Изотопные данные к реконструкции мобильности населения долины Средней Оки в V-XII вв
Автор: Сыроватко А. С., Добровольская М. В.
Журнал: Краткие сообщения Института археологии @ksia-iaran
Статья в выпуске: 266, 2022 года.
Бесплатный доступ
Метод оценки индивидуальной мобильности, основанный на определении соотношения радиогенных изотопов стронция (66 Sr/86Sr), широко применяется в современных археологических исследованиях. Между тем, остается ряд методических вопросов, касающихся сбора и оценки фоновых данных, выявления диагенетических изменений, особенностей сбора и подготовки образцов. В сообщении рассматриваются результаты исследования 37 биоархеологических образцов (кремированные кости и эмаль зубов ингумаций) и 9 фоновых образцов (растительность и беспозвоночные) из шести разновременных могильников, датирующихся временем от эпохи Великого переселения народов до Средневековья домонгольского времени, расположенных в долине Оки - от Коломны до Серпухова. Материалы происходят из памятников Щурово, Кременье, Соколова Пустынь и Лужки Е. Полученные результаты демонстрируют совпадение изменчивости изотопного состава стронция как фоновых образцов, так и археологических из всех памятников выбранного микрорегиона. Предположительно это сходство обусловлено единством геологических отложений в прирусловой части долины на всем протяжении рассматриваемого участка реки. Лишь у четырех индивидов из двух памятников отмечены значения 66 Sr/86Sr, выходящие за рамки локальной изменчивости.
Изотопный состав стронция, эпоха великого переселения народов, средневековье, геоморфология, кремации
Короткий адрес: https://sciup.org/143179082
IDR: 143179082 | DOI: 10.25681/IARAS.0130-2620.266.346-358
Текст научной статьи Изотопные данные к реконструкции мобильности населения долины Средней Оки в V-XII вв
Анализ изотопного состава стронция, прежде всего соотношение радиогенных изотопов 87Sr и 86Sr, широко используется при изучении остеологических материалов с целью реконструкции мобильности людей и животных путем выявления индивидов, характеризующихся величинами изотопного соотношения отличными от местных фоновых ( Bently , 2006; Montgomery , 2010; Slovak, Paytan , 2011; Lewis et al. , 2017). Понятие фоновых значений неоднозначно (геологическая основа, местные флора и фауна, питьевая вода, атмосферные осадки). Поэтому в последние годы публикуются исследования, которые посвящены созданию карт и геоинформационных систем, формирующих представления о фоновых значениях и особенностях их оценки (см., например: Шишлина и др. , 2016; Blank et al. , 2018; Grimstead et al. , 2017). Эта задача не столь проста, так как высокая мозаичность параметров, различия в величинах изотопного соотношения, характеризующие породы разного возраста, находящиеся на одной территории, расхождения в изотопных показателях различных биологических объектов, которые находятся на сходной территории, существенно осложняет интерпретацию. Хотя фракционирования при переходе из одних уровней экосистемы в другие не происходит, изотопное соотношение радиогенных изотопов изменяется. Причиной тому, вероятно, различия в биодоступных формах стронция для разных растений и животных и другие факторы. Они приводят к изменению вариативности изотопного состава биоты по сравнению с минеральными формами.
В значительной мере остаются дискуссионными методические вопросы, связанные со способом отбора проб. Наиболее общепринятый материал для образцов – эмаль зубов. Формирование эмали коронки зуба происходит, в зависимости от зуба, около 3–5 лет, что определяет усреднение результата в том случае, если мы не используем тонкое препарирование коронки с делением годовых и более дробных зон. Очевидно, при высокой мобильности (например, сезонных миграциях) обобщенная характеристика по зубу может сильно отличаться от узкого участка эмали. В случае же стационарного образа жизни серия тонких срезов эмали одного зуба будет характеризоваться сходными результатами. Если миграции происходят на значительные расстояния, но в пределах территории со сходными геологическими особенностями, то возможность их обнаружить даже на серии тонких срезов маловероятна. Костная ткань, как пористая структура, гораздо более подвержена диагенезу, однако во многих случаях соотношение радиогенных изотопов в эмали и костной ткани не различаются (см., например: Добровольская и др. , 2020). Большие методические работы были проведены для обоснования возможности исследования изотопного состава стронция кремированных костей ( Harving et al. , 2014; Snoeck et al. , 2014а; 2014b; 2018; 2016a; 2016b). Итак, при обилии публикаций, связанных с реконструкцией мобильности на основании данных об изотопном составе стронция в археологических объектах и среде, остается множество дискуссионных позиций теоретического и методического порядка.
Очевидно, эффективность метода будет высока в тех ситуациях, когда изучаются останки (людей, животных), которые на протяжении своей жизни переселялись между контрастными геохимическими условиями, причем сроки этих перемещений были таковы, что успевали отразиться в составе скелетных тканей различной скорости метаболизма. В тех обстоятельствах, когда миграции происходят в сходных по геохимическим характеристикам территориях, задача существенно усложняется.
Цель настоящей работы – сопоставить показатели изотопного состава костной ткани и эмали зубов индивидов из погребальных памятников I – начала II тыс. (преимущественно Средневековья), ассоциированных с долиной Оки в среднем ее течении, и оценить перспективность работ по различению микрорегионов на основании изотопного соотношения 87Sr/86Sr. Большинство погребений содержат кремированные останки.
Материалы и метод
Рассматриваемые памятники, расположенные по обоим берегам р. Оки от Коломны до Серпухова, включают погребения первых веков н. э., эпохи Великого переселения народов и Средневековья до предмонгольского времени. Общая протяженность исследуемой части долины Оки следующая: наиболее восточный памятник – Щурово (район г. Коломны), Кременье выше по течению примерно на 52 км, Соколова Пустынь – на 72 км, Лужки Е – на 106 км ( Сыроватко , 2014; Сыроватко, Клещенко , 2017; Сыроватко и др. , 2021).
В Щурово выявлены два могильника. Первый возникает в V–VI вв. и представляет собой курганы с оградками внутри – домиками мертвых. Второй могильник – грунтовый – появляется после перерыва, в VIII в. Погребальный обряд его иной: кости высыпаются на древнюю поверхность или помещаются в небольшую ямку ( Сыроватко , 2014). Могильник Кременье включает курганные ингумации и грунтовые кремации XII в. ( Сыроватко, Клещенко , 2017; Сыроватко и др. , 2019). В комплексе Соколова Пустынь известно только погребе-ние-ингумация первых веков н. э. Основная часть погребений – два могильника с кремациями. Ранний – представляет грунтовые погребения середины – третьей четв. I тыс. н. э. ( Сыроватко и др. , 2015). Поздний могильник Соколовой Пустыни сформировался во втор. пол. X – перв. пол. XI в. ( Потемкина и др. , 2013). Могильник Лужки Е включает грунтовые кремации втор. пол. Х в. и ин-гумацию рубежа X–XI вв. ( Сыроватко , 2013; Сыроватко и др. , 2021).
Собраны 46 образцов с упомянутых памятников, включая 9 фоновых (табл. 1). В качестве материала для оценки фоновых значений использовались злаки, травянистая растительность – стрелолист ( Sagittária s. ), сусак ( Butomus umbellatus ), рогоз ( Typha angustifolia ), а также экзоскелеты водных и наземных моллюсков.
Соотношения 87Sr/86Sr проводились на базе Центра изотопных исследований ВСЕГЕИ им. А. П. Карпинского (Санкт-Петербург), исследование выполнено Е. С. Богомоловым.
Для характеристики геологических условий использовались карты дочет-вертичных и четвертичных отложений, расположенные на портале ВСЕГЕИ. Дочетвертичное время представлено слоями каменноугольного периода, здесь преобладают известняки и доломитовые отложения. Характер плейстоценовых слоев правого и левого берегов долины Оки описываемого участка неодинаков. На правобережье преобладает основная морена Донского и Мичуринского горизонтов (суглинки с галькой и валунами). Четвертичные слои левобережья сформированы теми же горизонтами, но водно-ледниковыми отложениями периода максимального распространения ледника. Аллювий поймы (пески, супеси, гравий, суглинки) характеризуются голоценовым временем. Приведенная краткая характеристика указывает на значительное сходство геологических пойменных отложений на всем участке Оки, занимающем несколько более 100 км. Это является основанием к тому, что значения изотопных соотношений радиогенных изотопов стронция будут сходными для индивидов, стационарно существующих на этой территории.
Для сопоставления полученных результатов с нормальным ха распределением применен графический метод Q-Q (квантиль-квантиль), который наглядно отражает соответствие или отклонение от нормального распределения, а также позволяет оценить, какие именно образцы формируют основные особенности распределения ( Wilk, Gnanadesikan , 1968).
Таблица 1. Соотношение изотопов стронция в образцах из погребений и фоновые значения
№ |
Шифр |
Образец |
Датировка |
87 Sr/ 86 Sr |
1 |
Щурово, 2006, курган 3 |
кремированная кость, компактная ткань |
VI–VII вв. н. э. |
0,711196 |
2 |
Щурово, 2008, курган 4, центральное погребение |
кремированная кость, компактная ткань |
« » |
0,711377 |
3 |
Щурово, 2008, курган 4 |
кремированная кость, компактная ткань |
« » |
0,709624 |
4 |
Щурово, 2011, погребение 20 |
кремированная кость, компактная ткань |
IX – перв. пол. X в. |
0,710491 |
5 |
Щурово, 2011, погребение 11 |
кремированная кость, компактная ткань |
« » |
0,71047 |
6 |
Щурово, 2011, погребение 22 |
кремированная кость, компактная ткань |
« » |
0,709324 |
7 |
Щурово, 2009, погребение 24 |
кремированная кость, компактная ткань |
« » |
0,70971 |
8 |
Щурово, 2013, погребение 45 |
кремированная кость, компактная ткань |
« » |
0,711602 |
9 |
Щурово, 2013, погребение 39 |
кремированная кость, компактная ткань |
« » |
0,711127 |
10 |
Щурово, 2013, погребение 44 |
кремированная кость, компактная ткань |
« » |
0,713148 |
11 |
Щурово, 2013, погребение 46 |
кремированная кость, компактная ткань |
« » |
0,712612 |
12 |
Кременье, 2016, погребение 1 |
корень моляра, нижняя челюсть |
XII в. |
0,710471 |
№ |
Шифр |
Образец |
Датировка |
87 Sr/ 86 Sr |
13 |
Кременье, 2016, погребение 2 |
фрагмент черепа с открытым швом |
« » |
0,711070 |
14 |
Кременье, 2016, погребение 3 |
фрагмент черепа |
« » |
0,710976 |
15 |
Кременье, 2016, курган, ров (ингумация) |
фрагмент лопатки |
« » |
0,711950 |
16 |
Кременье, 2017, курган (ингумация) |
правый нижний клык |
« » |
0,711278 |
17 |
Кременье, 2017, погребение 9 |
фрагмент основания черепа |
« » |
0,711503 |
18 |
Кременье, 2017, погребение 10 |
фрагмент черепа |
« » |
0,710382 |
19 |
Кременье, 2017, погребение 8 |
фрагмент черепа |
« » |
0,710304 |
20 |
Кременье, 2017, погребение 7 |
фрагмент трубчатой кости |
« » |
0,710304 |
21 |
Кременье, 2017, погребение 5 |
фрагмент трубчатой кости |
« » |
0,710844 |
22 |
Кременье, 2017, погребение 6 |
фрагмент трубчатой кости |
« » |
0,710374 |
23 |
Соколова Пустынь, 2010, раскоп 2, погребение 1–2 |
фрагмент фаланги животного |
V–VII вв. |
0,710584 |
24 |
Соколова Пустынь, 2010, раскоп 2, погребение 1–2 |
фрагмент бедренной кости |
V–VII вв. |
0,710244 |
25 |
Соколова Пустынь, 2011, раскоп 2, погребение 3 |
фрагмент остистого отростка позвонка |
« » |
0,713058 |
26 |
Соколова Пустынь, 2011, раскоп 2, участок 2, погребение 3 |
фрагмент тела шейного позвонка |
« » |
0,716536 |
27 |
Соколова Пустынь, 2012, раскоп 3, участок 1, погребение 5 |
фрагмент трубчатой кости |
втор. пол. X – XI в. |
0,710343 |
28 |
Соколова Пустынь, 2014, раскоп 3, участок 1, погребение 6 |
фрагмент трубчатой кости |
« » |
0,709474 |
29 |
Соколова Пустынь, 2016, погребение 6 |
фрагмент трубчатой кости |
« » |
0,711417 |
30 |
Соколова пустынь, 2017, погребение 7 |
фрагмент трубчатой кости |
« » |
0,710444 |
31 |
Соколова Пустынь, 2019, раскоп 3, погребение 11 (ингумация) |
эмаль зуба, нижний второй моляр |
I–II вв. н. э. |
0,70914 |
№ |
Шифр |
Образец |
Датировка |
87 Sr/ 86 Sr |
32 |
Лужки Е, яма 13 |
фрагмент крупной трубчатой кости |
втор. пол. X – XI в. |
0,711209 |
33 |
Лужки Е, 2011, кв. 15 |
фрагмент свода черепа |
« » |
0,709679 |
34 |
Лужки Е, 2011, ров |
фрагмент корня зуба |
« » |
0,709343 |
35 |
Лужки Е, 2013, кв. 51 |
фрагмент лобной кости |
« » |
0,711166 |
36 |
Лужки Е, 2013, яма 7 |
фрагмент черепа |
« » |
0,711124 |
37 |
Лужки Е, 2013, ингумация |
нижний клык |
« » |
0,711782 |
38 |
Лужки Е, водная растительность |
растения у воды |
современность |
0,708634 |
39 |
Лужки Е, фоновый образец |
злак |
« » |
0,709405 |
40 |
Соколова Пустынь, могильник 1 |
злак |
« » |
0,710411 |
41 |
Соколова Пустынь, могильник 2 |
злак |
« » |
0,710466 |
42 |
Соколова Пустынь |
раковина улитки |
« » |
0,709323 |
43 |
Щурово |
растение у воды |
« » |
0,708806 |
44 |
Щурово |
раковина моллюска |
« » |
0,708748 |
45 |
Щурово |
типчак, первая терраса |
« » |
0,712154 |
46 |
Кременье |
злак |
« » |
0,709868 |
Результаты
Образцы, характеризующие фоновую изменчивость . Из девяти образцов (табл. 1: № 38–46 ) три были взяты в непосредственной близости от памятников Щурово и Лужки Е, у уреза воды (растения и раковина двустворчатого моллюска). Эти памятники локализованы на крайних западной и восточной точках изучаемой территории, т. е. расположены друг от друга на расстоянии более 100 км. Образцы характеризуются наиболее сходными величинами (0,7086–0,7088). Более изменчивы изотопные соотношения, полученные для образцов наземной растительности и беспозвоночных (от 0,7093 до 0,7122). Наибольшее значение определено для образца растительности (типчак Festuca valesiaca ), с первой террасы Оки близ Щурово. Изменчивость, связанная с геоморфологической приуроченностью образца растительности, ранее обсуждалась ( Добровольская, Решетова , 2018) и вновь обращает на себя внимание. Итак, полученная фоновая изменчивость указывает на отсутствие каких-либо территориальных особенностей внутри рассматриваемого микрорегиона.

на фоне изменчивости местных фоновых значений (серая зона)
а – Щурово, курганы; б – Щурово, грунтовые погребения; в – Кременье; г – Соколова Пустынь, ранний этап; д – Соколова Пустынь, поздний этап; е – Лужки Е
Биоархеологические образцы . Значения стронциевого соотношения, полученные для 37 образцов (табл. 1) кремированных костей и эмали зубов от двух ингумаций (Соколова Пустынь – погребение первых веков н. э. и Лужки Е, рубежа X–XI вв.), позволяют убедиться в том, что большинство индивидов находятся в пределах изменчивости, ограниченной вариациями фоновых образцов (рис. 1). Исключение составляют два образца из погребений Щурово, датируемых IX – перв. пол. X в., и два образца из погребений Соколовой Пустыни, относящихся к эпохе Великого переселения народов. Все эти образцы – предположительные «нерезиденты» – характеризуются величинами более высокими, чем верхняя граница локальной изменчивости. Нет ни одного случая, который бы показал значения ниже нижней границы локальной изменчивости.
Оценка характера распределения также является исследовательским инструментом. Известно, что нормальное распределение типично для признаков, изменчивость которых формируется разнонаправленными, равнозначными и случайными факторами. В том случае, если наблюдается отклонение от нормального распределения, можно судить о существовании отдельных ведущих факторов. Поверку нормальности распределения можно выполнить графическим способом, оценив соответствие прогнозируемых величин нормальной изменчивости полученным эмпирическим. На графике (рис. 2) хорошо видно, что группы индивидуальных значений, обозначенные кружками, приближены к линии нормального распределения, находятся в центральной части графика и отклоняются от нее в краевых зонах (область самых низких и самых высоких значений стронциевого соотношения). Обособлено вне зоны локализации точек по закону нормального распределения оказываются все 4 индивида-«нерези-дента» – четыре верхних кружка. Еще один индивид, который находится сразу за границами значений, характерных для нормального распределения, – взрослый человек из погребения 3 могильника Кременье. Однако он занимает, скорее, пограничное положение. В связи с этим важно отметить, что группа индивидов из Кременья отличается от групп всех других памятников тем, что не имеет образцов со значениями 87Sr/86Sr меньше 0,7097.
Итак, полученный анализ позволяет судить о том, что практически все индивиды, за исключением «нерезидентов», являются представителями одной группы, изменчивость стронциевого соотношения внутри которой определяется сходным набором факторов. Другие факторы определяют вариативность изотопного состава стронция четырех «аутсайдеров» и, возможно, индивида из погребения 3 Кременья.
Обсуждение
Полученные данные продемонстрировали единство показателей изотопного соотношения стронция 87Sr/86Sr у индивидов из разновременных погребений (кремаций и ингумаций) из памятников, расположенных в долине Оки на пространстве от Коломны до Серпухова. Этим подтверждаются предположения, высказанные только на основе рассмотрения данных фоновых образцов. В целом следует признать, что полученный результат не позволяет нам пока высказать

Рис. 2. Графическая проверка отклонения от нормального распределения. Кружками обозначены индивидуальные значения стронциевого соотношения в каждом из биоархеологических образцов по отношению к зоне значений нормального распределения (помечена голубым цветом)
мнение о характере мобильности населения, так как нами не очерчены пределы региона, характеризующегося общими параметрами фоновой изменчивости.
В двух памятниках отмечены индивиды, изотопные показатели которых находятся вне границ локальной изменчивости. Они не отличаются особенностями погребальной обрядности. Причины, определившие специфику их изотопного состава, для нас остаются дискуссионными. Образцы из Щурово (погребения 44 и 46 позднего этапа), характеризующиеся повышенными величинами стронциевого соотношения, расположены на северной окраине могильника. В одном кургане могильника Щурово (№ 4) – «домике мертвых» – оказались индивиды с несходными величинами 87Sr/86Sr. Такая ситуация уже была отмечена для данного типа памятников (Добровольская и др., 2014). Показатели изотопного состава стронция в образцах из грунтового и курганного могильников Щурово сопоставимы. Два индивида из погребений раннего этапа могильника Соколова Пустынь характеризуются 87Sr/86Sr соотношениями, которые сильно отстоят от «рубежа» местных значений. Согласно принципам работы метода мы их относим к «нерезидентам», чьи последние годы жизни проходили вне ближайшей округи. Оба образца представлены фрагментами остистых отростков позвонков. Как правило, в качестве образцов используются другие части скелета, которые характеризуются повышенной плотностью. Для оценки диагенетических изменений образцов требуются их дополнительные исследования.
Важно отметить, что все индивиды, датируемые X–XII вв. (могильники Соколова Пустынь и Кременье), характеризуются только значениями внутри коридора локальной изменчивости.
Выше нами было отмечено, что в группе образцов из Кременья не встречены индивиды с показателями ниже 0,710. Это означает, что в этой группе нет пересечения с величинами, приближенными к характеристикам флоры и фауны, непосредственно связанным с руслом Оки. Подчеркнем, что ни один образец не продемонстрировал величин равных или приближенных к «водным» показателям. Эта особенность нам представляется важной, так как мнение о роли водных источников в формировании величины стронциевого соотношения в литературе дискутируется ( Tipple et al. , 2018; Scaffidi et al. , 2020). Вопрос о влиянии источника питьевой воды на изотопный состав биоархеологических материалов важен для различных задач археологического исследования, в частности – для радиоуглеродного датирования ( Higham et al. , 2010). Могильник Кременье располагается на надпойменной террасе и отделен от русла сравнительно широкой, около 1 км, поймой. Поселение Кременье находится неподалеку от могильника. Возможно, жители средневекового поселения, погребенные в могильнике, в большей степени использовали другие питьевые источники (колодцы, более близкие мелкие водотоки), а не воду Оки. Для проверки этой гипотезы необходимы дополнительные исследования изотопного состава стронция в местных водах.
Заключение
Работа по оценке индивидуальной мобильности людей, проведенная на основе сбора образцов костных кремированных останков из разновременных памятников Средней Оки – от Коломны до Серпухова, – выявила сложности, которые связаны с общей ситуацией изучения материалов, приуроченных к долинам крупных рек. Изменчивость значений внутри групп образцов, характеризующих отдельные памятники, сопоставима с изменчивостью объединенной серии образцов. Относительное единообразие «изотопного ландшафта» поймы на значительном протяжении формирует сохранение фоновой изменчивости на протяжении значительных участков долины. Выявлены четыре индивида (из тридцати семи), которые могут быть рассмотрены как «нерезиденты» с более высокими значениями 87Sr/86Sr. Они происходят из погребений эпохи Великого переселения народов (могильник Соколова Пустынь) и раннего Средневековья (грунтовый могильник Щурово). Геологические отложения поймы Оки на изученном отрезке демонстрируют единообразие, что подтверждается как данными геологических карт, так и результатами анализа изотопного состава стронция фоновых образцов растений, взятых на этой пойме. Более эффективными для оценки мобильности, согласно теоретическим основам метода, должны оказаться территории, характеризующиеся неоднородностью покровных геологических отложений. Прежде чем обращаться к возможностям популярного метода, следует оценить перспективы его эффективности применительно к определенной геологической и геоморфологической ситуации, в которой находится археологический памятник.
Список литературы Изотопные данные к реконструкции мобильности населения долины Средней Оки в V-XII вв
- Добровольская М. В., Клещенко Е. А., Богомолов Е. С., Захаров С. Д., 2014. Опыт применения изотопных исследований в изучении погребальных кремаций // КСИА. Вып. 236. С. 323–331.
- Добровольская М. В., Макаров Н. А., Самородова М. А., 2020. К оценке мобильности жителей Суздальского Ополья X – первой половины XII века // АЭАЕ. Т. 48. № 4. С. 106–115.
- Добровольская М. В., Решетова И. К., 2018. О ландшафтном подходе в изучении мобильности населения прошлых эпох на основании данных об изотопном составе стронция // КСИА. Вып. 252. С. 7–14.
- Потемкина О. Ю., Сыроватко А. С., Клещенко Е. А., 2013. Соколова Пустынь – новый погребальный памятник позднедьяковского времени // КСИА. Вып. 230. С. 260–266.
- Сыроватко А. С., 2013. Новые материалы могильника Лужки «Е» // АП. Вып. 9 / Отв. ред. А. В. Энговатова. М.: ИА РАН. С. 56−67.
- Сыроватко А. С., 2014. Могильники с кремациями на Средней Оке второй половины I тыс. н. э. // РА. № 4. С. 48–61.
- Сыроватко А. С., Клещенко Е. А., 2017. Грунтовые погребения-кремации XII века: новые исследования курганного могильника Кременье // АП. Вып. 13 / Отв. ред. А. В. Энговатова. М.: ИА РАН. С. 45–56.
- Сыроватко А. С., Клещенко Е. А., Свиркина Н. Г., 2021. Лужки Е – кремации и ингумации на одном могильнике // АП. Вып. 17 / Отв. ред. А. В. Энговатова. М.: ИА РАН. С. 98–109.
- Сыроватко А. С., Потемкина О. Ю., Трошина А. А., Свиркина Н. Г., 2015. Новые данные о хронологии могильников Щуровского типа: погребение в Соколовой Пустыни из раскопок 2014 года // КСИА. Вып. 241. М.: Языки славянской культуры, 2015. С. 165–173.
- Сыроватко А. С., Свиркина Н. Г., Клещенко Е. А., 2019. Биритуальность в погребальном обряде «вятичей»: парадоксы могильника Кременье // РА. № 4. С. 86–101.
- Шишлина Н. И., Ларионова Ю. О., Идрисов И. А., Азаров Е. С., 2016. Вариации изотопного состава стронция в образцах современных улиток восточной части Кавказа // Аридные экосистемы. Т. 22. № 2 (67). С. 32–40.
- Bentley R. A., 2006. Strontium isotopes from the earth to the archaeological skeleton: A Review // Journal of Archaeological Method and Theory. Vol. 13. P. 135–187.
- Blank M., Sjögren K. G., Knipper C., Frei K. M., Storå J., 2018. Isotope values of the bioavailable strontium in inland southwestern Sweden-A baseline for mobility studies // PloS ONE. Vol. 13. Iss. 10. e0204649.
- Grimstead D., Nugent S., Whipple J., 2017. Why a Standardization of Strontium Isotope Baseline Environmental Data Is Needed and Recommendations for Methodology // Advances in Archaeological Practice. Vol. 5. Iss. 2. P. 184–195.
- Harvig L., Frei K. M., Price T. D., Lynnerup N., 2014. Strontium Isotope Signals in Cremated Petrous Portions as Indicator for Childhood Origin // PLoS ONE. Vol. 9. Iss. 7). e101603.
- Higham T., Warren R., Belinskij A., Härke H., & Wood R., 2010. Radiocarbon Dating, Stable Isotope Analysis, and Diet-Derived Offsets in 14C Ages from the Klin-Yar Site, Russian North Caucasus // Radiocarbon. Vol. 52. Iss. 2. 653–670.
- Lewis J., Pike A. W. G., Coath C. D., Evershed R. P., 2017. Strontium concentration, radiogenic (87Sr/86Sr) and stable (δ88Sr) strontium isotope systematics in a controlled feeding study) // STAR: Science. Technology of Archaeological Research. Vol. 3. Iss. 1. P. 45–57.
- Montgomery J., 2010. Passports from the past: Investigating human dispersals using strontium isotope analysis of tooth enamel // Annals of Human Biology. Vol. 37. Iss. 3. P. 325–346.
- Scaffidi B. K., Tung T. A., Gordon G., Alaica A. K., González La Rosa L. M., Marsteller S. J., Dahlstedt Al., Schach E., Knudson K., 2020. Drinking Locally: A Water 87Sr/86Sr Isoscape for Geolocation of Archeological Samples in the Peruvian Andes // Frontiers in Ecology and Evolution. Vol. 8. P. 281.
- Slovak N. M., Paytan A., 2011. Applications of Sr Isotopes in Archaeology // Handbook of Environmental Isotope Geochemistry, Advances in Isotope Geochemistry / Ed. M. Baskaran. Berlin; Heidelberg: Springer. P. 743–768.
- Snoeck Ch., Brock F., Schulting R. J., 2014а. Carbon exchanges between bone apatite and fuels during cremation: impact on radiocarbon dates // Radiocarbon. Vol. 56. Iss. 2. P. 591–602.
- Snoeck Ch., Lee-Thorp J. A., Schulting R. J., 2014b. From bone to ash: Compositional and structural changes in burned modern and archaeological bone // Palaeogeography, Palaeoclimatology, Palaeoecology. Vol. 416. P. 55–68.
- Snoeck Ch., Pouncett J., Claeys P., Goderis S., Mattielli N., Parker Pearson M., Willis Ch., Zazzo A., Lee-Thorp J., Schulting R., 2018. Strontium isotope analysis on cremated human remains from Stonehenge support links with west Wales // Scientific Reports. Vol. 8. 10790.
- Snoeck Ch., Pouncett J., Ramsey G., Meighan I. G., Mattielli N., Goderis S., Lee-Thorp J. A., Schulting R. J., 2016. Mobility during the Neolithic and Bronze Age in Northern Ireland explored using strontium isotope analysis of cremated human bone // American Journal of Physical Anthropology. Vol. 160. Iss. 3. P. 397–413.
- Snoeck Ch., Schulting R. J., Lee-Thorp J. A., Lebon M., Zazzo A., 2016. Impact of heating conditions on the carbon and oxygen isotope composition of calcined bone // JAS. Vol. 65. P. 32–43.
- Tipple B. J., Valenzuela L. O., Ehleringer J. R., 2018. Strontium isotope ratios of human hair record intra-city variations in tap water source // Scientific Reports. Vol. 8. 3334.
- Wilk M. B., Gnanadesikan R., 1968. Probability plotting methods for the analysis of data // Biometrika. Vol. 55. Iss. 1. P. 1–17.