Языковые контакты как результат этнокультурного взаимодействия

Под языковыми контактами обычно понимают взаимодействие двух или более языков, оказывающее влияние на их структуру и словарь. Такое взаимодействие всегда обусловлено и определяется необходимостью общения между представителями разных этнических и языковых групп, вступающих между собой в интенсивные связи по хозяйственным, политическим и другим причинам. По определению У. Вайнраха, «два или несколько языков находятся в контакте, если ими попеременно пользуется одно и то же лицо. Таким образом, местом осуществления контактов являются индивиды, пользующиеся языком»1.

Выдвигалось предложение различать «узкое» и «более широкое» толкование термина «языковые контакты», понимая под первым конкретную ситуацию, связанную с обязательным двуязычием, а под вторым — межъязыковую связь, при которой двуязычия может не быть.

Случаи отклонения от норм любого из языков, которые происходят в речи двуязычных представителей в результате языкового контакта, принято называть явлениями интерференции. При этом различают два ее вида: прямое отклонение от норм одного языка под воздействием другого и косвенное влияние второго языка, не вызывающее в первом нарушения нормы, но стимулирующие уже существующие в нем закономерности, процессы и явления, т. е. «прямую» и «косвенную» интерференцию2.

В речи интерференция возникает в высказывании двуязычного человека как результат его личного знакомства с

БУТЫЛОВ Николай Васильевич, доцент кафедры немецкой филологии Мордовского государственного университета, кандидат филологических наук.

другим языком. В языке же мы находим явления интерференции, которые вследствие многократных появлений в речи двуязычных стали привычными и закрепились в употреблении. Дальнейшее их использование уже больше не зависит от двуязычия.

Результаты языковых контактов по-разному сказываются на уровнях языка в зависимости от степени интегрированности их элементов в целостную структуру языка. Наименее структурированы группы специальных терминов узких областей знания и производственной деятельности, поэтому они могут быть заимствованы целиком без коллективного двуязычия или при двуязычии очень ограниченной группы людей. Заимствование же служебного слова, выполняющего грамматические функции, аффикса и вообще интерференция в звуковой и грамматической области могут возникнуть лишь на более высоком этапе коллективного двуязычия.

Отвечая на вопрос о том, почему одни черты заимствуются, а другие нет, ряд лингвистов подчеркивает, что многое зависит от того, «насколько иноязычное влияние соответствует возможностям внутреннего развития языка». Внутренние тенденции развития существуют в языке независимо от каких-либо иноязычных влияний. В свою очередь «языковой контакт и вызываемая им интерференция действуют наподобие спускового крючка, либо освобождая путь для процессов, созревающих самостоятельно, либо ускоряя их»3.

Таким образом, в процессах языкового контактирования определяющими являются внутренние потребности систем взаимодействующих языков, а также факторы культурноисторического порядка.

Ситуация русско-мордовских языковых отношений — пример внутрирегионального контактирования, характеризующегося глубоким проникновением больших масс носителей одного языка на территорию, занятую носителями другого. Такая ситуация контактирования, сопровождающаяся сменой языкового кода на определенной территории, в исторической перспективе создает условия для возникновения субстрата. Субстрат представляет собой совокупность закономерных ошибок, которые делают носители побежденного языка, переходя на новый язык. Многие лингвисты считают, что проблема субстрата не чисто лингвистическая, но позволяет установить связь лингвистических данных с положениями других общественных наук4.

Имеются различные средства обогащения языка. Часть из них, отражая его внутренние возможности, относится к числу специфических, уникальных. Общеуниверсальным же для всех языков мира, независимо от типологических различий, является заимствование. Оно отражает постоянно действующий процесс контактирования народов. Основоположником проблемы языковых контактов по праву считается Л. В. Щерба, так как именно в его работах фундаментально освещены вопросы «смешения языков», различные типы двуязычия и т. д.

Предполагается, что процесс заимствования шире интерференции, осуществляется чаще всего при наличии звуковой ситуации двуязычия. Проблема контактирования языков многоаспектна и охватывает широкий круг вопросов теоретического и практического, социологического и психологического характера. Эта проблема тесно связана с развитием общества, сближением наций, народностей и взаимодействием их культур.

Мнение об интерференции и заимствовании как о качественно различных явлениях выражается также и в других исследованиях. Подобный подход к рассматриваемым вопросам представляется весьма значимым, так как анализируя заимствования в лексике мордовских языков, мы сталкиваемся с фактами заимствования, осуществляемого на лексическом уровне. Существенное значение для нас будет иметь лишь проблема заимствования.

Под заимствованием принято понимать процесс проникновения элементов из одного языка в другой. Заимствованными элементами считают единицы разных уровней, фонемы, морфемы, структуры слов, словосочетаний. Несмотря на кажущуюся простоту этого определения, в лингвистической литературе нет еще однозначного ответа на вопрос, что следует понимать под заимствованными словами и каковы их типы.

Одни исследователи заимствованиями считают все слова иноязычного происхождения независимо от того, насколько прочно вошли они в речевой обиход народа. Другие отме-

Языковые к онтакты и этнокультурное взаимодействие 309 чают неоднородность слов иноязычного происхождения по причинам их заимствования и степени освоения. Но единого критерия деления и общепринятых терминов для обозначения выделяемых групп нет до сих пор.

Немецкие лексикологи начала XX в. использовали в своих работах термины «заимствованные слова» и «иностранные слова». В основе деления лежат два признака — функциональный и формальный, иными словами, характер употребления слова и степень фонетического и морфологического освоения. Слова, освоенные функционально и формально, называются заимствованными, а не освоенные — иностранными5-

Л. П. Крысин среди иноязычных слов выделяет три основных типа: заимствованные слова, экзотизмы, иноязычные вкрапления. Основные различия между этими типами автор видит в их соотношении с системой употребляющего их языка. Заимствованными Л. П. Крысин считает слова, вошедшие в лексическую систему заимствующего языка. Для того чтобы считать то или иное иноязычное слово заимствованным, необходим, по его мнению, ряд условий: графемо-фонетическая передача иноязычного слова средствами заимствующего языка; его соотношение с определенными грамматическими классами и категориями; семантическая самостоятельность слов, отсутствие у него дублетных синонимических отношений со словами, существующими в языке-заимствователе; для слова литературного языка — употребление не менее чем в двух различных речевых жанрах, для термина — регулярное употребление в определенной терминологической сфере6

Однако для вхождения и функционирования иноязычного слова в языке не все перечисленные условия и не для всех языков являются обязательными. Так, например, передача иноязычного слова графическими средствами воспринимающего языка может считаться необходимым условием только для письменного литературного языка и то лишь в том случае, если слова заимствуются из языка, который пользуется другой графической системой. Но если речь идет о лексическом обмене между языками, пользующимися одной графической системой, например, между русским и другими языками народов СНГ, использующих русскую графику, то критерий графической освоенности не играет никакой роли, так как в этом случае слова, воспринятые из другого языка, сохраняют то же написание, что и в языке-источнике. К таким факультативным признакам относятся фонетическая и грамматическая ассимиляция иноязычного слова.

Относительно экзотизмов и иноязычных вкраплений следует отметить, что они стоят за пределами лексической системы воспринимающего языка. Их употребление обусловлено либо тематикой, либо степенью знакомства говорящего с иностранным языком, некоторыми стилистическими или жанровыми особенностями речи. Примерно такая же классификация лексических заимствований была дана К. И. Бакманом в его исследовании о русских лексических заимствованиях в эстонском языке7

Проблема классификации заимствованных слов на материале мордовских языков еще не имеет своего решения, поэтому вполне правомерным будет, если мы выскажем свою точку зрения по этому вопросу.

Придерживаясь мнения Л. П. Крысина и Н. И. Исанбае-ва8, заимствованными мы считаем иноязычные слова, для которых характерны следующие признаки: вхождение в лексическую систему заимствующего языка; семантическая самостоятельность иноязычного слова; фонетико-морфологическое оформление заимствованной лексемы в соответствии с нормами воспринимающего языка.

Л. П. Ефремов предложил еще два признака9, которые нашли признание у некоторых языковедов, а именно: регулярность употребления заимствованного слова и передача его от поколения к поколению; словообразовательная активность заимствованной лексемы, т. е. активное участие в процессе словообразования. Эти признаки также указывают на окончательное освоение заимствованных лексем.

Относительно словообразовательной активности заимствований следует заметить, что они в этом плане не отличаются от исконных мордовских слов и принимают столь же активное и продуктивное участие в словообразовательном процессе, как и мордовские слова.

Иноязычные слова по причине их заимствования и степени семантического освоения мордовскими языками неоднородны. Часть из них пришла в лексику вместе с новыми предметами, понятиями, значениями, появившимися благодаря общению с другими народами. Их употребление в языке обусловлено необходимостью дать наименование новому явлению действительности. В данной ситуации, несмотря на богатейшие внутренние возможности номинации, которыми располагает каждый язык, заимствование предпочитается словообразованию, и иноязычное слово используется для создания недостающей в языке лексической единицы.

Другая часть заимствований в мордовском языке связана с появлением новых реалий. Употребление таких слов сопровождается стилистической или семантической дифференциацией их с близкими по смыслу и употреблению исконными или ранее заимствованными лексемами. Следовательно, их употребление вызвано необходимостью уточнения содержания исконного слова или обозначения новых оттенков его значения.

Названные типы заимствований можно назвать лексическими заимствованиями. Их появление в мордовских языках обусловлено необходимостью обозначения тех или иных предметов, понятий, смысловых оттенков, возникающих в результате общения с соседними народами. Другая группа заимствованной лексики представлена словами, вошедшими в мордовские языки как новые названия уже известных предметов и понятий. Подобные иноязычные слова называются лексическими проникновениями. В данном случае заимствование иноязычных слов можно объяснить не отсутствием в заимствующем языке исконных или других названий, а тем, что имеющиеся языковые средства номинаций уступают иноязычному эквиваленту по каким-то качествам. А иноязычное слово (тюркское или русское) распространено на более обширной территории и как средство языкового общения представляется более удобным.

Таким образом, коммуникативное удобство использования иноязычного слова являлось причиной заимствования многих татарских слов.

Мы полагаем, что между лексическими проникновениями и лексическими заимствованиями четкой, устойчивой, раз и навсегда установленной границы не существует. Граница эта исторически изменчива.

Как указывалось выше, противоположность заимствованным словам — экзотизмы и иноязычные вкрапления. Экзотизмы — это слова, связанные с обозначением своеобразия быта и нравов того или иного народа, той или иной страны. В словарный состав мордовских языков проникло немало слов, связанных с характеристикой жизни и быта контактировавших народов. Как правило, экзотизмы употребляются в ситуациях, когда речь идет о жизни и быте соседних народов, об особенностях национальной одежды и т. д. Экзотизмы встречаются также среди названий пищи, украшений, обычаев и т. д. Тематика и ситуация речи определяют употребление подобных слов. Необходимо отметить также и то, что установление конкретной разграничительной линии между экзотизмами и заимствованными словами не всегда возможно вследствие того, что мордва и контактировавшие с ней соседние народы выработали ряд одинаковых обрядов и праздников. Некоторые экзотизмы с заимствованием самого предмета или усвоения обычая перешли в разряд заимствованных слов.

Иноязычные вкрапления в отличие от заимствованных слов представляют собой слова и выражения, употребление которых в языке не является регулярным, а обусловлено некоторыми стилистическими или жанровыми особенностями речи и степенью знания говорящим национального языка. Свободное включение в речь на одном языке элементов другого считается одним из признаков двуязычия.

Таким образом, мы видим, что заимствования, вошедшие в мордовский язык как по причинам их заимствования, так и по степени функциональной освоенности, представляют собой сложную и неоднородную группу, что границы между различными типами заимствований могут постепенно «размываться», и отдельные лексемы нередко из одной группы переходят в другую.