Яма-хранилище для квашения рыбы Барабинской неолитической культуры на памятнике Тартас-1

Активно продолжающиеся раскопки на памятнике Тартас-1, уже известные научному сообществу многочисленными открытиями погребальных, поселенческих и ритуальных комплексов, дали новые замечательные результаты, к числу которых относится яма-хранилище для заготовки и квашения рыбных запасов.

Неолитическое поселение, состоящее из двух жилищ и серии таких своеобразных ям, сопутствующих последним, было открыто и полностью исследовано нами на памятнике Тартас-1 в 2015– 2016 гг. Материалы эти практически полностью введены в научный оборот в России [Молодин и др., 2016, с. 135–139; 2020, с. 69–93] и в Германии [Molodin et al., 2021. Р. 27–87]. Серия таких ям была открыта и исследована на памятнике Усть-Тартас-1. Материалы частично введены в научный оборот [Молодин и др., 2017, с. 172–177].

Напомним, что оба памятника находятся в Венгеровском районе Новосибирской области на правом (Тартас-1) и левом (Усть-Тартас-1, 2) берегах урочища Таи [см.: Молодин, Новиков, 1998].

Своеобразная керамика, костяной и каменный инвентарь, полученный на этих памятниках, позволили поставить вопрос по выделению новой в регионе барабинской неолитической культуры. Значительные серии радиоуглеродных дат (более 20), полученных в высокорейтинговых лабораториях Германии и России [Молодин и др., 2019, с. 15– 22], позволили отнести памятники данной культуры к периоду раннего неолита, датировав их в пределах VII тыс. до н.э. [Molodin et al., 2021. P. 27–87], с частичным попаданием в VIII и VI тыс. до н.э.

Выявленные и детально охарактеризованные сооружения вызвали пристальный интерес у научного сообщества. Очевидно, что каждый такой объект представляет существенный научный интерес. Такие сооружения пока единичны, и каждое из них дает в руки исследователей новые оригинальные источники.

При фронтальном исследовании памятника Тартас-1, когда сплошной площадью вскрывается обширное пространство вне зависимости даже от данных геофизического мониторинга, один из раскопов 2021 г. был заложен на краю второй надпойменной террасы правого берега урочища Таи, 196

продолжая в северном и западном направлении многолетние раскопы памятника.

В 70 м к северо-западу от полностью исследованного поселенческого неолитического комплекса барабинской ранненеолитической культуры, о котором речь шла выше, фактически уже за пределами поселения, была обнаружена новая неолитическая яма аналогичного функционального назначения, о чем наглядно свидетельствует ее последующие изучение. Яма, получившая порядковый номер 1741, имела отчетливый внешний контур на уровне материка, читалась благодаря серой окраске заполнения. В двух местах яма была нарушена более поздними конструкциями эпохи бронзы, заполнение которых отличалось более темным, гумусированным цветом, прекрасно контрастирующим с заполнением ямы (рис. 1, 1 ). После выборки их заполнения исследование неолитической ямы велось сначала путем разборки ее половины (рис. 1, 2, 3, рис. 2, Б ). Яма имела округлую форму, диаметр ее составлял 2 м (рис. 1, 4 , рис. 2, А ). Выборка заполнения ямы велась горизонтами, каждая встреченная находка фиксировалась на плане объекта по глубине ее залегания. Заполнение ямы, которое характерно и узнаваемо в объектах подобного плана, представляло собой неравномерную по мощности слоистость, где темные про слойки залегали отчетливыми линзами, с просадом в центральной части (рис. 1, 3 , рис. 2, Б) . В прослойках отчетливо читались остатки рыбьей чешуи и костей, местами залегающих достаточно интенсивными по мощности пластами. В ряде же случаев эти прослойки содержали незначительный ихтиологический материал, что свидетельствует о тщательной выборке заготовленной рыбы из ямы (рис. 1, 5 ). Изучение стратиграфического разреза показало, что глубина исследуемой ямы достигала 2,26 м от уровня материка. Реально же ее глубина была еще больше, с учетом уровня погребенной почвы и могла достигать примерно 2,40 м. По-видимому, нижняя часть ямы активно не использовалась обитателями стоянки, а углублялась ими специально для обеспечения качественного дренажа в яме дождевой воды и, возможно, выведении жидкости от рыбы. Достигнув на глубине порядка 2 м слоев песков и перерезав их, «древние ба-рабинцы», прекрасно знавшие физические свойства местных почв, оберегали таким образом рыбные за-

Рис. 1 . Яма № 1741 в процессе исследования. Фото.

1 – яма до выборки заполнения; 2 – изучение стратиграфического разреза, рабочий момент; 3 – разрез по линии E–F; 4 – яма после выборки заполнения; 5 – скопление рыбьей чешуи; 6 – костяное орудие (нож); 7 – костяное орудие (лопатка животного).

пасы от затопления, которое привело бы их к порче и уничтожению. В придонной части яма сужалась.

Кроме местами сохранившихся останков рыбьих костей и чешуи до нас дошли несколько предметов из кости и камня, явно потерянные обитателями стоянки. Так, на глубине 0,57 м от уровня материка*, в слое рыбных о станков обнаружен выполненный из кости предмет, имеющий форму ножа (рис. 2, А, 3, 3). Рукоять не выражена, однако, одна из сторон его была приострена встречными продольными срезами. В длину изделие достигало 10,4 см, толщина тела изделия 1,3 см. Предмет по своей форме весьма напоминает костяной нож для чистки рыбы из неолитического поселения, обнаруженный здесь же на неолитической стоянке Тартас-1 [Molodin et al., 2021, p. 64, fig. 52, 53]. Скорее всего, рыбные ножи подобной формы из костей животных широко использовались обитателями стоянки. Следует сказать, что костей и жаберных крышек рыбы в яме отмечено незначительное количество по отношению к чешуе, возможно, это связано с обработкой изъятой рыбы на месте, о чем и свидетельствует орудие.

Рис. 2. План и разрезы ямы № 1741. Рисунок.

А – План: 1 – ребро-орудие (нож) (н.о. –1,72) (н.о. – нивелировочная отметка); 2 – обломок лопатки животного (н.о. –1,75); 3 – зуб животного (н.о. –1,16); 4 – глиняный шарик (керамика) (н.о. –1,36); 5 – ножевидная пластина с ретушью (н.о. –1,76); 6 – скол (камень) (н.о. –1,73); 7 – обл. длинной кости животного (н.о. –1,69); 8 – обл. черепа животного со следами воздействия огня (н.о. –1,67); 9 – обл. кости животного (н.о. –1,70); 10 – лопатка животного – орудие (н.о. –1,95); 11 – скребок (камень) (н.о. –2,73); 12 – обломок рога – орудие (н.о. –2,36); 13 – скол с нуклеуса (н.о. –1,78).

Б – Разрез по линии E–F: I – плотная темно-серая супесь; II – черная супесь (нора); III – рыхлая желто-серая супесь (нора); IV – зуб животного (?); V – спек; VI – фрагмент керамики; VII – плотная серая супесь; VIII – плотная темно-серая супесь; IX – плотная мешаная серая супесь с линзами желто-серой супеси; X – чешуя рыбы; XI – орудия из кости и рога; XII – вкрапления оранжевой глины; XIII – рыхлая желтая, желто-серая супесь с прослойками черной супеси; XIV – рыхлая, пестрая, сильно мешаная серая, желто-белесая супесь с белыми кальцинированными вкраплениями и прослойками черной супеси; XV – желтая супесь (материк).

Второе костяное орудие было обнаружено в заполнении ямы на глубине 1,21 м, также в одном из слоев, некогда связанных с консервацией рыбы. Перед нами обломок крупного орудия, выполненного из обломка рога тура (или бизона?) (рис. 2, А, 3, 2 ). На одной из оконечностей фрагмента сохранился 198

явный перпендикулярный срез, образующий вероятно скребковую часть, пригодную для чистки рыбы. Реальную форму орудия представить сложно, однако уместно напомнить, что рога бизона мы находили на аналогичном объекте верхнепалеолитического памятника Венгерово-5 [Окладников,

Молодин, 1978, с. 9–19], расположенном на той же террасе, что и анализируемый объект, вверх по течению реки Тартас. Сегодня понятно, что данная яма также использовалась для заготовки рыбы. Таким образом, очевидно, что данная хозяйственная традиция уходит своими корнями в эпоху верхнего палеолита.

Третий ко стяной предмет, который был найден при выборке второй половины ямы на глубине 0,80 см, представляет собой подработанное орудие, выполненное из лопатки лошади (рис. 2, А, 3 , 1 ). Это оформленный продолговатый вытянутый предмет со слегка закругленным лезвием. Край лезвия по периметру заточен. Перед нами, несомненно, ко-пательный инструмент, использовавшийся для сооружения ямы, в которой производилось квашение рыбы, а возможно и ее изъятия. Сходное по функциональному предназначению, но менее обработанное орудие, было обнаружено на Тартасской неолитической стоянке в яме № 1229 [Molodin et al., 2021, р. 71, fig. 61].

Помимо костяных орудий, явно случайно оставленных в яме во время хозяйственной деятельности, обнаружены каменные предметы, которые, вероятно, также были потеряны во время обработки рыбы. Наиболее ярким предметом является миниатюрный каменный скребок, выполненный из кремня желтоватого цвета. Рабочая часть изделия в виде равнобедренного треугольника оформлена однорядной ретушью. Набор миниатюрных скребков близких по пропорциям обнаруженному имелся и на неолитической стоянке Тартас-1 [Molodin et al., 2021, fig. 13–9–27]. Подобные орудия были широко представлены на неолитических и раннебронзовых поселениях региона. Охарактеризованный выше предмет был обнаружен в заполнении ямы на глубине 1,58 м.

Еще несколько предметов – скол с нуклеуса, миниатюрный отщеп со шлифованного орудия, ножевидная пластина с ретушью – обнаружены соответственно на глубине 0,63, 0,58 и 0,61 см. Поделочный камень в Барабе ценился высоко, являясь прино сным на данную территорию. Эти миниатюрные предметы явно использовались, и в данном случае были, вероятно, утеряны.

Отмечены мелкие неопределимые обломки костей животных и несколько предметов, соотносимых с поздними объектами, севшими на яму (рис. 2, А ).

Пожалуй, единственной существенной чертой, которая отличает анализируемый объект от аналогичных конструкций на Тартасе-1 и Усть-Тартасе-1, является отсутствие в нем скелета какого-либо животного (собака, заяц, лиса, росомаха и др.), помещаемого, как мы полагаем, в яму в каче стве

Рис. 3. Находки из ямы № 1741. Рисунок.

1, 3 – изделия из кости; 2 – изделие из рога.

жертвенного приклада [Molodin et al., 2021, fig. 46–56; Молодин и др., 2015, с. 326–331; 2020, с. 77]. Каким-то объяснением данного обстоятельства может быть некоторая удаленность изученного объекта от собственно поселения. Однако понятно, что это не более чем предположение.

Таким образом, перед нами устойчивое проявление экономической практики у носителей ранненеолитической барабинской культуры, связанное с заготовкой и консервацией впрок рыбных запасов, которыми было чрезвычайно богато урочище Таи.