Исследование личностных предикторов самоповреждающего поведения в форме телесных модификаций

Актуальность, значимость и сущность проблемы . В современном мире важны внешние атрибуты успешности, в связи с этим наблюдается рост числа людей, недовольных не только своим материальным статусом, но и своим внешним видом. Поэтому социокультурное пространство формирует потребности в модификации тела в соответствии с собственным замыслом и современными стандартами красоты.

Рассматривая причины телесной модификации, необходимо отметить, что модификации тела — это социально приемлемый вариант самоповреждающе-го поведения [1, с. 84–90]. Но, как известно, любое влияние извне детерминировано внутренними условиями. Поэтому вопрос о личностных детерминантах телесной модификации является важной научнопрактической задачей, так как тесно связан с проблемой социальной дезадаптации, с вопросами психического и физического здоровья [2, с. 3]. Цель исследования — выявление личностных факторов, обусловливающих склонность к самоповреждениям в форме телесных модификаций.

Теоретические предпосылки и состояние проблемы. Как показывает анализ научной литературы, изучение причин указанного явления неотъемлемо связано с исследованием мотивационной, ценностносмысловой сферы лиц, склонных к телесным модификациям. Изучение причин данного варианта самопо-вреждающего поведения невозможно, если оставить без рассмотрения такие категории, как «образ тела», «самоотношение».

Образ тела выступает частью общей картины мира человека и в значительной степени влияет на его восприятие действительности. По мнению большинства ученых, образ тела — это структурный компонент «Я-концепции» (Р. Берне [3], A. A. Реан [4], И. С. Кон [5], В. В. Столин [6, с. 16–20] и др.). Некоторыми исследователями образ тела определяется как один из компонентов самосознания (А. А. Налчаджян [7], В. А. Подорога [8], Е. Т. Соколова [9] и др.). В рамках этого подхода образ тела изменяется под воздействием социально-культурных компонентов, опосредуя развитие человека. В научной литературе представлено достаточно большое количество работ, в которых описаны факторы формирования образа тела (Э. Эриксон [10], Е. А. Кобзев [11, с. 95–100], В. Н. Никитин [12], Е. В. Буренкова [13, с. 121–127], H. A. Польская, Е. Т. Соколова и др.).

Например, в исследованиях Е. Т. Соколовой показано, что динамика телесной самоидентичности обусловлена психологическим механизмом системных взаимосвязей междукогнитивными и эмоциональноценностными составляющими самосознания, нарушения которых приводят к дезинтеграции целостного образа «Я» [14, с. 26–33].

Изучение взаимосвязи самоотношения и образа тела достаточно полно проводилось зарубежными специалистами (С. Фишер [15], В. Тауск [16], С. Джурард [17, с. 243–246] и др.). В современных отечественных исследованиях данная проблема представлена в трудах А. Г. Черкашиной [18, с. 168–172], В. В. Сластениной, Е. Б. Станковской [19], М. А. Поляниной, Н. А. Польской и др. Многие работы выполнены на выборке лиц, склонных к саповреждающему поведению в виде телесных модификаций (татуировок, пирсинга, эстетической хирургической коррекции внешности).

Так, в диссертационном исследовании В. В. Сласте-ниной показано влияние самооценки и уровня притязаний на склонность к телесным модификациям [20]. Автор отмечает, что для группы респондентов с таким видом самоповреждающего поведения характерно нарушение «Я-концепции», выраженное значительным расхождением реального и идеального образа «Я» на фоне неадекватной самооценки и высокого уровня притязаний. В исследовании также подчеркнута роль социального компонента (дисфункциональной первичной семьи) в формировании нарушения отношения к себе, своему телесному «Я».

М. А. Поляниной выявлено, что отношение к собственной внешности у мужчин и женщин с установкой на хирургическое вмешательство для улучшения черт лица отличалось переоценкой роли внешности в меж- личностных контактах и социальной самореализации. Это, по мнению автора, определяло формирование гиперожиданий от оперативного вмешательства и повышенный уровень тревожности с развитием дезадаптив-ных характеристик поведения [21].

В работе Н. А. Польской установлена статистически значимая связь между модификациями тела и самопо-вреждениями. Автором делаются выводы о том, что модификации тела посредством самоповреждения выступают как способ социальной идентификации субъекта через утверждение контроля над телом, и при этом выделяются эмоционально-личностные корреляты модификаций тела: успешность в определении эмоций других людей и негативные эмоциональные качества (враждебность, цинизм, агрессивность) [1, с. 90].

В последующих исследованиях Н А. Польская выделяет и другие личностные предикторы самоповреж-дений: нарушения управления эмоциями, алексити-мию, фиксацию на негативном прошлом и фаталистическом настоящем, руминацию, самообвинение и обвинение других, снижение самооценки, низкий уровень самопринятия, внутреннюю конфликтность, депрессивность, цинизм, раздражительность, невротичность и тревожность [2, с. 45].

Данный перечень личностных предикторов само-повреждающего поведения можно дополнить, основываясь на результатах диссертации Е. А. Сац, где сделаны выводы о том, что зависимость от косметической хирургии связана с уровнем аутоагрессии, агрессивнозащитной позицией по отношению к социальному окружению [22].

Как сказано выше, для определения причин само-разрушающего поведения в виде телесных модификаций необходимо изучение структуры мотивационно-потребностной сферы лиц, склонных к данному виду поведения. В связи с этим необходимо отметить исследование Л. Т. Баранской, согласно которому у лиц с модификациями тела имеются нарушения в потребностно-мотивационной сфере, связанные с наделением результатов изменений тела самостоятельным значением в качестве способа решения актуальных проблем [23].

Аналогичные выводы сделаны и М. А. Поляниной, выделившей мотивационные факторы, определяющие установку на хирургическое вмешательство в случаях отсутствия дефекта лица. Выявленные мотивы были связаны с ожиданиями улучшения межличностного взаимодействия и возможностями социальной самореализации личности. Примечательно, что в группе мужчин и женщин, устраняющих реальный косметический дефект, более значимыми оказались интрапсихические мотивы и мотивы, связанные с ценностью здоровья [21, с. 27].

Неосознаваемые мотивы самоповреждающих действий подробно изучены в психоанализе и приведены в работах современных зарубежных исследователей (Г. Аммон [24]; Ж. Бержере [25]; О. Ф. Кернберг [26]; П. Куттер [27]; Дж. Макдугалл [28] и др.).

В числе современных отечественных научных работ, посвященных рассмотрению неосознаваемых меха- низмов самоповреждающего поведения, можно выделить труды С. И. Ворошилина, в которых исследователь связывает влечение к телесной модификации с нарушением инстинкта самосохранения, включающего инстинкт выживания и инстинкт сохранения целостности собственного тела [29, с. 40–51]. По мнению автора, лица с расстройством инстинкта сохранения целостности тела входят в группу риска возникновения суицидального поведения. При этом С. И. Ворошилин относит все модификации тела к двум группам: непатологическим и патологическим. Модификации тела, которые не противоречат общепринятым нормам, не являются патологическими, патологические модификации тела — это те, которые неприемлемы даже в маргинальных группах и характеризуются обсессивно-компульсивным характером влечения. Ученый считает, что именно такое влечение необходимо отнести к одному из проявлений нехимических поведенческих аддикций [30]. На наш взгляд, проблема изучения причин телесных модификаций станет предметом многолетних исследований не только медицинских психологов, но и специалистов в области юридической психологии, так как напрямую связана с изучением субкультуры маргинальных и преступных групп, а соответственно, связана и с профилактикой правонарушений.

Так, в трудах по юридической психологии (В. Ф. Пирожков [31], Ю. К. Александров [32], В. В. Романов [33] и др.) изучаются вопросы криминальной субкультуры и подробно описаны виды и функции самоповреждений. Стратификационную функцию имеют, прежде всего, татуировки, а мотивы более серьезных самоповреждений осужденных (заглатывание инородных предметов, переломы конечностей, повреждения суставов, вскрытие вен и др.) связаны с получением вторичной выгоды (уклонение от трудовых обязанностей, повышение статуса, дополнительное питание, защита от преследования других лиц, профилактика каких-либо неприятностей (клеймение, снижение статуса и др.)).

Необходимо отметить, что личностные особенности осужденных, склонных к самоповреждениям, аутоагрессивному поведению, также являются предметом научных исследований. Например, А. М. Сысоевым выделены психологические типы осужденных-аутоагрессантов: эгоцентрично-волевой, аффективно-эмоциональный, демонстративно-шантажный, истинно-волевой. Среди осужденных перечисленных типов именно лица эгоцентрично-волевого и демонстративно-шантажного типа более склонны к самоповреждающим действиям манипулятивного характера [34, с. 23].

В работе Д. Е. Дикопольцева выявлены индивидуально-психологические особенности, характерные для подростков-осужденных, склонных к аутодеструктивным действиям. К таким личностным особенностям отнесены конфликтность, сниженная просоциальная активность, подозрительность, высокий уровень враждебности, дистантность в общении [35, с. 20].

Краткий обзор научной литературы по изучаемой проблеме позволяет сделать выводы о том, что при исследовании причин склонности к телесным модифика- циям необходимо рассматривать внешние (социокультурные, социально-психологические) и внутренние факторы, порождающие сознательные и бессознательные механизмы самоповреждений, ценностно-смысловые конструкты личности, самоотношение, эмоциональные и иные индивидуально-психологические особенности.

Материалы и методы

Исследование проводилось в феврале–апреле 2019 г. на группе студентов РУТ (МИИТ) в количестве 50 человек в возрасте от 18 до 20 лет (средний возраст —19 лет), из них 25 студентов имели модификации тела (татуировки, пирсинг, эстетическую хирургическую коррекцию внешности) и 25 студентов модификаций тела не имели. В первой группе респондентов было 18 девушек и 7 юношей, во второй — 15 девушек и 10 юношей.

Изучение личностных особенностей респондентов проводилось с помощью следующих тестовых методик: теста исследования агрессивности Басса-Дарки, теста смысложизненных ориентаций (СЖО) Д. А. Леонтьева, методики исследования самоотношения В. В. Столи-на, проективной методики Сонди, методики диагностики доминирующей стратегии психологической защиты в общении В. В. Бойко.

Обработка данных осуществлялась посредством методов математической статистики (корреляционный анализ с применением критерия Спирмена и оценка различий между выделенными группами по исследуемым характеристикам с применением U-критерия Манна-Уитни). Эмпирические данные подвергались статистической обработке по стандартным программам Statistiсa 10.0 и Microsoft Excel 2013.

Результаты и обсуждение

Анализ результатов проведенного исследования позволил выделить и описать отличия между группами с телесными модификациями и без них по следую- щим индивидуально-психологическим особенностям: структуре смыслообразующих ценностных ориентаций, доминирующим стратегиям психологической защиты, уровню самоотношения и уровню проявления агрессии. Кроме того, был описан бессознательный механизм формирования склонности к сомоповреждаю-щим действиям в виде телесных модификаций. Так, по тесту СЖО А. Д. Леонтьева получены статистически значимые отличия между группами по шкале «Локус контроля — Жизнь» (Uэмп (192), р≤0,05). Показатели критерия Манна-Уитни по данному тесту представлены в таблице 1.

Анализ данных по критерию Манна-Уитни и средних значений по шкалам теста СЖО позволил сделать вывод о том, что смысложизненные ориентации респондентов без модификаций тела таковы, что для данных студентов сама жизнь имеет ценность, является эмоционально насыщенной, наполненной смыслом. Смысложизненные ориентации студентов с модификациями тела определяют их неудовлетворенность достижениями своих жизненно важных целей и ценностей. Респонденты из указанной группы не склонны свободно планировать свое будущее и нести ответственность за собственные решения.

По результатам тестирования по методике В. В. Бойко доминирующей стратегией психологической защиты в группе респондентов без телесных модификаций выступает стратегия «Миролюбие» (по данной стратегии получены статистически значимые отличия между группами по критерию Манна-Уитни (Uэмп (161,5), р≤0,05)). Поэтому респонденты из этой группы в сложных ситуациях взаимодействия проявляют гибкость, стремятся к компромиссным решениям. Показатели критерия Манна-Уитни по тесту В. В. Бойко представлены в таблице 2.

Таблица 1. Сравнение групп по выраженности смысложизненных ориентаций респондентов по тесту СЖО А. Д. Леонтьева (U-Манна-Уитни)

(Table 1. Comparison of groups with regard to the intensity of the respondents’ meaningful life orientations according to A. D. Leontiev “Life orientations” test (Mann–Whitney U-test) )

Показатели	Шкалы теста СЖО
	Цели		Процесс		Результат		Локус контроля — Я		Локус контроля — жизнь
Группы	1	2	1	2	1	2	1	2	1	2
Средние значения	27,56	31,52	28,28	31,12	23,76	25,72	19,24	21,04	26,84	31,8
U	213,5		238,5		250		242		192*

Примечания. Здесь и в последующих таблицах: группа 1 — респонденты с модификацией тела; группа 2 — респонденты без модификации тела; * — различия статистически достоверны (р≤0,05).

Таблица 2. Сравнение групп по выраженности доминирующих стратегий психологической защиты в общении респондентов по методике В. В. Бойко (U-Манна-Уитни)

(Table 2. Comparison of groups with regard to the intensity of dominant strategies of psychological defence in respondents’ communication according to V. V. Boyko method (Mann–Whitney U-test) )

Показатели	Шкалы стратегий психологической защиты по методике В. В. Бойко
	Миролюбие		Избегание		Агрессия
Группа	1	2	1	2	1	2
Средние значения	6,24	9,6	8,44	6,92	9,28	7,16
U	161,5*		203,5		216

На основании данных таблицы 2 можно сделать вывод, что группа с телесными модификациями чаще использует такие стратегии психологической защиты, как «Избегание» и «Агрессия» (различия между группами получены на уровне тенденций (Uэмп (203,5), Uэмп (216,5) соответственно)). Анализ средних значений показывает, что респондентам из этой группы более свойственно в значимых ситуациях взаимодействия проявлять враждебность, агрессивность, бескомпромиссность.

По результатам теста В. В. Столина выснилось, что респонденты с модификациями имеют более низкую самооценку, чем их сверстники без телесных модификаций. Они более склонны к сосредоточению на своих недостатках и к самообвинению. Вывод сделан на основании анализа средних значений по шкале «Аутосимпатия» и с учетом оценки различий по этой шкале по критерию Манна-Уитни (полученное эмпирическое значение Uэмп (219) находится в зоне неопределенности (табл. 3)).

Анализ данных таблицы 3 также показал, что по шкале «Ожидаемый успех от других» между изучаемыми группами были получены статистически значимые различия (Uэмп (182), p<0,01). Следовательно, респонденты с модификациями тела чаще, чем их сверстники без таковых, характеризуются негативным само-отношением и ожидают аналогичного отношения к себе со стороны окружающих, вторые позитивно к себе относятся и не зависят от оценок других людей.

По тесту Басса-Дарки у респондентов с телесными модификациями установлен более высокий уровень агрессивности, враждебности и аутоагрессии, чем в группе без модификаций тела. Кроме того, по критерию Манна-Уитни (табл. 4) статистически значимые отличия (р≤0,05) получены между изучаемыми группами по уровню враждебности Uэмп (214) и аутоагрессии Uэмп (110,5), а по уровню агрессивности различия установлены на уровне тенденций (Uэмп (214)).

В связи с этим можно утверждать, что студенты с модификациями тела более враждебно настроены по отношению к окружающим, чем их сверстники без них. Они раздражительны и недоверчивы, склонны к аутоагрессивным формам поведения.

По тесту Сонди описание средних профилей влечений позволило выделить некоторые индивидуальнопсихологические особенности, влияющие на проявление саморазрушающего поведения. Так, для группы «с модификациями» полученный профиль (s0 h0; e-+ hy0; k-+! P+- d0 m+) выявляет склонность к накоплению отрицательных эмоций с последующей аффективной разрядкой (e-+ hy0), так как этико-моральная цензура отсутствует из-за разрушения сформировавшихся ранее ценностей (k-+! P+-). Данный профиль также выявляет выраженную «Я»-деструкцию, склонность к зависимостям, саморазрушающему поведению. Для группы «без модификаций» полученный профиль (s0 h0; e0 hy0; k- p+-; d0 m+) обнаруживает интегрированное «Я», позволяющее не доводить до крайности ни одно из влечений (k- p+-), состояние расслабления после принятия трудного решения, защитные механизмы (внешне обвинительные реакции и склонность к психосоматическим заболеваниям). Основные статистически значимые отличия получены между респондентами в группах по фактору, определяющему потребностную основу этико-морального поведения. Эмпирическое значение Uэмп (189) находится в зоне значимости (р≤0,05) (табл. 5).

Таким образом, студенты с повреждениями тела склонны к накоплению аффекта, что служит предпосылкой к проявлению агрессии, направленной не вовне, а на себя. В данном случае это выражается через изменение тела, а именно в его модификации.

Далее с применением корреляционного анализа был выявлен механизм формирования самоповреждаю-

Таблица 3. Сравнение групп по уровню выраженности самоотношения респондентов по методике В. В. Столина (U-Манна-Уитни) )

(Table 3. Comparison of groups with regard to the intensity of the respondents’ self-attitude according to V. V. Stolin method (Mann–Whitney U-test)

Шкалы по методике В. В. Столина	Глобальное самоотношение		Самоуважение		Аутосимпатия		Ожидаемый успех от других		Самоинтерес
Группа	1	2	1	2	1	2	1	2	1	2
Средние значения	78,33	87,41	61,93	71,01	74,86	67,17	43,89	62,81	76,96	74,08
U	253		246		219		182*		301

Таблица 4. Сравнение групп по выраженности агрессии респондентов по методике Басса-Дарки (U-Манна-Уитни)

(Table 4. Comparison of groups with regard to the intensity of the respondents’ aggressiveness according to Buss-Durkee method (Mann–Whitney U-test) )

Шкалы по методике «Опросник Басса-Дарки»	Индекс агрессивности		Индекс враждебности		Аутоагрессия
Группа	1	2	1	2	1	2
Средние значения	19,32	17,2	12,68	8,16	4,96	6,24
U	214		110,5*		181*

Таблица 5. Сравнение групп по выраженности бессознательных влечений респондентов по тесту Сонди (U-Манна-Уитни)

(Table 5. Comparison of groups with regard to the intensity of the respondents’ unconscious instincts according to Szondi test (Mann–Whitney U-test) )

Вектор теста Сонди S P Sch C Фактор s h e hy k р d m Группа 1 2 1 2 1 2 1 2 1 2 1 2 1 2 1 2 Средние значения 0,04 0,26 -0,1 0,1 -0,66 -0,02 0,14 -0,08 -0,58 -0,09 0,48 0,52 -0,26 -0,38 0,98 1,2 U 278,5 281,5 189* 279,5 267,5 292 289 299 щего поведения. Были установлены статистически значимые связи (rs=0,543, р≤0,05) между враждебностью и аутоагрессией (rs=0,424, р≤0,05) по тесту Басса-Дарки и фактором «e» («Пароксизмальное влечение») по тесту Сонди. Следовательно, учитывая интерпретацию фактора «Пароксизмальное влечение» и вектора «Sch» («Я-влечение»), можно описать механизм формирования самоповреждающего поведения: склонность к накоплению негативного аффекта есть предпосылка к проявлению агрессии, направленной не только вовне (например, в форме защитной агрессии), но и на себя в виде телесных модификаций. Условием данного вида аутоагрессии выступает разрушение смыслообразующих ценностей и негативное отношение личности к себе.

Таким образом, в результате исследования описан механизм саморазрушающего поведения в виде телесных модификаций на основании корреляционного анализа данных тестирования и оценки статистически значимых отличий между респондентами с модификациями тела и без них по структуре ценностных ориентаций, уровню агрессивности, аутоагрессии, самоотношению, доминирующим стратегиями психологической защиты, неосознаваемым тенденциям (влечениям).

Выводы

• 1.    Для респондентов с модификациями тела характерны следующие индивидуально-психологические особенности:

• —    неудовлетворенность в реализации смысложизненных ориентаций, снижение этико-морального самоконтроля из-за разрушения сформировавшихся ранее ценностей;

• —    выраженная «Я»-деструкция и, как следствие, более низкий уровень самоотношения у респондентов с модификациями тела, чем у лиц без телесных модификаций, что определяет склонность к акцентированию на своих недостатках, самообвинению, ориентированность на негативное отношение к себе окружающих;

• —    высокий уровень враждебности и склонность к аутоагрессии;

• —    неконструктивные стратегии психологической защиты в общении, такие как «агрессия» и «избегание»;

• —    склонность к накоплению отрицательных эмоций с последующей аффективной разрядкой;

• —    склонность к зависимостям и саморазрушающе-му поведению.

• 2.    На основании корреляционного анализа сделан вывод о том, что склонность к телесным модификациям служит формой проявления аутоагрессии. Описан механизм формирования данного вида агрессивного поведения на уровне неосознаваемых тенденций: склонность к накоплению негативного аффекта служит предпосылкой к проявлению агрессии, направленной не только вовне (например, в форме защитной агрессии), но и на себя в форме модификаций тела. Условием для «запуска» данного механизма выступает разрушение смыслообразующих ценностей и сниженный уровень самоотношения.

Сочетание данных индивидуально-психологических особенностей обусловливает склонность к самоповреж-дающему поведению в виде телесных модификаций.

Таким образом, не только выявлены индивидуальнопсихологические особенности, характеризующие лиц, склонных к телесным модификациям, но и описан на уровне неосознаваемых тенденций (влечений) механизм формирования данного вида саморазрушающе-го поведения. В этом заключается научно-практическая значимость проведенного исследования.

Рекомендации. Данные психодиагностического исследования могут быть применены психологами подразделений органов внутренних дел в целях профилактики аутодеструктивного поведения сотрудников и при проведении диагностики индивидуально-психологических особенностей субъектов оперативно-розыскной деятельности. Поэтому представленную психодиагностическую методику выявления склонности к самоповреж-дающему поведению целесообразно включить в обучающие программы формирования профессиональных компетенций будущих и действующих психологов МВД.

Перспективы. Проведенное исследование обозначило направление дальнейшего научного поиска в области диагностики аутоагрессивных форм поведения. Таким направлением представляется исследование психологических механизмов развития самоповреждающе-го поведения с помощью предложенных методов психологической диагностики на выборке сотрудников силовых структур и на выборке лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы.

На основе полученных результатов определены дальнейшие перспективы совершенствования образовательных программ подготовки психологов по психодиагностике и клинической психологии.