Экономическая власть: актуальность проблемы, границы исследования, основные понятия и категории

В последние десятилетия в связи со сменой социально-экономической системы и дискуссиями о последствиях этого события, а также с продолжающими набирать обороты мировым и российским кризисами, вновь становится актуальным вопрос об экономической власти. Его решение диктуется тем, что: необходимо найти новый источник (драйвер) роста экономики; провести структурную перестройку экономики; дать новый импульс инвестиционному процессу; провести перенастройку системы взаимоотношений бизнеса, государства и общества.

Научное определение таких понятий, как власть или властные отношения должно, в отличие от обыденного понимания, быть точным и в то же время не терять связи с общепринятым значением. Наиболее подходящей формой изложения при этом является терминология системного анализа, которая предполагает описание взаимоотношений между различными взаимосвязанными частями и элементами структуры власти. Именно в этой форме изложены мысли о природе власти у американского исследователя Э. Тоффлера [1]. Его характеристика в наибольшей степени соответствует направлению нашего исследования. Он считает, что:

• -    власть органично присутствует во всех социальных системах и во всех человеческих обществах. Она представляет собой не отдельную его деталь, а обязательное качество любых взаимоотношений между людьми. Ее существование неизбежно, а внутреннюю сущность власти нельзя квалифицировать как позитивное или негативное явление;

• -    «система власти» включает всех – никто не свободен от нее. В любом обществе она подразделяется на более мелкие и мельчайшие подсистемы власти. Все элементы системы находятся в обратной связи друг с другом, причем связи эти направлены от более мелких к крупным подсистемам;

• -    колебания, вызываемые одновременными сдвигами власти в различных подсистемах, могут накладываться друг на друга и вызывать резкие

сдвиги власти на уровне более крупной системы, частью которой они являются;

• -    в каждый конкретный момент времени некоторые из множества подсистем власти, составляющие более крупную систему, находятся в состоянии относительного равновесия, в то время как другие подсистемы от него далеки. Равновесие не обязательно должно быть расценено как благо. Равновесие власти невозможно. Нарушение баланса на одном уровне может быть исправлено на другом. По этой причине возможно существование баланса власти между двумя или более системами, даже при условии отсутствия равновесия между подсистемами;

• -    практически невозможно обеспечить положение, при котором все подсистемы находились бы в надежном равновесии, а власть равномерно распределялась бы между группами общества;

• -    сверхцентрализация источников власти опасна. И чрезмерная, и недостаточная концентрация власти ведут к тяжелым конфликтам в обществе.

Для отечественных авторов на ранних этапах изучения данной проблемы, например в советской политэкономии, была характерна жесткая привязка функций экономической власти к определенному классу. При этом понятие экономическая власть сужается до определения принудительных действий в отношении наемных рабочих. «Капиталистическое производство концентрирует работников на крупных предприятиях. Такое объединение осуществляется под воздействием внешней для них силы. Эта сила есть экономическая власть над субъектами производственной деятельности. Экономическая власть на предприятии сводится к тому, чтобы вынудить работника «потреблять посредством своего труда средства производства», – считал экономист В.П. Кудряшов [2]. Недостатком данного подхода была жесткая привязка функции экономической власти к определенному классу, концентрация внимания на противоположности интересов сторон и изначальной конфликтности их взаимоотношений.

Эту слабость отмечает и американский экономист А. Берли, который писал, что «К. Маркс строил свою политэкономическую конструкцию на тезисе, что вся власть в несоциалистичеcком обществе преднамеренно организована с целью защиты и поддержания класса, который не располагает собственностью и контролирует ее. Но он глубоко не вникал собственно в проблему власти» [3].

Более глубоко и разносторонне подошли к изучению экономической власти институционалисты. Так, уже упоминавшийся А. Берли утверждал, что экономическая власть «означает способность принимать решение о начале или отказываться от деятельности по производству, купле-продаже, доставке товаров и оказанию услуг. Такая способность сопровождается властью устанавливать условия и назначать цены для тех, кто желает получить работу, купить товары или услуги» [4]. Другой представитель данного направления, Дон Канел, считает, что власть «есть комбинация возможностей и способностей координировать и концентрировать ресурсы, а также предвидеть опасности и благоприятные ситуации» [5] .

Под субъектами экономической власти (физическими лицами) нами понимаются индивидуальные владельцы крупных (контрольных) пакетов акций промышленных или финансовых корпораций, а также все те, кто принимает решения в названных профитных и нонпрофитных организациях (менеджеров корпораций, лидеров профсоюзов, крупных государственных чиновников и т.п.). Все вышеперечисленные субъекты экономической власти в большей или меньшей степени влияют на разработку «правил игры» в экономике и косвенно – в политике.

Можно выделить следующие наиболее часто встречающиеся аспекты проблемы экономической власти: источники, формы, масштабы, способы реализации, последствия, методы ограничения, власть на микроуровне и в экономике в целом, связь экономической и политической власти, конфликты интересов в сфере экономики.

Состав источников экономической власти существенно менялся с течением времени. Достаточно долго единственной основой любой власти, в том числе и экономической, считалось обладание (владение) собственностью – сначала земельной, затем средствами производства в промышленности.

В XX в., особенно во второй его половине, лидирующая роль от недвижимости постепенно переходит к движимому имуществу, представленному прежде всего различными инструментами фондового рынка (акции, облигации корпораций; ценные бумаги государства), а также объектами промышленной собственности (изобретения и ноу-хау, лицензии и патенты, товарные образцы и фирменные знаки). Это, однако, не означает потерю недвижимостью своего значения. Она и сейчас является источником экономической власти, но в статической функции (как материальная основа, наполнение ценных бумаг, как показатель статуса и кредитоспособности субъекта экономической власти). Динамику же осуществления экономической власти в развитых странах связывают с движимым имуществом. Основой экономической власти большинства ведущих экономических институтов является владение так называемым бестелесным имуществом.

В конце ХХ в. с развитием вычислительной техники и ее проникновением во все сферы жизни общества (в том числе в экономику) информация и информационные технологии становятся неотъемлемой составной частью процесса принятия властных решений. Так, О. Тоффлер утверждал, что все те, кто занимают господствующее положение в обществе, не обязательно владеют средствами производства, но они обязательно контролируют средства и потоки информации.

Еще одним важным источником экономической власти является организация. Дж.К. Гэлбрейт в своей работе «Анатомия власти» выделяет ее наряду с собственностью. Он подчеркивает, что «собственность является лишь одним из трех источников власти, причем в последнее время ее значение снижается в пользу организации. Власть в компаниях и государстве, первоначальным источником которой была собственность – финансовые ресурсы, в настоящее время исходит от структурной организации индивидов, от бюрократии» [6]. Он же выделял несколько черт организации как источника власти. Одна из них – это ее «бимодальная симметрия», другими словами, зависимость производимых ею эффектов от ее внутренней структуры («сила и регулируемость внешней власти зависит от глубины и уверенности во внутреннем подчинении»). В качестве примера приводится профсоюз. Его члены, вне зависимости от индивидуальных предпочтений, принимают предлагаемые им условия, касающиеся зарплаты, условий труда, а также соглашаются на отказ от работы и зарплаты в момент забастовки. И именно от этого внутреннего подчинения и солидарности зависит внешняя власть профсоюза – возможность соперничества на равных с предпринимателями или правительством, выступать одним из субъектов экономической власти.

«Каждый человек в организации передает руководящим структурам (центру принятия решений) некоторую часть своей индивидуальной свободы, но не бескорыстно, он делает это потому, что взамен получает от нее некоторую выгоду или удовлетворение (экономическое, интеллектуальное или психологическое), действуя как часть группы», – так характеризует указанную черту другой институционалист А. Берли [7].

Еще одной чертой внутренней целостности организации и ее стабильного существования является умелое использование руководящими структурами «рычагов» (инструментов) власти, таких как авторитет, принуждение, поощрение, влияние.

Внешняя власть экономической организации, например корпорации, проявляется в следующих возможностях:

• -    определять, когда, где и как будет осуществляться ее деятельность, в том числе как будут распределяться капитал и другие ресурсы;

• -    покупать услуги и ресурсы, отдавая предпочтение тем людям и организациям, которые с ней тесно связаны или предлагают более выгодные условия;

• -    совершенствовать продукцию на основе внедрения достижений НТП;

• -    манипулировать ценами, что обусловлено использованием эффекта «масштаба производства», а также широкими возможностями в области рекламы и сбыта продукции;

• -    определять, в каком размере и как будет распределяться ее доход.

Итак, в зарубежной литературе выделяются три основных источника власти, характерных для современной экономики: собственность, информация и организация. Выше мы уже использовали такие термины, как контроль , влияние , принуждение , зависимость , господство , авторитет . Все это различные типы властных отношений, каждый из которых характеризует одну из двух форм власти: потенциальную (непроявившуюся) и реальную (реализованную). К первой, на наш взгляд, можно отнести зависимость, авторитет, принуждение и влияние, ко второй – контроль и господство. Это деление, конечно, условно, так как четкую грань между данными категориями установить трудно. Для этого требуется анализировать конкретные ситуации, взаимоотношения конкретных экономических субъектов. Однако определить содержание данных категорий и оттенить различия между ними необходимо. Это можно сделать с помощью системного подхода.

В его рамках власть можно определить как совокупность специфических отношений, отли- чительной особенностью которых является возможность воздействия одного элемента на другой в строго определенном направлении, с целью изменить его поведение. Мы проследим формирование отношений власти на примере распределения контроля над ресурсами внутри организации. Причем этот контроль важен не сам по себе, а как рычаг экономического воздействия.

Перераспределение контроля над ресурсами в ходе обмена ими внутри организации приводит, в конечном итоге, к состоянию зависимости, т.е. образованию доминирующих и зависимых элементов организации. Таким образом, зависимость представляет собой власть в потенции, возможность для применения средств власти. Типичными примерами зависимости являются отношения, складывающиеся между поставщиками сырья и материалов и теми, кто осуществляет их переработку; оптовыми и розничными торговцами; кредиторами в лице финансовых институтов и заемщиками и т.п. Другой пример: отношения, которые имеют место в рамках акционерного общества – между рядовыми акционерами и менеджерами, между советом директоров и правлением, между акционерами и наемными работниками и т.д.

Еще одним компонентом системы властных отношений внутри организации является авторитет. Он предполагает наличие узаконенного права контролировать действия других в системе социально-экономических отношений. В его основе могут лежать как формальные критерии (занятие определенной должности или поста), так и неформальные (высокая квалификация, профессионализм, компетентность, опыт работы в какой-либо области и т.д.).

Весьма эффективными для достижения целей организации является принуждение, которое включает в себя применение экономических (физических) санкций или угрозу таковых. Принуждение – тип властных отношений, при котором согласие зависимой части достигается за счет лишения или угрозы лишения ее необходимых ресурсов. Яркий пример таких отношений – взаимодействие хозяйствующих субъектов в дефицитной (командной) экономике, когда у производителей и потребителей нет возможности выбора альтернативного партнера (карточная система и пр.). Метод принуждения широко применяется государственными органами в отношениях с хозяйствующими субъектами (налоги, лицензии, судебное преследование).

Наиболее эффективными являются отношения власти в том случае, когда существует согла- шение между зависимыми и доминирующими частями организации. Оно может быть достигнуто в результате боязни последствий неуступчивости, даже когда не видно прямых потерь, а взаимодействие не узаконено или неавторитетно. Для обозначения такого типа отношений используют термин влияние. По мнению американского социолога Т. Парсонса, «объем влияния, имеющегося у социальной единицы – индивида или группы, идентичен уровню ее престижа в социальной системе» [8].

При переходе от характеристики потенциальной власти к реальной необходимо изменить метод описания. Системный подход является здесь менее уместным. Данная точка зрения подтверждается анализом зарубежной литературы, касающейся этих вопросов. Реальная экономическая власть выступает в ней, в отличие от потенциальной, количественно и качественно определенной. Так, Д. Котц на основе изучения исторического опыта отношений в банковском секторе США, анализа структуры корпоративной собственности и статистических данных, характеризующих вышеуказанные отношения, делает вывод о наличии контроля. При этом контроль выступает уже не как способность, а прежде всего как возможность формировать общую политику руководства компании. Он также считает полезным провести различие между понятиями контроль и управление . Последнее означает действия по руководству производством, включая выработку и принятие решений, а также координацию деятельности фирмы.

В противоположность управлению, которое означает деятельность, контроль означает власть, и поскольку проведение политики корпорации является составной частью управления, это возможность влиять на управление корпорации. Более того, контроль – это возможность определять результаты управленческой деятельности в той ее части, которая относится к выработке политики корпорации.

Значение контроля возрастает при переходе от индивидуальной к коллективным формам хозяйствования. Контроль как экономическая категория выражает целый комплекс отношений между владельцами титулов собственности, а также агентами других легальных и скрытых форм воздействия на корпорацию. Категория контроль (отношения контроля) играет ключевую роль в характеристике системы властных отношений, присущих современной рыночной экономике. Она дает ответ на важный вопрос (в чьих интересах?), который особенно значим в переходные периоды.

Следующий аспект проблемы экономической власти – способы ее реализации – тесно связан и во многом совпадает с предыдущим (с формами). Поэтому хотелось бы затронуть один принципиальный вопрос – легитимности экономической власти.

Под легитимацией (приобретением легитимности) подразумевается процедура общественного признания какого-либо действия, действующего лица, события или факта. Ее не следует путать с легализацией, а легитимность с легальностью, т.е. с законностью. Легитимация не обладает юридическими функциями и не является правовым процессом. По отношению к экономической власти это означает выяснение того, насколько деятельность конкретного экономического субъекта (и субъекта экономической власти в том числе) отвечает потребностям общества и отдельных его составляющих.

Здесь более уместным является функциональный подход к разрешению этой проблемы. В соответствии с ним власть не может существовать отдельно от некоторой идеи или принципа, подтверждающего ее и поэтому позволяющего держателям власти рассчитывать на лояльность и сотрудничество. Экономическая власть подтверждается, главным образом, фактом того, что нужно производить, потреблять и распределять товары и услуги, создавать соответствующие условия для населения. Так долго, как экономическая организация, государственная или частная, получает и использует власть для осуществления этих функций, она владеет и использует этот инструмент в целях, которые подтверждают ее право на это. Соответственно, иллюстрацией нелегитимности использования экономической власти является выпуск ненужной продукции и услуг, так как они не отвечают функциям предприятия.

Данный подход к легитимности отражает реалии рыночной экономики, где наряду с суверенитетом производителя в отношении разрешения микроэкономической триады существует суверенитет потребителя, который отдает предпочтение тому, кто решает задачу легитимации наиболее эффективно с наименьшими издержками. Ежедневное голосование рублем (долларом и пр.) выявляет того, кто в данный момент в большей степени достоин обладания экономической властью.

Вопрос о масштабах экономической власти является, с одной стороны, очень важным, с другой – чрезвычайно сложным для исследования. Причин этому несколько: во-первых, многомерность и многоплановость самого феномена (даже по отношению к отдельному экономическому субъекту); во-вторых, информация, на основе которой могут быть сделаны выводы, труднодоступна и ограничена. Сбор информации такого рода и в объеме, достаточном для основательных выводов, как показывает зарубежный опыт, под силу государственным органам и небольшому числу крупных исследовательских центров.

Мощь конкретного субъекта экономической власти измеряется своим набором количественных параметров. Однако есть и такие, которые свидетельствуют о превращении количества в качество. Среди них можно выделить способность к крупномасштабным инвестициям, созданию новых рабочих мест, разработке и внедрению передовых технологий, монопольное положение на рынках товаров и услуг, труда, природных ресурсов, денег, коммуникаций [9; 10]. Слабая идентифицируемость этих обстоятельств сводит на нет эффект большинства мер по совершенствованию государственного регулирования экономики.