История становления и развития российского законодательства об особенностях уголовного судопроизводства в отношении судей

Т ермин «иммунитет» произошел от латинского «immunitas», от английского «immunity» (освобождение от чего-либо) – общеправовой термин, означающий освобождение определенного круга субъектов права из-под действия общих правовых норм¹. Круг лиц, обладающих исключительными правами (правовым иммунитетом), в который вошли и судьи, в действующем законодательстве сложился далеко не сразу. Этому предшествовал сложный процесс развития данного института.

Правила об иммунитете судей были сформулированы в XIX веке. Так, Устав уголовного судопроизводства (УУС)2, одобренный указом Императора от 20 ноября 1864 года, содержал раздел седьмой «О правах и преимуществах должностных лиц судебного ведомства», устанавливающий, что «должност- ные лица судебного ведомства пользуются правами и преимуществами, присвоенными всем состоящим в государственной службе» (ст. 235 УУС). Непосредственно ответственность должностных лиц судебного ведомства описывалась в главе второй УУС (ст. 261–296). Этот порядок привлечения к уголовной ответственности действовал до 1917 года.

Принятый в 1917 году Декрет о суде № 13 упразднил уголовно-процессуальный институт неприкосновенности судебных работников, не урегулировав вопросы, связанные с иммунитетом. Принятая V Всероссийским съездом Советов 10 июля 1918 года Конституция Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (РСФСР) в 22-м пункте закрепила, что, «признавая равные права за гражданами независимо от их расовой и национальной принадлежности, объявляет противоречащим основным законам Республики установление или допущение каких-либо привилегий или преимуществ на этом основании, а равно какое бы то ни было угнетение национальных меньшинств или ограничение их равноправия4. О неприкосновенности каких-либо участников уголовного судопроизводства не было речи.

В Конституции СССР, утвержденной постановлением Чрезвычайного VIII съезда Советов Союза ССР от 5 декабря 1936 года, провозглашалась независимость судей и подчинение их только закону, однако гарантии судейской независимости не устанавливались5.

Конституция РСФСР 1937 года6, по аналогии со статьей 112 Конституции СССР 1936 года, в статье 116 провозглашала независимость судей и подчинение их только закону, однако гарантии судейской независимости не устанавливала.

В то же время такие гарантии были установлены приказами и циркулярами Прокурора СССР. Так, в силу приказа Прокурора СССР от 2 августа 1936 г. № 45/6 предание судей, прокуроров и следователей суду допускалось лишь по получении соответствующего распоряжения об этом Прокурора СССР7. Во всех указанных актах даже не употреблялись словосочетания «отдельные категории лиц» или «иммунитет лиц с особым правовым статусом».

25 декабря 1958 года Верховный Совет СССР принял Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик8, где был закреплен ряд демократических принципов советского уголовного процесса, среди которых провозглашен принцип осуществления правосудия только судом и на началах равенства всех граждан перед законом и судом. В то же время в силу статей 8 и 9 закона СССР от 25 декабря 1958 года «Об утверждении положения о военных трибуналах»9 судьи и народные заседатели военных трибуналов – «независимы и подчиняются только закону и при исполнении обязанностей в суде не могут быть привлечены к уголовной ответственности, арестованы …без согласия Президиума Верховного Совета СССР».

Согласно статье 155 Конституции СССР 1977 года10, на судей и народных заседателей распространялось правило о независимости и подчинении их только закону. Законом СССР «О статусе судей СССР»11 предусматривалось, что независимость судей и народных заседателей обеспечивалась неприкосновенностью (ст. 3). В части 1 статьи 6 указанного закона устанавливались правила о неприкосновенности, в силу которых судья, а также народный заседатель при исполнении им обязанностей в суде не мог быть привлечен к уголовной ответственности или арестован без согласия:

– Верховного Совета союзной республики, а в период между сессиями – Президиума Верховного Совета союзной республики – в отношении народных судей, судей краевых, областных, городских судов, судов автономных областей, судов автономных округов, Верховных судов автономных респуб- лик, Верховного суда союзной республики, а также народных заседателей этих судов;

– Верховного Совета СССР, а в период между сессиями – Президиума Верховного Совета СССР – в отношении судей и народных заседателей Верховного Суда СССР и военных трибуналов.

В части 2 той же статьи устанавливалось, что уголовное дело в отношении народного судьи или народного заседателя районного (городского) народного суда «может быть возбуждено только прокурором союзной республики или Генеральным прокурором СССР, а в отношении судей или народных заседателей других судов союзных республик и судов Союза ССР – только Генеральным прокурором СССР».

Возбуждение уголовного дела в отношении судей и народных заседателей военных трибуналов допускалось лишь с согласия Президиума Верховного Совета СССР, в отношении народных заседателей районных (городских) народных судов – с согласия президиума вышестоящего Совета народных депутатов, в отношении всех других судей и народных заседателей – с согласия Совета народных депутатов, избравшего их, а в период между сессиями – с согласия президиума соответствующего Совета. Одновременно с этим решался вопрос о приостановлении полномочий судьи. Надзор за расследованием осуществлял прокурор, возбудивший дело.

Положение части 3 статьи 6 рассматриваемого Закона предопределяло, что уголовные дела в отношении народных судей и народных заседателей районных (городских) народных судов подсудны Верховным судам союзных республик, а в отношении судей и народных заседателей других судов союзных республик и судов Союза ССР – Верховному Суду СССР. При этом не требовалось их ходатайства.

В силу части 4 указанной статьи не допускалось задержание, привод в отношении судьи, а также народного заседателя при исполнении им обязанностей в суде.

В законе РСФСР «Об арбитражном суде»12 статья 24 регулировала вопрос о задержании судьи немного иначе: «Судья арбитражного суда, задер- жанный по подозрению в совершении преступления, должен быть освобожден немедленно по выяснении его личности». Тем не менее буквальное толкование этих положений в обоих законах позволяло сделать вывод о том, что было невозможным задержание судьи даже на месте преступления.

Согласно статьям 23 и 24 закона РСФСР «Об арбитражном суде», судья не мог быть привлечен к какой-либо ответственности за выраженное им в заседании арбитражного суда мнение, а также по результатам голосования в связи с принятием решения судом. Судья арбитражного суда не мог быть привлечен к уголовной ответственности, арестован, подвергнут приводу без согласия соответственно Верховного Совета Российской Федерации, Верховного Совета республики в составе Российской Федерации, а в период между сессиями – их Президиумов либо без согласия Совета народных депутатов автономной области, автономного округа.

Проникновение в жилище или служебное помещение судьи арбитражного суда, в личный или используемый им иной транспорт, производство там обыска или выемки, личный обыск судьи арбитражного суда, а равно выемка принадлежащих ему вещей и документов не могли производиться иначе как с санкции соответственно Генерального прокурора Российской Федерации, прокурора республики в составе Российской Федерации, прокурора автономной области, автономного округа и в связи с производством в отношении этого судьи. Уголовное дело … в его отношении могло быть возбуждено только соответственно Генеральным прокурором Российской Федерации, прокурором республики в составе Российской Федерации, прокурором автономной области, автономного округа. А подсудны такие уголовные дела были соответственно Верховному Суду Российской Федерации, Верховному суду республики в составе Российской Федерации, суду автономной области, автономного округа.

Статья 11 закона СССР «О Верховном Суде СССР»13 фактически дублировала часть 1 статьи 6 закона СССР «О статусе судей СССР»: «Судьи Верховного Суда СССР, а также народные заседатели Верховного Суда СССР при осуществлении правосудия не могут быть привлечены к уголовной ответственности, арестованы …без согласия Верховного Совета СССР, а в период между его сессиями – без согласия Президиума Верховного Совета СССР». В этом законе было впервые закреплено, что «одним из полномочий Военной коллегии Верховного Суда СССР является рассмотрение в качестве суда первой инстанции дел исключительной важности, подсудных военным трибуналам (статья 28)».

В 70-х гг. XX века советские юристы выдвинули идею независимого органа конституционного контроля. Но только в период перестройки возникли условия, при которых предложения подобного рода могли встретить положительный отклик14. 23 декабря 1989 г. состоялось принятие закона «О конституционном надзоре в СССР»15. В соответствии с ним был образован Комитет конституционного надзора – квазисудебный орган, частично прикрепленный к парламенту16.

Согласно статье 24 закона СССР «О конституционном надзоре в СССР», лица, избранные в Комитет конституционного надзора СССР, при выполнении своих обязанностей «независимы и подчиняются только Конституции СССР». Они не должны запрашивать или получать указания от каких-либо государственных органов и общественных организаций, должностных лиц. Статья 27 рассматриваемого закона устанавливала неприкосновенность лиц, избранных в Комитет конституционного надзора СССР: они не могли быть привлечены к уголовной ответственности, арестованы без согласия Комитета. Решение о согласии должно было приниматься тайным голосованием двумя третями голосов состава Комитета конституционного надзора СССР. При этом подчеркивалось, что лицо, избранное в Комитет конституционного надзора СССР, «не может быть привлечено к какой-либо ответственности за выраженное им мнение или голосование при рассмотрении дел в Комитете».

Еще до распада Союза ССР и РСФСР было принято решение о создании в РСФСР своего Конституционного Суда. Правовой базой организации и деятельности Конституционного Суда РСФСР послужило небольшое конституционное положение (принятое в виде поправки к Конституции РСФСР

1978 года от 15 декабря 1990 года17) и достаточно подробный (89 статей) закон о Конституционном Суде от 12 июля 1991 года18. В статье 10 данного закона было установлено, что «задачи, организация и порядок деятельности Конституционного Суда РСФСР определяются Конституцией РСФСР и настоящим Законом». Это положение указывало на специальный характер норм закона, свидетельствовало о невозможности их расширенного толкования и принятия каких-либо других нормативных актов, например, указов Прези-дента19, которыми бы могли быть установлены иные правила, чем предусмотренные данным законом. Согласно статье 6 закона «О Конституционном Суде» от 12 июля 1991 года Конституционный Суд РСФСР и его судьи в своей деятельности «независимы, самостоятельны и подчиняются только Конституции РСФСР». В силу статьи 17 того же закона, судьи Конституционного Суда РСФСР обладали неприкосновенностью:

• 1.    Судья Конституционного Суда РСФСР не мог быть привлечен к уголовной ответственности, арестован, подвергнут приводу без согласия Конституционного Суда РСФСР.

• 2.    Уголовное дело в отношении судьи Конституционного Суда РСФСР мог возбудить только Генеральный прокурор РСФСР.

• 3.    Судья Конституционного Суда РСФСР, задержанный по подозрению в совершении преступления, должен был быть освобожден немедленно по выяснении его личности.

• 4.    Уголовное дело по обвинению судьи Конституционного Суда РСФСР по его требованию, заявленному до его предания суду, должно рассматриваться по первой инстанции Верховным Судом РСФСР.

• 5.    Судья Конституционного Суда РСФСР не мог быть подвергнут принудительным мерам медицинского характера, признан недееспособным или ограничен в дееспособности без согласия Конституционного Суда РСФСР на возбуждение в суде соответствующего производства.

• 6.    Судья Конституционного Суда РСФСР не мог привлекаться к какой-либо ответственности за выраженное им в заседании Конституционного Суда РСФСР мнение, а также по результатам голосования и в связи с принятием решения в Конституционном Суде РСФСР.

Проникновение в жилище или служебное помещение судьи Конституционного Суда РСФСР, в личный или используемый им транспорт, произ- водство там обыска или выемки, личный обыск судьи, а равно выемка принадлежащих ему вещей и документов не могли производиться иначе как с санкции Генерального прокурора РСФСР и в связи с производством в отношении этого судьи.

Указом Президента РФ № 2288 от 24 декабря 1993 года20 рассматриваемый закон от 12 июля 1991 года был отменен, но оставил довольно яркий след в истории развития советского и постсоветского законодательства по вопросу неприкосновенности лиц с особым правовым статусом.

Таким образом, на протяжении ряда десятилетий функционирования, развития советского законодательства процедура уголовного преследования в отношении судей была особенной, усложненной в силу занимаемого ими должностного положения. Устанавливалась она не в УПК РСФСР21, а Конституцией СССР, Конституцией РСФСР и (либо) «статусными» законодательными актами, которые создавали привилегии для специальных субъектов.

Отсутствие специальной нормы об иммунитетах судей в УПК РСФСР 1960 года влекло значительные неудобства.

В 90-е гг. XX века и в дальнейшем нормы, регулирующие данные отношения, нашли свое закрепление в Конституции РФ22, в ряде федеральных конституционных и федеральных законов.

Особый порядок привлечения к уголовной ответственности был предусмотрен в отношении судей всех уровней, а также присяжных и арбитражных заседателей в период осуществления ими правосудия, в соответствии со статьями: статьей 16 ФКЗ от 31 декабря 1996 года № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»23; статьей 15 ФКЗ от 21 июля 1994 года № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации»24; статьями 26, 27 и 28 ФКЗ от 23 июня 1999 года № 1-ФКЗ «О военных судах Российской Федерации»25; статьей 16 Закона РФ от 26 июня 1992 года № 1132-1 «О статусе судей в Российской Федерации»26; статьей 2 ФЗ от 17 декабря 1998 года № 188-ФЗ «О мировых судьях в Российской Федерации»27; статьей 7 ФЗ от 30 мая 2001 года № 70-ФЗ «Об арбитражных заседателях арбитражных судов субъектов Российской Федерации»28.

Таким образом, исторически сложился параллельный уголовнопроцессуальному законодательству блок законов, устанавливающих особый порядок привлечения судей к уголовной ответственности.

УПК РСФСР данные вопросы не регулировал. Но и в связи с принятием Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации29 указанная ситуация в уголовном судопроизводстве изменилась не в самую лучшую сторону. Появление в УПК РФ главы 52 «Особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц», устанавливающей усложненный порядок привлечения к уголовной ответственности и усложненный порядок принятия решения о производстве процессуальных действий в отношении судей, вызвало неоднозначное отношение не только в юридической литературе, но и в средствах массовой информации: от полного неприятия до абсолютной уверенности в ее необходимости.

Тем не менее введение самостоятельной главы 52 УПК РФ – «Особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц» – упорядочило правила уголовного судопроизводства в отношении судей.

Глава 52 УПК РФ содержит специальные нормы, не подлежащие расширенному толкованию. Специальные нормы должны быть стабильными, их нельзя подвергать частым изменениям в силу их исключительного характера.

Особый порядок производства в отношении судей, определяемый главой 52 УПК РФ, составляют в основном некоторые правила об особенностях досудебного уголовного судопроизводства, которое включает стадию возбуждения уголовного дела и предварительного расследования30: а) особенности возбуждения уголовного дела (ст. 448 УПК РФ); б) особый порядок задержания (ст. 449 УПК РФ); в) избрание меры пресечения в виде заключения под стражу и производство отдельных следственных действий (ст. 450 УПК РФ); г) особенности направления уголовного дела в суд (ст. 451 и 452 УПК РФ).

Особенности производства в отношении судей, получившие закрепление в УПК РФ, необходимо рассматривать как совокупность исключительных юридических норм, регулирующих особый порядок производства процессуальных и следственных действий в отношении либо с участием судей.

В соответствии со ст. 12 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», в связи с единством статуса судей особый порядок судопроизводства распространяется в равной степени на всех судей федеральных судов и судов субъектов РФ, независимо от занимаемой ими должности (судья, председатель суда, заместитель председателя суда). В силу ст. 15 Закона о статусе судей, за судьей, пребывающим в отставке, сохраняются звание судьи, гарантии личной неприкосновенности и принадлежность к судейскому сообществу. Поэтому положения главы 52 УПК РФ должны применяться и в отношении судей, пребывающих в отставке. Из анализа норм главы 52 УПК РФ следует, что судейский иммунитет распространяется не только на профессиональную деятельность судей, но и на сферу внеслужебных отношений. Поэтому целесообразны изменения закона в сторону сохранения судейского иммунитета только в отношении судебной деятельности. Вместе с тем нельзя не учитывать законодательный запрет на привлечение судьи к какой-либо ответственности за выраженное им при осуществлении правосудия мнение и принятое решение, если вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена его виновность в преступном злоупотреблении.

Любые ограничения судейской неприкосновенности возможны только в случаях, предусмотренных законом, без какого-либо дополнительного согласования с органами законодательной или исполнительной власти. Данное положение должно распространяться на всех судей – как федеральных судов, так и судов субъектов РФ.

Законодатель провозглашает особый порядок возбуждения уголовных дел в отношении присяжных и арбитражных заседателей, участвующих в отправлении правосудия, однако не определяет процедуру, что необходимо рассматривать как правовую неопределенность31.

Законодательные положения, относящиеся к возбуждению уголовных дел в отношении профессиональных судей, не раз подвергались «доработке».

Изменение порядка привлечения к уголовной ответственности всегда вызывало немало споров. Но почти все они были связаны не с умалением гарантий неприкосновенности судей, а с критикой самой процедуры привлечения их к уголовной ответственности.

Так, первоначально статья 16 Закона о статусе судей до принятия Федерального закона от 15.12.2001 № 169-ФЗ закрепляла право Генерального прокурора РФ или лица, исполняющего его обязанности, возбуждать уголовное дело в отношении судьи с согласия соответствующей квалификационной коллегии судей. В новой редакции статьи 16 Закона о статусе судей предусмотрели положение о том, что возбуждение уголовного дела в отношении судьи осуществляется на основании судебного решения. Далее и в УПК РФ была введена еще одна ступень – обязательное заключение коллегии из трех судей Верховного Суда РФ (в отношении судей Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, Верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, федерального арбитражного суда, окружного (флотского) военного суда), либо коллегии из трех судей верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, военного суда соответствующего уровня (в отношении иных судей) о наличии в действиях судьи признаков преступления.

В случае дачи судебными органами заключения о наличии в действиях судьи признаков преступления Генеральный прокурор РФ направлял указанное заключение вместе со своим представлением:

• –    в Конституционный Суд РФ – в отношении судей Конституционного Суда РФ;

• –    в Высшую квалификационную коллегию судей РФ – в отношении судей Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, Верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, федерального арбитражного суда, окружного (флотского) военного суда;

• –    в соответствующую квалификационную коллегию судей – в отношении иных судей.

В случае вынесения данными органами решения о даче согласия на возбуждение уголовного дела Генеральный прокурор РФ возбуждал уголовное дело и направлял его для производства предварительного расследования в следственные подразделения прокуратуры.

В свою очередь, получение заключения суда создавало ряд проблем для правоприменителей. Прежде всего возникала проблема со сроками. Необходимо было привести в соответствие уголовно-процессуальные нормы и нормы Закона о статусе судей в части процессуальных сроков возбуждения уголовного дела в отношении судьи.

В связи с созданием Следственного комитета при прокуратуре РФ в 2007 году порядок привлечения судей к уголовной ответственности вновь претерпел изменения. С принятием Федерального закона от 5 июня 2007 г.

№ 87-ФЗ вместо Генерального прокурора РФ процедуру по возбуждению уголовного дела в отношении судьи стал осуществлять Председатель Следственного комитета при прокуратуре РФ – в отношении всех без исключения судей – как следственный орган уголовного преследования (прокуроры лишились полномочий на уголовное преследование в досудебном уголовном судопроизводстве).

В конце декабря 2008 года законодатель пришел к выводу, что рассматриваемая процедура возбуждения уголовных дел в отношении судей громоздкая, и «устранил» заключение судебной коллегии.

В настоящее время после ряда законодательных изменений согласно правилам ст. 448 УПК РФ, решение о возбуждении уголовного дела (о привлечении в качестве обвиняемого) принимается:

• 1)    в отношении судьи Конституционного Суда РФ – Председателем Следственного комитета РФ с согласия Конституционного Суда РФ;

• 2)    в отношении судьи Верховного Суда РФ, Верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, федерального арбитражного суда, военного суда – Председателем Следственного комитета РФ с согласия Высшей квалификационной коллегии судей РФ;

• 3)    в отношении иных судей – Председателем Следственного комитета РФ с согласия соответствующей квалификационной коллегии судей.

Очевидно, что процедура возбуждения уголовных дел (привлечения в качестве обвиняемого) в отношении судей не унифицирована, что вызывает вопросы к законодателю. Кроме того, по-прежнему остаются не решенными проблемы, связанные с «границами» иммунитета судей от уголовного преследования, с процедурой привлечения к уголовной ответственности присяжных и арбитражных заседателей.

Подводя итог, следует отметить, что особенности уголовного судопроизводства в отношении судей выступают гарантией их неприкосновенности, а потому необходимы, но в то же время порядок привлечения судей к уголовной ответственности требует усовершенствования на законодательном уровне.