Изменения в механизме репатриации советских граждан немецкой национальности в начале холодной войны

В рамках общей проблемы репатриации еще меньше изучена репатриация советских граждан немецкой национальности¹. Первым эту тему осветил А-. А-. Герман в ряде своих работ. А-втор достаточно глубоко рассматривает начало репатриации советских немцев (1944–1946 гг.), в то же время более поздний период этого процесса практически остается неизученным.

На начальном этапе репатриации граждан СССР- советские немцы не выделялись в какую-либо отдельную категорию, что позволило некоторым из них даже вернуться в места своего довоенного проживания. Изучение архивных документов из фонда «Управления Уполномоченного СНК СССР- по делам репатриации» Государственного архива Р-оссийской Федерации (далее – ГА-Р-Ф), позволяет сделать вывод, что впоследствии советские немцы все-таки проходили отдельной графой в советских репатриационных документах. Так, в 1946 г., при передаче советских репатриированных из одного лагеря в другой указывалось общее число репатриированных граждан, из которых отдельно фиксировались бывшие военнопленные, советские граждане, «немцы подданства СССР-» и русские эмигранты2.

На июль-август 1945 г. приходился пик в количестве немцев-репатриантов, поступавших ежемесячно в СССР-. В дальнейшем их поток стал постепенно уменьшаться, но не иссякал еще многие месяцы, в том числе имел место и в 1946 г. Изучение документов указанного выше фонда позволяет заключить, что немцы-репатрианты, пусть и в небольшом количестве, продолжали поступать на сборные пункты и лагеря для отправки в СССР- и в 1947–1951 гг. Наприм ер, крупнейшим сборным лагерем советских граждан

ПРИВАЛОВА

Мария

Юрьевна – Саратовский государственный университет

во Франции был Б-орегар. 19 февраля 1946 г. на сборный пункт № 13 Б-орегар поступили 2 советских немца, служивших в войсках СС, 20 февраля – 1, поступивший из Военной миссии, 25 февраля – 9, 28 февраля – 83, и все они служили в немецкой армии и были доставлены французскими военными властями из лагеря военнопленных № 141; 8 советских немцев, которые также служили в немецкой армии, были доставлены на сборный пункт из лагеря № 21.

С 12 по 31 марта помощник представителя Уполномоченного совета Министров СССР- по репатриации советских граждан на территории Западной Е-вропы майор В. Шахов проводил проверку всех лагерей военнопленных 8-го военного округа с задачей выявления советских граждан и отправки их в лагерь Б-орегар. В лагере № 81 им было выявлено 7 советских граждан, из которых 3 советских немца; в лагере № 82 – 3, и все они – немцы «советского подданства»; в лагере № 83 среди немцев «советских подданных» не оказалось; в лагере № 84 советским гражданином был признан только один немец, который отказался ехать добровольно и должен был быть отправлен в Б-орегар с конвоем. В лагере № 85 о советском гражданстве заявил 41 немец, из них были признаны действительно советскими гражданами 7 человек. В лагере № 87 советских граждан не было выявлено, а в лагере № 88 о «советском подданстве» заявили 6 немцев, но они не были признаны советскими гражданами, т.к. эмигрировали из Р-оссии до 1935 г.1 Хотя в процессе репатриации были часты случаи «прихватывания» старых эмигрантов.

В Б-ельгии крупным сборным пунктом был СП № 2 в городе Б-рюсселе. 21 февраля 1946 г. сюда прибыли из лагеря № 2221 17 советских граждан, из которых 15 чел. – советские немцы, служившие в немецкой армии; 2 марта того же года – 21 чел., из которых 11 немцев; 16 марта – 4 – все немцы; 9 апреля – 9 – все немцы; 25 апреля 12 чел., из них 8 немцев; 4 мая – 4 немца, которые 7 мая вместе с тремя советскими немцами были отправлены в Париж. 9 мая 1946 г. на этот сборный пункт были доставлены из Люксембурга 7 немцев «советского подданства», служивших в немецкой армии2. 20 мая 1946

г. с этого сборного пункта в Париж были отправлены 7 немцев советского подданства, которые были мобилизованы в немецкую армию и были взяты в плен союзными войсками в Ч-ехословакии и Германии. 21 мая того же года на сборный пункт № 2 из Люксембурга прибыли 4 советских немца, служившие в немецкой армии. Все советские немцы, которые находились в лагерях для военнопленных в Б-ельгии, служили в немецкой армии и СС и попали в плен с оружием в руках.

Несмотря на то, что советские граждане немецкой национальности служили в немецкой армии, нам удалось установить, что среди них были и те, кто желал вернуться на свою родину в Советский Союз. Так, Э. Миллер, который в 1944 г. при отступлении немецких войск был ими переселен в Германию, а в феврале 1945 г. – был принят на военную службу в германскую армию, обращается в своем письме от 25 февраля 1946 г. к консулу Советского Союза со следующими вопросами: лишен ли он и его родители «советского подданства» и можно ли им вернуться на родину? А- 6 марта 1946 г. тот же Э. Миллер и еще 6 советских немцев обратились к консулу Советского Союза с просьбой помочь им вернуться на родину3.

При работе с архивными документами удалось установить интересный факт: после того, как в марте 1946 г. прозвучала речь У. Ч-ерчилля в Фултоне, положившая начало холодной войны, союзники, ранее оказывавшие репатриационным органам СССР- содействие в принудительном возвращении советских граждан на родину, выдавая их со своих оккупационных зон, теперь, наоборот, стали всячески помогать «невозвращенцам», укрывая их от зоркого ока репатриационных миссий СССР-4. Вследствие чего заметно сократилось количество советских граждан, возвращаемых на родину. Так, 11 апреля 1946 г. из А-нглии в Советский Союз было отправлено всего 12 человек, из них 4 советских немца.

Е-ще раньше, 15 февраля 1946 г., в газете «Б-инненгоф», которая издавалась католиками в г. Гааге, вышла статья под названием «Р-усские хотят заставить вернуться всех в свою страну», в которой приводилась точка зрения госпожи Р-узвельт по вопросу «невозвращенцев». По ее мне- нию, невозможно насильно заставить вернуться на родину, и она предлагает найти человеческое решение данного вопроса для этих людей. Заявление госпожи Р-узвельт по поводу того, что СССР-отрицает формальные человеческие права, было выделено заглавными буквами и подчеркнуто редакцией1.

Изменение отношения союзников к «невозвращенцам» распространялось и на бывших советских немцев, неслучайно происходили побеги советских граждан немецкой национальности в западные зоны оккупации Германии. Всех немцев «советского подданства», как и всех граждан СССР-, из советской оккупационной зоны Германии и из зон западных союзников отправляли на родину через лагерь № 226 в Б-ранденбурге. Здесь в течение двух-трех месяцев из них формировались особые эшелоны. Но в связи с тем, что происходили побеги советских немцев в западные зоны оккупации Германии, было принято решение отправлять их маленькими партиями в двух-трех вагонах2.

На 1 января 1949 г. в английской оккупационной зоне Германии насчитывался 4991 немец «советского подданства», подлежащий обязательной репатриации, что составляло 5,1% ко всем советским гражданам, находящимся в этой зоне оккупации. Во французской зоне находилось всего 7 советских немцев, а в американской не оказалось ни одного.

С началом холодной войны английские, французские, американские власти не только оказывали помощь «невозвращенцам», но и чинили препятствия для возвращения советских граждан, желающих вернуться в СССР-. Так, 3 января 1947 г. на сборный пункт № 13 Б-орегар во Франции из лагеря военнопленных № 222 поступили 11 немцев «советского подданства». Прибыв на сборный пункт, два репатрианта, Генрих Коль и Яков Курле, в письменной форме доложили о том, что они, находясь во французском плену, обращались к коменданту лагеря с просьбой допустить их до комиссии к советскому атташе, т.к. хотели вернуться на свою родину. После того, как их желание не было исполнено, они убежали, французская полиция их задержала и заперла в допер, где они про- сидели не один день, пока их не освободила советская комиссия3.

Советскими офицерами на протяжении всего хода репатриации безостановочно проводился поиск советских граждан, по разным причинам уклоняющихся от репатриации. Например, за первую половину 1949 г. в советской оккупационной зоне Германии было выявлено 495 таких советских немцев. К концу 1949 г. в восточных зонах Германии и А-встрии насчитывалось 147 таких немцев, которые к этому времени (за 6 лет) получили земельные наделы, обзавелись постройками, скотом и не желали возвращаться в Советский Союз4.

Советские репатриационные миссии выявляли и советских детей, подлежащих репатриации на Р-одину. Так, по указанию Советской военной администрации в Германии (СВА-Г) в первой половине 1949 г. Немецкое бюро розысков произвело перепись детей, проживающих на территории советской зоны оккупации Германии, и, насколько это было возможно, в западных зонах оккупации Германии.

В процессе насильственной репатриации советские ведомства допускали многочисленные злоупотребления, вылавливая и отправляя в СССР- немцев, которые никогда не являлись гражданами СССР- и не проживали на его территории. Всего выявлено около 1 тыс. таких людей, которые были расселены по всему СССР- вместе с советскими немцами-репатриантами5.

Советские немцы-репатрианты входили и в состав контингента «власовцы». В марте 1949 г. в наличии находилось 2836 спецпоселенцев – «власовцев» немецкой национальности, что составляло 2,5% от общего числа спецпоселенцев – «власовцев». В 1951 г. по истечении 6-летнего срока спецпоселенцы – «власовцы» были сняты с учета спецпоселений, а «власовцы» немецкой национальности переведены на спецпоселение навечно.

По данным В. Н. Земскова, к 1 января 1953 г. на учете спецпоселений состояло 208 388 репатриированных немцев6. В дальнейшем они разделили судьбу всех остальных советских граждан немецкой национальности.