Исламизация Балканского полуострова: боснийский и албанский типы

Исламизация Балканского полуострова – историческая проблема, которой посвящено большое количество исследований. Тем не менее, в полной мере данной вопрос окончательно не изучен. Историки XIX-XX вв. описывали эту проблему с точки зрения противостояния христианской и мусульманской религии. В XX в. в исторической науке был развит марксистский подход, поэтому, в первую очередь, изучали социально-экономическое положение региона. Сегодня как отечественные, так и зарубежные историки стараются быть более объективными в исследовании данной проблемы.

В первую очередь, исламизация государств Балканского полуострова связана с завоевательной политикой Османской Империи, которая распространялась не только на Восток, но и на Запад. Столкновения между османами и населением Балканского полуострова начались ещё в XIV в., однако активное завоевание данного региона началось после взятия турками Константинополя в 1453 г., через три года пал сербский Белград, к 1480-ым гг. были захвачены Босния, Герцеговина и Албания.

Результатом завоевания балканских земель стали не только экономические, социальные и политические изменения, но и культурные и религиозные. Одним из их итогов стала исламизация боснийской территории, которая в течение нескольких десятилетий стала «самой исламизирован- ной европейской провинцией Турции» [3, с. 393].

В исторической науке существуют две точки зрения на данный процесс. Первой, в основном, придерживались хорваты-католики и францисканцы, которые считали, что Босния и Герцеговина должна находиться под властью римско-католической церкви. Они связывали исламизацию региона с тем, что аристократия и верхушка боснийской христианской церкви добровольно сдали земли туркам и перешли в ислам, чтобы сохранить свои привилегии.

Вторая точка зрения объясняет исламизацию боснийского населения с религиозных позиций. Боснийская церковь была образована в XII в. и имела собственное религиозное учение. Современные исследователи полагают, что в нём были тесно переплетены римско-католические, православные и богомильские догматы и обряды. В связи с этим ни западная, ни восточная церковь не признали Боснийскую церковь: учение считалось еретическим.

Как верно отметил А.Н. Харузин, российский исследователь Боснии и Герцеговины: «чисто религиозный вопрос получает культурно-политический характер. Всё, что стояло за свою национальность, за самобытность и независимость, – причисляло себя к богомильству и православию, всё же, что олицетворяло собою иноземную западную культуру, венгерско-хорватское влияние, утрату самостоятельности – при- знавало себя католичеством. Босния попадает в ужасное положение: три начала – восточно-сербское, западно-хорватовенгерское и национально-боснийско-богомильское разрывают страну на части» [7, с. 235].

Подобное отношение к западной церкви было связано ещё и с тем, что монашеские ордена и венгерские войска вторгались на территорию Боснии и Герцеговины на протяжении XIII-XIV вв. Католическая церковь не находила поддержки у широких народных масс.

С усилением османского вторжения на территорию Балканского полуострова обострились противоречия между боснийской знати: католики поддерживали вторжение венгров; остальные, в основном приверженцы богомильства, обратились за помощью к туркам. Как отмечал А.Н. Харузин: «При нашествии турок первые [богомилы] приняли магометанство, вторые [католики] бежали» [7, с. 243].

В этот же период начались гонения на местную церковь: король Твртко II (14211443 гг.) и его преемники, желая получить помощь от папских орденов в борьбе с османами, пытался провести католизацию местных жителей. Отделялась Герцеговина. Междоусобицы на территории Боснии и Герцеговины позволили османам окончательно завоевать данные территории.

C 1480-ых гг. началась волна исламизации: по оценкам некоторых исследователей, число мусульман среди населения Боснии и Герцеговины составляло около 70-75% [4, с. 114], по другим – одну треть [3, с. 393]. В пользу успешной исламизации региона говорит тот факт, что в 1580 г. был создан самостоятельный Боснийский пашалык (эялет), в который были включены Босния, Герцеговина, Зворник и Клиш. Постепенно Босния «стала настоящим «эльдорадо» лучших янычар Османского государства» [5, с. 14]. Многие выходцы из этих земель были не только верными солдатами султана, но и талантливыми административными и военными деятелями.

Об эффективности исламизации боснийского региона говорило и то, что Боснийский пашалык был единственным ста- билизатором отношений между султаном и христианскими народами, а также защитником границ. Это привело к усилению местной мусульманской знати, которая в дальнейшем желала добиться широких автономных прав внутри империи и теперь противостояла не только внешним противникам, но и внутреннему султанскому управлению.

Вместе с усилением местной власти начал формироваться боснийский этнос, причём «религиозная принадлежность стала восприниматься как этническая общность» [3, с. 393], и к концу XVIII в. Босния окончательно превратилась в «новую страну, став порождением османомусульманской цивилизации» [5, с. 14].

Таким образом, исламизация Боснии и Герцеговины можно назвать историческим прецедентом: христианская земля практически добровольно подчинилась исламским завоевателям. Вместе с этим данный процесс имел и положительные стороны: крепло национальное самосознание боснийцев и появлялись идеи о сепарации и автономии.

Турецкой ассимиляции подверглось не только население Боснии и Герцеговины, но и Албании. Как говорилось выше, османские власти использовали существующие в регионе противоречия, и привлекали на свою сторону местные власти, которые хотели «таким способом сохранить и упрочить свои имущественные права и привилегии» [1, с. 70]. Данный фактор играл ключевую роль в исламизации Балканского полуострова.

В Албании большинство жителей приняли ислам формально и лишь номинально подчинялись султану, однако к XIX в. более половины населения исповедовали данную религию, а остальная часть – христианство западного или восточного толка. Наиболее сильным, до вторжения Османской империи в эти земли, были католические силы.

В отличии от Боснии, в Албании сохранились более миролюбивое отношение к представителям других религий: «даже в условиях распространения новой религии религиозная толерантность и добрососедство по-прежнему были широко распро- странены. В то время в Албании нередко внутри одного рода или семьи существовали представители различных религиозных верований, когда один брат был католиком, а другой мусульманином» [6, с. 61]. Неудивительно, что современные албанцы говорят о своей религиозной принадлежности следующим образом: «В пятницу – в мечеть, в воскресенье – в церковь. Такова албанская вера».

Албанская верхушка использовала появившиеся привилегии и стала своеобразным «оплотом» Османской Империи в Европе, превратившись в «ограническую часть османского феодального класса» [2, с. 70]. Албанцы были допущены в военное и государственное управление Османской Империи. Их использовали в качестве военной силы при подавлении восстаний, в том числе и на территории Балканского полуострова, и военных действий на европейском фронте. Как и в Боснии, здесь банские паши желали самостоятельности. Турецкие власти, понимая чем могут обернуться центробежные процессы, чаще всего карали своенравных албанских правителей.

Следует сказать, что мусульманская культура, вопреки мнению некоторых исследователей, обогатила национальные культуры Боснии, Герцеговины и Албании. Народы стали иметь доступ к персидской литературе и живописи через османов, что положительно сказалось на их уровне культуре. Также ислам сыграл ключевую роль в формировании национальностей на этих территориях.

Таким образом, в Боснии, Герцеговине и Албании большая часть населения была обращена в ислам. Однако, если в Албании феодальная верхушка принимала новую религию в большей степени из-за корыстных соображений, то в Боснии это был своеобразный ответ на попытку при- возникли сепаратистские настроения: ал- вить населению католическую веру.