации выпадающей или «провисающей» функции собственности и на этой основе предложить меры по повышению эффективности финансирования инвестиционного процесса.

Чтобы проанализировать функции собственности в сфере инвестиционной деятельности, необходимо осмыслить внутреннюю логику контроля организации хозяйственного процесса в сфере добычи и первичной переработки нефти со стороны государства. Действующую модель контроля можно назвать фискальной. Государство заботится о налоговых поступлениях от этой деятельности для наполнения бюджета. И это действительно его важнейшая функция. При этом функции контроля эффективности инвестиционной деятельности, а также выбора стратегических направлений инвестиций и управления рисками в интересах собственника природных ресурсов (всего населения) должным образом не представлена в структуре Министерства энергетики, Министерства финансов и других ведомств страны, поэтому свою основную, фискальную, функцию органы государственного управления выполняют без должного учета указанных функций, которые (раз им это прямо не вменили) они выполнять не обязаны. Выполнение последних требует финансовых и человеческих ресурсов, изменения организации деятельности соответствующих ведомств.

Для того чтобы собрать в доход государства требуемую для бюджета страны сумму за счет отчислений из обычной прибыли и получаемого дополнительного дифференциального дохода, достаточно ориентироваться на фактически получаемые добывающими корпорациями доходы и исходя из этого устанавливать «на глазок» ставки налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) или налога на дополнительный доход (НДД): тем, кто может дать больше, установить налог чуть больше, тем кто может дать меньше, – чуть меньше. Такая логика представителей Федеральной налоговой службы (далее – ФНС России), собирающих налоги (а их работа действительно непроста), понятна, – ведь на практике существует «разброс» эффективности деятельности организаций как и отклонения на кривой распределения Гаусса. В связи с этим для реализации краткосрочных целей целесообразно делать налоговые обязательства отдельных хозяйствующих субъектов более гибкими, компенсируя не- добор налогов у менее результативных производителей дополнительным обложением более результативных. Эта извечная практика налоговых ведомств может иметь замаскированный характер.

Теперь представим другую ситуацию, когда ФНС России, Министерство финансов, Министерство энергетики, Министерство экономического развития и другие ведомства на основе стратегического плана развития страны нацелены на повышение эффективности экономической деятельности всех хозяйствующих субъектов, а следовательно, на повышение эффективности их инвестиционной деятельности, поскольку эффективность текущей деятельности организаций в каждом периоде зависит от эффективности инвестиций в предшествовавших периодах. В таком случае они как представители собственника природных ресурсов (запасов нефти) должны заботиться о его интересах – получение и использование доходов в интересах экономического развития и роста благосостояния населения. Следовательно, в этом случае представители собственника должны реально контролировать эффективность финансирования и использования инвестиций в анализируемой сфере деятельности, используя для решения этой задачи все возможные инструменты. То же можно сказать и о других выпадающих функциях собственности в сфере инвестиционной деятельности – определение стратегических направлений инвестирования и управление инвестиционными рисками.

Практические проблемы совершенствования публичной собственности

О решении каких конкретных задач должны заботиться представители собственника запасов нефти? Ответ на вопрос представляется следующим:

• •    чтобы добыча и первичная переработка нефти приносила стабильный и близкий к оптимальному дополни-

• тельный дифференциальный доход и другие налоговые доходы возможно более продолжительное время;

• •    чтобы для сохранения, увеличения стоимости запасов нефти и их эффективного использования выделялись достаточные финансовые ресурсы;

• •    чтобы выделяемые финансовые ресурсы использовались на наиболее эффективных целевых направлениях, имеющих наивысшую результативность.

Причем ведомственные органы власти не могут сами обеспечить такую прямую ориентацию на интересы населения, поскольку они находятся под контролем высших органов государственной власти. Следовательно, активная, интенсивная ориентация на интересы населения должна исходить от высших органов власти и стать приоритетной для того, чтобы государственный аппарат воспринял названные задачи в качестве приоритетных. Высшие органы государственной власти призваны гарантировать некоторое социально-политическое единство общества, чтобы общество и государство были в состоянии решать некоторые общие для всех цели и задачи. Чем больше у общества и государства общих целей и задач, тем глубже и интенсивнее их ориентация на интересы населения. Забота государства об инвестициях и эффективности добычи нефти, об использовании нефтяных доходов в том числе для нужд населения создает предпосылки для сотрудничества представителей разных классов в целях обеспечения экономического развития страны. Социальная ориентация политики государства служит одним из факторов ускорения экономического развития страны (подробнее см. [11]).

Выводы и предложения

Эффективное управление инвестициями предполагает активизацию всех ключевых для управления инвестициями функций собственника природных ресурсов:

• •    стратегический выбор лучших направлений инвестиций;

• •    контроль эффективности добычи;

• •    стратегическое управление рисками инвестиций.

Каковы же возможности у представителей собственника запасов нефти обеспечивать эффективное решение задач, связанных с управлением собственностью? Чтобы максимизировать доходы от добычи и первичной переработки нефти, необходимо поддерживать уровень разведанных и подготовленных к добыче запасов, эффективно распределять инвестиции между текущими и будущими добычами, так чтобы увеличения добычи приходились на благоприятные с точки зрения конъюнктуры отечественного и международного нефтяного рынков периоды. Для решения этой задачи необходимо чтобы производители нефти опирались на долгосрочные прогнозы и следовали рекомендациям текущих индикативных планов, разрабатываемых в Министерстве энергетики Российской Федерации. Только тогда возможны одновременный разумный контроль над объемами добычи в масштабах всей отрасли, рациональное регулирование цен на нефть и нефтепродукты внутри страны и эффективное использование международной позиции России на нефтяных рынках для стабилизации и будущего увеличения доходов от экспорта сырья и нефтепродуктов. Также для стабилизации и последующего роста доходов необходимы эффективный контроль над издержками и своевременное внедрение новых технологий в добычу и переработку нефти.

Какие инструменты необходимы государству для эффективного решения названных проблем? Чтобы добывающие компании рационально распределяли финансовые ресурсы между долгосрочными и краткосрочными инвестициями, они должны быть одинаково выгодными для добывающих компаний. Но долгосрочные инвестиции часто связаны с высокими рисками, особенно когда они совершаются на новых территориях, значительная часть характеристик залегания запасов нефти неизвестна, а особенные условия добычи требуют инновационных предпринимательских решений. Следовательно, чтобы сделать краткосрочные и долгосрочные инвестиции одинаково привлекательными для добывающих компаний, государство должно, как минимум, существенно уменьшить инновационные и инвестиционные риски для компаний. Например, для компаний, следующих рекомендациям индикативных планов, предоставлять некоторые гарантии покрытия хотя бы части дополнительных непредвиденных расходов при совершении ими инновационных инвестиций. Кроме этого, было бы неплохо, чтобы государство приняло на себя часть рисков по долгосрочному прогнозированию ключевых инноваций, например в отношении востребованности и эффективности выбора ключевых инновационных технологий. В случае если компания будет следовать разработанному при участии государства прогнозу по ключевой технологии, а он не оправдается, разумным было бы, чтобы государство покрыло хотя бы некоторую часть потерь компаний. Такое участие государства в управлении инновационными рисками инвестиций создало бы мотивацию государства к повышению ответственности за повышение качества стратегического прогнозирования инноваций, а также качества индикативного планирования. Если прогнозы и планы будут достаточно точными и качественными, это должно давать государству право участия в дополнительно полученных доходах компаний. Само участие государства в управлении рисками могло бы иметь характер реального опциона – в случае успешности прогнозирования и планирования государство участвует в дополнительных доходах, а в случае неуспеха участвует в покрытии дополнительных убытков. Поскольку государство будет участвовать в управлении рисками одновременно нескольких ключевых проектов, в большинстве случаев потери в конце концов должны будут покрывать- ся выгодами и снижать совокупные риски финансирования.

Таким образом, участие государства в управлении долгосрочными инновационными рисками будет содействовать повышению привлекательности для добывающих корпораций финансирования долгосрочных инвестиций. В результате распределение финансовых ресурсов корпораций между краткосрочными и долгосрочными инвестициями станет более рациональным и будет в большей степени содействовать увеличению совокупной рыночной стоимости всех запасов нефти (настоящих и будущих), что улучшит управление запасами нефти и увеличит приток инвестиционных ресурсов в отрасль нефтедобычи. Рост рыночной стоимости компаний будет мотивировать приток инвестиций в IPO, улучшать обеспечение дополнительных кредитов и займов.

Участие государства как собственника недр в управлении инновационными рисками, несомненно, должно способствовать преодолению технологического отставания России от передовых стран мира в сфере добычи и первичной переработки нефти.

Для поддержания доходности текущих вложений капитала государство как собственник недр должно принимать меры контроля и регулирования текущей эффективности деятельности добывающих корпораций, ведь в случае падения текущей эффективности корпораций падают и налоговые доходы государства. Между тем такие функции государство как собственник ключевых ресурсов (запасов нефти) выполняет пока не очень хорошо. Во многих случаях монопольное положение крупных корпораций на рынке нефти и нефтепродуктов приводит к проявлениям Х-неэффективности (Лебейнстайн), то есть к не самым эффективным решениям в сфере управления затратами. Для решения проблемы снижения издержек добычи нефти целесообразно изыскать возможности для более широкого и разнообразного использования конкуренции между добывающим компаниями. Однако в настоящее время эти возможно- сти ограничены – в ходе нескольких циклов приватизации, прошедших в нашей стране, добывающие компании практически бесплатно или по заниженной цене получили в свое распоряжение не только основные фонды, но и лицензии на добычу, скважины, объекты производственной, дорожной и транспортной инфраструктуры, доступ к уже разведанным запасам нефти. В результате доступ к запасам нефти других потенциальных и реальных производителей стал крайне затруднен, а конкуренция вносит пока недостаточный вклад в повышение эффективности добычи нефти.

Возможно ли увеличить вклад конкуренции в повышение эффективности добычи нефти? Представляется, что да. Реальные возможности для расширения и интенсификации использования конкуренции в целях снижения затрат и повышения эффективности добычи нефти состоят в следующем:

• •    выкуп объектов инфраструктуры у приватизировавших их компаний по индексируемой в соответствии с темпами инфляции цене приватизации с целью предоставления их в совместное пользование либо регулирование цены их использования потенциальным конкурентами;

• •    проведение аукционов на предоставление лицензий на добычу и первичную переработку нефти;

• •    проведение ежегодного мониторинга затрат на добычу тонны нефти на разных скважинах и месторождениях;

• •    перерасчет налоговых обязательств, связанных с добычей и первичной переработкой нефти на основе разработки модели налогообложения тонны нефти каждого добывающего предприятия исходя из статистической оценки влияния на затраты по добыче объективных условий (глубина залегания пласта, вязкость нефти, ее качество, наличие в ней вредных примесей), различающихся у разных производителей. Это позволит нивелировать объективные различия влияния

условий добычи на величину налогов и стимулировать развитие конкуренции за снижение затрат на добычу тонны нефти, повышение ее качества, совершенствование технологий, позволяющее увеличить процент извлечения нефти из месторождений, увеличение глубины переработки нефти;

• •    государственная поддержка малых и средних предприятий с целью привлечения их к разработке малых месторождений, законсервированных скважин с потенциально малым дебитом нефти.

Контроль эффективности добычи нефти также должен включать мероприятия по контролю использования чистой прибыли на выплаты дивидендов – предельно высокая доля выплат должна быть фиксирована в договоре на аренду месторождений и скважин.

Для решения указанных проблем целесообразно принять следующие меры:

• •    внести изменения в налоговое законодательство и предложить применять льготу по уменьшению налогообложения прибыли, используемой для финансирования инвестиций;

• •    внести поправку в налоговое законодательство, согласно которой если на дивидендные выплаты используется свыше 25 процентов от чистой прибыли, то увеличивать норму налогообложения прибыли, например, до 30 процентов;

• •    ввести налогообложение отчислений на амортизацию, если они использованы не по целевому назначению;

• •    создать в добывающих компаниях специальные фонды для финансирования инвестиций.

Это позволит использовать финансовые ресурсы для финансирования инвестиций более гибко: в благоприятные годы, когда отчисления от прибыли в специальный фонд велики, можно сохранять некоторый неиспользованный остаток фонда, а в неблагоприятные годы можно использовать неиспользованные остатки прошлых лет. Такой порядок финансирования инвестиций позволит обеспечить более равномерный порядок финансирования и уменьшить зависимость выполнения инвестиционных планов и программ от текущих финансовых результатов деятельности организаций.

Как обеспечить эффективное представительство интересов всего населения как собственника недр при решении проблем повышения эффективности инвестиционной деятельности? Агентская проблема, в частности в сфере добычи и первичной переработки нефти существует. Ее решение дает ключ в том числе к решению проблемы ресурсного проклятия. Собственники имущества предприятий могут максимизировать свои дивиденды в ущерб интересам всего населения страны, неправомерно уменьшая долю прибыли, направляемой на инвестиции, – ведь они имеют право на обычный доход на капитал как собственники имущества предприятия, но не на природную ренту, значительная часть которой явно присутствует в необычно больших дивидендных выплатах. Но основная часть ренты должна принадлежать собственникам недр – населению. Чиновники Министерства энергетики или Министерства природных ресурсов Российской Федерации могут без внешнего контроля эффективного агента не слишком заботиться о рациональном использовании природного богатства в интересах населения, например, допуская нерациональный порядок налогообложения. Налог на дополнительный доход или налог на добычу полезных ископаемых, через которые изымается природная рента в пользу государства, практически (если исключить случайные пересмотры платежей) взимается по плоской шкале. Величина налога слабо зависит от доли уже извлеченной нефти, с увеличением которой предельные издержки при добыче нефти существенно возрастают. Таким образом, наступает момент, когда добыча нефти при действующем уровне налогообложения становится невыгодной. Производители в поисках эф- фективного приложения капиталов могут уйти на арктический шельф, где затраты на добычу еще больше, зато налоги, изымающие ренту в доход государства, меньше. Производители уходят на шельф не потому, что это более эффективный вариант добычи, обрекая на простой и разрушение созданную инфраструктуру, а потому что порядок налогообложения доходов не учитывает рост затрат по мере сокращения запасов нефти. Нужен субъект, представляющий интересы населения, который как агент собственника действительно хорошо понимает эти интересы и заставит чиновников посмотреть на инвестиционные процессы другими глазами. Подобных примеров, когда правильное понимание интересов населения и настойчивая их защита могут существенно улучшить положение в сфере инвестиционной деятельности, достаточно много. Кто же может стать таким эффективным агентом населения? Подобный агент может быть членом общественной палаты или просто активным гражданином, который хорошо понимает интересы населения и готов их защищать. Чтобы он появился, в Конституцию и в Гражданский кодекс Российской Федерации необходимо внести изменения, с тем чтобы предусмотреть на каждом добывающем предприятии агента, нанимаемого населением за счет части налоговых доходов государства, наделенного полномочиями защиты интересов населения и подотчетного, например, Общественной палате Российской Федерации. Представляется, что в таком случае защита интересов населения как собственника будет полнее, конкретнее и результативнее, чем в настоящее время.

Исходя из изложенного можно сделать вывод о том, что создание института агентов населения как собственника недр позволит более эффективно выполнять ряд функций коллективного собственника, например функцию поиска, обработки и применения объективной информации об использовании общенародного достояния, инвестиционных процессах, о пополнении и подготовке к добыче разведанных запасов нефти и динамике их стоимости, дележе доходов и использовании части доходов для финансирования инвестиций, способных принести дополнительные доходы обществу, а также о том, насколько полно и адекватно руководство добывающих предприятий соблюдает интересы государства и населения.

Если вся современная история экономической цивилизации показывает, что институт агентов хорошо структурированной частно-корпоративной собственности способен существенно улучшить ее функционирование, то тем более институт агентов необходим для плохо структурированного субъекта общенародной собственности – населения.

Каким образом необходимо структурировать такого рода агентов, как это может способствовать улучшению осознания общенародным собственником самого себя и своих интересов, может ли агент общенародного собственника и до какой степени компенсировать недостатки его организации, какой статус необходим агенту для эффективной работы, кому и как он должен быть подотчетен? Эти и другие подобного рода вопросы требуют заинтересованного обсуждения, прежде чем их можно будет включить в повестку дня политической жизни нашей страны.