«Исполняя свое обещание… с большим удовольствием берусь за перо…» (Из писем воронежского краеведа С.Н. Шестовой старейшему сотруднику ЯГУАК И.А. Тихомирову о событиях 1909–1917 гг.)
Автор: Кузнецова Ольга Владимировна
Журнал: ХХ век и Россия: общество, реформы, революции @sbornik-libsmr
Рубрика: Свидетельства и документы
Статья в выпуске: 10, 2022 года.
Бесплатный доступ
Публикация писем из фонда И.А. Тихомирова, одного из выдающихся деятелей Ярославской губернской ученой архивной комиссии, хранящихся в Государственном архиве Ярославской области. Письма принадлежат перу воронежского краеведа Софьи Николаевны Шестовой о жизни в Кашине и Воронеже в период с августа 1909 г. до ноября 1917 г.
С.Н. Шестова, И.А. Тихомиров, письма, городской быт, архивные комиссии
Короткий адрес: https://sciup.org/140295159
IDR: 140295159 | DOI: 10.34830/SOUNB.2022.82.89.001
Текст статьи «Исполняя свое обещание… с большим удовольствием берусь за перо…» (Из писем воронежского краеведа С.Н. Шестовой старейшему сотруднику ЯГУАК И.А. Тихомирову о событиях 1909–1917 гг.)
История России богата большими свершениями и славными именами, обращаясь к которым мы находим ответы на животрепещущие вопросы современности, формируем у подрастающего поколения традиционные ценности, без которых невозможно становление и развитие личности.
Систематический отбор, приведение в порядок и введение в научный оборот исторических документов и материалов – эти принципы легли в основу деятельности губернских ученых архивных комиссий образованных в России в соответствии с принятым Министерством внутренних дел «Положением об утверждении губернских исторических архивов и ученых архивных комиссий» (1884).
ЯГУАК (1889–1920) явилась одним из центров культурной жизни, сплотившим вокруг себя видных общественных деятелей, ученых, любителей, знатоков и ценителей старины. Большое внимание в Комиссии уделялось сбору и изучению материалов о прошлом Ярославля и уездных городов, не была забыта история монастырей и церквей, немалый интерес вызывала тематика обрядов, обычаев, примет, фольклора. Сотрудники комиссии вели активную издательскую деятельность: всего вышло в свет 17 выпусков «Трудов».
Наследие ЯГУАК огромно. Многие документы и материалы еще ждут своих исследователей.
Одним из выдающихся деятелей Комиссии являлся уроженец Ярославля И.А. Тихомиров (1861–1933). После окончания Нижегородской военной гимназии Илларион Александрович обучался в Московской школе живописи, ваяния и зодчества2 . Последующие годы Тихомиров работал в ЯГУАК (1890–1919) в должностях архивариуса, хранителя, казначея, делопроизводителя. Илларион Александрович являлся одним из инициаторов создания музея Комиссии, руководил проведением археологических раскопок в Ярославской губернии, он известен как автор краеведческих изданий. В 1918–1932 гг. Тихомиров трудился в Ярославском отделении Центральных государственных реставрационных мастерских: участвовал в работах по сохранению архитектурных ансамблей г. Ярославля, пострадавших во время белогвардейского мятежа 1918 г. В этот же период Илларион Александрович состоял научным сотрудником Ярославского
Свидетельства и документы
государственного музея3.
В начале 1970-х гг. был образован фонд И.А. Тихомирова. В его состав вошли документы из фонда ЯГУАК, фонда «Ярославское отделение Центральных государственных реставрационных мастерских», материалы из коллекции рукописей ГАЯО4. В документах фонда имеется значительное эпистолярное наследие. Археология, краеведение, реставрация, литература, искусство – эти и многие другие темы нашли отражение в письмах, свидетельствующих о многогранной творческой натуре И.А. Тихомирова.
Одним из авторов писем была С.Н. Шестова. Всего в фонде И.А. Тихомирова насчитывается 55 ее писем с прилагаемыми конвертами, благодаря которым можно установить, что 6 из них отправлены из г. Ярославля5 , 9 - из г. Кашина, 1 - из г. Вышнего Волочка Тверской губернии и большинство, 39 писем, из г. Воронежа . Письма не опубликованы, их коллекция неполная: 3 письма датированы 1909 г., 9 – 1910 г., 1 – 1911 г., 6 - 1913 г., 10 - 1914 г., 11 - 1915 г., 10 - 1916 г., 5 - 1917 г. Письма за 1912 г. отсутствуют6 .
Позже она вспоминала: «…Я выросла и воспиталась в такой суровой школе, что о капризах некогда было думать, а легкомыслия у меня не было даже в 16 лет, […] я всегда, с детства, была слишком здравомыслящей, подходящей к жизни и ее фактам с аршином 9
критики, анализа и иронии...»
После окончания в 1894 г. гимназии в Царском Селе Санкт-Петербургской губернии Шестова работала учительницей в земской школе Корчевского уезда Тверской губернии10.
В 1906 г. Софья Николаевна вместе с мужем прибыла в Ярославль.
Бывший учитель Селиховской земской школы Корчевского уезда Н.П. Шестов, 1875 г.р., происходивший из семьи священника, выпускник Тверской духовной семинарии11 , был уличен в противоправительственной агитации среди крестьян, в подстрекательстве их к вступлению в Крестьянский союз 12 , и, согласно постановлению министра внутренних дел, подчинен гласному надзору полиции на 2 года13 .
В том же 1906 г. Николай Петрович поступил в Демидовский юридический лицей14 . Об этом времени С.Н. Шестова воспоминала: «…В Ярославле лучше чувствовалось в одной
Свидетельства и документы
студенческой комнате 6х6 арш[ин]15 , где на кровать посетители садились вместо дивана, а под столом, на переплете ножек, был буфет, закрытый свешивающейся скатертью…»16
В 1909 г. Н.П. Шестов был принят на службу в Ярославское губернское правление на должность канцелярского чиновника17 , где проработал до 1911 г.18
Первые упоминания о С.Н. Шестовой содержатся в бухгалтерских документах ЯГУАК о выплате жалованья за 1907–1909 гг.19 В делопроизводственных материалах Комиссии20 имеются написанные Софьей Николаевной черновики уведомлений, рассылок, благодарственных писем, подтверждающие, что в 1909–1912 гг. она привлекалась к работе секретаря21 .
В связи с переводом Н.П. Шестова в Строительное отделение Воронежского губернского правления супруги в 1913 г. уехали из Ярославля22 .
Основной причиной, побудившей Шестову писать письма, являлась искренняя привязанность к И.А. Тихомирову. Во-вторых, Софья Николаевна крайне страдала от одиночества в Воронеже. В письмах она неоднократно отмечала: «…Гуляю все время одна, Н[иколаю] П[етровичу] некогда даже вечером, занятия…», 23 «…Сижу дома одна, гуляю одна. Н[иколай] П[етрович] все в командировках то по продовольств[енному] делу, то по ревизии элеваторов…» 24 Третьим обстоятельством было отсутствие у супругов детей.
Все письма написаны аккуратным, разборчивым почерком, без помарок, что свидетельствует о таланте Шестовой четко формулировать свои мысли и логично выстраивать повествование, оставаясь между тем внимательным и задушевным собеседником. Софья Николаевна отмечала: «…Я пишу письма всегда «единым духом», не долго думавши, пишу все, что выльется из души…»25
Особая тема – личные взаимоотношения автора писем с И.А. Тихомировым. И вот ответ на этот вопрос: «…Моя душа рвалась к Вам, как душа ученика к учителю, любимому и уважаемому, как душа слабой – к сильному, цельному облику. […] Я видела на себе огромное влияние Ваших идей, влияние благотворное. Я делалась лучше под его действием, загоралась жаждой дела, духовной работы над собой, я чувствовала прилив энергии, чувствовала в себе силы, и это было спасением для моей натуры, несколько пассивной, сомневающейся, нерешительной…»26
В переписке не раз встречается упоминание о «Снежинке»: так дружески называл И.А. Тихомиров С.Н. Шестову. В одном из писем указывается: «…Вы сами говорите, что цель моего существования – кидать лучи тепла и света кругом. Правда, это не совсем вероятно и
Свидетельства и документы
преувеличенно: какой может быть свет и тепло другим от такой маленькой, безличной фигурки?...»27
Важным событием в жизни С.Н. Шестовой стало сотрудничество с 1913 г. с газетой «Воронежский телеграф»28 , а с 1916 г. - с Воронежской ГУАК29 . Эта работа позволила Софье Николаевне состояться в роли общественного деятеля. В письме от 3 октября 1914 г. она сообщала: «Беру из земского склада белье для раненых и шью усиленно на машине. […] Я пока держусь, оттесняя личное 30 пользой общего , нужного дела...»31
После окончания в 1922 г. Воронежского отделения Московского археологического института Шестова работала сотрудником в губернском музее и архиве, библиотекарем в облплане, губисполкоме, ветеринарном институте32.
Дальнейшая судьба Софьи Николаевны сложилась трагично. В 1930 г. ее арестовали по делу краеведов, за принадлежность к антисоветской организации, приговорили к 5 годам исправительно-трудовых работ и сослали в лагерь г. Котласа33. В 1978 г. С.Н. Шестова была реабилитирована34.
Критериями отбора писем для публикации явились документы, содержащие фактический материал, размышления о социальных проблемах общества, а также бытовые описания.
Среди событий, получивших отражение в эпистолярном наследии и посвященных г. Воронежу, - основание сельскохозяйственного института35 , особенности деятельности редакции газеты и местной ГУАК, обстановка в городе в годы Первой мировой войны и накануне социалистической революции 1917 г.
Эпистолярное наследие С.Н. Шестовой до сих пор актуально, прежде всего, для изучения истории. Кроме того, этот первоисточник является ярким образцом литературного жанра, повествуя о замечательных качествах интеллигентного человека, честного и скромного труженика, горячо любящего свою Родину.
Документы представлены в хронологическом порядке и публикуются с сохранением стилистических особенностей.
Свидетельства и документы
№ 1
8 августа 1909 г.
[г. Кашин] 36 Глубокоуважаемый Илларион Александрович!
Исполняя свое обещание писать Вам, с большим удовольствием берусь за перо, чтоб немножко побеседовать с Вами.
[…]
Пока гощу у свекра в Кашине, а завтра, если пришлют лошадь, двинусь в деревню, к сестре.
[…]
Маленькая иллюстрация из жизни уездного города: в 8 час[ов] вечера я сюда приехала, а в 10 час[ов] уже об этом известно было в противоположном конце, версты за 2. К чему здесь после этого газеты, телеграф и телефоны? Удивительно, откуда у людей такой интерес к чужим, совершенно незнакомым, когда у меня, напр[имер], до каждого из них нет никакого дела? Это меня никогда не примирит с жизнью таких городишек.
[…]
От души желаю всего лучшего.
С. Шестова37
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 66. Л. 5-8а об.
№ 2
22 августа 1909 г.
[г. Кашин] Глубокоуважаемый Илларион Александрович!
Хотя и очень устала, пройдя сейчас пешком верст 8-9 38 , но все-таки хочу немножко побеседовать с Вами, продолжить свое последнее прерванное повествование.
[…]
Как Вы живете, что делаете, как идут дела в Комиссии, что нового?
Мой отпуск кончается 27-го; вероятно, в этот день, или 28-го, выеду в Ярославль. […] Мне пишут, что в редакции39 уже очень вздыхают о моем отсутствии, […] за это время положительно ничего не делаю, даже газет не читаю, и потеряла всю связь с внешним далеким миром. Все эти события в Марокко40 , министерский кризис в Греции, забастовка в Швеции41 , [...] здесь кажутся прямо смешными, и я их не читаю. Здесь кругом слышатся другие слова, другие «злобы»: нечем сеять, нечего есть, негде взять. Здесь люди сплошь и
Свидетельства и документы
рядом по два-три дня ничего не едят, купить хлеба не на что, новый еще жнут. Да и какой новый? На месяц, на два хватит его семье. Нужда, самая бессмысленная, животная, все поглощающее желание – найти пищу, достать корма, – сводят здесь и без того невысоко стоящего человека на степень животного, дикого зверя. Вам не о чем с ними говорить: они хотят есть, прежде всего и больше всего.
Замечается, вместе с тем, какое-то новое настроение в деревне, какая-то озлобленность, раздражение, нервность. Тупого, овечьего «так Богу угодно» теперь Вы не услышите. Кто-то виноват во всем, против кого-то растет злоба. Но тьма кругом страшная, неразбериха и полный хаос в мыслях и понятиях.
[…]
Желаю всего лучшего и жду Вашего письма. СШ42
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 66. Л. 9 - 12а об.

Портрет С.Н. Шестовой. Карандашный набросок И.А. Тихомирова. Сентябрь 1909 г.
И.А. Тихомиров и С.Н. Шестова. Канцелярия ЯГУАК.
28 февраля 1911 г.
№ 3
6 августа [1911 г.]
[г. Кашин]
Исполняя свое обещание, пишу Вам из Карцева, куда я приехала 31-го.
[…]
Виделась я со своими старыми друзьями, учит[ельни]цами, бывшими соседками по школе. Одна из них принуждена была совсем оставить службу, другая перешла в Тверь,
Свидетельства и документы
покинув любимую сельскую школу против желания, третья […] еще пока держится ценою больших лишений. То, что они мне порассказали, также мало утешительно: страшно трудно работать теперь в деревне мало-мальски порядочному учителю, если только он не хочет ограничиваться ролью простого ремесленника; поэтому то, что еще не разогнано, уходит само, и на ниве народной почти сплошь засели такие сеятели, что трудно ждать иных всходов, кроме плевел.
[…]
Крепко жму Вашу руку. До скорого […] приятного свиданья!
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 66. Л. 45 - 48а об.
№ 4
27 июня [1913 г.]
[г. Воронеж]
Воспользовавшись минуткой, когда никого около меня нет, спешу черкнуть Вам, дорогой Илларион Александрович, несколько строк.
[…]
Как живете? Здоровы ли? Как себя чувствуете? […]
Я здорова, живу довольно сносно. На своей квартире почти устроилась, но не могу до сих пор завести всего необходимого: столько нужно в самостоятельном хозяйстве всякой дребедени. […] Квартира наша во 2-м этаже каменного дома, окнами на чистенькую улицу, состоит из 3-х довольно больших комнат; из них одна пока совсем лишняя и не омеблирована вовсе; мож[ет] б[ыть], будем ее кому-ниб[удь] сдавать потом. Все же пришлось около 100 р[ублей] затратить на самую необходимую обстановку и мебель. […] Н[иколай] П[етрович] целые дни и вечера занят своею службой и мало бывает дома.
Когда уедет сестра, буду все время одна. […] Была 23-го на закладке с[ельско]хоз[яйственного] института и благодаря тому, что Н[иколай] П[етрович] имеет отношение к Строительной комиссии, мы с сестрой попали с приглашенными на самое место закладки и даже пили шампанское… Народу было много, что-то более 600 челов[ек] приглашенных. Был Кривошеин, министр землед[елия]43 , и другие важные тузы. Министр очень торопит строителей кончить постройку не позднее 2 лет. Под постройку занято 500 десят[ин]44 земли. Местность там – один восторг, точно в Швейцарии. С высоких обрывистых склонов открывается бесконечная даль. Если б не дальность расстояния, – верст 5 от города, – я стала бы ходить туда часто. Около города здесь нет красивых дачных мест. Недурен ботанический сад, или вернее, помологический рассадник, но тоже не близко, более чем на полпути к институту. Так назыв[аемый] яхт-клуб – одно недоразумение, – огромное 2-х этажное здание на острове р. Воронежа, т.е. в гнилой болотине. […] От Петровских времен ничего не сохранилось. Бывший Петровский дворец был переделан в мойку для кож, а теперь и та заброшена. В музее еще не была, хотя он рядом с нашей квартирой. […] Еще
Свидетельства и документы
самого города я Вам не описала как следует, как обещала. Но погодите немного, еще надоем Вам своею болтовней.
А пока закончу письмо. […] Горячо жму Вашу руку и желаю быть здоровым и бодрым. […] Вспоминаю Вас постоянно – это лучшие мои минуты.
Ваша Сн[ежинка]
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 66. Л. 49 - 51а об.

Титульный лист письма С.Н. Шестовой. 24 июля 1913 г.
№ 5
24 июля 1913 г.
[г. Воронеж] Б. Девицкая, 51 45
Наконец-то, дорогой Илларион Александрович, дождалась от Вас письма.
[…]
Из новостей сообщу Вам две: 1) моя статья по поводу 60-летия рождения Короленко46 , сданная мною накануне юбилея в редакцию «Вор[онежского] телегр[афа]», была напечатана целиком, и, кроме того, получена мною от редактора визитная карточка с выражением похвал и приглашением увидаться с ним лично. До сих пор еще не могу собраться в редакцию с визитом; не знаю, каков будет прием и на чем порешим, но обязываться постоянной работой «на заказ» не думаю. Если будут печатать, то буду давать время от времени статейки по разн[ым] общ[им] вопросам. 2) Некрасов47 прислал мне письмо с вложенным в него отзывом о моей службе48 , довольно лестного свойства. Просит дать сведения о местных учреждениях, с котор[ыми] бы можно было ему завязать сношения, а также просит распространить его каталоги.
Пишет, что жалеет о моем уходе и был бы рад, если бы Н[иколая] П[етровича] опять перевели в Ярославль. Ответств[енную] корректуру правит жена
Свидетельства и документы
наборщика Макарова, а др[угие] мои дела никем не делаются. […] Письма мне шлют редко, даже от сестры еще не получала, кроме открыток с дороги. […] Делаю все так же мало, не шью, не работаю, читаю почти только одни газеты; и куда, и на что уходит время, – не знаю. По вечерам ежедневно слушаю музыку, домой приходим часов в 11–12. В здешних обществ[енных] садах (а их здесь более 5) часто устраиваются всевозможные карнавалы с призами за лучшие костюмы. […] Местные фельетонисты изо всех сил обличают нравы, особенно борются с пошлою ленью обывательщины […]. […] Развлечений здесь

Конверт письма С.Н. Шестовой, отправленного из Воронежа в Ярославль И.А. Тихомирову. 25–26 июля 1913 г.
много, и если б сюда перетащить скучающую на бульварах до одурения ярославскую молодежь, то она наделала бы дел и выручила немало здешних предпринимателей. Все местные общ[ественные] клубы имеют свои летние сады с театрами, музыкой и пр[очими] вещами. Ночью, в 1–2 ч[аса], такое оживление, точно в Москве, и идут, и едут по всем направлениям.
[…]
Крепко, крепко жму Вашу руку и желаю всего доброго. Будьте здоровы и берегите себя, Сн[ежинка] Вас усердно просит.
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 66. Л. 52 – 57а об.
№ 6
28 апреля 1914 г.
[г. Воронеж]
Жду, жду, жду… Каждый день и вечер, недели, месяцы, целую вечность…
[…]
Ник[олай] П[етрович] назначен старшим ревизором […] на вновь открывающуюся при здешней палате сверхштатную вакансию, причем в его обязанность входит фактический контроль над постройками элеваторов госуд[арственного] банка, с районом в несколько губерний. До сих пор ревизия этих построек находилась в руках нескольк[их] млад[ших] ревизоров под общим руководством упр[авляюще]го; теперь все они будут объединены в одном общем Строительном отделе палаты, заведование которым и поручается новому ст[аршему] ревизору. Он должен руководить канцелярией и отчетностью и являться в заседания Строит[ельных] ком[исс]ий. Разъездов, по словам упр[авляюще]го, будет немного, т.к. ездить по ревизии обязаны млад[шие] ревизоры. Жалованья по должности 2400 р[ублей] и 1000 р[ублей] разъездных. Как видите, должность «хлебная», но и хлопотливая, ответственная, требующая большого уменья и такта при непосредственных сношениях со строителями.
Свидетельства и документы
Пока до свидания! Будьте здоровы, дорогой, и помните: жду, жду, жду!
Ваша Сн[ежинка]
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 67. Л. 15 - 18а об.
№ 7
[1 марта 1915 г.]
[г. Воронеж]
Жду письма!
Знаю, что от Вас нескоро дождешься письма, поэтому пишу сама. Как живете, здоровы ли?
[…]
В «Воронеж[ском] телеграфе» революция: ушел весь состав сотрудников (очень, впрочем, небольшой, т.к. каждый из 2–3 лиц писал под двумя псевдонимами) с редактором во главе. Подробностей не знаю, но ничего героического. Просто издатель потребовал удаления одного из сотрудников, Юрия Бурливого (типа «разбойников пера», только малого калибра!), под натиском части местн[ого] о[бщест]ва, на почве клубных дрязг. […] Газету забрала в руки партия лиц, издававших с месяц довольно неудачную «Ворон[ежскую] жизнь», которая, не имея средств, прогорела. М[ожет] б[ыть], теперь у солидного издателя, каким является Кравцов, […] и удастся повести дело, но радоваться этому «обновлению» редакции не приходится.
Ушедшие г[оспода] Бурливые, Фингалы, Гвоздикины и пр[очие] были неинтеллигентны, неталантливы и едва терпимы. Им на смену идут столь же убогие безграмотные.
[…]
И вот теперь некуда деваться, нет приюта моим писаниям, хоть тоже не высокого свойства, но, по крайней мере, грамотным. […]
Жду с нетерпением Вашего письма и желаю всего, всего лучшего.
Ваша Сн[ежинка]
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 67. Л. 45 - 48а об.

Фрагмент письма с автографом С.Н. Шестовой. 3 мая 1915 г.
Свидетельства и документы
№ 8
18 января 1916 г.
[г. Воронеж]
Наконец-то дождалась Вашего письма, когда, казалось, не было уже надежды, когда устала даже и ждать… Я не сержусь, не обижаюсь, Вы напрасно просите прощения, – я рада, глубоко рада, и мне больше ничего не нужно.
[…]
Была недавно в здешней Арх[ивной] ком[иссии], предложила свои бесплатные услуги по разбору и описи архивных актов49 . Батя, о[тец] Стефан Зверев50 , особенно «расцвел», когда услышал о «бесплатности» […] и предложил даже избрание в члены Ком[исс]ии, на что я заявила, что эту честь желала бы заработать чем-ниб[удь]. Для ознакомления дал мне (подарил) V вып[уск] «Трудов» Ком[исс]ии […], где неким Тевяшовым51 описаны древние акты XVII ст[олетия], и одну из тетрадей подлинников-столбцов с отписками и др[угими] актами по «Донскому отпуску» – натуральной повинности постройки стругов52.
Разбираю не важно, - почерк много хуже яросл[авских] переписных книг53 , хотя и более ранний – 1674 г. […] Так вот, если наладится у нас это дело, я буду продолжать дело Тевяшова, описавшего несколько коробок, на двух томах «Трудов». Есть у них много материала совершенно не разобранного, никем еще не тронутого. Музей пока помещается в не вполне разобранном виде, в верхнем этаже нового собств[енного] здания, – два первых этажа заняты складом и мастерскими зем[ского] союза.
[…] О дальнейшем ходе своей «ученой» деятельности буду сообщать, а, может быть, и надоедать своими просьбами о советах.
[…]
До свидания, дорогой, будьте здоровы и бодры.
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 67. Л. 73-80а об.
№ 9
3 февраля 1916 г.
[г. Воронеж]
Наконец-то вполне свободный вечер, никто не мешает, и я могу взяться за письмо к Вам.
[…]
Дела у Н[иколая] П[етровича] все прибавляется, новый отдел – ревизия продовольственных операций зем[ского] союза, отнимает все вечера до 11 ч[асов] и
Свидетельства и документы
праздники днем. Устает страшно, да, к тому же, неприятности с управляющим, которому он высказал немало правды о системе выматывания сил у мелких служащих за гроши. Барышни-гимназистки за 20-30 р[ублей] в мес[яц] должны работать с 9 ½ у[тра] до 3 ч[асов] дня и с 7 до 11 ч[асов] вечера, притом, серьезную работу: ревизовать, писать доклады, одним словом, заменять мужчин, ушедших на войну или бежавших от каторжной работы, хотя за это же дело они получали по 1000 р[ублей] и более жалованья. И хотя бы не было средств, а то большие остатки, до 7000 р[ублей] из-за неполноты штата. И вот, где ранее работало 3–4 опытных ревизоров, теперь сидят 1–2 юные, желторотые гимназистки с 20рублевым содержанием, которого по нынешним ценам не хватает на ботинки, сидят дни и вечера, в духоте и пыли, не видя в 18 лет ни природы, хотя бы скудной, городской, ни личной жизни.
[…]
Работа моя в здешней Архивной ком[исс]ии еще не наладилась. Нашла немало ошибок (неправильное чтение) в V вып[уске] «Трудов» и еще более – в «Материалах по истории Вор[онежской] губ[ернии]», изданных в 1885 г. Вейнбергом54 , о чем и доложила с подтверждениями. Этим произвела некоторый эффект и, боюсь, что возбудила более надежд, чем могу их оправдать. О[тец] Зверев хочет дать мне какие-то акты о городе Валуйках55 , никем еще не читанные, не разобранные и не описанные.
[…]
Сегодня, наконец, получила письмо от Некрасова, отчаянное, полное безнадежной тоски. […] Продает газету, типографию, дом, все, а что еще будет делать, неизвестно. Мне жаль его, как это довели его, такого бодрого, бывало, вечно что-ниб[удь] придумывавшего новое, до такого состояния затравленного волка?
[…]
Желаю всего, всего лучшего. Ваша Сн[ежинка]
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 67. Л. 81-85а об.
№ 10
30 мая 1916 г.
[г. Воронеж] Пишите, пишите, пишите!
С праздником Троицы, зелени, тепла!
[…]
Как Вы живете, здоровы ли? Знаю, что Вы страшно заняты, и, все же, с каждой почтой жду письма, – так хочется с Вами поговорить.
[…]
С немалым трудом, все же, написала статью для «Телегр[афа]», сдала, но вот уже
Свидетельства и документы
неделя, а ее не помещают. Тема «пробирательного» свойства, и Вы, вероятно, ее одобрили бы. Женский труд в новых областях и связанные с этим пожелания и требования. Женщина теперь самою жизнью признается равноправной. То, за что раньше бились поборницы женских прав, дается без усилий, открываются двери: пожалуйте, работайте, и докажите делом, что вы «человеки». Сумеет ли современная интеллигентная женщина (я имею в виду только труд интеллигентный) выдержать экзамен, доказать свое равенство? […] В Контр[ольной] палате, откуда мобилизация выхватила чуть не половину мужчин, набрали дам, количество то же, а результаты работы плачевны: даже срочные отчеты гос[ударственному] контролеру, на основании которых тот составляет Всеподданн[ейший] отчет, представлявшиеся раньше в феврале, теперь не готовы и по сие время. Ревизия застряла на месте, бумаги складываются штабелями и ждут лучших работников. Постоянно слышишь просьбы: рекомендуйте грамотную машинистку, дайте толковую, серьезную барышню. И это просят даже из земского союза, где служит (в земстве) давно целая армия женщин. Чем это объяснить – не знаю, но слушать и видеть все это тяжело. Вот я написала свой призыв к женщине отнестись хоть теперь, в ответственный момент, серьезно к делу и браться за него с энергией и любовью. Но вряд ли поместят. […] Как будто […] вопиющие факты жизни не кричат о вреде молчания и самоусыпления возвышенных обманов и розовых иллюзий, под сенью которых, правда, так приятно и сладко дремать.
[…]
Нас гонят с квартиры. Хозяйка потребовала увеличения платы с 45 р[ублей] до 60, потом сбавила до 55 р[ублей], а мы ей набавили добровольно до 50 р[ублей], т.к. дороже она не стоит. И вот она заявила, что отказывает нам от квартиры с тем, конечно, чтобы выселить, взять с новых квартирантов 60–70 р[ублей], как это сделали многие. Но квартир свободных сейчас совсем нет, или сдаются только на лето, деться некуда, а набавлять – нет гарантий, что она не потребует еще через месяц прибавки, уже и то за войну мы набавляли ей два раза – 2 р[убля] + 5 р[ублей]. Н[иколай] П[етрович] хотел обратиться к губернатору с протестом против такого образа действий. Работать и выматывать силы для хозяев домов, отдавая им треть заработка – перспектива невеселая. И все это так грубо, по-мещански: «Вас выселят, коли идете на скандал, – у меня околоточный-то свой» (у ней снимает комнату)… прямо претит!
[…]
Пока кончаю болтовню. Простите, что нагоняю ею на Вас хандру. […] Крепко жму Вашу руку. Ваша Сн[ежинка]
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 67. Л. 94 - 97а об.
№ 11
12 декабря [1916 г.]
[г. Воронеж]
Поздравляю с поворотом: солнце на лето!
[…]
В первых строках извещаю Вас, что я теперь – Ваш собрат по оружию, collega, археолог!
Свидетельства и документы
[…] За предложение бесплатно поработать по разбору и описи архива меня избрали д[ействительным] членом здешней Арх[ивной] ком[исс]ии. Мало того: я уже успела выступить в годичном заседании Ком[исс]ии с «ученым» докладом о своей работе […].
[…]
Сижу за столом, который напоминает Ваш (и это приятно): столбцы, обрывки, бумажки, карандаши и пр[очее], тут же увесистые «Труды» (для справки) […]. […] Работу просили сделать поскорее, но вряд ли это будет исполнимо, т.к. дело очень кропотливо и идет медленно […]. […] Кстати: не будете ли добры выяснить мне недоразумение с допетровским времясчислением. […] Если бы Вы знали, как часто мне теперь не хватает Вас как руководителя в новом деле, все знающего здесь, все умеющего объяснить. […] Пишите поскорее, и не только «о деле», но и без дела […]. Всего доброго.
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 67. Л. 108 - 113а об.
№ 12
25 июня 1917 г.
[г. Воронеж]
Пользуясь минуткой утреннего воскресного отдыха, спешу написать несколько слов о себе. Спасибо за письмо, которым я дышала, как больной кислородом. Немного лучше настроение теперь. М[ожет] б[ыть], Вы и правы – это результат усталости, потому что устаю я страшно. […] Вчера, напр[имер], пришла домой во 2-м часу. Когда уже номер был почти сверстан, пришли представители от союза инженеров с просьбой поместить свое заявление относительно предстоящей сегодня демонстрации протеста рабочих и солдат против закрытия местного трубочного завода56 . Заявление могло внести успокоение в массы, нельзя было не дать ему места. И пришлось провозиться долго. Редактор, конечно, опять уехал. Он бывает в редакции не более 1 недели в месяц. И все ложится на бедную Сн[ежин]ку, секретаря редакции. […] Бросить же в такое время газету и обречь ее на полный развал не дает совесть. Она – единственный сейчас проводник внепартийных, чуждых шкурности и слепого эгоизма идей. Конечно, ругают ее «буржуазной» и пр[очее], но идет она в массы широко и, надо надеяться, делает свое дело.
[…]
Правда, здешние партийные газеты с[оциал]-р[еволюционеров]57 и с[оциал]-демократов]58 , - убожество совершенное. Там, кроме митинговых выкриков «Долой буржуев», «Народу – земля и власть» и пр[очих], ничего не найдешь. Демократия питается этой пищей, за неимением лучшей. […] В обществ[енных] организациях уже охлаждение, абсентеизм59, отсутствие кворума. […] И вот рабочая и солдатская масса, с нерастраченным еще запасом энергии, берет всюду верх. Это было бы хорошо, это воскресение спавшего
Свидетельства и документы
мертвым сном народа, если б эти массы не были так темны.
Страшна эта сила своей грубостью. Это какой-то древний скиф, не признающий ни науки, ни культуры, ничего, кроме удовлетворения первобытных инстинктов и жажды власти.
[…]
Пройдет болезненная полоса вылезания из старой шкуры, восторжествует здоровый разум народный (крестьяне, деревня меня более в этом отношении ободряют, чем городской пролетарий, всегда и везде несколько отдающий хулиганством, даже в передовых странах – Англии, Америке). Но, Боже мой, сколько нужно работать, сколько нужно пережить темного и печального, чтоб дойти до светлого!
[…]
Архивная комиссия, приступив к изданию целого ряда брошюр-листовок для народа, исторического содержания, привлекла и меня к этому делу. Я взялась пока составить ряд кратк[их] популярн[ых] биогр[афически]-истор[ических] очерков под общим заглавием «Борцы за свободу» (Радищев60, Новиков61 , декабристы62, народовольцы63 и пр[очие], о каждом – отдельно).
Мож[ет] б[ыть], Вы дадите мне ценный совет, укажите пособия, литературу? М[ожет] б[ыть], подскажете и еще какую тему, нужную для народа, с котор[ой] я могла бы справиться. За эту серию я взялась потому, что считаю нужным сейчас указать народу, как и кем была для него добыта свобода, сказать, что это было не 27-го только февр[аля]64 , а борьба целого ряда десятилетий […].
[…] Пишите о себе все, все. Как о многом хотелось бы у Вас спросить! Какой слабой, какой глупой я чувствую себя, порой, будучи совершенно не в силах решить и уяснить многое!
Пока до свиданья! Будьте здоровы и не забывайте Сн[ежин]ку.
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 67. Л. 126-129а об.
№ 13
[25 ноября 1917 г.] 65
[г. Воронеж]
Давно Вам не писала и еще дольше не имею от Вас известий. Как живете, здоровы ли, все ли у Вас благополучно? Теперь такое время, что жизнь человека висит на волоске и, доживая день, не знаешь, будет ли в твоем распоряжении еще хоть один день… Мы здесь
Свидетельства и документы
пережили страшные дни и, м[ожет] б[ыть], накануне новых ужасов66. 30/Х здесь было восстание пулеметного большевистского полка против своего командного состава и вообще, – против власти. Начался с утра беспорядочный обстрел мирных улиц из винтовок и пулеметов. Разгромлен штаб бригады, где собрались офицеры, ранен и потом зверски добит командир полка Языков (археолог, член здешней Арх[ивной] ком[исс]ии, нашедший скифскую вазу, благодаря которой Арх[ивная] ком[исс]ия получила занимаемый ею дворец)67 , убито еще 4 офицера и несколько ранено. Солдаты ходили по домам, разыскивали офицеров и обезоруживали.
Весь день и всю ночь по всему городу шла стрельба с целью терроризировать жителей (стреляли, говорят, вверх). Масса грабежей и насилий. Город во власти большевиков. Члены местного Совета раб[очих] и с[олдатских] деп[утатов], с[оциал]-р[еволюционеры] были арестованы и газета их временно закрыта. Мы ждали, что доберутся до нас, как до буржуазной газеты, но нас, почему-то, не тронули, к общему удивлению, т.к. мы не переставали обличать безумие большевизма. Я уже приготовилась к аресту как редактор газеты. Я, кажется, еще не писала Вам, что с 18/Х, после месячного невыхода газеты вследствие забастовки, меня попросили взять на себя исполнение обязанностей редактора и, хотя я отказывалась, пришлось согласиться.
Но взялась я за редакторство временно, впредь до приискания другого лица. Теперь это лицо, кажется, нашлось: соглашается ехать сюда, испугавшись большевиков, петроградский публицист Коробка68 , сотрудник газ[еты] «Отечество», по убеждениям -радикал-демократ. Я очень рада буду снять с себя это ярмо, т.к. нести его в наши дни более тяжело, чем в дни царизма. Там хоть какое-ниб[удь] было право и закон, а теперь – хватай, бей и руби. Вчера получила, напр[имер], письмо безграмотное, с угрозами погрома редакции и всех буржуев, которых надо перевешать и перетопить. Несчастный, темный, заблудившийся народ! Кто его теперь не обманывает, не сбивает с толку, не толкает на преступления. […] Мною овладело полное равнодушие к собственной судьбе: хожу поздно вечером одна, никакого страха: убьют – так убьют. Сердце устало болеть за Родину, за все то ужасное и кошмарное, что творится у нас. И физически, и душевно чувствую себя нездоровой […]. Правда, газета – единственное, что меня волнует, но и убивает. […] Почти ежедневно пишу сама, да, кроме того, дежурю в редакции с 12 до 4 дня и с 8 до 12 и 1 ч[аса] ночи. Это много, если принять во внимание, что и дома живу тем же, пишу, отмечаю прочитанное в газетах, редактирую рукописи.
[…] 25/Х читала в заседании Арх[ивной] ком[исс]ии небольшой реферат, написанный по просьбе о[тца] Зверева к юбилею Кольцова69 . Писала его урывками, спешно, и сама им не довольна. Комиссия постановила напечатать его отдельной брошюрой. […]
Если бы не большевики и не солдатчина, здесь можно было бы жить.
Все пока можно достать из продуктов, хотя и дорого. Карточки на хлеб еще только
Свидетельства и документы
вводятся, муки пшеничной выдается по 5 ф[унтов]70 на человека. Мяса всякого – сколько угодно, по 1 р[ублю] – 1 р[ублю] 10 к[опеек] из лавок, на базаре дешевле. Много всякой птицы, овощей. Молоко очень дорого – 30 к[опеек] небольшой стакан. Я взяла себе для повады квартирантку-барышню, служит в Продов[ольственной] управе […]. А то Н[иколай] П[етрович] много времени проводил в Петрограде и мне одной в квартире было жутко (кухня у нас внизу). И за столом с ней веселее, я одна совсем не могу есть. Н[иколай] П[етрович] вернулся 3/ХI, все ужасы восстания71 провел там. Тяжело, страшно стало на Руси! Скажите, неужели гибель? Неужели не будет поворота к лучшему? Есть ли у Вас хоть какая-ниб[удь] надежда?
Напишите, ради Бога, поскорее, мне так дорого Ваше слово. Так хотелось бы с Вами поговорить!
Простите, что долго молчала, все ждала чего-ниб[удь] лучшего… Сегодня день выборов в Учр[едительное] собр[ание], а какой мрак и ужас кругом. Крепко жму Вашу руку и желаю здоровья и всего лучшего.
Что делается в Ком[иссии]? Что теперь пишете Вы? […]
Ваша Сн[ежинка]
ГАЯО. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 67. Л. 134-137а об.
Список литературы «Исполняя свое обещание… с большим удовольствием берусь за перо…» (Из писем воронежского краеведа С.Н. Шестовой старейшему сотруднику ЯГУАК И.А. Тихомирову о событиях 1909–1917 гг.)
- Государственный архив Ярославской области. Ф. 79. Оп. 5. Д. 3241, 3261, 3278.
- Государственный архив Ярославской области. Ф. 571. Оп. 1. Д. 19.
- Государственный архив Ярославской области. Ф. 582. Оп. 1. Д. 75, 76, 84, 89.
- Государственный архив Ярославской области. Ф. 912. Оп. 1. Д. 58.
- Государственный архив Ярославской области. Ф. 952. Предисловие.
- Государственный архив Ярославской области. Ф. Р-411. Оп. 1. Д. 66, 67.
- Государственный архив Ярославской области. Ф. Р-411. Предисловие.
- 75 лет назад в Воронеже был организован процесс по «Делу краеведов». URL: https://communa.ru/politika/ (дата обращения: 26.04.2022).
- Списки жертв. URL: https://lists.memo.ru/d36/f485.htm (дата обращения: 26.04.2022).