Итоги приватизации в России: политический аспект

Центральной общественной проблемой постсоветской России является необходимость объективной оценки итогов массовой приватизации, которая по своим масштабам, срокам осуществления и по содержанию не знает аналогов в мировой истории. Вот почему далеко не случайно, что к данному вопросу приковано такое пристальное внимание отечественных и зарубежных ученых, политических деятелей и, что особенно важно, широких народных масс, чьи коренные интересы были затронуты в процессе приватизации.

Уже сами по себе масштабы и сроки проведенной приватизации, коренным образом изменившей формы собственности в стране, разумеется, не могли не иметь существенных политических последствий. Вполне понятно, что столь быстрое и коренное изменение всего экономического базиса повлекло за собой аналогичные перемены во всей политической системе и в характере ее взаимоотношения с экономикой. Но это лишь одна сторона проблемы, имеющая не только экономические, но и прежде всего политические последствия.

Вторая, еще более важная и существенная, сторона рассматриваемой проблемы определяется содержанием, формой, механизмами и особенностями проведения массовой приватизации в России. С учетом названных обстоятельств главным итогом номенклатурной приватизации стало, по нашему мнению, формирование в России к концу правления Б. Ельцина олигархически-бюрократического типа власти1.

Внимание к обозначенной проблеме, безусловно, подогрел конфликт федеральной власти с компанией «ЮКОС», а также публикация экспертно-аналитического доклада Счетной палаты под названием «Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993—2003 гг.»2.

Ряд отечественных ученых, в частности академики Д. Львов и Г. Осипов, дали в основном отрицательную оценку итогов приватизации. Так, например, по мнению Г. В. Осипова, экономические реформы 1990-х годов привели к беспрецедентному разрушению промышленного и аграрного производства, к «черной» приватизации, криминализации экономической жизни, к резкому расслоению на сверхбогатых и сверхбедных, к ослаблению государственной власти и утрате прежних позиций великой державы3. По мнению Д. Львова, в результате приватизации был нанесен такой экономический урон, который в несколько раз превышает все наши экономические потери, полученные страной в ходе Великой Отечественной войны. Большинство же российских ученых сходятся во мнении о том, что массовая приватизация имела для страны противоречивые последствия.

Что касается многих известных западных исследователей, то они, хотя и по разным причинам, критически относятся к методам, формам и механизмам приватизации, имеющей огромные негативные последствия для общественного развития страны. Вот некоторые характерные для них оценки. Дж. Сакс, главный советник премьера Е. Гайдара, считает, что колоссальные негативные издержки массовой приватизации — это не просто ошибки, заблуждения или же отсутствие опыта у реформаторов. По его мнению, «„это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей»4.

Другой известный ученый, лауреат Нобелевской премии по экономике М. Фридмен полагает, что итогом приватизации стала замена государственной монополии частными монополиями. «Россия провела приватизацию, но так, что были созданы, по сути, частные монополии, частные системы централизованного планирования, которые заменили централизованное планирование государства»5.

Вместе с тем следует особо подчеркнуть, что саму идеологию приватизации в России, ее объективную необходимость и закономерность проведения признают, как правило, все не ангажированные ученые и политики. Дело в том, что к моменту массовой приватизации страна все больше погружалась в состояние глубокого общего кризиса, вызванного разными причинами, среди которых можно выделить следующие:

—крах коммунистической идеологии и политики;

—монопольное положение государственной формы собственности, которая в 1991 году составляла в промышленности 95,8 %;

—резкий спад производства;

—глубокий финансовый кризис и высокие темпы инфляции;

• —    фактически полное отсутствие рыночных механизмов и институтов, вообще всей рыночной инфраструктуры;

• — жесткое подавление личной инициативы и предприимчивости;

• —    разрушение единого экономического и финансового пространства, вызванного распадом СССР.

Для того чтобы дать предельно адекватную оценку итогов массовой приватизации, осуществленной в стране в сжатые сроки, попытаемся сравнить ее программные цели и задачи с реальными достижениями и результатами. Именно такое сопоставление позволит, на наш взгляд, более объективно и всесторонне оценить все ее противоречивые последствия, которые, несомненно, оказали влияние на все стороны общественной жизни России.

Приватизационная программа включала в себя решение ряда взаимосвязанных задач. Во-первых, требовалось разрушить главный тормоз общественного прогресса — принцип взаимодействия политической власти и собственности, сложившийся в условиях тоталитарного строя. А для этого необходимо было развести власть и собственность, разрушить их своеобразный симбиоз. Во-вторых, нужно было сформировать плюралистическую экономику, в которой доминирующее положение заняла бы частная собственность, запрещенная, как известно, в советское время. В-третьих, требовалось создать эффективного соб- ственника и, прежде всего, слой мелких и средних собственников, являющихся всюду основной социальной опорой современной демократии.

Следует отметить одну примечательную особенность, состоящую в том, что российским реформаторам пришлось одновременно решать разные по сути задачи, связанные с коренным изменением, с одной, стороны экономического базиса, а с другой —политического режима, политической системы общества. Причем решение ни одной из задач нельзя было отложить на «потом» и развести их во времени. Ведь достаточно хорошо известно, что в то время полностью не исключалась возможность реставрации в стране советской власти, а тогда все вопросы, связанные с реализацией массовой приватизации, были бы просто автоматически сняты. Вполне понятно, что все это еще больше усложняло решение задач, стоящих перед российскими реформаторами.

Как уже отмечалось, одна из главных задач отечественной приватизации состояла в том, чтобы в процессе ее осуществления развести политическую и экономическую власть, сросшуюся в советское время. Однако она, как известно, не решена до конца и в настоящее время.

Дело в том, что приватизация в России была проведена таким образом и по таким моделям, что большая часть бывшей госсобственности попала в руки небольшой кучки лиц, стоящих в то время у власти. В стране произошла так называемая «номенклатурно-бюрократическая» приватизация, в процессе которой и произошел коренной передел государственного имущества. Его большая и лучшая часть (нефтяная, газовая, металлургическая отрасли и т. д.) сосредоточилась в руках нескольких финансово-промышленных групп и верхушки бюрократии. Их сотрудничество с самого начала было настолько тесным, что порой трудно было отличить чиновника, патронирующего бизнес, от крупного предпринимателя, вхожего в кремлевские коридоры власти. Чиновники стояли на службе у крупных бизнесменов, регулярно получая от них такое вознаграждение, которое и близко не было сопоставимо с официальной заработной платой, в ответ пре- доставляя им выгодные кредиты, выход на рынки, доступ к нефтяным трубам и т. д. Тесное партнерство этих двух групп объясняется тем, что у них было много общего: номенклатурное происхождение, а главное — общие коренные интересы. В проведении так называемых залоговых аукционов, т. е. в «продаже задарма» государственной собственности, были заинтересованы обе «договаривающиеся стороны» —и банкиры, и чиновники, стремящиеся извлечь максимальную выгоду для себя. Во время залоговых аукционов государство в лице высших чиновников раздавало собственность. И если олигархи все же платили деньги, пусть и весьма скромные, то бывшим министрам, их заместителям и директорам крупных предприятий заводы и целые отрасли доставались, как правило, совсем бесплатно. Следствием подобного партнерства стало формирование системы правления, получившей название олигар-хически-бюрократической. Ее сущность состоит в том, что важнейшие политические, экономические, силовые, административные, информационные и иные ресурсы находятся в руках небольшой кучки людей, непосредственно определяющих развитие страны.

Однако олигархически-бюрократичес-кая модель власти, утвердившаяся к концу правления Б. Ельцина, явно исчерпала свои возможности, превратившись в тормоз общественного развития. Новый президент страны В. Путин с помощью ряда мер отстранил олигархов от непосредственного принятия политических решений. В открытую оппозицию к новой политике президента встали некоторые из олигархов. Вскоре они не по своей доброй воле оказались либо в эмиграции (Б. Березовский, В. Гусинский и др.), либо в тюрьме (М. Ходорковский). Большинство же олигархов, чутко уловив новые политические веяния, постарались конвертировать свой политический капитал на прочные позиции в экономике, заняв лояльную к политической власти позицию.

Некоторое уменьшение политической роли олигархического капитала стало возмещаться усилением влияния бюрократического аппарата, который, по мнению ряда ученых, превратился в главный тор- моз экономической и политической модернизации страны. Его позиции заметно укрепились. Он вырос численно, а вот качество управления не улучшилось. На произвол чиновников в России жалуются ныне буквально все: рядовые граждане, отечественные предприниматели (пожалуй, кроме особо крупных), иностранные инвесторы и даже весьма авторитетные губернаторы.

Заметное усиление политических позиций российской бюрократии связано прежде всего с ростом в последнее время государственной собственности, которая, несмотря на приватизацию, составляет 44 % экономики России. Этот процесс идет за счет выкупа у частных компаний части их производственных активов, что еще больше усиливает присутствие государства в экономической жизни страны. И без того мощные монополии типа «Газпрома» или РАО ЕС, где контрольный пакет акций принадлежит государству, продолжают расти, а следовательно, продолжает увеличиваться и их политический вес. Ведущие менеджеры этих государственных сверхмонополий, как правило одновременно работают и на высоких политических постах, в правительстве или администрации президента.

Однако уровень корпоративного правления в государственном секторе, за редким исключением, вряд ли можно признать высоким: он оставляет желать лучшего. Так, например, ученые «Леонтьевского центра» сравнив экономические успехи госпредприятий и частных компаний, получили следующие результаты: на частных выше производительность труда, средняя зарплата выше на 12 %, а рентабельность —чуть ли не вдвое.

Выкуп государством у олигархов части их собственности по рыночной цене имеет, на наш взгляд, противоречивые последствия. С одной стороны, он подрывает политические позиции олигархов и ослабляет их непосредственное влияние на политическую власть, а с другой — усиливает экономические и политические позиции бюрократии.

Итак, массовая приватизация, задуманная как способ разведения политической власти и собственности, не просто не ре- шила этой задачи, а, напротив, лишь усугубила ее. Получилось так, что вместо централизованной системы «власти-собственности», существовавший в советское время, возникла децентрализованная «власть-собственность». Новые крупные собственники в большой мере зависят не от рыночных механизмов, не от потребителя, а по-прежнему от властных структур (предоставление кредита, доступ к газовым и нефтяным трубам, выход на рынки и т. д.). Устойчивость принципа «власти-собственности» остается главным тормозом становления и развития демократии и цивилизованного рынка в России.

Как уже отмечалось, одной из стратегических задач приватизации было формирование многоукладной экономики. Доминирующее положение в ней должна была занять частная собственность, без которой, как свидетельствует исторический опыт, в принципе невозможны рынок и демократия. За сравнительно короткий срок приватизационные процессы привели к коренному изменению структуры собственности. Так, по данным Счетной палаты, в 1992 году государственная собственность оставалась преобладающей, составляла 95,8 %, в то время как в 2003 году преобладающей стала частная собственность, которая равнялась 77 %. Таких стремительных темпов разгосударствления собственности мировая практика еще не знала.

Однако, как свидетельствует исторический опыт нашей страны, прямой зависимости между количественными «успехами» приватизации собственности и качественными изменениями в ней нет. Более того, поспешная и непродуманная приватизация значительно снижает эффективность постприватизационных предприятий. По основным экономическим показателям современная структура собственности в России значительно уступает структуре собственности стран с развитой рыночной экономикой.

Следовательно, сам по себе высокий удельный вес частной собственности в структуре экономики не является еще автоматическим гарантом ее эффективности. Напротив, при существующей у нас сверхконцентрации частной собственности, при отсутствии реальной конкурен- ции, сильного антимонопольного законодательства и других институциональных и правовых механизмов, необходимых для цивилизованных рыночных отношений, крупный капитал не является обязательным инструментом функционирования эффективной экономики. Для достижения этого требуется, по крайне мере еще одно непременное условие —наличие в стране сильного и влиятельного малого и среднего бизнеса.

Известно, что крупный частный капитал формировался у нас в процессе приватизации «сверху», политическими методами и поэтому с самого начала от политических структур был зависим. Напротив, мелкий и средний бизнес создавался «снизу», естественно-традиционным путем за счет индивидуальных усилий и уже в силу этого был менее зависим от политической власти. Однако и он вынужден был опираться на личные связи с представителями государственных структур, искать «крышу» среди влиятельных чиновников. Эта наиболее динамичная и перспективная часть собственников не нашла поддержки у государства до сих пор.

По различным экспертным оценкам мелкий и средний бизнес в современной России не превышает 10 —15 % дееспособного населения, в то время как в странах с развитой рыночной экономикой он составляет 60 — 70 %. Соответственно его доля в структуре валового продукта России примерно равна 20 %, а в странах Евросоюза —67 %. При этом надо еще иметь в виду, что мелкий и средний бизнес в России охватывает предприятия преимущественно высоких технологий с глубоким уровнем переработки, в то время как в приватизированном секторе сосредоточены преимущественно добывающие отрасли с низким уровнем переработки.

Беда современной России не только в том, что в стране небольшой удельный вес мелкого и среднего бизнеса, но и в том, что он, оставленный без государственной поддержки, практически не растет. И виной тому —новая российская бюрократия, которая, особенно в последнее время, буквально душит его.

Следовательно, одна из основных задач приватизации — сформировать широкий слой эффективных собственников и тем са- мым создать в стране устойчивую социальную опору рождающейся демократии — тоже не решена до конца.

Негативным социально-политическим итогом массовой приватизации стало резкое социальное расслоение общества. Экономические реформы, проведенные в постсоветской России, привели к небывалому расслоению общества —концентрации богатств в руках меньшинства и одновременно к обнищанию большинства населения.

Для более объективной всесторонней оценки резкого социального расслоения, ставшего реальным фактом в стране, необходимо учитывать следующие два момента. Во-первых, ни в коем случае нельзя поставить под сомнение необходимость и целесообразность как приватизации, так и самого института частной собственности, а во-вторых, нельзя признать социально справедливым возникший гигантский разрыв в уровне богатства ни в экономическом, ни в политическом, ни в правовом, ни в нравственном отношении. Трудно представить себе социальную опору демократии в виде постоянно воспроизводимой нищеты значительной части наших граждан. Вот почему российская власть, озабоченная сложившейся ситуацией, по инициативе президента страны объявила о реализации нескольких важных социально ориентированных национальных проектов в области здравоохранения, образования, жилищного строительства и сельского хозяйства, призванных улучшить положение широких масс и снизить накал социального противостояния в обществе.

В современной России имеется еще одна ключевая проблема, возникшая в результате приватизации и вызвавшая острый общественный резонанс. Речь идет, в частности, о признании законности итогов приватизации, которая затронула коренные интересы широких масс, новых собственников и властных структур. Легитимация приватизации —это не только экономическая, но и прежде всего, политическая проблема.

В общественном сознании утвердилось стойкое убеждение в том, что собственность нажита неправедным путем, социально не ориентирована и потому незакон- на. В. М. Сергеев полагал, что «собственность в постприватизированном секторе экономики не является легитимной до настоящего времени. От 75 до 90 % населения (по данным различных социологических опросов) считают, что она получена нечестным путем. В условиях функционирования демократических институтов такая ситуация создает фундаментальную неопределенность в политическом будущем приватизированной собственности»6.

Следовательно, пока приватизация не получила общенационального признания, угроза попытки перераспределения собственности сохранится. Чтобы исключить эту опасную возможность, потребуются совместные усилия общества, власти и бизнеса. Лишь в результате их совместных действий получится легитимная, а следовательно, и неприкосновенная частная собственность.

С 2000 года страна начала медленно выходить из глубокого кризиса: стал расти валовой внутренний продукт, создан стабилизационный фонд, насчитывающий примерно 100 млрд дол., началась реализация национальных проектов и т. д. Успехи, бесспорно, налицо. Но радоваться рано.

Во-первых, по размеру ВВП на душу населения современная Россия в 3 —4 раза отстает от развитых стран мира. Мы пока так и не достигли уровня ВВП 1990 года, в то время как страны Запада прибавили за это время минимум 20 %. В итоге «реформы» только увеличили наше отставание.

Во-вторых, и это самое главное, что даже столь скромные успехи обманчивы, так как достигнуты они в результате благоприятной конъюнктуры цен в мире на энергоносители и другие сырьевые ресурсы, а не путем наращивания промышленного производства, основанного на передовой технологии и современных научных разработках. А если посмотреть на показатели подобного рода, то окажется, что в целом объем выпуска промышленности в 2006 году составил всего лишь 45 % от уровня 1991 года7.

Утверждение бюджета на 2007 год, в котором выделены значительные финансовые средства на наращивание промышленного производства, основанного на передовых технологиях, на развитие человеческо- го фактора (медицину, образование, науку), а также недавние кадровые перестановки в правительстве (назначение С. Б. Иванова на должность первого вице-премьера, в задачи которого входит внедрение передовых технологий военно-промышленного комплекса в гражданский сектор экономики) вселяют определенный оптимизм относительно решения этой важной и назревшей проблемы. Как подчеркнул президент В. В. Путин, нужна принципиально новая модель развития экономики, которая была бы основана на инновационных достижениях и конкурентной среде.

Резюмируя сказанное, следует признать, что сама приватизация в России была объективно необходима. Но она была проведена такими методами, что в результате не удалось решить до конца ни одной стратегической задачи:

—развести политическую власть и собственность. Напротив, они срослись до такой степени, что стали неотличимы друг от друга, и на их основе сформировалась оли-гархически-бюрократическая система;

—сформировать полноценную частную собственность и эффективного собственника, которым чаще всего выступают мелкие и средние предприниматели, являющиеся основной социальной опорой демократии;

— осуществить легитимацию приватизированной собственности.

Кроме того, резкое социальное расслоение общества грозит подорвать хрупкую политическую стабильность в стране. Вместе с тем ограничиться констатацией лишь одних недостатков, допущенных в процессе приватизации, было бы неверно: получится односторонняя и необъективная оценка этого сложного и противоречивого явления. Экономическая реформа при всех ее колоссальных издержках и негативных последствиях имеет, тем не менее, ряд положительных черт:

• —    произошла мирная трансформация советского строя в демократический режим;

—сформировалась новая политическая система общества;

• —    заложен социально-экономический фундамент нового политического режима;

• —    сформировался экономический плюрализм (многоукладность и многообразие форм собственности), что в конечном счете ведет к политическому плюрализму;

• —    появились частная собственность и частный производитель (пусть с определенными изъянами);

• — заложены основы рыночных механизмов и институтов;

—создан средний класс;

—заполнены товарами магазины.

Следует подчеркнуть, что экономические и политические свободы оценили все. Россия не хочет возвращаться к социализму, в котором большинство населения разуверилось. Перспективы становления демократии и цивилизованного рынка во многом определяются тем, насколько последовательно будут проводиться реформы, как быстро удастся поднять материальный и культурный уровень значительной части населения.