Изложение фактических обстоятельств дела в судебной речи (на примере обвинительных речей А.Ф. Кони)

Z. V Baisheva

STATEMENT OF FACTS OF THE CASE DURING THE COURT SPEECH (ON THE EXAMPLE OF ACCUSATORY SPEECHES BY A.F. KONI)

The article is dedicated to the analysis of one of the most important micro-themes of the court speech the statement of the case facts. The author pays special attention to the issues of interrelations between the content, compositional and stylistic aspects of the prosecution’s theory for the achievement of speech’s goals.

Key word: statement of facts of the case, narration, description, reasoning.

Значительное место в судебном выступлении, именно в речи обвинителя, занимает изложение фактических обстоятельств дела, так как убеждение судей основывается на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств, связанных с совершением преступления. Как и другие микротемы, и в обвинительной, и в защитительной речи изложение фактических обстоятельств дела должно «работать» на убеждение слушателей в истинности позиции оратора. Это важная составляющая в системе доказательства, которое проводится оратором в судебной речи.

Рассмотрим, как А.Ф. Кони излагает обстоятельства дела на примере его речи «По делу об убийстве иеромонаха Иллариона». Цель нашего анализа - показать, как это изложение в речи А.Ф. Кони - обвинителя «работает» на раскрытие тезиса, как оратор использует композиционные и языковые, стилеобразующие средства во взаимодействии для достижения целевой установки, замысла речи.

Изложение фактических обстоятельств дела начинается с указания на то, что оратор приступает к изложению и в какой последовательности оно будет строиться: «Необходимо вкратце рассмотреть обстановку дела и прежде всего взглянуть на личность потерпевшего от преступления».

Ссылаясь на показания монахов, оратор описывает характер потерпевшего: «В показаниях монахов, проживающих в Лавре, она охарактеризована довольно ясно: человек старый, сосредоточенный, суровый, живший постоянно одиноко, умевший в многолюдном монастыре создать себе совершенную пустыню, видающийся в 10 лет раз с людьми, которые живут в одном коридоре с ним, позволяющий себе, в виде развлечения, покормить булками маленьких певчих и лишающий самого себя даже и этой малости, словом, человек угрюмый, замкну- тый в себе, идеальный, если можно так выразиться, монах».

Описание - важнейшее средство словесной наглядности. Оно позволяет дать яркое, образное представление о предмете (в данном случае о человеке) без помощи специальных образных средств, благодаря чему речь оказывается одновременно простой и выразительной. В нашем примере описание личности, образа жизни потерпевшего дается оратором в нескольких словах, однако перед слушателями создается образ очень яркий и точный. Особая роль в этом принадлежит детализации. Так, в данном примере одна конкретная деталь (позволяющий себе, в виде развлечения, покормить булками маленьких певчих и лишающий самого себя даже и этой малости) придает описанию документальность и способствует созданию зрительно воспринимаемого образа: создается впечатление, что оратор описывает то, что предстает перед его глазами, то, что он видит, и вместе с ним видит потерпевшего и слушатель. Здесь А.Ф. Кони использует прием детализации описания, характерный для художественных произведений, где детали «образуют фокус, определяют основное впечатление от того, с чем знакомится читатель»1, а прием детализации используется с целью «дать ощущение вещи как видение, а не как уз-навание»2.

Документальность, достоверность, подлинность данного описания подчеркивается оратором также ссылкой на показания монахов. Такой характер описания обусловливает сдержанность, умеренность в использовании изобразительных средств. Но как вкрапления языковые средства выразительности (эпитеты: сосредоточенный, суровый, угрюмый, идеальный монах; гипербола: видающийся в 10 лет раз с людьми, умевший создать себе совершенную пустыню, проти-

• 1    Храпченко М.Б. Горизонты художественного образа. М., 1986. С.49-50.

• 2    Шкловский В.Б. Искусство как прием // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. М., 1997. С.114.

вопоставление: умевший в многолюдном монастыре создать себе совершенную пустыню и др.) удачно инкрустируют словесную ткань, оживляют изложение.

Описание явно проводится под определенным углом зрения. Субъективный характер описанию придает, в частности, использование вводных конструкций (словом; если можно так выразиться).

От описания личности потерпевшего оратор переходит к последовательному изложению происшедшего (к повествованию): «Этот одинокий человек, постоянно запертый в своей келье, ни с кем не сходившийся, не подает никаких признаков жизни в течение целого вечера, ночи и половины следующего дня, не возбуждая ничьего беспокойства, что указывает, как вообще мал надзор за тем, что происходит в коридоре. Но, наконец, все-таки беспокойство возбуждается -смотрят в щелку, видят ноги, думают, что с ним дурно, посылают за доктором, отворяют дверь и находят, что он мертв, убит, тогда является полиция, следователь и начинается следствие».

Так как повествование отражает события, явления, действия последовательно, в том порядке, в каком они совершались в действительности, главное средство такого рассказа - сменяющие друг друга и называющие действия глаголы. Рассказывая о событиях прошлого, в данном фрагменте оратор использует глаголы настоящего времени. Это не случайно: они придают ораторской речи разговорный характер. При этом показательно, что глагольные формы несовершенного вида обозначают действия, совершающиеся в одной временной плоскости (возбуждается, смотрят, видят, думают, посылают, отворяют и находят, является, начинается), здесь употреблена лишь одна глагольная форма совершенного вида прошедшего времени, которая обозначает действие, произошедшее намного раньше всех остальных названных действий (убит). Повествование дано от автора, события пропущены через авторское восприятие, о чем свидетельствует вводное слово наконец, ряд однородных членов - сказуемых, выраженных глаголами настоящего времени, придающих речи разговорную тональность, наличие авторского комментария (не подает никаких признаков жизни в течение целого вечера, ночи и половины следующего дня, не возбуждая ничьего беспокойства, что указывает, как вообще мал надзор за тем, что происходит в коридоре).

Четкая последовательность и краткость изложения событий достигается оратором при помощи вопросительных конструкций: «Прежде всего, что это такое? Убийство, очевидно. С какою целью? Разломанная шкатулка, раскрытые комоды, разбросанная одежда - все это прямо говорит о совершении преступления с целью грабежа. В какое время? Отцу Иллариону после вечерни, следовательно в 5 часов вечера, в 6-м, были принесены дрова и вода для самовара; затем у него найден самовар, почти полный водою, в чайнике, налитом доверху, заварен чай, чашка суха; видно, что, вернувшись от вечерни, он заварил чай и не успел напиться. Итак, приблизительное время совершения убийства - около 6 часов вечера».

Далее следует описание обстановки действия (места совершения преступления) и описание самого события преступления, с помощью которых слушатели вводятся в обстановку действия, атмосферу события, становятся зрителями, очевидцами происходящего. Некоторые исследователи относят такие описания к фигурам речи, называемым «картиной»3. Следует отметить, что прием «картина» очень характерен для судебных речей А.Ф. Кони. Картина создается средствами, которые дают материалы дела: фактические данные, связанные с местом и временем, когда происходило событие. В анализируемой речи А.Ф. Кони использует «картину» для изложения версии совершения преступления, а также как иллюстрацию поведения действующих лиц. Описание дается оратором просто, без

3 См., например: Петров О.В. Риторика. М., 2001. С.124.

всякой патетики, с опорой на акт экспертизы и материалы следствия.

Вначале А.Ф. Кони использует «картину» для изложения версии совершения преступления: «...убийство совершено колющим предметом, нанесен ряд очень сильных ран, вызвавших обильное истечение крови, повлекшее смерть, и, как удостоверяет осмотр ран, нанесены они человеком, подошедшим сзади. Видны даже переходы, которые имела борьба между убийцею и покойным; кровь особенно скопилась в двух местах: в одном месте ее довольно много, и тут же находится колотый сахар, нож, которым его кололи, и самовар - очевидно, что тут место нанесения первого удара. Затем масса крови около двери и отпечатки окровавленных рук на самой двери и на ручке замка. Очевидно, что кто-то хотел уйти в эту дверь. Но уйти всего необходимее было покойному отцу Иллариону; итак, он дошел или дополз до двери, и здесь ему нанесены вторые удары; борьба была очень сильная; у покойного выдернута почти вся его весьма длинная борода, клочья которой валялись по всей комнате; он оборонялся, потому что окровавленный нож, которым наносились раны, найден согнутым перпендикулярно к своей ручке; самые кисти рук покойного изрезаны; очевидно, что он хватался за нож, которым наносились удары, и хотел его вырвать».

Оратор показывает буквально одну-две детали, на основе которых слушательское воображение рисует всю страшную кровавую картину преступления (у покойного выдернута почти вся его весьма длинная борода, клочья которой валялись по всей комнате; окровавленный нож найден согнутым перпендикулярно к своей ручке). Ораторское искусство создания картины совершения преступления, по нашему мнению, проявляется уже в одной детали - сопоставление обыденного, мирного и крови: «в одном месте ее [крови - З.Б.] довольно много, и тут же находится колотый сахар, нож, которым его кололи, и самовар».

Описание места совершения преступления, самого события преступления чередуется с рассказом оратора о событии преступления. «Кровь особенно скопилась в двух местах: в одном месте ее довольно много, и тут же находится колотый сахар, нож, которым его кололи, и самовар; затем масса крови около двери и отпечатки окровавленных рук на самой двери и на ручке замка; у покойного выдернута почти вся его весьма длинная борода, клочья которой валялись по всей комнате; самые кисти рук покойного изрезаны» - это описание.

«Кто-то хотел уйти в эту дверь; он дошел или дополз до двери; борьба была очень сильная; он оборонялся; он хватался за нож, которым наносились удары, и хотел его вырвать» - это повествование.

Такое чередование, переплетение описания и повествования дает возможность оратору сделать изложение своей версии совершения преступления документально точным, достоверным, а само событие преступления - зримым для слушателей.

В этом фрагменте речи присутствуют также элементы рассуждения. Естественно вплетаясь в контекст, они подчеркивают ведущую тему рассказа. На наличие элементов рассуждения как вида речи указывает взаимосвязь предложений, которая достигается главным образом лексическими средствами: «... кровь особенно скопилась в двух местах: в одном месте ее довольно много - очевидно, что тут место нанесения первого удара. Затем масса крови около двери и отпечатки окровавленных рук на самой двери и на ручке замка. Очевидно, что кто-то хотел уйти в эту дверь; ... он оборонялся, потому что окровавленный нож, которым наносились раны, найден согнутым перпендикулярно к своей ручке; самые кисти рук покойного изрезаны; очевидно, что он хватался за нож, которым наносились удары».

Мы видим здесь пары суждений, находящихся друг с другом в причинноследственных отношениях - одно сужде- ние в паре нанизывается на другое, сцеплено с ним.

• 1    пара: кровь особенно скопилась в двух местах: в одном месте ее довольно много —►очевидно, что тут место нанесения первого удара.

• 2    пара: масса крови около двери и отпечатки окровавленных рук на самой двери и на ручке замка —>■очевидно, что кто-то хотел уйти в эту дверь.

• 3    пара: потому что окровавленный нож, которым наносились раны, найден согнутым перпендикулярно к своей ручке —>■он оборонялся.

• 4    пара: самые кисти рук покойного изрезаны —>■очевидно, что он хватался за нож, которым наносились удары.

Рассуждение как вид речи и элементы рассуждения характерны для судебной речи, так как судебному оратору приходится постоянно доказывать, развивать, подтверждать или опровергать мысль. Введение в речь рассуждений или элементов рассуждения в описание или повествование позволяют оратору дать своему слушателю объемное представление о предмете речи: событие изображается, объясняется и осмысливается. Следовательно, речь оратора становится более понятной, а значит, более убедительной.

Далее в анализируемой речи А.Ф.Кони следует «картина» как иллюстрация поведения подсудимого после совершения преступления: «Наконец, из обстановки видно даже, что делал подсудимый после убийства, видно, что он стал рыться в комоде, выдвинул все ящики, взял сапожный тупой нож и стал им взламывать шкатулку; вы знаете из акта осмотра, что на чашке медного подсвечника оказалась налитою кровь, что, наконец, рубашка, о которую убийца вытирал руки, имеет двоякого рода пятна: бледнорозовые и посредине их ярко-красные пятна крови. Это показывало, что убийца мыл руки и что он должен был быть ранен; свежая кровь натекла на подсвечник и оставила следы посредине каждого розового пятна и на ручке ножа, которым производился взлом».

Описание места происшествия в речи оратора переплетается с повествованием. А.Ф. Кони подчеркивает, что его рассказ о действиях подсудимого после совершения преступления основывается на описании обстановки действия (из обстановки видно даже, что делал подсудимый после убийства). Так как речь идет о событиях, фактах прошлого, в тексте преобладает план прошедшего времени. Обращает на себя внимание обилие глаголов прошедшего времени совершенного вида, которые обозначают действия, сменяющие друг друга, и носят динамический характер (стал рыться, выдвинул, взял и стал взламывать). Эти глаголы передают действия подсудимого в определенной последовательности, а также показывают, что подсудимый спешил. Действия же, названные глаголами несовершенного вида, воспринимаются как более продолжительные по времени и связываются с состоянием подсудимого (он ранен) (вытирал, мыл). Оратор подчеркивает достоверность создаваемой им картины ссылкой на акт осмотра и на материалы следствия.

Основу описания обстановки действия составляет детализация. Обилие конкретных деталей, среди которых преобладают зрительные, помогает точно воспроизвести обстановку (на чашке медного подсвечника оказалась налитою кровь; рубашка имеет двоякого рода пятна: бледно-розовые и посредине их яркокрасные пятна крови; свежая кровь оставила следы посредине каждого розового пятна). Описание обстановки действия через зрительное восприятие наиболее резко, ярко, доходчиво рисует картину происшедшего. Оратор описывает то, что предстает перед его глазами, и вместе с ним происшедшее видит и слушатель.

В целом можно сказать, что для А.Ф. Кони характерно системнологическое изложение, которое формируется чаще всего традуктивным композиционным типом (характерным для объясняющего, «рассуждающего» изложения). Оратор использует различные виды речи (описание, повествование, рассуждение), которые чередуются, сменяют друг друга, создавая особую композиционностилистическую рельефность речи. Группировка компонентов речи, выбор и группировка средств воздействия (композиционно-стилистических типов) обусловливается конкретной целевой установкой, замыслом оратора. Все средства выражения мысли в речи А.Ф.Кони направлены на одно - наиболее полное раскрытие тезиса. Именно однонаправленность, соотнесенность содержательного, композиционного и стилистического аспектов обусловливает цельность, структурно-стилистическое единство текста.