Исследование древесины раннесредневековых артефактов из Крыма (по материалам могильника Чуфут-Кале)

Древесина является одним из важнейших природных ресурсов, которые человек использует в своей повседневной жизни и хозяйственной деятельности с древности и вплоть до современности. Плиний Старший в «Естественной истории» отмечал, что деревья и леса были высшим даром, которым наградила земля человечество, они давали людям пищу, листва служила подстилкой в пещере, а кора — одеждой. Использование древесины подстегнуло экономическое развитие человечества: люди стали разрабатывать горы ради мрамора, начали торговлю с Китаем ради покупки изысканных одеяний, исследовали глубины Красного моря и недра земли в поисках жемчуга и изумрудов (Plin. NH, XII, I, 1—2).

В Государственном Историческом музее хранится коллекция из раскопок В.В. Кропоткиным грунтового могильника Чуфут-Кале в 1957—1959 и 1961 гг. В фонды музея им были переданы находки из 57 погребений (ГИМ 97863, оп. Б 1248—1250; ГИМ 100769, оп. Б 1532), остальные комплексы хранятся в Бахчисарайском историко-культурном и археологическом музее-заповеднике.

Благодаря скрупулезности Владислава Всеволодовича, в этих коллекциях сохранились многочисленные органические остатки: древесина, древесный уголь, фрагменты текстиля и кости человека. Нами уже проведено исследование фрагментов текстиля из некрополя Чуфут-Кале (Строков и др. 2022). В качестве объекта исследования в данной работе нами была избрана древесина, которая сохранилась на различных предметах из погребений. Прежде всего, это железные ножи — одна из самых многочисленных категорий находок в могильнике. Древесина сохранилась как на лезвиях (мы предполагаем, что это были остатки ножен или футляров), так и на черешках ножей (скорее всего, это были рукояти).

Для российских памятников использование ксилотомического метода, применяемого в данной работе, при анализе археологической древесины в настоящее время является развивающимся, но уже достаточно широко распространённым видом исследований. Однако большая часть работ приурочена к памятникам других регионов: древнего Новгорода (Вихров 1958; Тарабадина 2007; Хатер 1996), Болгара (Гольева 2014), Ростилавля Рязанского, Ярославля и Дмитрова (Гольева 2005), северо-западного Прикаспия (Гольева 1999; Филин, Сутягина 2013; Shishlina et al. 2014), Алтая (Быков и др. 2005; Дашковский 2016; Мыльников и др. 2012; Тишкин, Мыльников 2016; 2018) и средней Сибири (Филатова, Филатов 2021), а также Прикамья (Мокрушин и др. 2019).

МАИАСП № 14. 2022

Исследований, посвященных археологической древесине в контексте древностей Северного Причерноморья, практически нет. Можно лишь упомянуть фундаментальные работы Н.И. Сокольского (Сокольский 1969; 1971), которые вышли уже более 50 лет назад. Также важно отметить работу А.А. Гольевой, посвящённую анализу древесины из культурных слоёв и погребальных памятников полуострова Абрау (Гольева 2009). Ряд исследований посвящены отдельным находкам древесины или деревянных изделий в Крыму и на сопредельных, близких культурно-исторически к полуострову, территориях (Корпусова, Ляшко 1990; Пожидаев и др. 2020; Строков 2020; Хайрединова 2020;), однако систематических исследований по данной теме для территории Крыма нам неизвестны. Мы решили восполнить эту лакуну и обратиться к этой теме на основе материалов, полученных при раскопках могильника Чуфут-Кале.

Цель нашего исследования — установить таксономическую принадлежность древесины, которую использовали древние ремесленники для производства своих изделий. Определив породу дерева, мы попытаемся установить источники сырья на основе анализа ареалов распространения той или иной породы дерева. Также мы попытаемся объяснить выбор вида древесины ремесленниками для изготовления предметов из погребений могильника Чуфут-Кале. Одной из главных задач также является публикация материала для дальнейших сравнительных исследований.

Расположения памятника, ландшафтнаяи геоботаническая характеристика региона

Раннесредневековый могильник Чуфут-Кале располагается на южном склоне ущелья Марьям-Дере под плато, на котором в конце VI—VII вв. была основана крепость Чуфут-Кале (рис. 1). Это плато находится в 2,5 км от современного г. Бахчисарай.

Для того чтобы проанализировать образцы древесины и установить источники сырья, которые использовали древнее население этого региона, необходимо показать расположение данной территории в ландшафтном и геоботаническом отношении.

С точки зрения ландшафтной приуроченности территория могильника Чуфут-Кале относится к горно-лесным склонам Яйлы (главной гряды Крымских гор), расположенным на стыке с ландшафтами лесокустарниковых и лесостепных (южного типа) куэстовых гряд (Гвоздецкий 1968: 163). Согласно карте геоботанического районирования Крыма (Дидух 1986: 25) регион расположения памятника приурочен к границе двух геоботанических районов: Ялтинского, относящегося к Горному геоботаническому округу (северный макросклон Яйлы выделен в отдельный подрайон) и Бахчисарайского, входящего в Предгорный геоботанический округ.

Для Ялтинского района характерно преобладание лесов из дуба пушистого ( Quercus pubescens ), а также лесов, в которых содоминирует граб восточный ( Carpinus orientalis ). Также встречаются леса из сосны крымской ( Pinus pallasiana ) и ясеня обыкновенного ( Fraxinus excelsior ). Распространены в данном районе и смешанные широколиственные леса из бука восточного ( Fagus orientalis ), граба обыкновенного ( Carpinus betulus ) и клёна Стевена ( Acer hyrcanumi ), но, как правило, они встречаются на более высоких склонах относительно расположения могильника Чуфут-Кале. Отличительной особенностью северного подрайона от южных макросклонов Яйлы является отсутствие в древостоях фисташки туполистной ( Pistacia mutica ).

Для Бахчисарайского района характерна сложная мозаика из лесов с преобладанием дуба пушистого ( Quercus pubescens ) и степных ландшафтов. Существенную роль в древостоях

МАИАСП № 14. 2022

Исследование древесины раннесредневекового Крыма (по материалам могильника Чуфут-Кале)

играют граб восточный ( Carpinus orientalis ) и кизил ( Cornus mas ). Широко распространены заросли шибляка из держидерева ( Paliurus spina-christi ), фисташки туполистной ( Pistacia mutica ), жасмина кустарникового ( Jasminum fruticans ) и пузырника киликийского ( Colutea cilicica ). В речных поймах преобладают заросли нескольких видов ивы ( Salix ) и тополя чёрного ( Populus nigra ). Важно отметить, что современные ландшафты данного района существенно преобразованы в результате постоянной хозяйственной деятельности человека. При этом детальные палеогеографические реконструкции, включающие в себя реконструкции растительного покрова, для данной территории отсутствуют.

В целом флора Крымского полуострова отличается высоким разнообразием потенциальных источников древесины: выделено 77 видов деревьев и 113 видов древесных кустарников (Саприна 2000: 7).

Археологический контекст

Могильник был открыт весной 1946 г. потомственным сторожем крепости Чуфут-Кале и одним из основателей Музея пещерных городов Я.А. Дубинским (Полканова 2005: 84). В 1946— 1947 гг. Музеем пещерных городов была организована экспедиция, в задачи которой входило определение границ некрополя и выявлении наиболее ранних погребений. Раскопками руководил П.П. Бабенчиков. В 1948 г. в связи с его скоропостижной смертью раскопки на памятнике продолжил Е.В. Веймарн, участвовавший и в предыдущих сезонах. В 1952—1961 гг. исследованием могильника занималась совместная экспедиция ИА АН СССР и Бахчисарайского историко-археологического музея под руководством В.В. Кропоткина (Кропоткин 1958: 207— 212; 1965: 108; Набоков 2016: 354—355; Юрочкин 2013: 396). За все годы раскопок было вскрыто более 1000 кв.м. Всего В.В. Кропоткиным было исследовано 93 грунтовых склепа, 21 подбойная могила, 2 грунтовых могилы (Кропоткин 1952; 1957; 1965: 108).

Основным погребальным сооружением могильника были земляные склепы с прямоугольной или овальной камерой, узким дромосом и небольшим входным отверстием, который закрывался известняковой плитой (рис. 2: 1 ). Практически все они были ограблены в древности (как отмечал автор раскопок, ограбление происходило при выкапывании следующих погребальных конструкций). В склепах как правило совершалось от 3 до 9 захоронений, погребенные лежали вытянуто на спине, головой ко входу.

Менее распространены подбойные могилы (рис. 2: 2 ). Они имели традиционную для этого типа захоронений конструкцию — прямоугольную входную яму, в длинной стороне которой вырубалась ниша-подбой. Камеры подбоев отделялись каменным закладом или известняковой плитой. Этот тип погребальных сооружений, по заключению В.В. Кропоткина, практически не подвергался ограблению. В могиле, как правило, найден один костяк, лишь в одном случае два. Умерший лежал вытянуто на спине головой на юго-запад.

Несмотря на ограбление, многие погребения сохранили достаточно богатый и разнообразный инвентарь. Прежде всего, это детали ременных гарнитур (пряжки, геральдические бляшки и наконечники ремней), фибулы (прогнутые подвязные, двупластинчатые), украшения (серьги, подвески, бусы, перстни), глиняные сосуды и их фрагменты, различные орудия (железные ножи, кресала), монеты и др.

До настоящего времени могильник Чуфут-Кале остается неопубликованным, в литературе упоминаются лишь общие хронологические рамки этого некрополя. Автор раскопок датировал памятник, основываясь на монетных находках, широким интервалом второй половины V — началом IX вв. (Кропоткин 1965: 114). Наиболее ранними

210 А.А. Строков, Д.А. Куприянов, Г.А. Камелина МАИАСП № 14. 2022

погребениями на могильнике, по мнению В.В. Кропоткина, были подбойные могилы и два земляных склепа с лежанками (Кропоткин 1965: 109).

Образцы для нашего исследования отбирались из следующих погребений: 57, 58, 65, 77, 80, 89, 96, 98, 104, 105, 107, 108, 109, 110, 111, 113, 118, 120, 124. Кратко остановимся на датировке этих комплексов.

Одним из наиболее ранних из рассматриваемых погребений можно считать склеп 57. Нами получена AMS-дата по образцу угля (клён) из него (табл. 1). Судя по этим результатам, погребение 57 может быть отнесено к VI в. Нужно заметить, что данная датировка не учитывает возраст самого датированного дерева, так как из-за размера образца подсчитать его по годовым кольцам не представлялось возможным. Тем не менее, в пользу того, что мы можем не делать поправку на «эффект старого дерева», говорят находки железной пряжки с овальной и с прямоугольной рамкой (рис. 3: 1, 2 ), широко распространенные в крымских могильниках в VI в. (Айбабин 1999: табл. XXVII; Айбабин, Хайрединова 2008: рис. 20: 4 ). Схожая овальнорамчатая пряжка найдена в склепе 58 (рис. 3: 3 ), поэтому и его мы можем датировать VI в.

Склеп 108 может быть датирован по железной подвязной фибуле византийского круга (рис. 3: 4 ). Она имеет многочисленные аналогии в памятниках типа Суук-Су — Лучистое, И.О. Гавритухин относит их к середине VI — началу VII вв., также приводя и экземпляр из Чуфут-Кале (Гавритухин 2010: 53, рис. 18: 1 , неверно указан номер погребения — «склеп 104», на самом деле фибула происходит из склепа 108). Судя по всему, к этой же группе может быть отнесена и фибула из склепа 65 (рис. 3: 5 ) (Гавритухин 2010: рис. 23: 10 , 25: 10 ). В то же время в этом же погребении найдены железные пряжки с овальной и В-образной рамкой и массивным язычком (рис. 3: 6—8 ), которые имеют многочисленные аналогии в древностях второй половины V — рубежа V—VI вв. (Айбабин, Хайрединова 2017: рис. 89: 2 , 90: 9, 14, 16 ). В склепе 65 найдена монета Феодосия I (379—395 гг.) плохой сохранности (Кропоткин 1965: 114), что может говорить в пользу более ранней даты начала использования этого погребения — вторая половина V — начало VI в.

Геральдические накладка и наконечники ремня в склепе 107 (рис. 3: 9—11 ), судя по всему, принадлежали обувному набору типа 3-2А по Э.А. Хайрединовой, которые она датирует второй половиной VI в. (Хайрединова 2003: 136—137; рис. 11—12). Также в этом склепе были найдены железная овальнорамчатая пряжка (рис. 3: 12 ) и византийская монета, служившая подвеской (возможно, Юстиниана I) (Кропоткин 1965: табл.), что также говорит в пользу датировки этого комплекса второй половиной VI в.

Пряжка из склепа 98 по пряжке с ромбическим щитком (Кропоткин 1965: рис. 45: 5 ) может быть датирован второй половиной VII в. (Айбабин, Хайрединова 2017: 254, рис. 189). Серьги из склепов 104 и 113 (рис. 3: 14, 15 ) имеют многочисленные аналогии в могильниках Лучистое и Эски-Кермен, где авторы раскопок датируют их VII—VIII вв. (Айбабин, Хайрединова 2008: рис. 23: 6 ; Айбабин 2003: рис. 39: 9, 15 ).

В своей недавно опубликованной работе И.О. Гавритухин с соавторами подробно остановился на анализе комплекса погребения 118 и датировал его VII в., поэтому мы ограничимся ссылкой на эту работу (Гавритухин и др. 2022: 196).

Наиболее поздним временем может быть датирована бронзовая пряжка с обломанным щитком из склепа 110 (рис. 3: 13 ), которая относится к IX в. (Айбабин 1999: табл. XXXII: 50 ). В пользу этой датировки говорит и находка солида Константина Копронима (741—775 гг.) в этом же погребении (Кропоткин 1965: табл., рис. 45: 36 ).

Таким образом, рассматриваемые в данной работе комплексы охватывают широкий хронологический интервал — конец V—IX вв.

МАИАСП № 14. 2022

Исследование древесины раннесредневекового Крыма (по материалам могильника Чуфут-Кале)

Материалы и методы

Нами отобраны образцы с различных предметов из коллекции могильника Чуфут-Кале, на которых сохранилась древесина (табл. 2) из следующих погребений: 57, 58, 65, 77, 80, 89, 96, 98, 104, 105, 107, 108, 109, 110, 111, 113, 118, 120, 124 (всего 19 захоронений). В подавляющем большинстве образцы взяты с лезвия или черешка ножей (рис. 4). Эта категория находок является одной из наиболее многочисленных в некрополе Чуфут-Кале. Из 85 погребений могильника в 36 (то есть более чем в трети) встречались ножи (рис. 4: 1, 2, 8, 9 ) или их фрагменты (рис. 4: 3—6 ), зачастую по несколько экземпляров. Схожую картину можно отметить и для синхронных могильников, таких как Скалистое (Веймарн, Айбабин 1993: 180) и Лучистое (Айбабин, Хайрединова 2008). Мы предполагаем, что это были остатки деревянных ножен или футляров для ножа, а также рукоятей. Нами отбирались небольшие образцы, минимально возможного размера, чтобы наносить наименьший ущерб музейным предметам. С некоторых изделий отобрать пробы не удалось. Ряд образцов был отобран с фрагментов железных предметов, функциональное назначение которых установить затруднительно (рис. 4: 7 ) или невозможно в связи с почти полным разрушением изделий.

Определение таксономической принадлежности древесины осуществлялось ксилотомическим методом (Бенькова, Швейнгрубер 2004), стандартным для анализа археологической древесины (Florian 1990). Методика определения включала в себя получение срезов образцов трёх плоскостей кусочков древесины (в поперечной, тангенциальной и радиальной проекциях). Последующая идентификация выполнялась с помощью бинокулярного микроскопа Микромед Полар-1, оснащённого USB-камерой, под отражённым и проходящим светом при увеличении 50—400x. Для каждого из срезов определялись характерные особенности морфологического строения древесины, которые затем использовались в качестве ключевых признаков для определения таксономической принадлежности древесины с помощью атласов-определителей древесины России (Бенькова, Швейнгрубер, 2004) и древесных видов восточного Средиземноморья (Akkemik, Yaman 2012). Также использовался электронный атлас-определитель древесных видов центральной и восточной Европы «Wood anatomy of Central European species» (woodanatomy.ch: 1).

К сожалению, размер полученных образцов, в большинстве случаев не превышавший 7—8 мм, и степень их сохранности, а также особенности анатомического строения древесины большинства определённых пород не предоставили возможности идентификации древесины до вида. Определение осуществлялось только до рода, что типично для работ с археологическим деревом (Гольева 2005: 300).

Результаты

В общей сложности было получено 52 образца древесины, из которых удалось выполнить определение породного состава для 50. В результате ксилотомического исследования было установлено, что древесина изделий принадлежит к 12 родам (рис. 5). При этом отмечается значительная диспропорция распределения используемых пород для производства изделий. Большая часть изделий — 26 штук или 52% от всех образцов — изготовлено из древесины рода Populus (тополь). Весьма существенную долю составляют широколиственные породы: Quercus (дуб, 7 шт. или 14% от общего процента), Acer (клён, 4 шт. или 8%), Carpinus (граб, 4 шт. или 8%), Fraxinus (ясень, 2 шт. или 4%). Также к группе широколиственных пород можно отнести Tilia (липа, 1 шт. или 2%) и Corylus (лещина или лесной орех, также 1 шт., 2%). Оставшиеся породы — Betula (берёза), Euonymus (бересклет),

МАИАСП № 14. 2022

Pistacia mutica (фисташка туполистная), Juniperus (можжевельник) и Pinus (сосна) — также идентифицированы только для одного образца (по 2% от общих определений).

Все определённые породы деревьев и кустарников присутствуют во флоре Крымского полуострова в настоящее время и не являются инвазивными или интродуцированными (Соколов 1977; San-Miguel-Ayanz et al. 2016). К сожалению, нет возможности достоверно исключить вероятность происхождения изученных изделий вне пределов Крымского полуострова, определение таксономической принадлежности древесины может быть только лишь косвенным индикатором источника сырья для производства рассматриваемых предметов. Тем не менее, полученный спектр использованных пород древесины, в целом, указывает на местное происхождение изделий. Исследования, выполненные в северо-западной части Крымского полуострова, подтверждают, что в римскую эпоху население северного Причерноморья массово использовало древесину дуба, сосны, клёна, можжевельника, тополя и берёзы (Сокольский 1971: 25—26), однако эти данные в большей степени соответствуют материалу, полученному из остатков жилищ и домашней утвари. Кроме того, вопрос о сырьевой базе для данного региона является дискуссионным (Сокольский 1971: 13—18). Исследования для расположенного относительно недалеко полуострова Абрау в СевероВосточном Причерноморье показали, что в античное время широко использовалась древесина ясеня, граба, дуба, тополя, сосны, можжевельника и различных лиственных кустарников (Гольева 2009: 184—191), однако эти данные также приурочены не к отдельным изделиям, а остаткам древесины в культурном слое городищ и в погребениях.

Тем не менее, нельзя с уверенностью утверждать, что весь спектр использованной древесины соответствует территории в непосредственной близости от могильника Чуфут-Кале. Памятник расположен вне современных ареалов сосны, можжевельника и фисташки туполистной, которые встречаются на южных склонах Яйлы (Дидух 1986: 29). Остальные же древесные породы вполне могли произрастать в непосредственной близости от памятника, особенно во времена его функционирования, когда ареал лесов, предположительно, был больше современного (Сокольский 1971: 16).

С точки зрения физико-химических особенностей идентифицированных пород можно выявить тренд на преобладание пород с мягкой древесиной, к которым относятся тополь, липа и, в меньшей степени, лещина (лесной орех), сосна и можжевельник (Перелыгин, Уголёв 1971). При этом встречаются изделия из достаточно «твёрдых» пород древесины — дуба, граба, ясеня и клёна.

Наиболее значительной особенностью полученного спектра используемой древесины является доминирование древесины тополя (осины). Несмотря на то, что работы, посвящённые ксилотомическому анализу аналогичных предметов, достаточно редки, известны схожие случаи использования древесины. Например, установлено, что в погребении сарматского воина в кургане 4 могильника Дружба в Зимовниковском районе Ростовской области также использовались ножны из древесины тополя (Парусимов 1998: 26). Древнее тюркское населения Алтая использовало для изготовления ножен древесину ивы (Семёнов 1985: 36), которая по своим физическим свойствам и морфологическому строению практически идентична тополю (осине) (Бенькова, Швейнгрубер 2004: 376). Из древесины тополя или схожей по морфологическому строению ивы была сделана модель ножа, найденная в могильнике Яломан II на Алтае (Быков и др. 2008: 141). Можно предположить, что выбор ремесленников был обусловлен тем, что мягкие породы древесины в меньшей степени оказывают влияние на лезвие. Особенно это применимо для древесины тополя (осины), которая, несмотря на свою мягкость, крайне устойчива к истиранию и не трескается при сушке после намокания (Мокрушин и др. 2019: 38—39). Кроме того, мягкие

МАИАСП № 14. 2022

Исследование древесины раннесредневекового Крыма (по материалам могильника Чуфут-Кале)

породы древесины с наименьшими затратами поддаются обработке и удобны для производства массовых изделий. К примеру, погребальное ложе из погребения 1 таштыкского могильника Оглахты было изготовлено из тополя, и лишь некоторые его детали — из березы и сосны (Pankova et al. 2021: 36—37). Причиной использования древесины тополя для производства изделий также может быть широкое распространение данной породы в пределах северного Причерноморья (Сокольский 1971: 29).

Дискуссия и выводы

По результатам исследования мы установили, что использовалась древесина 12 различных родов. Мы считаем, что все использованное для производства ножей и других изделий, найденных в Чуфут-Кале, сырье, с большой долей вероятности, могло быть получено древними ремесленниками на территории Крымского полуострова и, в частности, непосредственно в окрестностях могильника и крепости Чуфут-Кале. Лишь некоторые породы, такие как сосна, фисташка туполистная и можжевельник, произрастают к югу от главной гряды Крымских гор, что может говорить о наличии тесных торговых связей населения предгорного и горного Крыма с побережьем. Стоит также отметить, что чисто теоретически можно предположить возможность производства предметов (или части из них), рассмотренных в данной работе, в другом центре, где преобладает другая растительность и леса с отличным от региона Бахчисарая составом пород, однако подтвердить или опровергнуть эту гипотезу не представляется возможным.

Мы исходили из того, что ножи (подавляющее большинство предметов, на которых обнаружена древесина) являются массовым материалом могильника Чуфут-Кале, к тому же они не имели какой-либо парадной инкрустации или следов орнаментации, их размеры невелики (что исключает их использование в качестве боевых ножей или кинжалов), поэтому можно предполагать, что они являлись рядовыми бытовыми предметами. В этой связи мы считаем, что ценность их была небольшая или средняя и вряд ли древние мастера должны были использовать дорогие ресурсы для их производства, поэтому они брали местную древесину, доступную неподалеку.

Этой же причиной может быть объяснено преобладание тополя/осины. Вероятно, этот выбор обусловлен целью минимального воздействия на лезвие и лёгкой доступностью древесины. Также можно предположить, что ремесленники предпочитали мягкие породы в связи с меньшими трудозатратами на её обработку при производстве такой массовой категории предметов, как ножи. Следует, однако, отметить, что такое объяснение может быть дискуссионным и не единственным возможным. Плиний Старший отмечает, что для производства дорогой мебели или облицовки чего-либо деревом в богатых домах Рима использовался, в том числе, и тополь (Plin. NH, XVI, LXXXIV, 232).

Мы предположили, что твердые породы древесины, такие как дуб, ясень, граб и клен, являлись более ценными для древнего населения и попытались выявить взаимосвязь наличия этих пород с более богатыми захоронениями. Как известно, дуб, благодаря своей твердости и прочности, всегда считался символом военной доблести. В Древнем Риме листва дуба использовалась для изготовления венков, которым награждались отличившиеся военные и которые служили символом императорской снисходительности (Plin. NH, XVI, III, 6—7; XVI, V, 11—13). До сих пор изображения дубовых ветвей и листвы используются в военной символике (награды, знаки отличия и др.) многих стран мира, в частности Германии и США.

Древние авторы также упоминают, что дуб используется при изготовлении различных покрытий или таких важных элементов, как оси колес повозок, где необходима прочность и

МАИАСП № 14. 2022

устойчивость к внешним воздействиям, а ясень, отличающийся твердостью и лёгкостью, к примеру, использовался при производстве колесниц (Plin. NH, LXXXIV, 228—230). Катон в «Земледелии» рекомендует для производства масличных прессов использовать граб, вяз, дуб и лавр (Cato R.R. XXXI).

Эта попытка выделения пород древесины, которые чисто теоретически могут быть индикатором социального статуса, натолкнулась на ряд трудностей. Прежде всего это характер и ограниченность выборки — было исследовано лишь 50 образцов, взятие пробы со многих предметов не представлялось возможным. Также нужно учитывать, что для определения социального статуса того или иного погребения важнейшее значение имеет погребальный инвентарь, а могильник Чуфут-Кале, как уже было отмечено выше, был сильно ограблен уже в древности. Тем не менее, можно сделать некоторые предварительные наблюдения. Явной корреляции того или иного состава породы исследованной древесины с тем или иным типом погребального сооружения, а также с богатым или бедным инвентарем, пока не прослеживается, но мы можем отметить, что наиболее богатые погребения, инвентарь которых хранится в ГИМ, такие как склепы 96 и 98 (в которых найдены богатые ременные гарнитуры и различные типы украшений), отличаются достаточным разнообразием пород древесины (табл. 2: 14—27 ) — в них встречены изделия как из тополя (осины), так и из дуба, граба и липы. Предварительно можно сделать вывод, что более высокое по социальному статусу население имело доступ к большему выбору древесины и изделий из нее.

Мы прекрасно понимаем, что выводы и предположения, выдвинутые в нашей работе, стоит оценивать как предварительные и дискуссионные, требующие апробации и верификации. Прежде всего, нам хотелось бы привлечь внимание других исследователей к данной проблематике и необходимости изучения всех органических материалов, которые находятся при археологических раскопках. Надеемся, что опубликованные нами результаты вызовут интерес и послужат хорошим статистическим материалом для дальнейших сравнительных исследований.

Табл. 1. Результаты AMS-датирования угля из склепа 57 могильника Чуфут-Кале ¹

Лаб. номер	Образец	14C BP	14C cal BC
IGANams -10101	Уголь ( Acer , клён)	1540 ± 20	68.3% probability 481AD ( 7.9%) 492AD 536AD (60.4%) 574AD 95.4% probability 436AD (10.8%) 464AD 475AD (13.4%) 501AD 508AD ( 1.5%) 516AD 529AD (69.8%) 594AD

1 Радиоуглеродное датирование проведено в ЦКП «Лаборатория радиоуглеродного датирования и электронной микроскопии» Института географии РАН и Центре прикладных изотопных исследований Университета Джорджии (США), калибровка выполнена в программе OxCal 4.4, калибровочная кривая IntCal20 (Reimer et al. 2020).

МАИАСП № 14. 2022

Исследование древесины раннесредневекового Крыма (по материалам могильника Чуфут-Кале)

Табл. 2. Определение пород древесины из могильника Чуфут-Кале .

№	Номер по музейной описи	Год исследования	Погребение	Предмет и место отбора образца	Древесина
1	Б-1248-188	1957	Погр. 57	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
2	Б-1248-190, 194	1957	Погр. 57	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
3	Б-1248-191	1957	Погр. 57	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
4	Б-1248-без номера	1957	Погр. 57	уголь	Acer (клён)
5	Б-1248-214, 216	1957	Погр. 58	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
6	Б-1248-259	1957	Погр. 65-1	рукоять ножа	Acer (клён)
7	Б-1248-265	1957	Погр. 65-2	лезвие фрагмента ножа	Quercus (дуб)
8	Б-1248-382/5	1957	Погр. 77	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
9	Б-1248-382/8	1957	Погр. 77	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
10	Б-1248-448	1957	Погр. 80	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
11	Б-1248-448	1957	Погр. 80	рукоять ножа	Populus (осина или тополь)
12	Б-1248-449	1957	Погр. 80	лезвие ножа	Corylus (лещина/лесной орех)
13	Б-1249-90	1958	Погр. 89	лезвие ножа	Carpinus (граб)
14	Б-1249-136	1958	Погр. 96	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
15	Б-1249-140	1958	Погр. 96	лезвие ножа	Quercus (дуб)?
16	Б-1249-156, 173	1958	Погр. 96	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
17	Б-1249-160	1958	Погр. 96	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
18	Б-1249-161, 177	1958	Погр. 96	лезвие ножа	Quercus (дуб)
19	Б-1249-168, 169	1958	Погр. 96	лезвие ножа	Carpinus (граб)
20	Б-1249-238	1958	Погр. 98	фрагмент ножа	Populus (осина или тополь)
21	Б-1249-239	1958	Погр. 98	фрагмент ножа	Tilia (липа)
22	Б-1249-242	1958	Погр. 98	фрагмент ножа	Quercus (дуб)
23	Б-1249-246	1958	Погр. 98	фрагмент ножа	Populus (осина или тополь)
24	Б-1249-247	1958	Погр. 98	фрагмент ножа	Populus (осина или тополь)
25	Б-1249-253	1958	Погр. 98	фрагмент ножа	Populu s (осина или тополь)
26	Б-1249-264/1	1958	Погр. 98	рукоять ножа	Populus (осина или тополь)
27	Б-1249-265	1958	Погр. 98	лезвие ножа	Carpinus (граб)

МАИАСП № 14. 2022

Табл. 2. Определение пород древесины из могильника Чуфут-Кале (продолжение) .

№	Номер по музейной описи	Год исследования	Погребение	Предмет и место отбора образца	Древесина
28	Б-1250-32/1-7	1959	Погр. 104	фрагмент железного предмета	Populus (осина или тополь)
29	Б-1250-32/1-7	1959	Погр. 104	фрагмент железного предмета	Populus (осина или тополь)
30	Б-1250-61	1959	Погр. 105	фрагмент ножа	Quercus (дуб)
31	Б-1250-90	1959	Погр. 107	фрагмент железного предмета	Acer (клён)
32	Б-1250-111	1959	Погр. 108	фрагмент железного предмета	Populus (осина или тополь)
33	Б-1250-124	1959	Погр. 109	лезвие ножа	Euonymus (бересклет)
34	Б-1532-5	1961	Погр. 110	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
35	Б-1532-5	1961	Погр. 110	лезвие ножа	Pistacia (фисташка туполистная)
36	Б-1532-5	1961	Погр. 110	фрагмент железного предмета	Acer (клён)
37	Б-1532-15	1961	Погр. 111	лезвие ножа	Fraxinus (ясень)
38	Б-1532-15	1961	Погр. 111	лезвие ножа	Fraxinus (ясень)
39	Б-1532-16	1961	Погр. 111	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
40	Б-1532-16	1961	Погр. 111	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
41	Б-1532-55	1961	Погр. 113	фрагмент железного предмета	Populus (осина или тополь)
42	Б-1532-85	1961	Погр. 118	железный предмет кольчужного переплетения	Quercus (дуб)
43	Б-1532-86	1961	Погр. 118	лезвие ножа	Betula (берёза)
44	Б-1532-123	1961	Погр. 120	лезвие ножа	Juniperus (можжевельник)
45	Б-1532-123	1961	Погр. 120	рукоять ножа	Pinus (сосна)
46	Б-1532-129	1961	Погр. 124	лезвие ножа	Populus (осина или тополь)
47	Б-1532-129	1961	Погр. 124	фрагмент дерева неясного происхождения	Quercus (дуб)
48	Б-1532-129/2	1961	Погр. 124	рукоять ножа?	Populus (осина или тополь)
49	Б-1532-129/5	1961	Погр. 124	лезвие ножа	Carpinus (граб)
50	Б-1532-без номера	1961	???	фрагмент железного предмета	Populus (осина или тополь)

МАИАСП № 14. 2022

Исследование древесины раннесредневекового Крыма (по материалам могильника Чуфут-Кале)