Исполнение служебных обязанностей как признак оскорбления представителя власти
Автор: Ларин Виктор Юрьевич
Журнал: Правовое государство: теория и практика @pravgos
Рубрика: Конституционное и муниципальное право. Административное право и административная деятельность
Статья в выпуске: 2 (56), 2019 года.
Бесплатный доступ
Необходимым признаком привлечения к уголовной ответственности по ст. 319 УК РФ является свершение этого преступления в отношении представителя власти при исполнении им служебных обязанностей или в связи с их исполнением. Судебная практика показывает, что существование двух альтернативных признаков создает проблемы правоприменения. Необходимо отказаться от признака «при исполнении служебных обязанностей», так как он включает в себя более широкий признак «в связи с исполнением служебных обязанностей». Использование законодателем в рассматриваемом термине слова «обязанности» приводит к тому, что если представитель власти реализует права, то его оскорбление в этот момент не влечет уголовную ответственность. Такой подход недопустим, так как управленческая деятельность должна охраняться всегда: и при исполнении обязанностей, и при реализации прав. В судебной практике часто указывается не на исполнение обязанностей, а на реализацию прав или полномочий. Поэтому необходимо заменить термин «служебные обязанности» на термин «служебные полномочия».
Представитель власти, оскорбление, служебные обязанности, служебные полномочия, ответственность, преступление
Короткий адрес: https://sciup.org/142234012
IDR: 142234012
Текст научной статьи Исполнение служебных обязанностей как признак оскорбления представителя власти
Одним из признаков преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ, выступает его совершение в отношении представителя власти, когда последний находится при исполнении своих служебных обязанностей или в связи с их исполнением. Толкование указанного признака в науке не имеет единой позиции. Некоторые авторы полагают, что такой признак как «при исполнении служебных обязанностей» характеризует время совершения преступления [2, с. 97-98; 5, с. 92]. Рассматривая признак «в связи с исполнением должностных обязанностей», в литературе отмечается, что он относится к субъективной стороне и указывает на мотив преступления [14, с. 98]. В учебной литературе эти признаки рассматривают при раскрытии объективной стороны преступления [1, с. 331; 4, с. 174]. Иными словами, в науке не сложилось единой позиции даже относительно того, какой из элементов состава преступления характеризуют эти признаки.
С точки зрения юридической техники указанные признаки в диспозиции ст. 319 УК РФ сформулированы неудачно, поскольку понятие «в связи с исполнением» является боле широким и включает в себя понятие «при исполнении». На этом основании некоторые авторы вполне обоснованно, по нашему мнению, предлагают отказаться в конструкции ст. 319 УК РФ от признака «при исполнении служебных обязанностей» [6, с. 180]. В свою очередь Е.Л. Таможник предлагает вместо указанных понятий «использовать словосочетание «по поводу их исполнения», что способствовало бы, по его мнению, более точному отражению сущности уголовно-правовой охраны авторитета органов государственной власти и их представителей» [15, с. 8]. Полагаем, что принципиальной разницы между понятием «в связи с исполнением» и «по поводу исполнения» нет, и такая замена будет носить лишь формальный характер.
Согласно проведенному нами исследованию 79% опрошенных судей, прокуроров, следователей считают необоснованным наличие в диспозиции ст. 319 УК РФ двух альтернативных признаков публичного оскорбления: при исполнении представителем власти своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением. При этом 68% респондентов поддержали предложение об отказе от признака «при исполнении служебных обязанностей», 11% – ответили отрицательно, а 21% затруднились с ответом.
Наличие двух указанных альтернативных признаков создает проблемы применения на практике ст. 319 УК РФ. В частности, встречаются случаи, когда органами предварительного расследования вменялись оба указанных признака. Причем суды в одних случаях исправляли ошибку и исключали один из излишне вмененных признаков, а в других – оставляли оба указанных признака. Так, признавая виновным С. в совершении преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ, мировой судья указал, что исключает из обвинения формулировку «и в связи с их исполнением», как излишне вмененную, поскольку потерпевший в момент совершения подсудимым в отношении него преступления находился при исполнении своих служебных и должностных обязанностей [13]. В другом случае мировой судья установил, что подсудимая Т. «совершила публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением» [9]. В последнем случае судом допущена ошибка в виде вменения двух альтернативных признаков публичного оскорбления представителя власти.
Необходимо обратить внимание на то, что в конструкции статьи используется лишь термин «обязанности». Хотя законодатель в различных нормативных правовых актах широко использует наряду с ним понятия «права» и «полномочия». Буквальное толкование диспозиции ст. 319 УК РФ приводит к выводу о том, что оскорбление представителя власти при осуществлении им своих прав или полномочий не влечет уголовной ответственности по ст. 319 УК РФ. Анализ судебной практики показывает, что такой вывод ошибочен. Нами было проанализировано 462 судебных акта (приговоры, апелляционные постановления, постановления о прекращении дела по нереабилитирующим основаниям) по ст. 319 УК РФ. Только в 16% случаев су-

ды указывают исключительно на обязанности, которые были возложены на потерпевших. Хотя и в этих случаях суды, как правило, описывают реализацию сотрудниками своих прав. Так, в одном из приговоров суд сослался исключительно на обязанности, возложенные п.п. 6, 11 ч. 1 ст. 12 Федерального закона «О полиции» и положениями должностной инструкции. Однако далее, описывая обстоятельства произошедшего, указал, что инспектор отдела охраны общественно порядка УМВД России по г. Хабаровску потребовала от Х. прекратить свое противоправное поведение, после чего последовало оскорбление в ее адрес [10]. В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 13 Федерального закона «О полиции» ее сотруднику предоставлено право требовать от граждан и должностных лиц прекращения противоправных действий. Следовательно, в момент оскорбления сотрудник полиции осуществлял права, а не обязанности.
В 65% случаев суды, описывая обстоятельства совершения преступления, ссылаются не только на обязанности, но и на права конкретного представителя власти. Так, например, мировой судья, признавая виновным З. в совершении преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора в обоснование нахождения при исполнении должностных обязанностей указал, что потерпевшему полицейскому-водителю были предоставлены права и на него возложены обязанности, предусмотренные п.п. 2, 4, 5, 11 ч. 1 ст. 12, п.п. 1, 3, 6, 8, 13, 14 ч. 1 ст. 13 ФЗ «О полиции», а также права и обязанности, закрепленные в должностном регламенте [12]. Таким образом, суды в абсолютном большинстве случаев расширительно толкуют понятие «служебные обязанности», относя к таковым и служебные права. В отдельных случаях суды даже используют термин «полномочия», а не «обязанности» и «права». Так, например, в приговоре мирового судьи при описании рассматриваемого признака оскорбления представителя власти суд указал, что потерпевший З. в пределах своей компетенции в соответствии с занимаемой должностью наделен рядом должностных полномочий, которые далее были перечислены. После этого сделал вывод о нахождении потерпевшего при исполнении должностных обязанностей [11].
В 19% случаев суды вообще не указывают на какие-либо конкретные обязанности или права, которыми был наделен и (или) исполнял потерпевший. Так, например, признавая виновным П. и К. виновными в публичном оскорблении представителя власти, суд указал, что подсудимые в ответ на законные требования не нарушать общественный порядок, осознавая, что перед ними находится сотрудник полиции при исполнении своих должностных обязанностей и осуществляющий охрану общественного порядка, совершили оскорбление данного сотрудника [8]. Такой подход, с нашей точки зрения, является недопустимым, поскольку признак исполнения служебных обязанностей является обязательным в рассматриваемом составе преступления и без его установления невозможно привлечение к уголовной ответственности по ст. 319 УК РФ. Понятие служебных обязанностей, которое использует законодатель применительно к оскорблению представителя власти, является слишком узким. Не случайно, на наш взгляд, понятие представителя власти определяется через реализацию полномочий, а не прав и обязанностей.
Под полномочием понимается «официально предоставленное кому-нибудь право какой-нибудь деятельности, ведения дел» [7, с. 554]. В научной юридической литературе полномочие рассматривают как юридически закрепленную совокупность прав и обязанностей субъекта правоотношения, связанную с осуществлением им власти в сфере определенных общественных отношений [3, с. 121].
В законодательных актах, регламентирующих деятельность сотрудников органов внутренних дел перечислены не только обязанности, но и различные права. В их числе право на применение физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия (п. 21 ч. 1 ст. 11 ФЗ «О службе в органах внутренних дел и внесении изменений в отдельные законодательные акты»), право патрулировать населенные пункты и общественные места, требовать от граждан и должностных лиц прекращения противоправных действий, проверять докумен- ты, удостоверяющие личность граждан, составлять протоколы об административных правонарушениях, собирать доказательства, применять меры обеспечения производства по делам об административных правонарушениях, применять иные меры, предусмотренные законодательством об административных правонарушениях, и т.д. (ст. 13 ФЗ «О полиции»). Именно при реализации вышеуказанных прав сотрудники органов внутренних дел чаще всего подвергаются оскорблениям.
В административном и уголовно-процессуальном законодательстве зачастую речь идет не о правах, а о полномочиях. Например, в ч. 2 ст. 38 УПК РФ перечислены полномочия следователя, в ч. 3 ст. 41 УПК РФ полномочия дознавателя, в ст. 28.3 КоАП РФ речь идет о полномочиях должностных лиц составлять протоколы об административных правонарушениях и т.д. Изложенное позволяет нам предложить заменить в диспозиции ст. 319 УК РФ термин «служебные обязанности» на термин «служебные полномочия». Это будет способствовать использованию в УК РФ терминов, наиболее точно отражающих признаки наказуемого деяния.
Список литературы Исполнение служебных обязанностей как признак оскорбления представителя власти
- Боровиков В.Б., Смердов А.А. Уголовное право. Особенная часть. М.: Юрайт, 2018.
- EDN: URBNCG
- Брагина А.Г. Уголовная ответственность за оскорбление представителя власти: дис. … канд. юрид. наук. Красноярск, 2006.
- EDN: NNZKNF
- Гадельшина Л.И. К вопросу о понятии «государственное полномочие» / Вестник экономики, права и социологии. 2012. № 2. С. 121-124.
- EDN: STVTZR
- Иванов Н.Г. Уголовное право. Особенная часть в 2 т. Т. 2. М.: Юрайт, 2018.
- EDN: MOSECO
- Киселев С.С. Уголовно-правовая охрана чести и достоинства сотрудников органов внутренних дел: дис. …канд. юрид. наук. Омск, 2013.
- EDN: SUXTQX