Экспозиционные технологии "живого музея" как динамичная форма реконструкции исторически сложившихся видов деятельности

В настоящее время в Институте Наследия ведется разработка темы «Современные музейно-парковые комплексы в России: оригинальные проекты и проблемы их реализации»1. Одна из ее основных задач — проанализировать сближение методов и технологий актуализации культурного и природного наследия, отмечаемое в практике музеев под открытым небом и тематических парков историко-культурной направленности. Точнее — методов и технологий экспозиционной деятельности этих учреждений.

В своей работе мы опираемся на классификацию методов, разработанную и внедряемую Т. П. Поляковым. Согласно его подходу выделяется пять методов экспозиционного проектирования, применяемых в зависимости от цели создания экспозиции. Это — коллекционный, ансамблевый / ландшафтный, иллюстративно-тематический, музейно-образный и образно-сюжетный (художественно-мифологический) методы2.

Все разнообразие музейно-экспозиционных приемов невозможно объяснить исключительно отличиями данных методов, ведь при проектировании даже схожих экспозиций решаются самые несхожие задачи. Соответственно, используются разные экспозиционные технологии. В их числе — мультимедиа, технологии «витрины-образа» и «живого музея», в концептуальной и методологической разработке которых Институт Наследия принимал непосредственное участие3. Конечно, нельзя забывать о традиционных технологиях; также — о новых, активно развивающихся в настоящее время, которые условно можно назвать сенсорными, инклюзивными, технологиями тематических парков и т.д.

В данной статье анализируются перспективные интерактивные приемы экспонирования, объединяемые в группу технологий «живого музея» . Они широко используются в отечественных музеях под открытым небом, и основная область их применения — актуализация нематериального наследия, то есть сохранение, реконструкция и, в исключительных случаях, ревитализация традиций. Важно отметить, что для демонстрации объектов неосязаемого наследия музеи прибегают как к таким интерактивным приемам экспозиционно-выставочной работы (или технологиям экспонирования), так и к интерактивному формату культурно-образовательной деятельности (или технологиям интерпретации экспозиции). Поэтому провести смысловое различие между ними — одна из главных задач настоящей статьи.

Российская музейная энциклопедия определяет интерактивность как технологию, предполагающую «активное участие аудитории … в процессе коммуникации … с целью обретения личного опыта для лучшего освоения музейного пространства» и использующуюся «в формах культурно-образовательной деятельности (интерактивные занятия, театрализованная экскурсия, ролевая игра), а также при разработке сопроводительных материалов (листки активности, твор- ческие задания, интерактивные путеводители)»4. То есть, речь идет об интерактивных технологиях интерпретации экспозиции, активно развиваемых музейными педагогами и получивших концептуальное описание в трудах Столярова Б. А., Юхневич М. А. и др. специалистов.

Классический пример использования таких форм культурно-образовательной деятельности можно увидеть в Музее деревянного зодчества и народного искусства «Малые Корелы» (Архангельская область). Этот скансен обладает одной из наиболее масштабных экспозиций деревянной архитектуры под открытым небом в России, включающей 120 исторических построек XVI — нач. XX в. Причем, каждый из экспозиционных секторов (Каргопольско-Онежский, Двинской, Пинежский и Мезенский) представляет собой модель поселения с характерной для того или другого района планировкой и наиболее типичными постройками. В их контексте проходит множество театрализованных и интерактивных программ, распределенных по нескольким циклам — «Мир северной деревни», «Народные праздники», «Трудовая жизнь русского крестьянства» и пр.

Театрально-игровые приемы, здесь использующиеся, — интересны и оригинальны. Например, во время музейной программы «Страда деревенская» посетители участвуют в уборке настоящего урожая и сжинают созревшие за лето колоски, навешивают снопы и обмолачивают зерна⁵. Кроме того, как и другие российские архитектурно-этнографические музеи под открытым небом, «Малые Корелы» проводят большие музейные праздники («Святки в северной деревне», «Покровские посиделки» и др.). В их обязательную программу входит демонстрация постановочных «этнографических картинок» и работа просветительских площадок народного творчества.

Обращает внимание, что главная задача подобных форм культурно-образовательной деятельности — создание благоприятных (как для адресата, так и для музейного сотрудника) условий для активного освоения (передачи) сведений об историко-культурном наследии. Ключевая особенность — действие всегда запланировано, происходит по сценарию и, как следствие, статично.

Многие российские музеи под открытым небом (музеи-заповедники), реконструируя исторически сложившиеся виды деятельности⁶, пытаются преодолеть этот недостаток. Происходит превращение таких интерактивных программ в постоянные объекты показа и, значит, в неотъемлемую часть экспозиции⁷. Появляется иной формат музейно-экспозиционной работы, построенный уже не на запланировано-игровом поведении участников коммуникации, а на формировании условий для новых видов культурной деятельности, основанных на исторической традиции.

Именно подобные формы экспозиционной работы объединяются в группу технологий «живого музея». Сегодня данное понятие находится в стадии становления, и с учетом все нарастающей популярности нуждается в характеристике и уточнении. Поэтому вторая задача, решаемая в рамках настоящей статьи, — своеобразная реабилитация «живых музеев», упрощенное понимание которых распространено сегодня в музееведческой практике.

Одна из современных концепций «живого музея» строится на идеях Н. Ф. Фёдорова, П. А. Флоренского и Д. С. Лихачёва и разрабатывается в Институте Наследия8. Согласно данному подходу, экспозиционные технологии «живого музея» — это технологии воссоздания интерактивной модели конкретного интерьера, максимально приближенной к оригиналу, где выделяются и используются те объекты, средства и приемы общения и действия, которые были наиболее актуальны в данной исторической среде. К примеру, в библиотеке, театре, трактире, магазине, на корабле и т. п.

Основная задача подобных технологий — спровоцировать в этом условном (или музеефи-цированном) пространстве такие поведенческие ориентиры и действия самих посетителей , которые были наиболее характерны для данных объектов и учреждений в их социально-бытовой или духовно-интеллектуальной реальности⁹. То есть, ожидается, что в музее-библиотеке посетитель поведет себя как читатель , в музее-трактире — как клиент , зашедший поесть и попить, а на корабле — как пассажир или, наоборот, как командир или член команды.

Ключевая особенность интерактивных зон, созданных с помощью технологий «живого музея», — «они не только превращают посетителей в участников игровых программ, но и погружают его в атмосферу реальных интеллектуально-творческих или социально-бытовых акций»¹⁰. Словом, это — динамичная форма реконструкции исторически сложившихся видов деятельности, которая обеспечивает живое (свободное) взаимодействие посетителей с наследием на разных уровнях.

Условная классификация «живых музеев» строится на соотношении в таких экспозициях «духовного» и «материального» и включает:

• —    духовно-интеллектуально-творческие объекты (музеи-храмы, музеи-театры, музеи-библиотеки и т.п.);

• —    социально-бытовые объекты (музеи-магазины, музеи-гостиницы, музеи-трактиры и т. п.);

• —    объекты промежуточного типа (музеи-монастыри, музеи-мастерские (творческие), музеи-салоны и др. зоны общения, органично соединяющее духовное и бытовое)¹¹.

Следует отметить, что схожую трактовку «живого музея» можно найти в популярном Словаре музейных терминов. Однако все чаще в научных докладах и статьях данное определение опускается. В центре внимания оказываются исключительно вопросы внедрения техник «живой истории» в современную музейную сферу (создание парков реконструкции, проведение исторических фестивалей, театрализованных выступлений и др.)12. В результате несправедливо упрощаются идеи «живого музея», и нарастает необоснованное непонимание крайне перспективной формы актуализации культурных традиций, способствующей их ревитализации.

К счастью, практика показывает, что многие российские музеи-заповедники уже не первый год активно осваивают технологии «живого музея». Причем, встречаются разные вариации их использования — локальный, интенсивный и комплексный подходы. Рассмотрим каждый из них подробнее на конкретных примерах.

Локальное внедрение таких технологий приводит к формированию в экспозиции зон «живого музея» (зон живого общения или действия). Например, согласно этому принципу развивается мемориальный комплекс «Сибирская ссылка В. И. Ленина» в Историко-этнографическом музее-заповеднике «Шушенское» (Красноярский край). В рамках любой обзорной экскурсии по заповеднику можно посетить бондарную мастерскую в усадьбе крестьянина-середняка В. А. Зотова; ткацкую мастерскую в усадьбе Г. И. Контарева; гончарную мастерскую в усадьбе Я. З. Петрова и др. Последний объект заслуживает особого внимания, так как в наибольшей степени соответствует концепту «живого музея». В мастерской производится традиционная посуда по историческим технологиям не только для демонстрации, но и для нужд крестьянского (музейного) кафе и для продажи посетителям¹³.

Оригинальные примеры локального внедрения технологий «живого музея» можно увидеть в музеях-усадьбах, сегодня все чаще обращающихся к реконструкции традиционных форм природопользования и хозяйствования. В частности, — в Историческом музее-заповеднике «Горки Ленинские» (Московская область), где в процессе ребрендинга началось освоение многочисленных хозяйственных объектов усадьбы Горки, реконструированной в начале ХХ в. по проекту Ф. О. Шехтеля и Ф. Н. Кольбе.

В рамках данного исследования, интерес вызывают планы музеефикации Оранжерейного комплекса усадьбы. Здесь планируется открытие интерактивной музейно-образной экспозиции « Оранжерея Зинаиды Морозовой-Рейнбот и фло-реальные образы эпохи модерна », которая согласно концепции будет включать три раздела:

• —    «Прекрасная Дама в платье Оранж», посвященный З. Г. Морозовой-Рейнбот и обращающийся к осмыслению ее образа и биографии в контексте известных концептов и символов модерна и Серебряного века;

• —    «Путешествие по Европе и России в цветочную эпоху модерна», который актуализирует с помощью технологий витрины-образа и мультимедиа наиболее яркие и интересные флореаль-ные мотивы, выраженные в архитектуре, декоративно-прикладном и графическом искусстве Нового стиля;

• —    зону «живого музея» — реальную оранжерею , где будут выращиваться растения из исторического ассортимента «Садоводства З. Г. Рейнбот в Горках»; так же, как и в начале ХХ в. — для собственных нужд и на продажу через музейный магазин комплекса¹⁴.

Теперь — несколько примеров интенсивного внедрения технологий «живого музея». Такой подход приводит к образованию на территории комплекса экспозиционных объектов, которые органично совмещают музейные и дополнительные (театральные, библиотечные, ресторанные и т.п.) функции. То есть, становятся «живыми музеями».

В поисках оригинального примера следует вернуться в музей-заповедник «Шушенское», где на протяжении ряда лет успешно функционирует архитектурный комплекс «Новая деревня» . По своей сути, это — тематический парк, расположенный на периферии мемориального пространства, но выполняющий роль музея-эко-гостиницы.

Здесь находится несколько крестьянских усадеб-реконструкций, воссозданных по историческим данным. Самое примечательное, что каждая из них имеет свой конкретный прообраз , то есть воспроизводит внешний облик жилых и хозяйственных построек определенной крестьянской семьи. В частности, один из дворов — это реконструкция усадьбы зажиточного крестьянина Лыткина Панфила Прокопьевича из с. Лугавское Енисейской губернии; второй — воссозданные постройки семьи Рожковых из деревни Рожково; третий — построен по образу дома семьи Верхотурова из деревни Чадобец и т. п.¹⁵

Гости музея, став на время хозяевами одной из этих усадеб, могут жить в этнографически наполненных интерьерах, воссозданных с сохранением аутентичных черт. Причем, новодельные предметы обихода здесь дополняются отдельными артефактами , подлинными по отношению к исторической эпохе. Проживание в этой деревне-гостинице включает не только размещение в крестьянском доме, но и знакомство с блюдами сибирской кухни, посещение бани и участие в насыщенной культурно-образовательной программе.

Широкую славу сыскали два «живых музея» Мемориального историко-литературного и природно-ландшафтного музея-заповедника А. С. Пушкина «Михайловское» (Псковская область). Речь идет о музее-мельнице и музее-почте, открытых на территории деревни Бугрово, которая воссоздана по историческим описаниям и тематически дополняет мемориальные пушкинские усадьбы16. Музей-мельница — это реконструирована водяная мельница начала XIX в., где демонстрируются принципы работы старинных механизмов, восстановленных по архивным описям. В результате — производится мука, которая предлагается посетителю в качестве сувенира. В музее-почте расположена небольшая экспозиция, знакомящая с историей почтового отделения и проходят мастер-классы по обучению технике письма XIX в. Но самое главное в другом: музей предлагает гостям широкий ассортимент привычных почтовых услуг — отправление посылок и бандеролей, писем и открыток.

Наиболее удивительные и оригинальные примеры «живых музеев» можно обнаружить в Литературно-мемориальном музее-заповеднике А. П. Чехова «Мелихово» (Московская область) . Собственно, один из самых известных проектов музея — экспозиция (музей-поликлиника) « Амбулаторiя ». Она открыта в бывшей «людской» и воссоздает кабинет земского врача конца XIX в. Исторический прообраз — медицинские пункты, которые Чехов устраивал в период холеры 1892–1893 гг. в соседних селах. Однако музей реконструировал не только кабинет писателя-врача, но и возродил саму традицию оказания медицинской помощи. Сегодня вторую часть бывшей «людской» занимает действующий фельдшерский пункт , ставший за долгие годы первым медицинским кабинетом в Мелихово и ближайших селах¹⁷.

Второй «живой музей» — метеопост «Мелихово». Он основан на интересной, но малоизвестной стороне общественной деятельности писателя, заложившего здесь традицию метеонаблюдений. Сегодня в интерактивном музейном пространстве можно увидеть исторические артефакты — набор приборов для наблюдений за погодой конца XIX в., а также действующий метеопост XX в. и автоматизированную станцию XXI в.

Следует добавить, что эта метеостанция является единственной в районе официально зарегистрированной в международной метеорологической сети¹⁸. После ее открытия Мелихово стал первым российским литературно-мемориальным музей-заповедником, на территории которого на постоянной основе ведутся измерения метеорологических величин и регистрация атмосферных явлений. Да еще и в такой, экспозиционной форме.

Однако наибольший эффект на посетителя производит комплексный поход к внедрению тех- нологий «живого музея», когда данные технологии становятся основой экспозиционной деятельности музея-заповедника. Это приводит к его преобразованию в масштабный «живой музей», стирающий грани между музейными моделями-реконструкциями и реальностью.

На данном пути развития находятся многие российские музеи-заповедники, в том числе — Михайловское, Шушенское, Ясная Поляна и др. Но наиболее яркий пример — Историко-архитектурный и этнографический музей-заповедник «Кижи» (Республика Карелия).

Напомним, Кижи — один из крупнейших в России музеев под открытым небом смешанного типа. Его основа — ансамбль Кижского погоста (объект ЮНЕСКО), дополненный традиционными постройками крестьян Олонецкой губернии. Они представлены в исторических деревнях Ямка и Васильево, а также в экспозиционных секторах «Русские Заонежья», «Русские Пудожья» и «Пря-жинские карелы».

Важно подчеркнуть, что благодаря продуманному ландшафтному проекту сегодня музей выглядят как живописный зеленый остров с россыпью самых настоящих селений XIX в. Однако особое очарование ему придает использование на разных уровнях технологий «живого музея». Если говорить кратко, с помощью множества одновременно реализуемых проектов на острове происходит воссоздание « естественных очагов активности ». Перечислим некоторые из этих проектов:

• —    в рамках проекта « Ожившая экспозиция » проводится возрождение и демонстрация местных ремесленных технологий и традиционных крестьянских бытовых процессов (стирки, сушки, глажения белья), а также осуществляется собственное производство необходимых копий фондовых предметов и исторических костюмов¹⁹;

• —    проект « Крестьянское хозяйство » — это воссоздание традиционной трехпольной системы земледелия; причем, в данных сельскохозяйственных занятиях принимают участие сотрудники разных отделов музея и, непосредственно, мест-

• ные жители;

• —    программа « Колокольные звоны » — возрождение звонарных традиций; осуществляется как в формате характерных перезвонов на праздники и перед службой, так и в виде фестивалей звонарского искусства, собирающих лучших звонарей со всей России;

• —    в музее-заповеднике открыт Центр традиционного судоходства и судостроения , который занимается сохранением и возрождением исторического судостроения Кижской волости — «шитьем» заонежских лодок («кижанок»).

Следует добавить, что на острове работают Международный учебно-методический центр по сохранению памятников деревянного зодчества , Центр мониторинга и реставрации объектов, Плотницкий центр , выполняющий реставрационные работы на объектах музея и др. профессиональные объединения.

Благодаря такому комплексному подходу, остров-музей превратился в настоящую «ожившую» сказку. Здесь, почти в каждом крестьянском доме, «девушки в ярких сарафанах» плетут, прядут и шьют, «в огородах зреет урожай овощей», в мастерских под открытым небом «плотники показывают свое умение работать», а «над погостом разносится колокольный звон, воссоздавая традиционный звуковой ландшафт»²⁰. Неудивительно, что посетители, передвигаясь по экологическим тропам, абсолютно не ощущают грани между этой обворожительной музейной жизнью и реальностью…

Подводя итог, остается отметить одну крайне важную черту всех представленных проектов. Вне зависимости от выбранного подхода (локального, интенсивного или комплексного), интеграция технологий «живого музея» в экспозиционную деятельность позволяет обрести музейным комплексам собственный и очень индивидуальный образ. Что, безусловно, способствует повышенному интересу к их деятельности.

Более того. Создание «живых музеев» или зон свободного общения и действия — по природе динамичных и постоянно изменяющихся — формирует идейную основу для мотивации посетителей к неоднократному посещению музейных комплексов. И, в перспективе, обеспечивает музеи постоянной аудиторией.