Эластичность права: роль оценочных понятий в разделе имущества супругов

Оценочные понятия, такие как «разумная заботливость», «заблуждение», «надлежащим образом», «уважительная причина» и другие, широко применяются в праве. Их распространённость обусловлена невозможностью законодателя детально регламентировать все жизненные ситуации, что требует использования формулировок с неопределённым содержанием [1]. Раскрытие смысла таких понятий преимущественно осуществляется в научной доктрине и правоприменительной практике.

Принцип римского права in fraudem legis facit, qui salvis verbis legis, sententiam ejus circumvenit («тот, кто соблюдает букву закона, но обходит его дух») отражает идею приоритетности справедливости над формальной законностью. Это актуализирует вопрос о соответствии самих оценочных понятий духу закона и их природе – относятся ли они к правовому позитивизму или порождают доктрину «нечистых рук», правовую асимметрию и конкуренцию со справедливостью.

Оценочные понятия должны предполагать свободу интерпретации фактов. При этом должна учитываться особенность рассматриваемого дела при обязательном соблюдении закона [2]. Но можно ли считать оценочные понятия частью существующего правового института, если их содер-

жание не закреплено на законодательном уровне, причём в каждом отдельном случае правоприменитель определяет их границы? Существует ли возможность дать исчерпывающую формулировку и легальную дефиницию таким оценочным суждениям и понятиям в законе, как «добросовестность», «справедливость», «разумность», «заблуждение», «надлежащим образом»?

Правовые последствия применения оценочных понятий нередко носят деструктивный характер: причинение существенного имущественного ущерба одной из сторон правоотношений, создание коллизий со смежными отраслевыми нормами или нивелирование их регулятивного потенциала. Более того, судебная практика по отдельным категориям дел формирует устойчивые интерпретационные модели (фактические презумпции) в отношении содержания оценочных понятий. Подобные судебные презумпции, выходя за рамки легальных презумпций, de facto ограничивают объем субъективных прав. Ярким примером такой деформации служит презумпция общности долгов супругов, которая, как справедливо отмечено в доктрине, «оказывает негативное влияние на личные отношения супругов и тем самым входит в конфликт с морально-этическими нормами» [3].

Повышение роли прецедентных начал в российском правопорядке представляется обоснованным инструментом мини-

62 Вестник Российского нового университета62 Серия: Человек и общество. 2025. № 3.

мизации негативных эффектов оценочных понятий. Разъяснительная деятельность пленума Верховного Суда РФ по применению таких норм служит ключевым механизмом формирования единообразной практики. Конституционный Суд РФ в Постановлении от 21.01.2010 N 1-П¹ юридически закрепил доктринальное значение правовых позиций высших судов, признав их роль в формировании правоприменительной парадигмы. Данный подход находит развитие в научной литературе: отдельные исследователи обоснованно указывают на способность прецедентов, содержащих ratio decidendi , приобретать нормативную силу, существенно влияя на реализацию обязывающих правоположе-ний и подчас превалируя над ними в конкретных правовых ситуациях [4].

Судебное усмотрение

В связи с этим возникает проблема судебного усмотрения, которая граничит с субъективными пределами личного убеждения судей [5]. Безусловно, внутреннее убеждение судьи, согласно ст. 71 АПК РФ и ст. 67 ГПК РФ, является необходимым элементом оценки доказательств, а его пределы закреплены в правовых актах. В связи с этим решения, вынесенные судьей на основании внутреннего убеждения, должны быть обоснованными и законными.

Правовые предписания, установленные в законе, обладают правовой неопределённостью, которая в равной степени с правовой определённостью является объективным признаком права. Считается, что правоприменительное усмотрение в конечном итоге устраняет эту неопределённость. В связи с широтой выбора между законным и незаконным решением правоприменителя судебное усмотрение нуждается в создании для него пределов и не должно быть произвольным [6].

Судебное усмотрение, будучи производным от внутреннего убеждения судьи, имманентно содержит риск судебного произвола как крайней формы его реализации [7]. Хотя доктринальная позиция, акцентирующая его роль как инструмента гибкости права [8], имеет право на существование, диа-метральность подходов не отменяет объективной связи: расширение дискреционных пределов судьи на базе субъективного убеждения создает предпосылки для вынесения решений, неадекватных требованиям законности и обоснованности. Проблема усугубляется сложностью привлечения к дисциплинарной ответственности за судебные ошибки, если они формально укладываются в рамки усмотрения, но обусловлены недобросовестным или некомпетентным моти-вом2. Это актуализирует фундаментальный вопрос юридической теории: является ли судейское усмотрение экстерриториальным элементом естественного и позитивного

Эластичность права: роль оценочных понятий 63в разделе имущества супругов 63

права, трансцендирующим формальное судебное регулирование, но имманентно соответствующим идеалам jus и aequitas [9]?

Применение судебного усмотрения вызвано не правовой необходимостью, а оценочными понятиями, изобилующими в законе, противоречиями между нормами права, а также прямым указанием правовых норм на его использование.

Внутреннее убеждение судьи

Пределы внутреннего убеждения судьи ограничены только его интуицией, опытом, представлениям о нравственности и справедливости, компетенцией и, конечно же, совестью. Субъективность убеждения суда основана на уверенности в доказанности факта, а объективность – на критериях, которыми судья руководствуется при оценке доказательств. Судебное усмотрение и убеждение должны способствовать вынесению обоснованных и законных решений [10].

Формирование судейского усмотрения под влиянием внутреннего убеждения не изолировано от экстралегальных детерминант. Личностные характеристики судьи, его мировоззренческие установки в качестве представителя государственной власти способны имплицитно влиять на дискреционные решения. При этом цифровая трансформация правосудия генерирует новые измерения процессуального неравенства [11]. Риски социальной асимметрии, коррелирующей с проблемой субъективности усмотрения, проявляются, inter alia, в форме цифрового разрыва (digital divide): ограниченный доступ стороны к квалифицированной юридической помощи усугубляется ее неспособностью эффективно использовать цифровые платформы и инструменты в силу отсутствия необходимых компетенций или ресурсов.

Цифровизация правосудия не устраняет риски социального неравенства, что коррелирует с проблемой субъективности судейского усмотрения: неравенство граждан в аспекте права на квалифицированную помощь может обрести форму цифрового неравенства в том случае, если гражданин не имеет возможности обладать навыками работы с оборудованием и программами [11].

Таким образом, оценочные понятия демонстрируют дуалистическую природу: являясь инструментом правовой адаптивности, они одновременно выступают перманентным источником правовой неопределенности. Эта имманентная неопределенность материализуется в судебных актах, создавая риски произвольного толкования. Данный парадокс подчеркивает императив: применение оценочных категорий должно строго соответствовать принципу соразмерности и не может служить основанием для ущемления охраняемых законом прав и интересов участников правоотношений.

Тем не менее правосудие стремится к правовой определённости, res judicata , пресечению произвольного истолкования и применения норм закона [12]. Правовая определённость и оценочные понятия в настоящее время стали допустимы как способ улучшения восприятия субъектами правоотношений для формулировок правовых предписаний¹, но положение Конституционного Суда не придаёт им законную силу, а следовательно, такие формулировки могут быть оспорены в силу своей субъективно-

64 Вестник Российского нового университета 64 Серия: Человек и общество. 2025. № 3.

сти. Другими словами, оценочные понятия с одинаковой степенью уверенности могут трактоваться как правовая неопределённость и создать своей формулировкой правовую неопределённость в одном и том же контексте судебного решения. С уверенностью можно сказать, что оценочные понятия не должны нарушать права и законные интересы участников правоотношений.

Оценочные понятия в Семейном кодексе

Семейное право переполнено оценочными нормами и понятиями. Среди них: «добросовестный супруг» (п. 4 ст. 30, п. 6 ст. 51 СК РФ), «драгоценности» (п. 2 ст. 36 СК РФ), «злоупотребление со стороны родителей (лиц, их заменяющих)» (п. 2 ст. 56 СК РФ), «злоупотребление родительскими правами» (п. 2 ст. 56, ст. 69; п. 1 ст. 141 СК РФ), «интересы семьи» (ст. 1, п. 1; ст. 7 СК РФ), «интересы сторон» (п. 2 ст. 85; п. 1 ст. 86; п. 3 ст. 87; п. 2 ст. 88, ст. 91; п. 2 ст. 98; п. 4 ст. 101; п. 4 ст. 113; п. 1 ст. 119 СК РФ), «неуважительные причины» (п. 2 ст. 39; п. 3 ст. 111; ст. 130 СК РФ), «предметы роскоши» (п. 2 ст. 36 СК РФ), «уклонение родителей от выполнения своих обязанностей» (п. 5 ст. 87 СК РФ).

Например, оценочное понятие «обеспечение интересов ребёнка» (ст. 54, 65, 121, 122, 124, 155.2 СК РФ) может включать в себя свод международных и конституционных норм права, сочетать десятки статей уголовного права, которые в конечном итоге не способны конкретизировать данное суждение.

Стоит отметить, что в отношении оценочных понятий ст. 54 Семейного кодекса РФ, таких как «уважение его (ребенка) человеческого достоинства» (п. 1 ст. 155.3 СК РФ) и «всестороннее развитие ребёнка» проводились глубокие правовые исследования [13]. Однако, как и в определении оценочного понятия «обеспечение интересов ребёнка», учёные до настоящего времени не пришли к их единому толкованию, в связи с чем авторы исследований не могут претендовать на исчерпывающие выводы.

Использование законодателем оценочных понятий в отношении признания раздела общего имущества супругов и признания брачного договора недействительным представляет значительный интерес для нашего исследования.

Общее имущество супругов

Один из супругов прибегает к процедуре раздела общего имущества супругов (ст. 38 СК РФ), чаще всего столкнувшись с фактом продажи имущества вторым супругом, который «титульно» им владел (было на него оформлено в период брака). Течение срока исковой давности в спорах о разделе совместно нажитого имущества не ограничен датой развода и начинается с момента, когда истец узнал о нарушении своих имущественных прав1. Стоит отметить, что объектом спора может быть не только движимое или недвижимое имущество, но и доходы от трудовой2 и предпринимательской деятельности в период брака3, которые, согласно п. 2 ст. 34 СК РФ,

Эластичность права: роль оценочных понятий 65в разделе имущества супругов 65

не имеют специального целевого назна-чения1.

Несмотря на то что действующие Семейный и Гражданский кодексы «регламентируют спорные вопросы вокруг совместно нажитого имущества супругов» [3], существующие оценочные нормы в законе, на наш взгляд, в ряде случаев лишают одну из сторон спора права на защиту.

В определении Судебной коллегии ВС РФ от 26.10.2021 года2 мы встречаем оценочные понятия в позиции истицы, Сидоровой Ольги Сергеевны к ответчику Сидорову Денису Евгеньевичу относительно спорного имущества, а именно: «отчуждение имущества не в интересах семьи», «деньги потрачены не в интересах семьи». Неудивительно, что и Судебная коллегия предлагает истцу доказать обстоятельство иска, что ответчик действовал вопреки «воле данного супруга» и «не в интересах семьи». Тем не менее Верховный Суд, отменяя решения нижестоящих судов, не нашёл ничего более уместного, как подвергнуть сомнению презумпцию согласия второго супруга на сделки в период брака

(п. 2 ст. 35 СК РФ), а также потребовал доказательств от Сидорова Д.Е. относительно того, были ли потрачены средства от продажи спорного имущества (транспортного средства) на «нужды семьи». Следует отметить, что оценочное суждение «нужды семьи» содержится в п. 2 ст. 45 СК РФ и подразумевает защиту прав кредиторов, к коим Сидорова О.С. никак не относится. Это означает, что данная норма не применима в исследуемом нами деле.

В своих выводах Верховный Суд РФ начинает применять не менее известное оценочное суждение «юридически значимое обстоятельство», которое было выведено из ст. 234 ГК РФ публичной позицией ВС РФ специалистами АО «Консультант Плюс»3. Стоит заметить, что придать этому понятию правовой смысл и конструкцию попытались три обзора судебной практики, утверждённые Президиумом ВС РФ. Речь шла о возможности проживания в спорном жилье4, неотделимости спорного объекта недвижимости5 и определения целевого назначения земельного участка6. На самом деле существует ст. 265 ГПК РФ,

Вестник Российского нового университета Серия: Человек и общество. 2025. № 3.

которая говорит о фактах, которые имеют юридическое значение. Перечень фактов также регламентирован ст. 264 ГПК РФ, однако п. 10 бесконечно расширяет возможность признания на основании судейского усмотрения и «других» фактов как имеющих юридическое значение. Думается, что тема оценочных суждений в ГК РФ и ГПК РФ, ведущих к аберрации от духа закона, требуют отдельного внимания исследователей. Согласно решению Верховного Суда РФ дело истицы Сидоровой Д.Е. было отправлено на новое рассмотрение.

Прямо противоположное решение было принято Четвертым кассационным судом от 06.03.2024 года1. В абсолютно идентичной ситуации истице на основании проблемы доказывания оценочного суждения, что ответчик при реализации имущества, оформленного на него в период брака, действовал «не в интересах семьи», было отказано в удовлетворении кассационной жалобы на решение Сочинского суда. Кассационный суд, на наш взгляд, обоснованно посчитал, что доказывание оценочных понятий в законе лежит на истце, не приравнял истца к кредиторам, признав тем самым существование презумпции согласия второго супруга (п. 2 ст. 35 СК РФ) при продаже совместно нажитого имущества титульным супругом. В своей позиции суд сослался на определение ВС РФ от 28.11.2023 года2, где титульный собственник продал имущество (транспортное средство “Volkswagen Tiguan”), где презумпция согласия супруга на отчуждение имущества (п. 2 ст. 35 СК РФ) стала причиной отказа истцу в требовании признать сделку по продаже спорного автомобиля недействительной.

Брачный договор

Важной темой обсуждения в профессиональном сообществе остаётся проблема признания брачного договора недействительным. Самыми распространёнными оценочными понятиями, применяемыми в судебных решениях в таких случаях, являются «принцип гуманности, разумности и справедливости» (ст. 5 СК РФ) и обстоятельство «крайне неблагоприятного положения» (п. 3 ст. 42; п. 2 ст. 44 СК РФ).

Неочевидность наступления действия нормы «крайне неблагоприятного положения» при заключении брачного договора тем не менее создаёт угрозу его возникновения в будущем, связанную, как правило, с расторжением самого брака. Существующая практика заключения брачного договора с формулировкой «на кого имущество зарегистрировано, тот и является его собственником» в большей степени вероятности закончится признанием такого договора недействительным [14]. При этом стоит отметить, что сам факт превышения доли одного из супругов не должен быть признан в качестве

Эластичность права: роль оценочных понятий 67в разделе имущества супругов 67

«неблагоприятного положения» второго супруга1. Кроме того, если один из супругов знал о непропорциональном разделе имущества до того, как был заключён брачный договор, то признать такой договор недействительным не представляется воз-можным2. Причём в рамках последнего примера коллегия ВС РФ не смогла указать в своём определении, каким образом Клеман А.Ю. должна была доказать, что условия брачного договора поставили истицу в «крайне неблагоприятное положение», так как сама формулировка нормы п. 2 ст. 44 СК РФ является оценочным, а не категорийным понятием и, следовательно, не может быть доказана в суде, равно как и обратная позиция.

Диспропорциональность при распределении имущества в рамках брачного договора является наиболее частой рассматриваемой причиной рассмотрения подобных споров в суде. Однако стоит признать, что не всегда диспропорция будет причиной признания брачного договора недействи-тельным3.

Рисунок 1 наглядно демонстрирует, что за последние 10 лет из 2445 рассмотренных дел 54,5 % исков о признании брачного договора недействительным вследствие его диспропорциональности были удовлетворены полностью или частично4.

Следует отметить, что при признании брачного договора недействительным из-за диспропорции в разделе имущества, как в деле ВС РФ от 26.05.2020 года⁵, к норме п. 2 ст. 44 СК РФ часто применяется п. 3 ст. 43 СК РФ. Это положение, содержащее оценочное понятие, усиливает позицию истца, поскольку включает в себя следующую формулировку: « содержать другие условия , которые ставят одного из супругов в крайне неблагоприятное положение». Пределами понятия «другие условия» может быть только внутреннее убеждение судьи, которое станет в конечном итоге судебным усмотрением.

На Рисунке 2 мы видим, что при сочетании двух норм, а именно п. 2 ст. 44 СК РФ и п. 3 ст. 43 СК РФ, в 73,8 % случаях суды могут признать брачный договор недей-ствительным6.

68 Вестник Российского нового университета68 Серия: Человек и общество. 2025. № 3.

Выводы суда v

Удовлетворено         41.296

Отказано ^И 45.596

Частично удовлетворено Ц 13.396

Начните вводить название или выберите из списка

Исковые требования удовлетворены                                (1007)

В удовлетворении требований отказано                              (1112)

Исковые требования частично удовлетворены                        (326)

Рисунок 1. Решения по искам о признании брачных договоров недействительными из-за их диспропорциональности

Источник: Аналитическая система Сутяжник. URL: (доступ для авторизованных пользователей; результат дан по запросу; дата обращения: 05.06.2025).

Выводы суда v

Удовлетворено              62.696

Отказано 3Z 26.296

Частично удовлетворено 111.296

Начните вводить название или выберите из списка

Исковые требования удовлетворены                                (1504)

В удовлетворении требований отказано                              (628)

Исковые требования частично удовлетворены                        (269)

Ключевые темы v

Рисунок 2. Решения по искам о признании брачных договоров недействительными при использовании двух норм закона за последние 10 лет

Источник: Аналитическая система Сутяжник. URL: (доступ для авторизованных пользователей; результат дан по запросу; дата обращения: 05.06.2025).

Эластичность права: роль оценочных понятий 69в разделе имущества супругов 69

На защиту присутствия оценочного суждения «крайне неблагоприятное положение» в отечественном правоприменении как способа признания брачного договора недействительным в 2024 году встал Конституционный Суд РФ. Гражданин Ежов С.В. получил отказ в принятии жалобы высшим судом на проверку соответствия положения п. 2 ст. 44 СК РФ статьям 17, 19, 35, 46 и 55 Конституции РФ1. Конституционный Суд обосновал отказ лишь пределами предоставленного ему законом судебного усмотрения.

Конституционный Суд РФ в другом своём решении от 30.05.2024 года при аналогичном заявлении гражданина Прокудина В.А. пояснил, что, несмотря на отсутствие критериев, определяющих со- держание оценочного суждения относительно «крайне неблагоприятного положения», решение данного вопроса всегда остаётся на усмотрение суда2.

Конституционный Суд РФ в решении от 30.06.2020 года относительно жалобы гражданина В.А. Бабича пояснил, что оценочная характеристика нормы п. 2 ст. 44 СК РФ отсылает взгляд судьи «к неограниченному числу конкретных правовых си-туаций»3, конкретным обстоятельствам4, когда свобода усмотрения не будет нарушать конституционную свободу граждан5.

Эти примеры показывают, что решения суда, основанные на оценочных суждениях, защищены свободой усмотрения и не требуют раскрытия истцам критериев оценки доказательств ввиду создаваемыми

Вестник Российского нового университета Серия: Человек и общество. 2025. № 3.

такими суждениями эластичности права. При этом такие решения относят их к естественному праву, отвечающему идеалам справедливости.

На Рисунке 3 представлена статистика за последние 10 лет в отношении 2393 исков о признании брачных договоров недействительными в контексте нормы п. 2 ст. 44 СК РФ1.

Можно сделать вывод, что брачный договор как инструмент раздела имущества и способ выделения личного имущества в браке надёжен только в 58,3 % случаев. Причиной такой статистики является существование оценочных понятий в отсутствие их категорийности в действующем законодательстве и разрешаемых путем судейского усмотрения, основанном на внутреннем убеждении судьи. В решении высших судов чаще всего ссылаются на пункты 75, 86, 89 Постановления Пленума ВС РФ № 25 от 23.06.2015 года2, положения статей 10, 153, 166, 167, 177, 178, 179, 209, 421, 432 ГК РФ и процессуальные нормы статей 12, 56, 67 ГПК РФ.

Правовая неопределённость и выводы

Обеспечивая доступность правосудия для его участников, стоит упомянуть о правовой неопределённости, делающей защиту прав участников и их законных ин-

Выводы суда v

Удовлетворено 31.896

Отказано Ц^^^ 58.396

Частично удовлетворено J 9.996

Начните вводить название или выберите из списка

Исковые требования удовлетворены                                  (767)

В удовлетворении требований отказано                              (1407)

Исковые требования частично удовлетворены                         (239)

Рисунок 3. Статистика недействительности брачных договоров за последние 10 лет Источник: Аналитическая система Сутяжник. URL: (доступ для авторизованных пользователей; результат дан по запросу; дата обращения: 05.06.2025).

Эластичность права: роль оценочных понятий 71в разделе имущества супругов 71

тересов в судебных процессах относительно признания брачных договоров недействительными невозможной.

К сожалению, упрощая процессуальную форму семейного законодательства при помощи оценочных понятий, правосудие всё более явно обретает черты неопределённости. Такое положение влечёт за собой потерю доверия системе правосудия, создаёт предпосылки конфликта между исполнительной судебной властью и обществом, увеличивая тем самым градус правовой нестабильности [15].

Существование оценочных понятий в отечественном законодательстве создаёт существенные проблемы для правоприменительной практики. Это касается и дел, связанных c разделом имущества и признанием недействительными брачных договоров. Оценочные понятия, с одной стороны, приводят к гибкости и широте интерпретаций, но с другой – к созданию неопределённости и субъективности судебных решений.

Для того чтобы повысить эффективность судопроизводства, необходимо исключить появление казуистических норм в законе, вызванных оценочными понятиями, существование которых затрудняет расширительное и системное толкование закона. Замена оценочных норм закона на категорийные понятия обеспечит единство судебной практики, соединив нормы законодательства с внутренним убеждением судьи и его дискрецией, что обеспечит эластичное применение принципов гражданского судопроизводства. Это также позволит унифицировать судебную практику, снизит риски неоднознач- ных решений, повысит правовую определённость в судебном процессе, а также исключит возможность неоднозначного толкования.

Кроме того, важно разработать методические рекомендации, содержащие разъяснения для судей относительно того, как и в каком объеме можно применять оценочные понятия, которые бы сужали судейское усмотрение и внутреннее убеждение судьи, сохраняя тем самым целостность контура законности и справедливости. Такие рекомендации также могут предусмотреть разработанные критерии для оценки доказательств и чётких пределов судейского усмотрения, минимизируя тем самым влияние исследуемого нами субъективного фактора.

Также предлагаем расширить использование и систематизирование судебной практики, рассмотренной пленумами ВС РФ, которая может стать ориентиром при решении споров, содержащих оценочные формулировки. Введение таких разъяснений на законодательном уровне, обеспечение открытости решений высших судов будут позитивно влиять на снижение степени правовой неопределённости и способствовать созданию стабильных условий для защиты прав участников правоотношений.

Перечисленные нами меры, безусловно, повысят доверие к отечественному правосудию и предсказуемость самих судебных процессов, что, как показывает исследование, особенно важно при рассмотрении дел, связанных с разделом имущества и оспариванием условий брачных договоров.

72 Вестник Российского нового университета72 Серия: Человек и общество. 2025. № 3.