Интерпретация речевых отрезков как механизм психотерапевтического семиозиса (на материале романа И. Ялома «Шопенгауэр как лекарство»)
Автор: Кудинова Таисия Анатольевна, Сумина Наталья Владимировна
Журнал: Вестник Московского государственного университета культуры и искусств @vestnik-mguki
Рубрика: Филологические исследования
Статья в выпуске: 4 (60), 2014 года.
Бесплатный доступ
Статья посвящена описанию механизмов порождения значений в психотерапевтическом дискурсе. Устанавливается системообразующий признак данного типа общения - интерпретационный характер. Работа представляет собой полноценное междисциплинарное исследование, основанное на психолингвистическом анализе речи героев литературного произведения И. Ялома «Шопенгауэр как лекарство» и затрагивающее сразу две научные сферы - лингвистического анализа и психотерапии. Особое внимание в работе уделено проблеме производства знаков субъектом исследования и последующей интерпретации воздействия этих знаков на человека, поднимается вопрос существования определённой закономерности производства конкретного знака либо определённой спонтанности данного процесса. Ключевой проблемой в работе является интерпретация знаков и формирование значений тех или иных фактов и событий для конкретной личности, при том, что сами факты и события остаются неизменными.
Психотерапевтический дискурс, семиозис, интерпретация, психическая реальность, клиент психотерапии
Короткий адрес: https://sciup.org/14489776
IDR: 14489776
Текст научной статьи Интерпретация речевых отрезков как механизм психотерапевтического семиозиса (на материале романа И. Ялома «Шопенгауэр как лекарство»)
T. A. Kudinova, N. V. Sumina
Rostov State University of Civil Engineering (RSUCE), The Ministry of Education and Science of the Russian Federation, Sotsialisticheskaia str., 162, Rostov-on-Don, Russian Federation, 344022
INTERPRETATION OF SPEECH SEGMENTS
AS THE MECHANISM OF PSYCHOTHERAPEUTIC
SEMIOSIS (BASED ON THE MATERIAL OF I. YALOM’S
NOVEL «THE SCHOPENHAUER CURE»)
The article is devoted to describing the mechanisms of meanings origination in psychotherapeutic discourse. It determines the system-forming feature of such type of discourse — its interpretative nature. The work is a complete interdisciplinary study based on psycho-linguistic analysis of the speech of characters in I. Yalom’s literary work «The Schopenhauer Cure». It touches upon two scientific spheres — linguistic analysis and psychotherapy. Special attention is given to the problem of sign production by the study subject and the subsequent interpretation of the influence these signs have on a human. It
КУДИНОВА ТАИСИЯ АНАТОЛЬЕВНА — доктор филологических наук, профессор кафедры права, культурологии, психолого-педагогических дисциплин Ростовского государственного строительного университета (Ростов-на-Дону)
KUDINOVA TAISIA ANATOLYEVNA — Full Doctor of Philology, Professor of Department of law, cultural studies and psychology and pedagogical disciplines, Rostov State University of Civil Engineering (RSUCE)
Системообразующим признаком психотерапевтического дискурса служит его интерпретационный характер: внутренний мир клиента является для него самого загадкой, нуждающейся в разрешении (поскольку он самостоятельно не может справиться со своими проблемами), а для психотерапевта дискурс клиента наполнен высказываниями, которые необходимо истолковать, интерпретировать. Субъект (со свойственной только ему системой ценностей) приходит к специалисту. Для последнего именно индивидуальная иерархия значений и смыслов человека является объектом возможных преобразований и изменений. Последнее связано с семиозисом — динамическим процессом порождения значения через интерпретацию знака. Интересно, что слово семи-озис использовалось ещё древнегреческими физиологами и обозначало диагноз , понимаемый как толкование симптомов. В нашем контексте актуально прагматическое измерение процесса семиозиса, трактуемое (вслед за Ч. Пирсом и Ч. Моррисом) как производство знаков субъектом, а также последующая интерпретация воздействия данных знаков на человека. Важным также является положение об относительной произвольности языкового знака, понимаемое в том смысле, что сами свойства объектов не требуют, чтобы их обозначали одним, а не другим звукосочетанием.
Рассмотрим на материале романа И. Яло-ма «Шопенгауэр как лекарство» функционирование семиотического механизма в психотерапевтическом дискурсе. Герои Стюарт и Тони занимаются в психотерапевтической группе. Стюарт, успешный педиатр, участливый врач, понимающий психологию своих маленьких пациентов, рассказывает о своей проблеме — переживаемом необъяснимом гневе по отношению к двенадцатилетнему сыну. Второй герой — Тони — обладает высокой чувствительностью, которая в будущем позволит ему стать эффективным психотерапевтом. В ходе терапевтического взаимодействия он изменяет психическую реальность Стюарта.
A short time later Stuart opened up a central problem: his ongoing inexplicable anger toward his twelve-year-old son. Tony opened a Pandora’s box by asking, “What were you like when you were your son’s age?”
“Blaming my son is crazy,” he said, “but I just keep feeling envy and resentment when I see his privileged life”. It was Tony who helped crack Stuart’s anger with an effective reframing intervention: “What about spending some time feeling proud at providing that better life for your son?” [3]. — Про шло ещё не мно го вре ме ни, и Стю арт при знался в сво ей глав ной про бле ме: в том, что его постоянно и необъяснимо раздражает две на дца ти лет ний сын. То ни был пер вым, кто вскрыл этот ящик Пан до ры. Он за дал Стюарту следующий вопрос: — А каким ты сам был в его воз рас те? <…>
— Конечно, глупо винить сына, — говорил он, — но я ничего не могу с собой поде лать. Мне за вид но и обид но ви деть, как ему, под ле цу, хо ро шо жи вёт ся. И опять То ни ока зал ся пер вым, кто на нёс за вис ти Стю ар та со кру ши тель ный удар. Он сразил его таким замечанием:
— А ты пробовал почувствовать гордость за то, что это ты обес пе чил сво ему сыну такую счастливую жизнь? [2, с. 442].
Клиент Стюарт, рассказывая о переживаемом постоянном, необъяснимом чувст- ве гнева, объективирует свою психическую реальность. Тони, как будущий психотерапевт, направляет движение мысли Стюарта в прошлое с целью реконструкции картины его детства: “What were you like when you were your son’s age?” [3]. — «Ка ким ты сам был в его воз рас те?» [2, с. 442]. Психотерапевту важно понять, как знаки, образующие дискурс клиента, привязаны к своим значениям, с тем чтобы разорвать неэффективные, травмирующие связи и построить новые. Детство клиента можно описать следующими ключевыми семами: бедность, смерть отца — травмирующий опыт, постоянно отсутствующая (много работающая) мать, неприкаянность.
Следует обратить внимание, что в сознании взрослого Стюарта присутствует только чувство гнева к сыну: воспоминания детства вытеснены в бессознательное (ср.: “… he had succeeded in suppressing the memory of his childhood” [3]. — «… он сумел по да вить в се бе эти вос по ми на ния» [2, с. 442]). Вопрос психотерапевта открывает «ящик Пандоры»: бессознательные содержания психики клиента возвращаются в область его сознания.
Фразеологизм ящик Пан до ры можно считать интернациональным, так как он имеет общий для европейской цивилизации источник — древнегреческую мифологию. На наш взгляд, английское толкование данной фразеологической единицы актуализирует последствия описываемого фразеологизмом действия. Ср.: “… open Pandora’s box — to do smth that unexpectedly causes a lot of new problems that did not exist before” [4, с. 974] — «… от крыть ящик Пан до ры — сде лать что-ли бо, что не ожи дан но привело к возникновению большого количества но вых про блем» (перевод наш. — Т. К., Н. С. ). В русском же языке центральным является значение источник несчастий .
В ткани психотерапевтического дискурса ящик Пандоры является метафорой бессознательного клиента — источника его личностных проблем. Вопрос Тони «запус- кает» диалог сознания клиента с содержанием бессознательного.
В процессе психотерапевтического взаимодействия Стюарт осознаёт противоречивые смыслы, содержащиеся в его сознании: с одной стороны, абсурдность своего поведения, с другой — чувство зависти и негодования. Все эти конфликтующие между собой смыслы образуют психическую реальность клиента, выстраивают её концепт. Они объективируются в языковых знаках — в дискурсе клиента — в существительных: envy (зависть), resentment (негодование), anger (гнев), которые имеют общее коннотативное значение: сильные отрицатель ные чув ст ва .
Такова модель мира, изначально присутствующая в психической реальности клиента и определяющая его взаимоотношения с самим собой, с сыном. Предполагаем, что свой внутренний конфликт (злость на рано покинувшего его отца, обиду на постоянно занятую мать) Стюарт переносит на отношения с сыном, которые, вероятнее всего, также являются конфликтными (носят уже характер конфликта внешнего).
В ходе работы в психотерапевтической группе (благодаря вопросам психотерапевта) вытесненные в бессознательное смыслы становятся осознаваемыми. Принципиально важным и для клиента, и для психотерапевта является момент производства новых смыслов. Фраза Тони: “What about spending some time feeling proud at providing that better life for your son?” [3]. — «А ты пробовал почувствовать гордость за то, что это ты обес пе чил сво ему сы ну та кую счастливую жизнь?» [2, с. 442], вносит новые связи в модель мира Стюарта. Произвольное семантическое отношение означаемого и означающего «лучшая жизнь сына — гнев отца» разрушается, теряет прежнее соответствие и заменяется новой связкой «лучшая жизнь сына — гордость для отца». Новый смысл становится возможным благодаря использованию языкового знака — прилагательного proud (гордый) — с положительным коннотативным значением. Означающее видоизменилось материально, что, в свою очередь, повлекло за собой сдвиг в отношениях между означаемым и новым означающим, а также новую реакцию интерпретатора (Стюарта) на новый знак.
Вопросительное предложение: “What about spending some time feeling proud at providing that better life for your son?” [3]. — «А ты про бо вал по чув ст во вать гордость за то, что это ты обеспечил своему сыну такую счастливую жизнь?» [2, с. 442], является мягко выраженным повелительным наклонением. Будущий психотерапевт призывает клиента попробовать новую реальность. Здесь мысль получает новое направление — от речи к действительности — в будущее.
Как видим, психотерапия не меняет фак- ты жизни клиента, однако преобразует те значения, которые клиент приписывает событиям своей жизни. Психотерапевт воздействует на субъективную реальность клиента, моделируя совместно с ним новые значения и смыслы. Таким образом, психотерапевтический дискурс есть пример коммуникации, в результате которой целенаправленно изменяется система личностных смыслов субъекта. Механизмом психотерапевтического семиозиса является установление диалога сознания клиента с бессознательным содержанием определённой проблемы. Воздействие психотерапевта осуществляется через анализ языковых форм, формирующих порядок дискурса клиента, к объективации бессознательных содержаний психики и далее к производству новых смыслов и значений, а также к их иному — преобразующему — знаковому оформлению.
Список литературы Интерпретация речевых отрезков как механизм психотерапевтического семиозиса (на материале романа И. Ялома «Шопенгауэр как лекарство»)
- Калина Н. Ф. Лингвистическая психотерапия [Электронный ресурс]. URL: http://www.koob.ru/kalina_n_f.
- Ялом И. Шопенгауэр как лекарство: психотерапевтические истории/пер. с англ. Л. Махалиной. Москва: Эксмо, 2011. 544 с. (Практическая психотерапия).
- Irvin D. Yalom The Schopenhauer Cure. URL: http://www.gribuser.ru/xml/fictionbook.
- Longman Dictionary of English Language and Culture. Harlow: Longman, 1998. 1568 p.