История гнездования и динамика численности большого баклана (Phalacrocorax carbo L., 1758) в Байкальской Сибири

История гнездования и динамика численности большого баклана (Phalacrocorax carbo L., 1758) в Байкальской Сибири / Э. Н. Елаев, Ц. З. Доржиев, А. А. Ананин [и др.] // Вестник Бурятского государственного университета. Биология. География. 2021. № 3. С. 21–32.

Введение. В настоящее время на большей территории Байкальской Сиби-ри1 большой баклан (Ph. carbo) — это перелетный гнездящийся вид, восстановивший буквально за последние 20 лет свой былой ареал в российской части бассейна оз. Байкал. В первых изданиях красных книг Байкальского региона1 (Ир- кутская область, Республика Бурятия и Забайкальский край) он относился к исчезнувшим (Красная книга …, 1988, 2005) или редким (Красная книга …, 2000) видам. А в последующих был либо отнесен к восстановившимся (V категория) (Красная книга …, 2010), либо вообще исключен из списка «краснокнижных» (Красная книга …, 2012; Красная книга …, 2013; Красная книга …, 2020). В монгольской части ситуация была и остается относительно стабильной: гнездование отмечено на водоемах Главного Хангайского хребта (междуречье Тамира и Ор-хона, оз. Угий), хребтов Тарбагатай и Болнай (озера Тэлмэн, Сангийн-Далай, Тэрхийн-Цагаан), в Дархатской котловине (долина р. Шишгэд, оз. Доод-Цагаан), на оз. Хубсугул, водоемах в среднегорьях бассейна Селенги и Орхона (Звонов и др., 2016).

В связи с этим исходя из вопроса истории пребывания этого вида в регионе и проблемы сохранения биоразнообразия Байкальской Сибири встает вопрос об организации мониторинга численности восстановившегося вида и вероятностного его регулирования.

Результаты, обсуждение и заключение. История байкальской популяции баклана достаточно драматична. Во второй половине двадцатого столетия вид был широко распространен по Восточной Сибири, в особенности на оз. Байкал — одном из крупных внутренних водоемов на юге Восточной Сибири. Так, Густав Радде, путешествуя по Байкалу в 1857 г., отмечал тысячные стаи на Байкале, в дельтах p. Баргузин и Селенга (Radde, 1863), такую же картину описывали Б. (И.) Дыбовский и В. (А.) Годлевский . Однако уже в конце XIX — начале XX в. его численность начала снижаться, а в начале 1970-х гг. он исчез на Байкале и отмечались только редкие залеты этих птиц (Литвинов, 1982; Егоров и др., 1984; Доржиев и др., 1985; Доржиев и др., 1986; Васильченко, Прокопьев, 1988; Попов, 1993; Пыжьянов и др., 1997; Ешеев, Елаев, 2005). Последняя бакланья колония была обнаружена в конце 1957 г. О. К. Гусевым (1960), а летом 1969 г. птиц здесь уже не было; последнее гнездо в Чивыркуйском заливе было обнаружено в 1967 г. (Гусев, 1980; Васильченко, Прокопьев, 1988), на западном берегу озера, в частности на мысе Кобылья Голова и в окрестностях пос. Ташкай, соответственно в 1962 г. и 1964 г. (Попов, 1993). После этого, несмотря на достаточно интенсивные орнитологические исследования, до начала ХХI века на Байкале отмечались только редкие залетные птицы (Пыжьянов и др., 1997).

Исчезновение бакланов произошло так стремительно, что биология и экология этого вида на Байкале остались практически неизученными, есть только отрывочные сведения о сроках прилета, характере гнездостроительства и приблизительной численности. В силу высокой численности и обычности баклана никто «не торопился» с изучением его экологии и подсчетом численности (Пыжьянов и др., 2016). Судя по всему, он был одним из фоновых видов на побережье Байкала, о чем свидетельствуют многочисленные сохранившиеся географические названия (мысы, острова: мыс Бакланий, Большой (Малый) Бакланий Камешек и т. д.).

В Юго-Западном Забайкалье единственная колония больших бакланов, которая просуществовала до 40-х годов XX в., располагалась в смешанном лесу на северо-западном берегу Гусиного озера в устье р. Ахур (Измайлов, Боровицкая, 1973; А. А. Московский, устное сообщение). Все чучела и тушки этого вида, имеющиеся в Кяхтинском краеведческом музее им. акад. В. А. Обручева, отно- сятся к началу XIX в. и добыты на Байкале, Гусином озере, по р. Чикой (Доржи-ев и др., 1990).

Начиная с конца 70-х гг. ХХ в. бакланы вновь начали появляться на Байкале и в Забайкалье. Так, летом 1977 г. В. Г. Егоров (1980) встретил одну особь на оз. Малый Арангатуй. С 1979 по 1986 г. бакланов в колониях серебристых чаек ежегодно наблюдал на островах Малого Моря С. В. Пыжьянов (Пыжьянов и др., 1998), в начале июня 1979 г. — на юге Байкала В. Развозжаев, 14/V 1984 г. — в устье р. Голоустная (Богородский, 1989). В 1983 г. встреч было особенно много (С. В. Пыжьянов, устное сообщение; цит. по: В. В. Попов, 1993). Залетные бакланы встречались также на турбазе «Прибой» в 1972 г. (Шкатулова, 1980), в дельте р. Селенги с 1979 по 1994 г., на северном Байкале в 1982, 1987, 1991 гг. (Пыжьянов и др., 1997), на мысе Мужинай в 1979 г., на мысе Крестовый в 1985 г., в бухте Покойная в 1994 г. (Попов, 1993; Попов и др., 1998). Мы видели залетных птиц на оз. Арангатуй в начале июня 1995 г., в окрестностях с. Киран (Кяхтинский р-н) 2/V 1998 г. (Доржиев и др., 1998).

Таким образом, с конца 70-х — начала 80-х гг. до конца 90-х прошлого столетия бакланы с разной частотой стали встречаться в Байкальской Сибири. Одиночные птицы и небольшие стайки отмечены в разных районах Байкала и в Южном Забайкалье (Попов, 1993; Пыжьянов и др., 1997; Доржиев и др., 1998; Фефелов и др., 2001). Единственным местом гнездования бакланов на юге Восточной Сибири и Северной Монголии в то время были озера Торейской котловины в Юго-Восточном Забайкалье и оз. Хубсугул (Зубакин, 1981; Васильченко, 1989; Сумъяа, Скрябин, 1989; Болд и др., 1991; Елаев и др., 2000; Ткаченко, Пузанский, 2000).

В настоящее время численность большого баклана на Байкале восстанавливается, и быстрые темпы естественной реинтродукции данного вида обусловлены массовым переселением его из других регионов (Пыжьянов и др., 2010; Пыжьянова, 2016; Пыжьянов, Пыжьянова, Тупицын, 2016; Фефелов и др., 2016; Ананин и др., 2016; 2018а; 2018б; Овдин и др., 2017; 2018 и др.). Заселение островов и мысов Байкала идет столь стремительно, что ситуация меняется ежегодно, начиная с 2006/08 гг. до н. в. (рис. 1).

Так, по учетам 2006–2007 гг. (Пыжьянов и др., 2016) численность гнездовий баклана на острове Хубын составила 26, а в 2015 г. — 450–500 гнезд; на острове Едор в 2007 г. — 15, а в 2015 г. — уже 180 гнезд. Постепенно заселились и другие острова: Изохой — 155 гнезд баклана (2015 г.); Угунгой (522 и 116 гнезд). Баклан заселил и мысы острова Ольхон, где его численность на сегодня составляет примерно 300 гнезд. В 2021 г. у острова Ольхон в районе Малого моря отмечено 21 поселение большого баклана (количество гнезд в колонии в среднем 85; Lim 10–230), в котором по самым общим учетам насчитывалось 1700–1800 жилых гнезд. В целом на островах Малого моря после естественной вспышки в начале вторичной экспансии численность птиц в этом районе оз. Байкал стабилизировалась, что свидетельствует о «встраивании» вида в экосистему озера и его численность приходит в соответствие с экологической емкостью среды (рис. 2).

Рис. 1. Суммарная динамика численности гнездящихся бакланов на оз. Байкал и в Забайкалье в пределах Республики Бурятия в первой четверти XXI века

Рис. 2. Гнездовые колонии большого баклана «маломорской» популяции (автор фото С. В. Пыжьянов; май–июнь 2021 г.)

В Чивыркуйском заливе численность гнездящихся птиц в 2015–2017 гг. стабилизировалась на уровне 3200–3500 пар. Негнездящаяся часть группировки (молодые неполовозрелые птицы и взрослые особи, по разным причинам не приступившие к гнездованию) составила не менее 2000–3000 особей (Ананин и др., 2018а; 2018б; Овдин и др., 2017). На многочисленных протоках и озерах в долине р. Верхняя Ангара насчитывается около 10 мест коллективных ночевок с численностью от 150 до 500 особей. Летом 2017 г. верхнеангарская группировка большого баклана насчитывала не менее 5000 особей (Овдин и др., 2017), в 2021 г. численность вида осталась примерно на том же уровне (статья Г. А. Янкуса в этом номере) (рис. 3).

Рис. 3. Колонии больших бакланов в Чивыркуйском заливе оз. Байкал (о-в Голый; фото Э. Н. Елаева; 10-е числа июня 2021 г.)

В долине р. Баргузин больших бакланов начали встречать с 2008 г. В 2013 г. на низких закочкаренных островах средней части долины р. Баргузин были отмечены первые гнездовые колонии вида, располагавшиеся на земле. Бакланы вдоль русла р. Баргузин встречаются и на пойменных протоках и озерах. По сведениям Бурприроднадзора и опросным данным в 2015–2016 гг., в долине р. Баргузин численность вида достигала 3000–3700 особей, имелись гнездовые колонии на протоках в средней части Баргузинской долины, включающие до 200-300 гнезд. Колонии сосредоточены на р. Борогол, Ина, Баргузин, Быстрая и Аргада. В весеннее-осенний период основные места концентрации ночевок бакланов расположены на озерах Нижнего Куйтуна: оз. Саган-Нур, Барагханские и Хара-модунские озера. С 2012 г. баклан начал встречаться в верховьях р. Баргузин в районах озер Балан-Тамур, Чурикто, Якондыкон группами по 10–20 особей, но колонии не отмечены (Овдин и др., 2017; Цыр. З. Доржиев, устное сообщение).

На Гусином озере в Юго-Западном Забайкалье, где когда-то обитал баклан, в лиственничнике северо-западного берега озера недалеко от бывшей колонии в устье р. Ахур была обнаружена смешанная колония, состоящая примерно из 250– 300 гнезд баклана и около 50 серых цапель ( Ardea cinerea ).

Таким образом, большой баклан не только вновь начал гнездиться на Байкале и в его бассейне, но и, как это обычно происходит на начальных этапах экспансии (тем более вторичной), увеличил свою численность практически повсеместно в российской части бассейна Байкала. На этом фоне (как пример), на оз. Хуб-сугул в Монголии, поскольку была и остается стабильной кормовая база (а это в основном соровая рыба), вид не исчез и здесь его численность остается относительно стабильной.

Рассматривая ареал вида с разными подвидами (рис. 4), с дополнениями Л. С. Степаняна (2003), Е. А. Коблика с соавторами (2006), можно заключить следующее с вытекающими из этого обобщениями.

Рис. 4. Область распространения большого баклана: а — область гнездования; б — область зимовок. Подвиды: 1 — Phalacrocorax c. carbo; 2 — Ph. c. sinensis; 3 — Ph. c. hanedae; 4 — Ph. c.

maroccanus; 5 — Ph. c. lucidus; 6 — Ph. c. novaehollandiae ( цит.: Луговой А. Е., 2011. С. 56)

Обитающий в пределах Центральной Азии подвид Ph. c. sinensis на северной границе своего ареала подвержен разного рода инвазиям (периодическим, либо непериодическим), колебаниям численности, как и любой другой периферийный вид (Доржиев, 1997; Елаев, 2005). Изменившиеся в силу естественных исторических (цикличных) процессов (в отношении баклана «влажность — засуха», равно как лес — степь), а также обитание на границе ареала, включая экотонные (переходные) территории (Иметхенов, 1997; Yelayev, 2016), «вынуждает» вид осваивать новые территории. Поскольку в конце XX в., учитывая эти природные процессы, ближайшие к Байкальской Сибири места обитания бакланов, а именно оз. Хубсугул (Монголия) и Торейские озера на юге Забайкальского края (Россия), подверглись разного рода гидрологическим изменениям, вид «нашел» и хоро- шую кормовую базу, и удобные (бывшие) места гнездования, заняв тем самым собственную (некогда потерянную) экологическую нишу.