Историография духовной культуры дауров (к постановке проблемы)

Богатое духовное наследие даурского народа, на протяжении своей длительной истории проживающего на монголо-маньчжурском пограничье, продолжает оставаться малоизученной проблемой в отечественном монголоведении. Между тем, обращение к некоторым аспектам шаманизма и фольклора дауров могло бы помочь исследователям Сибири и Дальнего Востока по-новому взглянуть на этнокультурную историю народов этих регионов. Поэтому в перспективе предстоит большая работа по переводу с китайского языка и со старомонгольской письменности текстов по духовной культуре дауров, и их последующему вводу в научный оборот.

Предваряя предстоящие научные работы, мы решили в настоящей работе кратко обозначить доступные нам источники, в той или иной мере освещающие изучаемую проблематику. Наше рассмотрение отдельных монографий и статей, не претендуя на всесторонний охват всех источников, лишь обозначает наличие самой проблемы историографии духовной культуры даурского народа. Нами затронута небольшая часть современных источников; изучение основного пласта историографии представляется нам отдельной серьезной задачей, заслуживающей такого же внимания, как и собственно само исследование духовной культуры дауров.

В нашем нынешнем изучении понятие «духовная культура» рассматривается в самом широком смысле, включая религию, обычаи и обряды, фольклор, язык, письменность и др.; соответственно, и все работы мы подразделяем по их принадлежности к вышеуказанным аспектам. Поскольку имеются крупные работы по истории и культуре дауров, непременно содержащие разделы по духовной культуре народа, мы решили выделить их в отдельную или первую группу.

Одной из основополагающих монографий по истории дауров является коллективный труд даурских исследователей «Краткая история даурского народа», изданная в 1989 г. под редакцией Мэн Чжидуна. В ней содержатся и материалы по культуре дауров. Например, в четвертом параграфе главы IV отмечен императорский указ от 1675 г., согласно которому в г. Мэргэн была основана школа маньчжурского языка. В ней обучались и даурские дети, ежегодно бутхаские дауры отправляли 16 мальчиков на учебу в эту школу [30, c. 139]. Культуре и образованию дауров в годы правления Китайской Республики и Маньчжоу-Го посвящены специальные разделы в главах V и VI. В них даны сведения об открытии даурских школ, творческой и научной деятельности передовой даурской интеллигенции [30].

Годом ранее, в 1988 г. вышла в свет коллективная монография «Обозрение даурского автономного хошуна Морин-Дава», в которой также имелись разделы, освещающие даурскую культуру. Так, в шестой главе рассматриваются культура и искусство дауров, народное творчество и школьное образование в пределах национальной автономии; в седьмой главе изучены религиозные верования, обычаи и традиции даурского народа [31, с. 174-254].

Сведения о культуре дауров содержат и сборники трудов под общим названием «Материалы о даурах». Ныне насчитывается более 10 томов этого издания, и, судя по рассмотрению первых двух томов, они включают в себя различные материалы (выдержки из текстов, главы из работ даурских авторов конца XIX – начала XX вв.) по культуре дауров [16; 17].

Богатый материал по духовной культуре дауров содержит монография Исуна, даурского исследователя из г. Хухэ-Хото, заместителя директора Института общественных наук Внутренней Монголии. Книга целиком посвящена материальной и духовной культуре народа, особый упор при этом сделан на изучение традиционной обрядности дауров [18].

Материалы вышеотмеченной «Краткой истории даурского народа» (1989) стали основой для новой коллективной монографии «История дауров Китая с древнейших времен до наших дней» (в трех частях, издана в 2018 г. под редакцией Мэн Чжидуна). Третья часть этого труда полностью состоит из разделов по духовной культуре дауров. Первые две части указанной монографии также содержат отдельные аспекты изучаемой проблематики. По предварительным данным, монография существенно дополняет киданьскую версию происхождения дауров, многие элементы даурской культуры органично увязываются с гипотезой о родстве дауров с киданями. Исследовательский коллектив использовал, наряду с известными источниками, и новейшие данные по даурам, включая научные публикации последних лет [32].

Большое количество разнообразных сведений по духовной культуре дауров содержит работа Мандуэрту «Энциклопедия даурского народа». Так, интерес у специалистов-религиоведов и этнографов могут вызвать материалы по даурскому шаманизму, имеющиеся в шестой главе энциклопедии. В ней также представлены фотографии шаманов, их одежды и атрибутов, изображений божеств шаманского пантеона [26, с. 228-254].

Совместной работой западных и китайских ученых явился сборник «Дауры Китая: общество, шаманизм и фольклор», изданный в 1994 г. на английском языке. Помимо составителей сборника К. Стюарта, Ли Сювэя, Шэлера, большую роль в написании трех частей работы сыграли даурские исследователи Ву Баолян, Е. Суритай, Сайнтана, переводчики Чжао Вэйгуан, Фань Чичин. В сборнике представлены ценные сведения по обрядам и обычаям дауров, шаманским божествам, делению шаманов на различные категории, устному народному творчеству, песенному искусству и др. [40].

Культура дауров с уклоном в сторону лингвистического анализа терминологии представлена в труде Дин Шичина «Язык, общество и культура дауров». Помимо общих сведений о культуре, языке и письменности дауров, автор особое внимание уделяет религиозной лексике, культурным и языковым контактам, даурско-маньчжурскому билингвизму в период Цинской династии [19].

К иллюстрированным источникам этой группы можно отнести фотоальбом даурского краеведа Аола Сайлина. Помимо хорошего качества фотографий, наглядно показывающих обрядовые действия, шаманские божества и другие свидетельства духовной культуры, в работе имеются достаточно информативные сопроводительные тексты [24].

Язык и отдельные аспекты духовной культуры (религия, устное народное творчество) дауров освещены в монографии отечественного исследователя Н.Н. Поппе «Дагурское наречие». Достоинством работы являются дословные записи на кириллице даурских загадок, пословиц, преданий, в числе которых широко известное даурское предание «Алтан Гал-бурт» [4, c. 31-48].

Духовная культура даурского народа рассматривается и в наших публикациях, в частности, монографии «История и культура дауров Китая». В ней были кратко рассмотрены религиозные воззрения, праздничная и свадебная обрядность, особенности языка и диалектов [6].

Изучение продолжается и в настоящее время. Так, проведено исследование развития школьного образования, научного и художественного творчества дауров в XIX- начале XX вв. [2]. Рассмотрен нами и переход от маньчжурского языка и письменности к преподаванию на китайском языке, начало обучения дауров в высших учебных заведениях Японии, Китая и СССР [7]. Начато изучение сферы культуры даурского автономного хошуна Морин-Дава во второй половине XX в.; получили освещение такие вопросы как развитие художественной самодеятельности в хошуне, радио и телевидения [8]. Совместно с китайской исследовательницей Ли Пин проведено исследование культуры цицикарских дауров в XX в.; прослежены изменения, произошедшие в духовной культуре указанной этнотерриториальной группы.

В целом, можно отметить, что, несмотря на сильное культурное влияние ханьцев (этнических китайцев), цицикарские дауры сумели сохранить свою самобытность и в развитии их культуры можно отметить позитивные тенденции [9].

Таким образом, в нашем предварительном рассмотрении источников первой группы нашли отражение работы различных авторов, содержание которых охватывает одновременно несколько аспектов изучаемой проблематики. Список работ этой группы на деле гораздо более обширен и впоследствии может быть существенно дополнен нами, поскольку имеется большое количество работ по культуре дауров, написанных на китайском языке.

Вторую группу работ составляют монография и статьи, содержащие сведения о религиозных воззрениях дауров, в первую очередь, по даурскому шаманизму. Большинство дауров, согласно неподтвержденным данным, остаются приверженцами шаманизма. Заметим, что неподалеку от г. Нирги - адм. центра даурского автономного хошуна Морин-Дава (в 20 км.) открыт большой трехэтажный музей шаманизма, где представлены образцы шаманской одежды и атрибутов не только дауров, но и других народов Северо-Востока Китая (эвенков-солонов, эвенков-орочонов, нанайцев, маньчжуров, монголов). Надо полагать, что получило развитие и книгоиздание в этом направлении.

Однако мы не располагаем современными работами по даурскому шаманизму, поэтому для нас наиболее полным трудом, охватившим целиком проблему традиционной религии дауров, остается монография К. Хэмпфри и О. Ургунгэ «Шаманы и старейшины. Опыт, знания и сила да-ур-монголов» (Оксфорд, 1996). Особенности даурского шаманизма детально рассмотрены основным автором работы – К. Хэмфри через призму восприятия традиционной религии американским ученым даурского происхождения О. Ургунгэ. В предисловии отмечается, что Ургунгэ был также осуществлен перевод японских и китайских источников.

В целом, в написании монографии были использованы работы многих специалистов-религиоведов, в том числе К.М. Герасимовой и Н.Л. Жуковской. В графе «Благодарности» авторы выражают свою признательность большому количеству ученых, оказавших помощь в написании книги; а также даурам – краеведам и информаторам из городов Хухэ-Хото, Хайлар, даурского автономного района Морин-Дава, с. Тэнкэ.

В начале работы приводятся воспоминания о молодых годах О. Ургунгэ, сведения о природе и отдельных местностях в долине р. Нэнь-цзян. Основная часть монографии уделена исследованию пространства и времени в культуре дауров, анализу мужских и женских ритуальных практик, изучению личности и способностей даурских шаманов.

Богата малоизвестными фактами седьмая глава «Шаманизм в XX в.», где имеются сведения о шаманке – родственнице даурского общественно-политического деятеля Гуодафу. Завершает работу изучение шаманских обрядов и ритуалов, посвященных различным духам.

На основе работ даурских авторов М. Мэндусурун и Мэргэнди, подробно описан шаманский обряд «оминан». Особое внимание уделено шаманским божествам Джияч (Заяч) и Кейдэн, а также рассмотрению ритуальной маски под названием «Абагалдай», которая помимо дауров встречается и у различных групп эвенков и бурят в Байкальском регионе и Маньчжурии [23].

Сведения о шаманской одежде дауров содержит статья М. Мэнду-сурун. Большой исследовательский интерес представляет богатая терминология различных составных частей шаманского одеяния и атрибутов, а также их предназначение и использование в ритуальной практике. Так, интересны сведения о шаманских зеркалах «архан толи» (наспинные), «убэр толи» (спереди), «арсан толи» (зеркала, расположенные в районе подмышек шамана). Они же упоминаются и в камланиях шаманов: «…все твои болезни взвалил я на «архан толи», сложил их на «убэр толи». Ценны данные о «хадмал дэги» - изображении птицы, помогающей вернуть душу заболевшего человека [27].

Характеристика шаманской одежды пяти этносов (эвенков, орочонов, дауров, маньчжуров и монголов) дана в работе даурского ученого Билига. Он выявляет отличительные особенности одежды шаманов, присущие вышеуказанным этносам. Ценны приводимые в статье малоизученные детали шаманского одеяния и атрибутов. Так, шесть черных бархатных лент шаманского передника с нашитыми на них 10 латунными колокольчиками символизируют шесть даурских городков-крепостей в Приамурье, каждая из которых имела десять башен [12, с. 194].

В работе Мунгэнтуя рассмотрена роль природных явлений и объектов, животного мира (небо, созвездие Большой Медведицы, радуга, огонь, реки, пещеры, черепахи, барсы, кабаны и др.) в религиозных воззрениях древних дауров, а также их поклонение шаманским божествам.

Например, автор выделяет и описывает «небесную» группу божеств, таких как Ача-Тэнгэр (Отец-Небо), Эвэ-Тэнгэр (Мать-Небо), Дарий-Катун (царевна), Нотор-ноен. Дается в работе и краткая характеристика божеств Бугул-баркан, Холер-баркан, Ходжор-баркан, Заяч-баркан, Байнача (божество гор), Бирги-баркан (божество рек) и др. [34].

К группе работ, посвященных религиозным воззрениям дауров, примыкает статья Ма Юнь, в которой рассмотрена история становления и деятельности католической церкви в даурском селе Вонюту, ныне входящего в состав даурского национального района Мэйлисы городского округа Цицикар провинции Хэйлунцзян. Как отмечает автор, католическая церковь была основана в 20-х гг. XX в. и ее появление совпало с массовым переселением этнических китайцев (ханьцев) в северо-восточную окраину Китая. Поэтому, по мнению ученого, подавляющее большинство верующих католиков составили китайцы – выходцы из центральных провинций Китая [25].

Третья группа источников по духовной культуре дауров состоит из публикаций, освещающих устное народное творчество, песенное творчество и художественную литературу народа. Среди жанров устного народного творчества можно выделить даурские сказки, т.н. «ургил» (ср.: монг., бур. ульгэр ).

Сборник даурских народных сказок был издан в 1983 г. на старомонгольской письменности народным издательством Внутренней Монголии. Есть данные, что он был составлен ранее, в ноябре 1978 г. в Шанхае, и, по всей видимости, сборник тогда же был опубликован на китайском языке.

Большое место в нем занимают сказки о мэргэнах (метких стрелках), богатырях. Так, первая часть сборника состоит из следующих сказок: «Дэ Хун мэргэн», «Ангар мэргэн», «Чоокэй мэргэн», «Апкати мэр-гэн», «Зугуй мэргэн», «Хучуни мэргэн», «Хондолдай мэргэн», «Зэхэрдэй мэргэн», «Харалдай мэргэн», «Чохордой мэргэн», «Алтан Галбурт». Последняя сказка, как мы выше отмечали, была записана в середине 20-х гг. XX в. Н.Н. Поппе.

Заметим, что сюжет в некоторых даурских сказках сближается с бурятскими сказками и легендами; например, есть мотивы, сближающиеся с бурятской легендой о Хоридой-мэргэне. Так, в даурской сказке «Ха-ралдай мэргэн» имеет место мифологический мотив женитьбы героя на небесной фее, которая прилетает купаться на озеро [29].

Магические природные силы, животные-спасители и женские чары исследуются в статье Сэцэнгэрэл. Анализируя волшебные сказки эвенков, орочонов и дауров, автор выявляет предметы, обладающие волшебной силой (гребень, зеркало, топор, платок, кисет). Советчиками и помощниками людей в них становятся такие животные как конь, лиса, волк, змея, сорока [38].

Песенному творчеству дауров посвящены статья Лянь Лю и книга Го Лиру. Преподаватель института музыки Университета Циндао Лянь

Лю провел систематизацию жанров народных песен дауров, подразделив их на четыре группы: заендале (жандал), хакумайле, уцинь (учун), ядэге-нижуо.

Автор сумел выявить особенности каждого жанра, а также и традиции, повлиявшие на становление вышеотмеченных жанров. Детально изучены стиль вокала, пунктирный ритм, звуковысотность и другие особенности даурских песен [3].

Одному из жанров народного песенного творчества дауров – учун – посвящена книга работника отдела культуры г. Хухэ-Хото и краеведа Го Лиру. Совместно с другими работниками отделов культуры даурских районов Морин-Дава, Мэйлисы, Хайлара, автор провел большую работу по записи 39 учунов. Примечательно, что в сборнике «Даурские учуны» представлен текст песен сразу на трех языках – на даурском языке (в записи на латинице), старомонгольской письменности и китайском языке. Книга дополнена краткими биографиями исполнителей учунов, двумя CD-дисками с их записями [22].

Анализу восьми стихотворений даурского поэта XIX в. Чин Тунпу, восхваляющих труд рыбака, лесоруба, земледельца, пользу образования, вред алкоголя и др., посвящена статья М. Мэндусурун. Автор выделяет наиболее значимые, по ее мнению, абзацы в этих стихотворениях; делает упор на рассмотрение особенностей тяжелого, но благородного труда даурских крестьян [28]. Вышеуказанные стихотворения Чин Тунпу вошли и в сборник «Исследование сочинений, написанных на даурском языке в период Цинского государства», подготовленный даурским исследователем М. Энхэбату. В нем также представлены произведения даурских поэтов Арабдана, Мэмэгчи; всего 51 сочинение. Каждое произведение представлено в оригинале и в переводе на старомонгольскую письменность. К ним приложены подробные примечания.

М. Энхэбату отмечает также наличие различных рукописных вариантов произведений; изучает биографии авторов, периоды написания сочинений. Как указывает автор, в составлении сборника он использовал рукописи даурских краеведов Эрхимбаяра (род аола), Сишуна (род мэр-дэн), Оюнгу (род онон) [20].

Заметим, что значительная часть из этих произведений была издана ранее в сборнике «Традиционная художественная литература дауров» (1987). Ее авторы – Билид, Шойжим, Билиг – включили в сборник стихотворения даурского поэта Ченсяна (1809-1885), включая широко известное произведение «Кисет с узором бабочки», а также «Песня ста цветов», «Двенадцать месяцев» и др.; сочинения поэтов Чин Тунпу и Мэмэгчи.

Вошли в книгу и произведения поэтов района Бутха, такие как «На карауле у границы Хэйлунцзяна», «Как войска пребывали в Ганьсу», «В солдатской казарме» и др. Все тексты представлены на двух языках – на даурском языке (в записи на латинице) и старомонгольской письменности [13].

О ярко выраженной самобытности и национальном колорите устного народного творчества дауров пишет в своей статье Ань Течжон. Сравнивая даурские произведения с ослепительными жемчужинами, автор в то же время отмечает такие моменты как жанровое и стилевое разнообразие, глубокое содержание, строгую структуру, во многом сжатую форму выражения. Как отмечает Ань Течжон, в них в полной мере отражаются реалии времени и черты национального характера, подчеркивается патриотизм дауров, их остроумие, смекалка и храбрость [10].

Завершает наш обзор источников третьей группы статья Тэгудзая, анализирующая произведения современного даурского писателя Эрдэни-жаба «С шумом течет река Имин», «Тусклый свет свечи» и рассказ «Старик-скотовод». Особо интересен анализ последнего рассказа, где повествуется о нелегкой жизни скотоводов, столкнувшихся с реальностью новых рыночных отношений. В 1987 г. он был удостоен премии за вклад в литературное творчество во Внутренней Монголии [41, с. 34].

В небольшую группу можно выделить работы по традиционным обрядам дауров, включая праздничную, свадебную и погребальную обрядность. Так, даурские праздничные обряды Нового Года изучены в совместной статье Д.Ц. Бороноевой и М. Энхэбату (Энхбат) [1], истоки современного даурского фестиваля «Куммель», ежегодно проводящегося в даурском национальном районе Мэйлисы, рассмотрены в работе Цзяо Фушена и Сэрэ [37].

Свадебная обрядность дауров освещена в публикации Е Дабина, М. Бендера и Ши Куня [42], былая традиция браков с умыканием невесты прослежена в статье Сэрэнбату [39]. В статье Мунгэнтуя приводятся краткие сведения о погребальных обычаях и обрядах дауров [33].

Научные исследования в области даурского языка и его диалектов со ставляют отдельную группу в нашем историографическом описании духовной культуры дауров.

Крупной исследовательской работой является монография Б.Х. То-даевой «Дагурский язык», в которой проведен фонетический и морфологический анализ языка дауров. Работа также содержит фольклорные тексты и словарь, основанные на материалах полевых исследований [5].

На основе полевых материалов, собранных в 1980-1981 гг. в даурском автономном хошуне Морин-Дава, подготовлена монография М. Эн-хэбату. Автор анализирует фонетику, лексику, морфологию даурского языка в сравнении с монгольским языком. В ряде случаев приводятся примеры из разговорной речи монголов, диалектные особенности, а также материалы из других монгольских языков [21].

Сравнительно-сопоставительное изучение текста «Сокровенного сказания монголов» и даурского языка проведено даурским исследователем Ардажавом. Совместно со своей супругой Сэцэнгоа он детально изучил некоторые слова, встречающиеся в «Сокровенном сказании монголов» и сравнил их со словами даурского языка. Следует заметить, что учеными проанализированы слова, записанные китайскими иероглифами.

В итоге исследования сделаны два основных вывода: 1) на основе анализа слов даурского языка выяснены точные значения ряда слов, содержащихся в «Сокровенном сказании монголов»; 2) некоторые слова современного даурского языка употреблялись в речи монголов XIII в. [11].

В научной статье Оюнгуа исследуются одинаковые слова в даурском и монгольском языках, их значения. Выяснено, что существует ряд слов в этих языках, имеющих разные значения или несколько значений, а также употребляющихся в более широком смысле [35].

В другой, более поздней работе Оюнгуа освещены итоги полевого исследования языка дауров села Баян-Тала эвенкийского хошуна. Исследовательница выявляет изменения в разговорной речи, вызванные влиянием общественного хозяйства, образования, географического расположения [36]. Следует отметить, что территория даурского селения граничит с землями шэнэхэнских бурят. Поэтому ряд бурятских семей проживает в с. Баян-Тала.

Сравнительно-сопоставительному исследованию значений одинаковых по происхождению слов в даурском и монгольском языках посвящена монография Цэбэрхас. На фоне других работ выделяется современная структура работы, где во введении обозначено современное состояние исследований в изучаемой области, деление языка на диалекты, материалы исследования.

В первой главе определяются все слова даурского и монгольского языков, подлежащие изучению; во второй главе высказываются предположения о вероятных путях изменения значений слов; третья глава посвящена выявлению причин дальнейших расхождений смысловых значений даурских и монгольских слов [14]. Исследователем также проведено специально изучение согласных звуков в бутхаском диалекте даурского языка. Сделан вывод о существенном влиянии маньчжурского языка на указанный диалект. Сравнительное изучение согласных звуков в бутхаском и хайларском диалектах показало, что в хайларском диалекте многие согласные звуки сохранили свои изначальные позиции, тогда как в бутха-ском они претерпели изменения [15].

Как показано выше, дауры как и буряты являются народом, имеющим богатое духовное наследие. Поэтому изучение источников и публикаций по этой проблеме в целом может стать отдельной большой темой, как для начинающих, так и уже сформировавшихся исследователей.

Ныне нами лишь определены общие контуры проблемы, сформулирована цель и обозначены рамки исследования, предложено разделение имеющихся публикаций на несколько групп. Таким образом, исследование требует продолжения и возможно, развития в отдельное направление в рамках дауроведения. Наличие большого объема публикаций на китайском и старомонгольском языках открывает перспективы в деле дальнейшего изучения духовной культуры дауров.