«Из-Ындеи в Астрахань, в Казань, на Москву»: из истории культурных, торговых и дипломатических связей России и Индии в XVII в

Введение . «Поворот на Восток» в последние десятилетия сформировал внимание исключительно к «китайскому экономическому чуду». При этом одной из крупнейших стран Юго-Восточной Азии является Индия, страна, чей культурный, человеческий и экономический потенциал сравним с китайским. Индия сегодня заявляет о себе как о ведущей силе не только в Юго-Восточной Азии, но и в мире. Она все чаще упоминается как ведущий стратегический партнер России, при этом всегда подчеркивается исторический контекст и традиционная дружественность этих отношений.

Актуальность . В современной практике взаимодействия стран и, особенно прямых контактов лидеров государств, появился новый тренд, который зачастую отбрасывает прежнюю толерантность, а исторический контекст становится той основой, на которой выстраивается современная конфигурация связей. Все более важным фактором становится то традиционное восприятие народов друг другом, которое сформировалось в период первых интенсивных контактов. Чаще всего это XVII – XIX вв. Именно в этот период формируются характерные для этноса в целом представления о целях контактов, о степени уважения народов друг к другу, о чертах национального характера, формируется модус дипломатических связей. Представление об истоках, качестве исторических отношений, их глубине, стилистике делает актуальными исследования на эту тему.

Целью данной статьи является восполнение представлений о качестве, интенсивности и направленности контактов между Россией и Индией в XVII в., а также выяснение вопроса о том, были ли эти связи занимательным, но мало значимым эпизодом или же повлияли на формирование экономических и культурных основ, которые позволили установить прочные контакты двух стран.

Русско-индийские отношения в ранний период в нашем сознании чаще всего связаны с путешествием Афанасия Никитина, который первым из наших соотечественников побывал в Индии в XV веке. Между тем, об Индии на Руси знали гораздо раньше. Индия упоминается в памятниках древнерусской литературы: в «Повести временных лет» упоминается страна «Инди», в «Слове о законе и благодати митрополита Киевского Иллариона» XI в. упоминается апостол Фома как просветитель Индии (Мейтарова, 2017; 583) Имеются сведения о стремлении Ивана Грозного установить торговые связи с Индией, однако они носили эпизодический характер, оставались более-менее случайными, а сведения о них не вполне достоверными.

Особый интерес представляют русско-индийские торговые и культурные контакты на протяжении XVII в., в течение которого уже по государственной (а не по частной) инициативе было отправлено в Индию четыре посольства, и последнее из них увенчалось настоящим успехом. Кроме того, уже в начале XVII в. на территории Астрахани индийские купцы основали колонию. Она просуществовала вплоть до середины XIX в. и сыграла важную роль в развитии связей между двумя государствами, в знакомстве народов друг с другом. Именно эти связи сформировали традиционно дружественное восприятие двух народов, которое позже повлияло на формирование особого стиля контактов современных государств Индии и России.

Мы не считаем целью статьи историографию вопроса, но неоспоримым является и тот факт, что публикаций, связанных с русско-индийскими отношениями, в десятки, а то и сотни раз меньше, чем публикаций, связанных с русско-китайскими отношениями. К примеру, нам удалось отыскать всего пару статей, где упоминается о деятельности индийской колонии в Астрахани (Мейтарова, 2017; Магомедов, Маграмов, 2014). До этого индийская колония упоминалась в 2030-е гг. в «Этюдах по истории приволжских калмыков» Н.Н. Пальмова (Пальмов, 1926–1931), в 1949 г. в работе Н.М. Гольдберга «Русско-Индийские отношения в XVII в.» (Гольдберг, 1949), а в 1957 г. в журнале «Вопросы истории» вышла статья А.И. Юхта (Юхт, 1957), целиком посвященная астраханской колонии индийских купцов. Между тем, отмечают волгоградские индологи, «индийская проблематика была в целом та же, что и в европейских странах, а временной зазор между знаниями об Индии в Западной Европе и России в XIX в. был минимальным или практически отсутствовал» (Тараканов, Черёмушникова, Киселев, 2017).

До 1958 г. в распоряжении историков находилось ограниченное количество документов. А в 1958 г. произошло важное для отечественной индологии событие – Центральный государственный архив древних актов, Институт востоковедения АН СССР издает большой свод документов по истории русско-индийских связей в XVII в1. Второй сборник документов по XVII в. выходит в свет в 1965 г.2 Сборники содержат 260 и 275 документов соответственно, которые можно условно разделить на 3 группы: документы Посольского приказа (наказы царя, проезжие и верительные грамоты, отчеты о визитах); донесения русских посланников, где содержатся сведения о состоянии индийского государства и, наконец, документы, связанные с жизнью индийской колонии в Астрахани (документы таможни, уплата пошлин, списки товаров, обращения индийских купцов к местным властям с разными нуждами). Особо хочется отметить впечатления путешественников, т. н. «сказки», которые впоследствии составят целый жанр в русской литературе. Их роль в культуре заключается в том, что они собирают разрозненные впечатления в единую Картину Мира (Веденин, 2022: 234), которая затем становится общей установкой в восприятии чужой культуры. XVII век – это время, когда контакты с иностранцами имело очень ограниченное количество русских людей. Большая часть из них формировала свое представление об Индии, слушая такие «сказки», безотчетно доверяя оценкам очевидцев и усваивая их позицию.

Колония индийских купцов в Астрахани . В XVII в. морская торговля начала переходить в руки европейских компаний. Развитие караванной торговли приводит к тому, что колонии индийских купцов начинают распространяться в Иране и Закавказье, а позже – добираются до России. Благоприятным фактором можно считать и позицию российского государства: оно стремилось усилить свою посредническую роль между Европой и Азией, извлечь из этого максимум прибыли, поэтому было готово создать купцам благоприятные условия.

Согласно Ключаревской летописи, составленной в начале XIX в., индийские купцы обосновались в Астрахани в 1615–1616 гг., прибыв из Ирана и Закавказья, где существовали давно¹. В 1638 г. вместе с иранским купцом приехало всего два индийца « торговые люди Моллачко да Кишнячко». В 1645 г. один из индийских купцов совершил путешествие « из-Ындеи в Астрахань, Казань, Москву … и обид ему никаких ни от ково не было ». Это обстоятельство вдохновило на приезд новой группы купцов, которые, « слыша такие речи, обрадовалися и по нынешнему году приехали в Астрахань с товары 25 человек ». Индийцы отлично понимали финансовую политику русского царя Алексея Михайловича, и купец Сутур от имени своих соотечественников обращается к властям с просьбой « сделать в Астрахани двор особной индийской », и если царь исполнит его просьбу, то « индейцов в Астрахань столько будет… что ставитца будет с товары негде ». Просьба эта возымела отклик, и 20 мая 1647 г. царь послал астраханским воеводам грамоту, в которой содержалось строгое указание об охране интересов индийских купцов, а именно « чтобы они ездили безо всякого опасения, … и свою братию … торговых людей на вечное житье призывали »².

Благоприятное отношение царской власти к индийскому купечеству привело к тому, что география поездок купцов по стране была довольно обширной. В документах поминаются Казань, Симбирск, Саратов, Царицын, Чебоксары, Арзамас, Ярославль и, конечно, Москва. По-ви-димому, потребность в восточных товарах была полностью обеспечена астраханской колонией уже к середине XVII века, и подобные товары перестали закупаться на Архангельской ярмарке.

Документы говорят и о том, что русские купцы были весьма обеспокоены тем, что индийские торговцы «самыя свои добрыя товары вывозят к Москве и на Макарьевскую ярмонку… и сидят на Старом гостином дворе в самых лутших каменных лавках», в то время как им предписано «торговать в порубежных городах»3. Об этом в 1648 г. они пишут челобитную царю. Но правительство Алексея Михайловича смотрит на это сквозь пальцы. Жалоба повторяется уже во времена царей-соправителей – Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича. Русские купцы просят внять их нуждам и помочь в утверждении отечественных промыслов и торговли: «а буде государи… милостиво призрят на своих купецких людей… то учнут они промыслами заводиттца». Индийские купцы отправляют царю «контр-прошение», в котором напоминают, что они платят большие пошлины в казну, а посему просят: «Велите наши товары к Москве отпущати …и торговать повольно».

Однако в этом поединке победителями вышли русские торговые люди, поскольку государи, особенно Пётр, были сторонниками протекционистской политики. В 1685 г. правительство отправляет на места 6 грамот – в Казань, Симбирск, Саратов, Царицын, Чебоксары и Астрахань – о запрещении «пускать иноземцев в верховые городы»4. И территория торговли индийских купцов в 1689 г. была действительно ограничена Астраханью.

Как же была устроена индийская купеческая колония? Что говорят документы об их жизни и быте? Число купцов варьировалось в разные годы от 20 до 90, и даже 101 человека5. В среднем же в колонии проживало по 30–50 человек. Имена их были искажены в соответствии с русским произношением: Ганга Рам – Галгарамов, Рам Чандра – Рамча Чатрин и т. п. Индийские купцы пользовались целым рядом привилегий: они платили те же пошлины, что и русские купцы, по 12 рублей с каждой лавки; их дома были освобождены от постоя. При длительном проживании он уже считались русскими подданными и возмущались, когда их заставляли платить таможенную пошлину, т. к. они «не шаховы области, а исстари … астраханские великого государя холопы». Были они очень богаты и привозили драгоценные товары: парчу, бархат, шелк, сафьян, ювелирные камни. Среди вывозимых товаров чаще всего упоминаются: меха (соболь, белка, хорь), савры (лошадиные кожи), пух (лебяжий и гусиный), рыбья кость (моржовый клык), белое железо (жесть), янтарь. Со временем на индийском подворье появились не только купцы, но и ремесленники, которые занимались ткачеством и красильным производством. Купцы же со временем превращались в крупных ростовщиков.

Индийцы пользовались свободой вероисповедания и следовали своим традициям безо всякого вмешательства со стороны российских властей. Астраханским губернатором В.Н. Татищевым в 1743 г. было предложено «… браки и разводы, отправление молитвы и протчее чтоб архиереи ничем не касались и силою не крестить »¹. Временами в колонии проживали и жрецы-брахманы (Веденин, 2022: 196). Русских соседей удивляло, что « мертвые тела в землю не кладут, пожигают огнем… а пепел мечут в реки, бросают по ветру »². Встречаются свидетельства о крещении индийцев в православную веру³. Так, некий Джукки обращается к царю: « вели, Государь, в святую православную христианскую веру меня крестить ». Любопытно, что индийские купцы часто имели две семьи – и в Индии, и в России. Женились чаще всего на татарках, которых в Астрахани проживало много.

Таким образом, индийская колония дала возможность народам двух стран познакомиться с культурой, религией, обычаями, чертами национального характера друг друга, стала источником общения и сближения двух культур.

История установления дипломатических отношений . XVII в. также стал временем настойчивых попыток установить дипломатические отношения между двумя странами. И это не были эпизодические случайные акции. Документы не оставляют сомнения в том, что это оформленное направление в российской внешней политике. Первые три посольства имели почти нулевой результат, и только четвертое увенчалось успехом, хоть и не безоговорочным.

Первое посольство 1646 г. возглавили казанец Никита Сыроежин и астраханец Василий Тушканов. Путешествию предшествовало выяснение наиболее короткого и безопасного пути в Индию. Послы готовились особым образом, чтобы избежать унизительных для российского посольства проявлений почтения. Так, «посольский обряд» запрещает послам « отдавать грамоты вместо государя приказным людям », запрещает « кланяться мертвому камню » до появления самого шаха. Особый запрет « целовать шаха в ногу » и « о том стоять накрепко ». На все вопросы следует отвечать « остерегательно, чтоб государеву имени было к чести »⁴.

Большая часть царского наказа посвящена тому, что послам Сыроежину и Тушканову необходимо «в-Ындейской земле проведати всякими мерами». Послам необходимо узнать «как относится шах-Джаган к великому царю… любителен ли… рад ли присылке послов… и в любви и ссылке быть хочет ли». Не менее важно выяснить, «сколько сильна индейская земля людьми и казною», «с которыми государствы война и … хто кому силен»5. Много вопросов и по «торговой части». Не лишним в свете будущей торговли представляется вопрос о том, «родится ли в-Ындее хлеб и в колько мере, какие пряные зелья и овощи родятся». Поскольку знания о политическом устройстве Индии тоже были обрывочными, то послам поручают выяснить, «есть ли области под шах-Джагановой властью и … дань дают ли». Не лишено смысла выяснить и вероустройстово Индии: «в одной ли вере подданные или разных вер». К сожалению, это со всех сторон хорошо подготовленное посольство, не состоялось по причине войны между Персией и Индией:

Однако всего пять лет спустя, в 1651 г., снаряжается новое посольство во главе с торговыми людьми – Родионом Пушниковым и Иваном Деревенским «для отведывания торгового промыслу». И, несмотря на то, что иранский шах Аббас в обиду русских послов давать не велел, местные персидские власти «чинили русским купцам большие убытки» и «с дороги воротили назад», т. е. запретили проезд в Индию.

И в 1675 г., во время правления Аурангзеба, направляется третье посольство. На этот раз его возглавляет астраханец-мусульманин Мухаммед Юсуф Касимов. Его путь лежал через Хиву и Бухару. Наказ посольству Касимова во многом повторяет предыдущие, но становится настойчивее: слова «проведать», «испросить», «узнать» заменяются словами «домогатца всякими меры накрепко». Если раньше правительство и лично царя интересовала экзотика, к примеру «слоны и бабры» (тигры) для зверинца, то теперь послам следует разузнать о таких «семенах, зверях и птицах», которые в российском государстве «чаять быти приплоду». Москва, хорошо знакомая с высоким мастерством индийских ремесленников, стремится привезти мастеров в Россию: «а буде обыщутся в-Ындейском государстве самые художные мастеры… тех мастеров приговаривать в службу великого государя и к Москве вывесть с собою»1. Еще одна задача Касимова заключалась в том, чтобы проведать «есть ли русской породы полоняники» и если есть – их надлежало выкупить, но давать полагалось не более 30 рублей каждого пленника. Касимов благополучно прибыл в Кабул, однако здесь его ждала неудача – Аурангзеб велел выдать русским послам 2 000 рупий и повернуть их назад. Касимов вернулся в Россию в 1678 г. Единственное, что ему удалось выполнить – выкупить 40 русских пленников.

Последняя, четвертая попытка установить отношения с Индией, относится уже к периоду правления Петра Первого. Она состоялась в 1695 г. и возглавлял ее купец Семён Мартынович Маленький. Путь его был обычным для всех европейцев – опять через Иран (Персию), где россияне вновь столкнулись с произволом местных властей и заплатили крупную денежную мзду. Вначале С. Маленького и его спутников ждал крупный успех. Русский купец-посол побывал на аудиенции у самого правителя Аурангзеба и получил от него «фирман» на право беспошлинно торговать царскими и личными товарами. Кроме того, Аурангзеб передал в дар русскому царю « слона малинькова », как знак особого расположения². Имея на руках «фирман», они пробыли в Индии 5 лет и посетили крупнейшие города страны, включая Ак-Парабат (Агру) и Дилли (Дели). Купленные товары были погружены на 2 корабля, один из которых по пути домой был отбит арабами в Персидском заливе. Другой корабль с товарами добрался до Исфахана, где Семен Маленький внезапно заболел и умер. Остальные члены экспедиции благополучно вернулись в Москву и даже распродали индиго на 17 568 рублей³.

В заключительной части статьи хочется обратить внимание на тон документов, из которого следует, что отношение к Индии, ее народу и правителям с момента установления первых прямых контактов не был ни пренебрежительным (нет и следа колониального превосходства над туземцами), ни заискивающим. Русские цари могли выразить настойчивость, нетерпение в установлении связей и получении сведений о стране и позиции ее правителей, но изначально внешняя политика России по отношению к Индии не предполагала ни превращения ее в колонию, ни извлечения сверхприбылей. Будущие торговые отношения изначально мыслятся и выстраиваются как дружеские и партнерские, на паритетных и справедливых началах. Русские цари в своих грамотах обращаются к правителям Индии, как равные к равным и не иначе, как « к брату нашему ». К культуре Индии и ее традициям русские путешественники относятся с интересом и уважением: нет ни одного высокомерного комментария о чужой/другой культуре. Путешественники отзываются об индийцах, как о людях « тихих и ласковых, а в торгу обходительных и прав-дивых »⁴. По-видимому, в этом восприятии проявилась одна из лучших черт русского национального характера – открытость миру и отсутствие враждебного всепоглощающего индивидуализма, что наложило отпечаток на характер русско-индийских связей.