История кафедры начинается с людей

Приближаясь к юбилейной дате – 60-летию ВСГИК – мы невольно сосредотачиваемся, многое вспоминаем, может быть, переоцениваем. Но, главное, стараемся понять, кто мы, на каком этапе жизни находимся, какими были и какими стали. В случае с Юбилеем учреждения (института, кафедры) это сделать сложнее, ибо день рождения вуза объединяет жизни многих людей и коллективов. Довольно часто, в праздновании торжественной даты, невольно сбиваемся на перечисление достижений или ограничиваемся воспоминаниями о значимых событиях и фактах. Более точный, научный подход предполагает структурирование и обобщение материалов живой жизни, выделение тех или иных её этапов. Получается обобщение уже обобщенной коллективной жизни. Часто за фактами истории теряются смыслы происходящего и их значение для тех или иных явлений и процессов.

В данном случае, даже стиль мемуаров может оказаться предпочтительнее, ибо он вбирает в себя, пусть косвенно, и практическую плоскость событий и фактов, и субъективные выводы в виде эмоционального отношения к ним. Вот почему хочу ограничиться в данной статье только воспоминаниями и суждениями, о прошедшем и сегодняшнем которые, надеюсь, внесут в мое собственное сознание и сознание читателей представление о сути торжественного события.

Шестьдесят лет Восточно-Сибирскому Государственному институту культуры и кафедре театрального искусства. Много это, или мало?! В жизни людей 60 лет – это средний возраст энергичного растущего, предельно активно работающего человека. Мне сейчас 74 года. Следовательно, со ВСГИКом и театральной кафедрой мы почти ровесники и я даже чуть постарше. Когда мне исполнилось 14 лет, родилась кафедра театрального искусства (1960 г). А уже в 1969 году я стал студентом-заочником театрального отделения. Это был десятый набор вновь родившегося, молодого вуза. Поэтому я хорошо помню и лекции в разных частях и помещениях города, и неприспособленные для театральных занятий аудитории, и свой дипломный спектакль в лекционной, не совсем приспособленной для сценических опусов, 206-ой аудитории. И, конечно же, в памяти особенно остро запечатлелись первые педагоги и мастера. Прежде всего, мастер курса А. М. Никитин, его помощники и коллеги – М. А. Карпушкин, М. В. Кокорина, Е. И. Храмова, С. Р. Аранжуров, Б. Н. Вампилов, Н. Е. Логачев, А. Т. Золотухин, З. Л. Ринчинова, З. Ю. Цыдыпов, С. Д. Будожапов, Б. Б. Батуев, Д. Ж. Жалсабон, В. Ц. Найдакова и др. И мои однокашники-ровесники – И. Д. Веревкин, В. Д. Ястребцова, Т. Б. Бадагаева, М. В. Обжерина, И. В. Стейскаль, Т. Тодо-сой, В. Н. Почекунин, В. Н. Харькин, А. А. Бурков, Н. Ф. Щербина, Л. Н. Ильина, Д. В. Халматова, А. Б. Баскаков, П. Г. Степанов, Г. Г. Чистяков, Л. Киркица, В. Шаманаев и многие другие. Если отдать дань торжественному стилю, сегодня это цвет культуры, специалисты, работающие в разных регионах страны и мира. К сожалению, некоторых уже нет в живых.

Незаметно пролетели четыре года и вот я уже сам ассистент педагога А. М. Никитина (1972 г.), а затем стажер ЛГИТМИКа (1977-1979 гг.). И новые ученики Л. Савенков, Г. Федоров, Л. Хандогина, П. Козец, В. Кост-ригин, В. и Т. Метляевы, Л. Глухова, Т. Нестер, А. Хуташкеева, О. Ахулае-ва, Л. Пашанина, Г. Савина, Г. Стаунэ, М. Шлепоченко, Л. Шульга, А. Фатеева, Ст. Комаров, Е. Овчинников, С. Трунов, Н. Маламуд, У. Монгуш, В. Головин, Ст. Комаров, О. Чернигов. Подготовлены сотни учеников за 30 лет работы на кафедре. Правда, справедливости ради, нужно отметить, что о некоторых выпускниках я нынче ничего не могу сказать и вспомнить. И это тоже фактическая данность. Далеко не сто процентов выпускавшихся для театра специалистов, работали по профессии. Что делать, таковы суровые реалии жизни.

Вспомним, как это было. В 60-х годах прошлого столетия вузы культуры были призваны заполнить досуговую нишу жизни советских людей, готовя руководителей самодеятельного творчества в разных жанрах. Это социальная потребность, актуальная для того времени, с одной стороны, продиктована самой жизнью. А, с другой стороны, сформулирована как государственная задача. Создание театральных кафедр в вузах культуры фактически дублировало уже имеющиеся направления подготовки кадров для 161

профессионального театра и других искусств. Библиотеки и творческие коллективы (театральное искусство, хореография, музыка, позже – кино, изо, фольклор, музейное дело) ждали наших выпускников.

Промежуточное положение между искусством и массовым творчеством определило содержание деятельности новых вузов и неизбежные проблемы профессионального обучения. Применительно к театру, к профессиональной режиссуре и непрофессиональной организации народного творчества и педагогики любительских коллективов и породило некоторое противоречие.

Другой важный фактор, определивший специфику обучения и его проблемы, педагогические кадры. На первом этапе (1960-е годы) к обучению были привлечены специалисты-практики из профессиональных театров: А. Иофин, Б. Вампилов, Г. Цыденжапов, Ц. Цыренжапов, Н. Логачев, Н. Ухов, С. Будожапов, З. Ринчинова, Н. Шагдарова, С. Аранжуров, Е. Храмова, В. Найдакова. Это первое поколение преподавателей кафедры.

А вот второе и третье поколение педагогов-мастеров уже не были практиками театра, а, скорее, представляли самодеятельное творчество и являлись учениками первопроходцев. Однако уровень требований, заданный на первом этапе мастерами, послужил основой формирования театральной кафедры и методов обучения. Проблема внутренней духовной ориентации на высокое искусство и официальное требование готовить РУКОВОДИТЕЛЕЙ любительских творческих коллективов всегда существовала и на кафедре и в вузе. Хотя, в повседневной жизни коллектива она как бы растворялась, не становилась препятствием или мерилом творчества. Именно высокий профессиональный ценз педагогов-практиков театра определял и повышенные требования к студентам, и методику обучения, ориентированные на высокие художественные результаты. Таким образом, с самого рождения на кафедре был заложен уровень высокой театральной культуры, без скидок на самодеятельность. Это «стечение обстоятельств» послужило тому, что с первых шагов на кафедре витали дух подлинного искусства, художественной правды и художественной полноценности.

Заслуга первых мастеров заключается в том, что и второй кадровой волне эти навыки были привиты. Молодые преподаватели тянулись к этому художественному уровню. Практически все вновь принятые педагоги прошли стажировку или ассистентуру в головных вузах Москвы и Ленинграда и смогли поддержать заложенные основателями основы. Хотя и здесь были свои проблемы. Оказавшись сразу после обучения на педагогической работе, молодые педагоги, в той или иной степени, оказались оторваны от практического театрального дела, как профессионального, так и любительского. Чистое преподавание, даже совершенное в плане методики, лишало педагогов живой связи с театром, с земными проблемами театра.

С уходом первого поколения основоположников кафедры (19801990-х гг.), начинает утрачиваться этот дух, атмосфера большого искусства и богемности, присущие профессиональным деятелям сцены и театру в це-162

лом. Как это не горько сознавать, но большой процент выпускников (19601980 гг.) ориентированных на высокое искусство, не находили места в среде любителей. Слишком небольшая часть из них заполняла вакантные должности в любительском театре, редкие индивидуальности попадали в сферу профессионального театра или уходили в творческую педагогику. Но скоро стало ясно, чтобы работать в любительском театре, нужно иметь особое ПРИЗВАНИЕ именно к работе с начинающими, не подготовленными людьми. Заслугу первых 20-ти лет деятельности кафедры я вижу в том, что многие из выпускников закрепились в культуре, в сфере дополнительного образования.

Наконец, третий важный этап в развитии кафедры начался в период перестройки социально-экономической жизни советского государства (19852010 гг.) и преобразований в театральном образовании. К этому лично я имею прямое отношение, так как в период с 1988 г. по 2003 г. возглавлял кафедру и некоторое время руководил факультетом искусств. Как и вся страна, педагоги кафедры были воодушевлены предстоящими переменами и возможностью проявиться в новых условиях.

Мне кажется, наши поиски определялись тогда тремя факторами:

– демократизацией жизни, открытостью, стремлением к обновлению и возможностью быть самодостаточной личностью, самостоятельностью в решении вопросов;

– взаимообогащением театров и театральных систем Советской страны и стран Запада и Востока;

– внешними измененими повлекшими за собой внутренние – изменилось соотношение между профессиональной подготовкой режиссеров и актеров и обучением специалистов для народного творчества, любительского театра, которые зачастую рассматривались как составляющие идеотической системы. Далее кафедра развивалась в обоих направлениях – подготовка актеров в целевых студиях (в том числе, при театрах), и режиссеров для профессиональной и самодеятельной сцены. Однако «ведомственная принадлежность» продолжала оставаться камнем преткновения в подходе к нарративу образовательных программ. Но из внутренней, духовной жизни проблема активно перекочевала во внешнюю сферу, вышла на поверхность. Педагоги стали «специализироваться», дифференцированно готовить специалистов для разных сфер. Кроме этого, важную роль в преобразованиях сыграли методические установки. От единого методологического принципа – «искусства переживания на основе метода действенного анализа» («система Станиславского») – методология двинулась к разнообразию методических подходов (системы М. Чехова, Е. Гротовского и др.). В ходе поисков, престиж любительской сцены стал явно утрачиваться. На первое место вышли исполнительские специализации (актеры драмы, кино и эстрады) и режиссеры смежных с драмой направлений (эстрады, массовых праздников и представлений, телевидения). В вузе были созданы новые кафедры и подразделения.

В непростой ситуации кафедрой своевременно не были учтены тенденции многообразия подготовки специалистов и узкой дифференциации специализаций и не выработан новый, но единый, методологический принцип сохранения заложенных традиций. Например, при базовой подготовке режиссеров, было возможно давать общее театральное образование по всем специальностям на младших курсах с последующим углубленным обучением по специализации на старших курсах. Единственное, что было предпринято – индивидуальная подготовка режиссеров для профессионального театра и активное обучение актеров театра и кино. Потенциал любительства был окончательно утрачен в последнее десятилетие (2005-2015 гг.). Заметим, что в профессиональный театр режиссеры уходили и раньше, но неофициально, так сказать, «незаконно». Имея мощный потенциал лидеров («силу характера» - Г. Товстоногов), выпускники легко мигрировали из среды любителей и находили себя в «большом» театре, или становились профессиональными педагогами. А склонные (по внутреннему складу души) к педагогической деятельности и воспитанию, занимали нишу в среде любительства. Сегодня становится очевидным, что во втором случае, профессионализм режиссера-педагога любительского театра должен быть не меньшим, а может быть и большим чем у режиссеров драмы. Ведь далеко не всякий профессиональный режиссер способен создать творческий коллектив с нуля и сделать спектакль, предварительно обучив актеров-любителей. Часто это происходит буквально на пустом месте, за счет энтузиазма и универсальных способностей режиссера-педагога. К слову сказать, престиж режиссера любительского театра в некоторых регионах (например, в Иркутской области, в Подмосковье) не ниже, а выше, чем у профессионального рядового режиссера театра. Обидно, что кафедре не хватило дальнозоркости и смелости поддержать и активно развивать оба направления подготовки. Как это сделал, к примеру, Театральный институт им. Б. Щукина. В результате, кафедрой было во многом растрачено отношение к кафедре, как к региональному Центру подготовки специалистов для театров Восточной Сибири, как к самостоятельной, сформированной, оригинальной театральной Школе. При этом во многом, себя оправдал, взятый в 1990-х гг. курс на целевую подготовку актеров, что дало возможность пополнить кадрами театры Читы, Тувы, Бурятии, частично, Красноярска. Однако и эта работа была прервана в 2018 г. в связи с аккредитационными решениями министерств культуры и высшего образования РФ. К нашей общей радости эта тенденция прервана благодаря решениям Президента РФ В. Путина и в 2022 г. подготовка актеров во ВСГИК будет продолжена.

Сегодня необходимо тщательно проанализировать и историю развития кафедры, и новаторские поиски 1990-2010 гг., с тем, чтобы найти разумный подход к индивидуальной, более конкретной и эффективной подготовке творческих кадров для Востока страны. Кафедра должна предложить региону и молодежи широкий спектр возможностей обучения в любом профиле зрелищных искусств, осваивая разные методологические подходы, предло-164

гая разные системы и школы. Именно такой принцип дает возможность каждому мастеру найти своего абитуриента, а студентам – своего мастера. Вероятно, начинать эту работу целесообразно с тщательно организованного профессионального отбора и маркетинга. Продолжить в довузовской подготовке, и индивидуальной работе в основном образовании молодежи и школьников. Вспоминая Е. Вахтангова, важно учитывать, что творческих работников нужно не просто обучать, а, скорее, воспитывать, каждого индивидуально. И настало время, когда делать это нужно, как в балете и музыке, начиная с ранних лет. Если вовремя не распознать и поддержать направление таланта, можно просто-напросто пропустить важный для судьбы человека момент. К сожалению, нынче этим занимаются не образовательные учреждения, а телевизионные программы и частные структуры, очевидно, в силу своей мобильности, предприимчивости и популярности.

Однако нужно учесть и главные тенденции современного образования. К несчастью, отечественное профессиональное образование сегодня отказывается от принципа фундаментальности, заменив его принципом компетентности, мобильности и непрерывного доучивания и переучивания. Это ударяет в первую очередь по отечественной театральной школе. Без базового фундамента любая школа как бы провисает, уподобляясь сосуду без дна. Думаю, что всгиковской кафедре театрального искусства целесообразно сохранить (возродить, восстановить) первоначальные традиции серьезного основательного и глубокого подхода к обучению, сделав театр высшей ценностью зрелищных искусств.

Вторая важная проблема и подход – универсальность профессиональной деятельности современного режиссера, дающая возможность нормального существования специалиста в условиях жесткого рынка. Например, режиссер драмы сегодня должен уметь: а) работать в смежных искусствах и жанрах; б) уметь интерпретировать литературные тексты, стать их соавтором; в) наконец, быть продюсером своего продукта, уметь реализовать свой арт-проект и довести его до потребителя.

Однако, неотъемлемым, независимым от времени и ситуации, остается энциклопедический характер профессии, ее идеологический, философский аспект. Как бы ни были важны эстетические качества режиссера – образное начало, владение композиционным мышлением, аналитическими способностями и методическая оснащенность, - без идейного распознавания жизни пьесы и спектакля, режиссер, как специалист, теряет свою независимость и авторское начало. Перечисленные черты являются основными для профессии режиссера ХХI века.

Наконец, хочется вернуться к началу наших размышлений и вспомнить собственно тех людей, через которых, или благодаря которым начинающие становятся профессионалами своего дела. Мастер курса – это в советской театральной школе, всегда второй отец, даже если это женщина – преподаватель. Это трудно опровергнуть, так как именно этическая и эмоциональная составляющая отношений учитель-ученик является нравствен- ным фундаментом для психологического театра и фундаментом профессии режиссера. Вопрос этот спорный, так как чрезмерная привязанность учеников в какой-то степени замедляет развитие индивидуальности и личности. Парадокс заключается в том, что, с одной стороны, товарищеские и эмоциональные отношения открывают путь для свободного постижения профессии, дают путевку в жизнь, но, с другой стороны, надолго привязывают студента к индивидуальной манере мастера, к субъективному толкованию одних и тех же явлений.

Мой педагог А.М. Никитин, безусловно, заложил в своих учеников фундамент профессии, ответственного отношения к делу и любви к искусству сцены . Но сказать, что он специально и скрупулезно этим занимался, я не могу. Скорее всего, он методически и последовательно проходил с нами азы сценического искусства. Он был максимально требователен в освоении программы, и, одновременно, предельно демократичен в общении со студентами.

Именно эти качества я, как мне кажется, постарался унаследовать, от своего педагога. Но его авторитет специалиста и преподавателя долгое время был в определенной мере тормозом в моей самостоятельной деятельности, в моем развитии, как специалиста-практика. Возможно, поэтому я оказался в среде педагогов, а уже много позже занялся практическим театром.

Спустя 40 лет после окончания вуза, я могу достаточно строго отделить его творческий метод от развития собственной творческой собственной индивидуальности. А.М. Никитин на театральное отделение ВСГИК пришел после работы на театральном производстве. Он был первым выпускником кафедры и первым аспирантом ВСГИК в Ленинградском Институте театра, музыки и кинематографии, где получал уроки мастерства и методологии из рук Леонида Макарьева и Рафаила Сусловича.1 Как специалист и педагог, в нашем вузе он сыскал славу режиссера-авангардиста. За что практически на всем протяжении педагогической деятельности подвергался критике и остракизму со стороны идеологического руководства вуза, и пользовался уважением и любовью со стороны студенчества. Являясь сибирским самородком, А. М. Никитин получил блестящее образование в мастерских А. Иофи-на, Г. Цыденжапова (ВСГИК, 1960-1964 гг.). А позднее – Л. Макарьева Р. Сусловича (ЛГИТМИК, 1966-1967 гг.). Благодаря таланту и усидчивости, он самостоятельно развил свой интеллектуальный и общий кругозор, прекрасно овладел методиками театральной педагогики. Он мог составить методические программы и верно выстроить педагогический процесс от начальных до завершающих стадий. Да, он был авангардист в выборе репертуара, да, он был остросоциальным в его трактовках драматургического материала, вскрывая самые злободневные вопросы бытия. Но, главное, он методологически четко реализовывал законы профессии в обучении студентов.

В этом была его сила – преподавателя и человека. Но в этом же была и уязвимость для его учеников. Опасность слепо поддаваться авторитету мастера и потерять собственную мировоззренческую концепцию и собственное видение театра и будущей деятельности в искусстве несколько «ослепляла» молодежь. Выпускники А. М. Никитина прошли этот путь самоотверженного служения к делу, честного и правдивого ВЫСКАЗЫВАНИЯ об окружающей жизни. Не скажу, что А. М. Никитин был бесшабашно смелым или безрассудным человеком в жизни. Скорее, он был мудрым и не мог идти против правды, как он ее понимал. Но при этом не раз себя шутливо оценивал: «Бодливой корове Бог рогов не дает».1 И именно театр, как форма, скрытого за художественным образом, высказывания, позволял ему быть до донышка правдивым и социально активным.

Применительно к А. М. Никитину, как режиссеру, могу сказать, что он был настоящим режиссером и высококвалифицированным специалистом. По словам Станиславского, «режиссером корня». Это и стало компасом для меня, как для педагога, как и для многих его, а позже и моих учеников. Многие из них нашли себя в профессиональном театре или в культуре, в различных отраслях профессиональной и общественной жизни. Но вот кодексом нравственной жизни это для них точно стало. Не подличать, не молчать и не мириться, доводить начатое дело до конца, не наносить ущерба другим людям. Да, немного похоже на христианские заповеди. А. М. Никитин был крещеным коммунистом, но я никогда не мог бы упрекнуть его в двойственности натуры или поведения. Оба эти качества органично уживались в его неординарной личности, не противореча друг другу, как бы вбирая вечное и эпохальное, присущее ХХ веку и Советскому образу жизни. Сегодня мне лично понятно, что такая крамола имеет право быть, потому что оба эти начала имеют общий корень – все для блага человека. Человек человеку далеко не волк, а друг. Через призму этих заповедей и осуществлялась жизнь и профессиональная деятельность моего учителя-мастера, наставника, а позже и друга, Анатолия Михайловича Никитина.

Случайно замеченный на заводской самодеятельной сцене основателем кафедры первым ее заведующим А. Иофиным, Анатолий Михайлович Никитин выполнил свою миссию достойно, и в жизни, и в искусстве. Байкальский парень из семьи железнодорожника со станции Мысовая, пройдя годы студенчества и аспирантуры, он сохранил в себе стержень природного интеллигента. В жизни он не ставил спектакли в профессиональном театре, но создал десятки серьезных уникальных работ на Учебной сцене. Достаточно вспомнить его прочтение таких авторов, как Ю. Олеша, А. Файко, Ю. Аксенов, Л. Леонов, М. Горький, А. Вампилов, и многих других. Он вырастил не одну смену достойных людей, вооружив их законами постижения жизни через великие образы великого чуда – театра.

Сегодня кафедре театрального искусства 60 лет, а А. М. Никитину через 2 года исполнилось бы 90 лет. Разница в возрасте дает мне право вспомнить и привести в пример одного из первых ее выпускников. О других педагогах должны рассказать другие выпускники. Хочется сделать ударение на слове ДОЛЖНЫ, потому сделать это, кроме нас, никто не сможет. Похоронен А. М. Никитин там же, где родился и сгодился, в селе Ильинка При-байкалького района, в родной Бурятии. И я, как бы вместе со своим мастером, говорю: с Днем рождения, Альма матер!!! Добрая память нашим учителям и основателям кафедры театрального искусства! Благодаря Вам мы получили путевку в жизнь и в профессию! Спасибо!

Здравия и успехов нынешним педагогам и студентам! Дай бог всем здоровья!

Валерий Александрович Тришин,

(выпускник ВСГАКИ 1973 г.)

профессор, кандидат педагогических наук,

Засл. работник культуры Республики Бурятия