Изображение хозяина староегипетской частной гробницы как субъект культа

Основной источниковый материал по истории Древнего Египта периода Старого царства об наруживается исследователями в царских и частных погребениях – пирамидах , мастабах , скальных гробницах и простейших захоронениях . Наибольшую ценность для историков и специалистов в области культуры представляют настенные изображения в помещениях суперструктуры вельможе ских мастаб , позволяющие изучать практически все аспекты староегипетской жизни – экономику и социально - экономические отношения , политическую жизнь и мировоззрение .

Ценность настенных изображений как исторического источника обусловлена спецификой восприятия египтянами как самих изображений , так и погребения в целом . Для египтянина времени Старого царства гробница была в первую очередь не местом сохранения тела , а сложно организо ванной системой архитектурно - изобразительных компонентов , обеспечивающей посмертное суще ствование его Ка ( Двойника ) в созданном и обустроенном для этого мире [ Большаков , 2001]. Этот мир Ка не ограничивался помещениями суперструктуры , но его масштабы , структура и , наконец , надежность и комфортность определялись тем , насколько полно и правильно он будет отражен в настенных рельефах камер и часовен наземной части погребения . Поскольку египтянин не мог полностью абстрагироваться от окружающей его земной жизни , он представлял мир Двойника улучшенным аналогом вельможеского хозяйства , где нет богов , нет царя и царской службы , где много скота , птицы и челяди и где Ка хозяина погребения , окруженный Двойниками ближайших родственников , является главным лицом . Благодаря этому настенные изображения стали для него средством обеспечения надлежащего существования Двойника ( Ка ), а для египтолога – основным историческим источником .

На стенах помещений суперструктуры ( в позднее время – и субструктуры ) можно видеть производственные и бытовые сцены – работу земледельцев и пастухов , ремесленников и достав щиков произведенной продукции , плавание хозяина в лодке , его прогулку в паланкине и многое другое . Производственные и бытовые сюжеты часто перемежаются изображением работ жрецов , большая часть которых совершались в реальности здесь же – в камерах , открытых дворах и часов нях .

Но для должного функционирования гробницы мало было воспроизвести напряженную и многогранную жизнь вельможеского хозяйства – следовало создать определенную систему с ие рархией ее компонентов . Замечено , что производственные , бытовые и жреческие сюжеты довольно последовательно локализуются и сополагаются в помещениях суперструктуры , образуя , таким об разом , архитектурно - изобразительное пространство , начинающееся для посетителя на входе в по гребение и заканчивающееся в часовне у ложной двери с жертвенником [ Куликов , 2010]. Кроме этого , в изобразительном оформлении староегипетского погребения хорошо просматриваются две сюжетные линии : одна передает действия , происходящие за пределами погребения ( работы в поле , на пастбище и в ремесленных мастерских , доставка к гробнице животных , продуктов и вещей ), другая – работы жрецов и помогающих им челядинцев непосредственно в погребении . Эти две сю -

жетные линии имеют разные системы координат , часто находят одна на другую , что вызывает большие трудности у исследователя , пытающегося понять закономерность структурирования мира Двойника .

Главным местом культа для жрецов и главным системообразующим компонентом в художе ственном оформлении всего погребения является ложная дверь в часовне – имитация двери на стоящей – выложенная из каменных блоков или кирпича , высеченная в стене или просто изобра женная на ней . Через ложную дверь происходило общение людей с Двойником хозяина , выходя щим к жрецам за ежедневной продуктовой жертвой . Результат и смысл жреческой службы нагляд но демонстрируется художником на стеле ложной двери : на ней почти всегда показан хозяин , тра пезничающий за одноногим столиком с половинками хлебов ( см . рис .). Под столиком художник изображает или , гораздо чаще , выписывает иероглифами то , что не могло или не должно было на него попасть , – мясо , пиво , материю и проч .

В прочих помещениях гробницы и на других стенах часовни роль системообразующего фак тора чаще всего выполняло большое изображение хозяина погребения . В совокупности с располо женной перед ним сценой они образовывали систему « хозяин – сцена », в которой оба компонента сюжетно и иконографически связывались между собой . Как и на стеле ложной двери , в общих сце нах хозяин показан прежде всего получателем , но ассортимент подношений в этом случае гораздо шире : к нему подгоняют скот , подносят продукты , птицу , лотос и изделия ремесла . Одновременно с этим хозяин в общих сценах выступает и лицом активным : надписи перед его большой фигурой однозначно указывают , что , находясь перед производственными сюжетами и сюжетами доставки , он занят чрезвычайно важным для функционирования гробницы « смотрением » [ Большаков , 2001]. Благодаря « смотрению » жреца , случайного прохожего , а в их отсутствии – « смотрению » изобра женного хозяина высеченные мастером рельефные сцены получали свойство быть , становились миром Двойника .

Эти довольно странные и непривычные современному человеку мировоззренческие построе ния имеют , на наш взгляд , вполне земную подоплеку . Египетский вельможа , получая за службу должностное имение , брал на себя и определенные обязательства по общей организации его жизни как социально - экономической единицы государства . Вступившему в должность совсем не обяза тельно было вплотную заниматься хозяйственными проблемами ( для этого придавались профес сиональные управленцы ), но его личное присутствие на пашне и в ремесленной мастерской было , видимо , желательно . При этом административная активность вельможи должна была дополняться заданным набором инсигний , имеющих сакральный смысл и обеспечивающих успех челядинцев в работе . Выявленная в настенном изображении корреляция между облачением , предметами в руках вельможи и содержанием сцены перед ним должна означать только одно : отправляясь в реальной жизни с инспекцией на поле к жнецам или в стан пастухов , он должен был определенным способом опоясаться и не забыть прихватить с собой платок . В свою очередь жрецу , служившему в гробнице или возле нее , следовало оперировать жезлом , касаясь им (?) внесенных в часовню продуктов и ве щей [ Куликов , 2013]. Примечательно , что в древнем Китае эпохи Шан / Инь в высшей администра ции видели не столько аппарат , исполнявший определенные организационные функции ( инспекти рующие не имели даже специальной подготовки ), сколько группу сакральных помощников вана , необходимых для поддержания в стране благодатных магических сил [ История Древнего Восто ка …, 2004. с . 200]. Став главным персонажем в мире - Двойнике – улучшенном аналоге такого хо зяйства , египетский вельможа не мог освободиться от этой « прижизненной » ноши в пользу какого - либо « управителя » без ущерба для своего статуса .

Как видно , хозяин , изображенный в производственных сценах суперструктуры гробницы , выступает в двух ипостасях – организатора работ и главного получателя произведенной в ходе этих работ продукции . Помимо этого , египетский художник Старого царства очень часто представляет своего заказчика и в облике жреца – сема ( с наброшенной на плечи шкурой леопарда ) или херихеба ( с широкой белой лентой , повязанной поперек груди ). Последнее наблюдение способно вызвать недоумение даже у египтологов , привыкших , казалось бы , к самым неожиданным проявлениям древнеегипетского менталитета . Действительно , рельефы хозяина погребения в облике жреца на водят на мысль о том , что его Двойник был не только объектом , но и субъектом культа , т . е ., нес службу в своем погребении в пользу самого себя .

Целью данной статьи является изучение причины и особенностей изображения хозяина- херихеба в архитектурно-изобразительном пространстве частных гробниц периода Старого царства. Для достижения поставленной цели необходимо рассмотреть варианты построения сюжета с участием вельможи в ипостаси жреца-чтеца, сгруппировать их и провести системный анализ.

Херихеб ( жрец - чтец ) являлся главным действующим лицом и при погребении , и в ритуале обеспечения Двойника хозяина гробницы ежедневной жертвой . Он изображался с широкой белой лентой поперек груди и со свитком в руке . Обычные для херихеба опоясание с выпущенной вперед лопастью , а также подвязная борода свидетельствуют о его высоком социальном статусе . Находясь в череде работающих жрецов , херихеб зачитывал « имена » возлагаемых на жертвенник продуктов и вещей . Судя по сохранившимся жертвенным листам , он мог возглашать и названия всех действий , производимых в это время его коллегами внутри помещений суперструктуры : курение ладана , при готовление воды с натроном , очищение водой жертвенника и продуктов , возложение продуктов на жертвенный камень и проч . [ Куликов , 2012, с .102–118].

Первые изображения владельца гробницы с лентой херихеба появляются еще в начале Ста рого царства – в правление IV династии . В хорошо известной специалистам гробнице Хафхуфу I [ Simpson , 1979, fig. 32] ( время правления Хеопса - Хефрена ) рельеф хозяина - херихеба был размещен на стеле ложной двери в сцене трапезы ( см . рис .). Хафхуфу I показан принимающим полагающую ся ему жертву : одна его рука прижата к груди , другая тянется к хлебам на столике . Широкая пере вязь , подвязная борода и длинный до плеч парик указывают на полную готовность к службе , обес печивающей его этими продуктами .

Представленное изображение Хафхуфу I хорошо согласуется с репертуаром оформления ложной двери : на ее косяках мастер вырезал ярусами , по одному , фигуры жрецов , спешащих в про ем , где всегда размещался жертвенник . Они несут кадильницу для курения ладана ( верхняя часть фигуры этого слуги Двойника разрушена , но надпись позволяет понять изображение именно так ), сосуды для возлияния воды и сосуды с вином , столики с хлебами и готовой птицей , полосы мате рии и только что отсеченную ногу жертвенного животного . Все эти персонажи часто встречаются в сценах ежедневной жреческой службы у жертвенного камня . По сути , представлен один из ранних вариантов изображения этой службы , где недостающего в череде херихеба заменяет сам хозяин , сидящий за столиком . В его руках нет свитка , но необходимая в работе жертвенная формула с объ емным перечнем нужных продуктов высечена прямо перед его лицом . Так Хафхуфу I- херихеб воз главил жреческую череду , взяв на себя главную роль по обеспечению культа своего Двойника .

Сразу два варианта рассмотренной сцены можно увидеть в гробнице Нисутнефер [ Kanawati , 2002, р l. 53, 56], построенной чуть позже – в начале правления царей V династии . Первый вариант , с участием хозяина - херихеба , обнаружен на южной стене часовни . Три жреца , расположенных по следовательно один за другим , несут службу : первый из них протягивает вельможе два круглых сосуда , второй стоит в позе « прославления », третий движением руки отправляет жертву адресату – разместившемуся здесь же Нисутнефер , представленному в ипостаси херихеба . Об участии послед него в ритуале говорит не только повязанная широкая лента жреца - чтеца , но и ( как и в предыдущем случае ) большой список продуктов прямо перед глазами .

Во втором варианте хозяин - херихеб изображен художником прямо в проеме северной лож ной двери часовни . Рельефов жрецов вблизи не видно , но на ближайших в херихебу косяках , прямо перед ним , мастер вырезал изображения столиков с хлебами , чаш и сосудов с длинным сливом – все на высоких подставках . Поскольку эти предметы активно используются в службе у ложной двери , можно уверенно предположить , что художник за неимением места для развернутой сцены намекнул таким способом на недавнее присутствие здесь жрецов .

Похожую сцену можно видеть в часовне гробницы ( мастабы ) Сешатхетеп [ Junker , 1934, р l. 45, 48(a,b)], датируемой тем же временем – началом правления V династии . На щеках северной и южной ложных дверей художник изобразил хозяина с лентой херихеба , а перед ним на косяках – чаши , сосуды и столики на подставках . Здесь же , на косяках , вырезаны фигуры служителей Ка , спешащих к месту службы с кадильницей и сосудами для возлияния .

В это же время или чуть позже изображения вельможи в ипостаси жреца-чтеца стали появляться не только на ложной двери, но и в других местах совершения ритуала, прежде всего на входе в помещение. В гробнице принцессы Мерисанх III [Dunham, Simpson, 1974, fig. 7] большое изображение херихеба размещено у прохода из камеры А в часовню. Поскольку женщине, судя по всему, нельзя было исполнять работу жреца-чтеца, в этой роли был задействован мужчина. Сильно раз- рушенный рельеф хозяина-херихеба над входом в часовню можно заметить в гробнице Небмахет [Hassan, 1943, fig. 81]. Рядом с ним художник оставил изображения продуктов на столиках, сцену заклания жертвенного животного и сцену танца, часто сопровождающую подготовку продуктов к ритуалу.

В гробнице Каи [ Junker , 1938, а bb. 14, 15, 16] рельефы хозяина - херихеба были высечены на щеках входа в суперструктуру . Чуть выше , на балках входа , мастер вырезал жертвенные формулы , которые зачитывались жрецами в этом месте во время настоящей ежедневной службы . Изображе ние Ка a пер [ Kanawati, Hassan , 1996, р l. 53] и его сына ( оба херихебы ) на входе в открытый двор гробницы сопровождается надписью другого содержания : хозяин , « возлюбленный царем и Ануби сом », призывает всякого путника или слугу Ка , следующего мимо гробницы , вниз или верх по те чению реки , лить воду для него , давать ему хлеб и пиво . Если всего этого в наличии не будет , то можно ограничиться произнесением названия жертвы : хлебов и пива , гусей и тысячу голубей , ан тилоп и быков , а также чистого ладана « для него , смотрящего на работы … Ка a пер ». Сам хозяин с лентой херихеба показан в данном случае не совсем обычно : в правой руке он держит жезл , а левой указывает путнику вход в систему помещений , где тому и следовало совершить службу .

Один из этапов ежедневной службы в погребениях с большой суперструктурой проходил , вероятно , в пространстве между колоннами входного портика или внутреннего зала : колонны с ар хитравом , как и сплошные стены , делили в представлении египтян помещение на отдельные архи тектурные сегменты . Видимо , по этой причине большое изображение херихеба было размещено в гробнице Ниседжеркаи [ Junker , 1938, а bb. 8], на колонне – прямо под архитравом с высеченной там жертвенной формулой .

В правление египетских царей поздней V династии изображения вельможи в облике херихе - ба по - прежнему встречаются в оформлении суперструктуры , но теперь они чаще всего не сопрово ждаются рельефами жрецов и написанием жертвенной формулы . Примечательно , что и в этом слу чае хозяин - херихеб предстает перед нами в местах совершения регулярной жреческой службы . Рельеф Каемнефрет [ Simpson , 1992] с перевязью жреца - чтеца высечен на архитраве входа в его ча совню , а Нефер [ Hassan , 1941, fig. 170] – на косяках входа . Поскольку во втором сюжете к хозяину подгоняют животных , то в руках Нефер мы можем видеть не жезл , а приличествующие случаю по сох и платок . На другом небольшом фрагменте с притолоки прохода из этой же гробницы Нефер показан сидящим за столиком . В большой гробнице Чи [ Epron,Daumas , 1939] изображения хозяи - на - херихеба оставлены египетским мастером на колоннах , а также на косяках прохода из помеще ния в помещение . Впрочем , Менуанх - херихеб , изображенный на архитраве входа своей гробницы из провинциального некрополя [ Kanawati , 1980], показан , как и прежде , перед жертвенной форму лой и в компании другого жреца , курящего перед ним ладан . В такой же сцене курения ладана , но на колонне в часовне , изображен Нихетепптах [ Badawy , 1978], построивший свою гробницу в са мом начале правления VI династии .

В правление VI династии часовни частных гробниц стали часто снабжаться развернутыми сценами регулярной жреческой службы у ложной двери . Реально проходившая здесь же служба изображалась мастером часто весьма лаконично , но даже в самых сжатых вариантах обязательно присутствует жрец - чтец – теперь уже не хозяин , включенный художником в череду служителей Ка , – по - прежнему выполняющий свою важную работу . Видимо , по этой причине большие рельефы вельможи в облике херихеба высекаются теперь только там , где места для больших сцен просто не было , но служба проходила , чаще всего на входе . Изображения Анхмахор [ Kanawati, Hassan , 1997], Мерерука [ Duell , 1938, р l. 7], Кахеп [ Kanawati , 1980, р l. 11] и Кар [ Simpson , 1976, fig. 28] с лентой херихеба можно видеть на пилястрах и косяках входа в помещения . При этом Кар изображен за работой : встав лицом к часовне , от читает развернутый свиток . На притолоке входа в часовню были размещены целых шесть фигур Кахеп в образе херихеба . Широкие ленты через плечо , как и высе ченные здесь же изображения сосудов , однозначно указывают на характер его работы .

Анализ локализации больших изображений хозяина в облике херихеба позволяет утверждать, что внутри гробницы они маркировали места проведения отдельных этапов регулярной жреческой службы. Судя по всему, она проходила на входе в суперструктуру, на входе из одного помещения в другое, между колоннами либо пилястрами и у ложной двери. Безусловно, служба у ложной двери была завершающей и основной, и когда в больших гробницах стали появляться более-менее подробные ее изображения, они помещались художником в часовне, невдалеке от жерт- венника.

Большой фигурой хозяина с лентой херихеба художник не только отмечал места совершения ритуала . В период правления IV–V династий он , когда это было возможно и нужно , включал изо бражение вельможи в общий контекст сцены службы в часовне . В более позднее время , когда с по явлением больших часовен появилась и возможность высекать там отдельные сцены жречествова - ния , изображения вельможи - херихеба стали служить аналогом всей сцены и размещаться там , где места для изображения большой череды было мало . Впрочем , сцену службы заменяли одной фигу рой и раньше . И , действительно , к чему было заказчику тратиться на большую сцену , если ее с ус пехом могло заменить одно изображение .

Египетский художник неслучайно изображал вельможу в облике херихеба . Именно херихеб , а не ути - бальзамировщик , и не льющий воду уаб , был главным в череде служителей . В то время как остальные выполняли лишь подготовительные работы – очищали дымом ладана помещение , жерт венник и снедь , готовили воду с натром и разливали раствор в чаши у ложной двери , возлагали на жертвенник продукты , херихеб , читая список продуктов и название действий жрецов , давал им имя (« рен »), т . е . придавал вещам и действиям новое необходимое качество . После этого он отправлял жестом все собранное на жертвенник и разлитое в чаши в ложную дверь адресату – своему Ка . Та ким образом , херихеб был единственным в группе человеком , имевшим возможность напрямую контактировать с миром Двойника , т . е ., служил своеобразным связующим звеном . Изображения хозяина - херихеба в необходимых местах сами по себе указывали на то , что дверные проемы и про странство между колоннами , а также ложная дверь открыты для контакта с миром Двойника , а зна чит , снедь , лотос и вода , доставляемые изображенными невдалеке челядинцами , найдут адресата .

Появление изображений хозяина в образе жреца можно в какой - то мере объяснить и обыден ной , « земной », практикой : многочисленные надписи убеждают в том , что работу херихеба в по гребениях родителей очень часто выполняли их здравствующие отпрыски . Более того , не исключе но , что вельможа сам мог нести службу херихеба в своей загодя построенной гробнице : напомним , что египтянин Старого царства приносил жертву не умершему , а Двойнику человека , который ро ждался вместе с ним и продолжал существовать после его смерти .

Подведем итоги . Нацеленность египтянина на сохранение вечного бытования своего Ка по зволила наделить староегипетскую частную гробницу весьма специфическими чертами . Если в других культурах погребение служило и служит чаще всего временным местом инкорпорации умершего в загробный мир , то египетская гробница функционировала постоянно , генерируя , не прерывно воссоздавая для Двойника хозяина обстановку его вечного обитания . Возникающее при этом понятное стремление придать миру Двойника абсолютную надежность реализовывалось по меньшей мере двумя путями . Египетские мастера стремились , во - первых , снабдить гробницу всем необходимым для ее относительно автономного существования и , во - вторых , наделить ее несколь кими « степенями защиты ».

В благоприятные и политически стабильные годы , когда сыновья умершего вельможи были еще среди живых и жреческая служба была относительно надежной , продуктовая жертва доставля лась Двойнику на жертвенник перед ложной дверью . В случае имущественных затруднений на жертвенный камень можно было положить и гипсовый муляж . Когда же со временем жреческая служба прекращалась , обеспечение Двойника продолжалось , но теперь уже благодаря только изо бразительному оформлению . На стенах суперструктуры художник воссоздавал производственные сцены и сюжеты доставки , образующие полный цикл необходимых действий : « производство – дос тавка – потребление с попутным жреческим сопровождением ». Дополнительную надежность при давали и сцены жреческой службы .

Однако мало было нанести на стену сюжеты из реальной жизни – надо было построить систему, в которой архитектурные и изобразительные компоненты особым образом коррелировали между собой. Эта корреляция, по всей видимости, передавала определенную систему отношений в реальном вельможеском хозяйстве. Именно этим объясняется уникальная роль в изобразительном репертуаре большой фигуры хозяина погребения. Как и в реальном должностном имении, в мире Ка он был не пассивным получателем продуктов, а главным организатором всей хозяйственной жизни, направленной на получение этой жертвы. Путем «смотрения» на размещенную впереди сцену он дает возможность изображенным работам свершаться. Будучи изображенным в ипостаси жреца, он несет службу фактически в пользу самого себя: руководит жрецами и читает жертвенную формулу. При этом объектом жреческой службы большая фигура хозяина, как и остальные настенные изображения, не являлась изначально: ритуал отверзания уст и очей, который, возможно, проводился над ней (определенно мы можем говорить только о скульптурах), был единичным актом и лишь наделял изображение необходимыми качествами. Все это и позволяет говорить о большом изображении хозяина как субъекте культа в архитектурно-изобразительной системе суперструктуры частной гробницы Старого царства.