Элементы дискурс-анализа для оценки манипуляции в глобальных средствах массовой коммуникации

Объектом нашего исследования является дискурс мировых масс-медиа, предмет нашего исследования представляет собой языковые знаки, выделяемые в таком дискурсе с целью введения в заблуждения, камуфлирования неприятной истины, ретрансляции принятого. Материал исследования представляют собой статьи глобальных медиа с сервера (Reuters, AP, BBC, NY Times, Time и т.д.) анализируется при помощи метода дискурс-анализа – метода, используемого социальными науками для оценки того, что характерно для данной речи и только для нее, выявляющего весь спектр отношений и интересов, стоящих за словом, использующего старый, аристотелевский арсенал риторики. Метод все активнее берется на вооружение представителями социальных наук в условиях смены методологических парадигм социальных наук, в условиях лингвистического поворота в гуманитарном знании двадцатого века.

В настоящей статье представляется необходимым в качестве цели статьи представить некоторые примеры роли языковых феноменов как факторов социально-политического дискурса глобальных масс-медиа. Материал и предмет характеризуются новизной связи с недавним возникновением глобальных масс-медиа, качественно изменившимся характером глобального медийного дискурса, цель, задачи и выводы могут быть охарактеризованы как достаточно актуальные для выработки оптики по прочтению медийного дискурса, для социально- политического дискурса в образовании и общественной практике.

Радужные перспективы некоторые социологи связывают с обеспечением всеобщего доступа к Интернету, что и позволит говорить об электронной демократии, информированности граждан даже с минимальными доходами, глобальной информационной революции. Однако действенным фактором является фактор манипуляции общественным мнением и создание сомнительных социальных представлений. Создание информационных фантомов прессой отторгается людьми на подсознательном уровне, проявляется в оценке ими электронных СМИ. Сегодня отсутствует адекватное академическое представление о виртуальной действительности, мало философских работ, анализирующих виртуальную действительность [Вершинин, 2004; Делягин, 2003]. Однако явственен интерес к такой форме информации, понятно, что оперативность, доступность, открытость коммуникации – несомненные достоинства новых электронных медиа.

Для оценки новой коммуникации получает развитие преподавание наук коммуникативного цикла – теории коммуникации, герменевтики, теории переговоров, конфликтологии, семиотики, теории спора и аргументации [Почепцов 2000, 2003, 2004]. В этой связи хочется напомнить о риторике, так как она является безусловным ядром речемыслительных действий и гуманитарного знания. Сегодня довольно остро стоит задача массового обучения наиболее эффективным речевым действиям всех видов. Знание видов словесности, их смысловых возможностей, отношения к другим видам культуры представляются составляющими риторической грамотности [Рожде- ственский, 1996]. Риторика – учение о развитии мысли в слове – вновь в фокусе внимания в нашем обществе.

При обучении приобретают все большее значение новые информационные технологии. В современном обучении большое внимание не может не уделяться работе в сети Интернет (веб-серфингу), знакомству с наиболее известными сайтами в системе Интернет, подготовке и анализу информационных блоков. Таковы реалии современного информационного мира.

Явственно отмечается вторжение в неориторику новой терминологии из теории коммуникации, психологии, социологии, семантики. Неориторика ставит и проблему речевого существования человека и народа; изучает эффективность речи в контексте подготовки современного речедеятеля; дает рекомендации речедеятелям, принадлежащим к разным профессиям. Современные функции риторики, которые могут быть поняты и как ее задачи, мыслятся как общественное управление, формирование морали, нравственности и этики, формирование стиля, исследование психологии речетворчества [Рождественский, 1996: 95]. Задача речевого поступка (выбор слов, выбор риторических фигур) состоит в производстве уместной, правильной и эффективной речи, приводящей к действию. Трактуя глубину понимания как меру свободы человека, риторика ставит своей задачей и включение человека (организованное или стихийное, не организованное обучением) в речевые отношения.

В содержательном направлении информатизации образования выделяются: а) информационная культура: информационно культурным считается человек, который в состоянии определять свои потребности в информации, искать ее, оценивать и эффективно использовать; б) развитая информационная рефлексия. Оба эти умения подчеркивают потребность решения проблемы информационного кризиса, который проявился в неуклонном экспоненциальном росте документальной информации. Человеку XXI века необходимо уметь ориентироваться в обрушивающемся на него информационном потоке, находить и использовать нужную информацию для получения новых знаний.

Например, глобальные масс-медиа, представляющие мировые политические конфликты. Существуют, как известно, уровни оценки международных отношений [Лебедева, 2003], среди них уровень политической психологии элит и масс. На уровне политических масс исследуются такие вопросы, как восприятие других народов, установки, ценности, представления, существующие в обществе и касающиеся международной сферы. Формирование восприятия политических противников, конфликтов, событий – в центре внимания при риторическом анализе прессы, посвященной международной тематике. Говорится о когнитивных картинах, когнитивных искажениях [Почепцов, 2004]. При этом на уровне представлений масс все многообразие действительности укладывается в рамки полярных понятий - “победа или смерть”, “свой-чужой”, “мы-они”, “хороший – плохой”. Создаются известные психологии феномены: зеркальные образы, приписывающее искажение, создается “дьявольский образ” врага (R. White). Мы вновь оказываемся перед проблемой интерпретации полученных данных и развития техники интерпретации. Представления об информации как источнике конструирования будущей ситуации, особенности коммуникации при демократическом политическом режиме – в центре риторических подходов к анализу прессы.

Информационный жанр в западных англоязычных средствах масс-медиа - новостной рассказ (news story) – основная масса информационных потоков, осуществляющих мониторинг событий. Современные коммуникативные технологии обеспечивают ежедневное чтение основных газет, издаваемых в мире, и сообщений новостных агентств (например, ресурс ).

Приведем пример. Сегодняшний (2009) этап операции США в Афганистане характеризуется планируемым усилением контингента , возмож ным отказом от марионеточного режима Карзая . Посмотрим на риторику глобальных СМИ .

By Jonathon Burch Jonathon Burch Wed Jan 28, 10:51 am ET

BAGRAM, Afghanistan (Reuters) – Some 3,000 new U.S. soldiers have set up bases near the Afghan capital, Kabul, to begin flushing out Taliban in an area which has so far seen little military presence, the U.S. army said on Wednesday.

Around 3,500 soldiers started arriving in Afghanistan this month in the first phase of a troop increase that will almost double the U.S. military presence in the war-torn country , currently at about 35,000.

The majority of the new brigade from the 10th Mountain Division -- around 3,000 soldiers -- are now stationed in bases in Maidan Wardak and Logar provinces to the south of Kabul.

The remainder have been sent to Kunar province in the northeast on the Pakistani border.

"We're expecting a spike in violence upon our arrival. There haven't been any U.S. forces in this area, so the insurgents have pretty much had free rein ," said Lieutenant Colonel Steven Osterholzer, spokesman for the brigade.

"Us just physically being in this region is going to increase troops in contact and probably IEDs (Improvised Explosive Devices)."

Violent conflict surged in Afghanistan last year with some 5,000 people killed and with more attacks around Kabul, ordinary Afghans fear insurgents are slowly encircling the capital.

"We know there are Taliban forces operating in those areas. We plan on being aggressive . We want to identify the sanctuaries and deny them access and the freedom of movement ," said Osterholzer.

A major problem facing international troops in Afghanistan, military leaders say, is that there are not enough of them to be able to effectively hold areas wrested from Taliban control.

Жирным шрифтом в отрывке выделены клише , используемые в глобальном дискурсе . Отметим их размытость и оценочность

В сфере коммуникативной культуры поднимается вопрос о научении рефлективным техникам комментирования публицистических материалов, в том числе полученных нами с помощью Интернет. В анализе публичного речетворчества проявляется вся сила аналитического аппарата риторики (герменевтики), которому, безусловно, предстоит учиться и учиться. Необходимо в любой, а особенно в аналитической, руководящей профессиональной деятельности уметь направлять внимание аудитории на важные новые факты, оценивать их, связывать комментируемое явление с другими событиями, выявлять причины этого события, формулировать прогноз развития комментируемого события, обосновывать с помощью примеров необходимые способы поведения и решения задач.

Важно приобретение рефлективной культуры, осмысление проявления стереотипизации материала и мнений. Это важная аналитическая аксиологическая техника приобретается только при осмыслении достаточного количества систематизированного материала, тематически подобранного, что опять-таки прекрасно предоставляется системами поиска и системами отсылок в глобальной сети Интернет.

Наряду с использованием материалов в лингводидактических целях предстоит осмысление использования возможностей самой технологии. Характерной чертой коммуникативных технологий является их влияние на массовое сознание, что отличает их от других видов коммуникации, межличностного взаимодействия [Почепцов, 2000:5].

Всем нам известны теории о том, что язык и является той моделирующей средой, задающей наши оценки, суждения , представления о мире вокруг нас – социальный конструкционизм. Эти теории имеют значительное количество сторонников в среде современных социологов, этнографов, лингвистов, особенно на северо-американском континенте. При желании можно проследить истоки этих взглядов (быть может, лишь без широкой экстраполяции в поле социального) в идеях Гумбольдта, немецких романтиков, Хайдеггера, Сепира и Уорфа, Вайсгербера. На важность языковых языковых феноменов в структуре дискурса обращают внимание и представители герменевтики (М. Хайдеггер, Х.-Г. Гадамер). Особенно четко это положение применимо к суждению о языке публицистического и газетного функционального стиля, являющиеся, наряду с языком социальной науки и управленческо-правовых документов основой социально-политического дискурса. Современная информационная культура характеризуется двумя особенностями: 1) освещение события в средствах массовой информации является вариантом коммуникативной технологии –т. е. такой технологии, которая направлена прежде всего на массовое сознание; 2) гражданин сталкивается не с самим событием, а с освещением в средствах массовой информации. Единицей этого символического мира является имидж. Для имиджа существенны символические конструкты, вербальное, коммуникативное представление события (e.g. университет как “храм науки”).

Изучение особенностей плана выражения в документах такого рода – прежде всего в публицистических речах и газетно-журнальных материалах – способствует выработке критического мышления, рефлективного отношения к стилю, к содержанию данных документов. Об этом убедительно пишет А. А. Волков (2001), считающий, что в современных средствах массовой информации текстам ингерентно присуща способность стереотипий и автоматизмов мышления и выражения.

В исследовании языкового конструирования социальных представлений особенно нас привлекают два момента:

• 1)    изучение автоматизмов выражения -клише, штампов, стандартов стиля и жанра;

• 2)    сознательное “риторическое” переименовывание и формирование другого отношения (тоже массового, тоже стандартного), основные языковые тактики пропаганды. Сюда же - на более высоком уровне - риторическом – относятся стратегии управления корпоративным имиджем, согласованность паблик рилейшнз, опора на авторитеты, автоматизация и деавтоматизация в масс-медиа и имиджелогии.

В исследовании специфики массовой коммуникации (тексты политических выступлений), языковых средств информации и убеждения, рассчитанных на массовую аудиторию, выявляется специфика стилеобразующих факторов такого дискурса [Арнольд 2002: 343-344]: стереотипии в номинации. Риторическая задача выполняется в условиях сжатости представлений, отсутствия возможности контекстных предпочтений, отсутствии длительного времени на творческую подготовку материала и внимательное прочтение реципиентом, при риторической установке жанра и стиля – не только сообщать, но и влиять на реципиента речи.

В этой связи нами обсуждаются вопросы языка масс-медиа: стереотипий , высокой пафосной лек - сики , аксиологической лексики (“звери ”, “недоче-ловеки ”, “наймиты ” ), повторов (“ terrorism ” ), эвфе - мизмов (“принять меры”, “peace enforcement operations”, “hostilities”, “anti-terrorist campaign”, “гуманитарное вмешательство”, “ограниченный контингент” ) и перифраз (“ колыбель революции”, “родина президента ”). Это значимые риторические приемы в создании публицистического текста – и соответственно шаги по его декодированию, семантизации и распредмечиванию. Сюда же относится сложность дефинитивности терминов (“гуманитарная ката -строфа ”, “демократический режим ” ), конъюнк - турность штампа (“мафия ”, “сионисты ”, “масо-ны”, “закулиса”, “красно-коричневые”, “антисемиты ”, “коррупция"), банальность метафоризации (“государство-изгой”, “ось зла”, “светлые дали коммунизма ”).

Есть различные мнения насчет использования и роли метафоры в такого рода дискурсе. Мы склоняемся к точке зрения Г. Г. Почепцова, что в дискурсе публицистическом все средства выражения направлены в сторону автоматизации. В этом заключается его противоположность направлению поэтического дискурса - в сторону деавтоматизации [Арнольд 2002]. Используется в газетном публицистическом дискурсе все то, что способствует стереотипии, таким образом из метафор выбираются банальные метафоры. Если же речь ведем о художественной публицистике, то тут метафоризация богаче и выступает как средство создания смысла.

Клише и штампы политического дискурса очевидны. Так, например, современный внешнеполитический дискурс изобилует штампами типа: “эс-калация напряженности”, “распространение конфликта”, “политические осложнения”, “мировое сообщество”, “переживать переходный период на пути экономической и социально-политической модернизации”, “демократизация политической и общественной жизни”, “перевести конфликт в стадию динамической стабильности”…

Риторические задачи - быстро, сжато дать основное, эмоционально воздействовать, без подготовки подготовить, дать актуальное, подчеркнуть. И. В. Арнольд пишет [2002: 344] : “Поточность, а также то, что журналист обычно не имеет времени на тщательную обработку материала, ведет к частому ис - пользованию штампов. Все это и создает своеобразие стилеобразующих факторов газетного текста”. Своеобразие контактоустанавливающей и эстетической функций языка также характерны для текста в газете (графика, полосы, заголовок, каламбуры и компрессия в заголовке).

Аксиологическая лексика . Многое из вышеуказанного связано с оценочностью в языке. Характерна семантическая иррадиация : присутствие хотя бы одного эмоционального слова придает эмоциональность всему высказыванию.

Следует учитывать, что политический дискурс -это часто стиль информационный, функциональный стиль массовой коммуникации в газете - средство информации и средство убеждения.

Нельзя не заметить, что частые повторы и варьирование определенных слов и сем (например, counterterrorism, global campaign ) сами по себе создают стойкую картину приемлемости информации, отождествляются с определенным автоматизмом восприятия. Распевание на разные лады одного и того же - стойкая и эффективная техника внушения. Значимы явления синонимии с разными оценочными, эмоциональными и экспрессивными коннотациями синонимов, престижности иноязычного варианта, способности к перефразированию и эвфемиза-ции.

С автоматизацией сближаются представления о словесном камуфляже цинизма в политическом дискурсе, процессах эвфемизации и перифразиро-вания, смысловых акцентах, активно затрагивающих публицистическую риторику. В самом деле стара кантовская идея о том, что, смотря в лужу, один видит грязь, другой - звезды, и каждый это свое явление и называет. Вот здесь и проявляется важность именования, особенно в дискурсе, затрагивающем политическую проблематику. “Prisoners ”, “captives”, “hostages”, “rebels”, “terrorists”, “bandits ” - эти слова применяются в отношении од- них и тех же, но далеко не взаимозаменяемы. В самом деле, то, что военные называют “law of armed conflict”, активисты прав человека называют “international humanitarian law”. Вспомним замечательные эвфемизмы: “принять меры ”, “план мероприятий ”, “чрезвычайный меры”, “высшая мера социальной защиты”, “elimination of unreliable elements”, “transfer of population”, “rectification of frontiers”, “pacification”, “гуманитарное вмешательство”, “ограниченный контингент”, “зачистка”, “контртеррористическая операция ”, “пятая графа". Многочисленны примеры эвфемизмов и недомолвок в военнопублицистическом дискурсе: “peace enforcement operation”, “peacekeeping effort”, “ethnic cleansing”, “prisoners”, “hostilities” и т.д.

Сложность дефинитивности терминов в по - литическом дискурсе показательна: “ антитеррори-стическая операция”, “гуманитарная катастрофа”, “этнический геноцид”, “демократические институты”, “правовое государство”, “гражданское общество”, “квазидемократический режим”, “имитационная демократия”, “новое мышление”, “общечеловеческие ценности”, “санитарный кордон”, “мироустанавливающие операции”, “постконфликтное урегулирование ” . В результате многочисленных пустых, лишенных смысла разговоров в СМИ оказались дискредитированными, девальви ровались слова религиозность, православие, тво-рец, разум, вера, религиозное мировоззрение, толерантность, духовность, благочестие. Это новое семантическое явление в сфере исследований лингвистики лжи, демагогии и пропаганды. Все идеологии сегодня - национальные, классовые и др. - апеллируют к демократическом ценностям, правам и свободам человека.

Семантика, толкование терминов оставляют возможность наполнения явления своими смыслами.

Конъюнктурность штампа - повод для размышлений: “полная закрытость экономики ”, “кру-говая порука”, “мафия”, “коррупция”…

Банальность метафоризации - феномен из ряда обсуждаемых: “ высоко нести знамя ленинской внешней политики”, “битва за хлеб”, “битва за урожай”, “битва за светлое будущее”, “классовые битвы пролетариата”, “солнечные дали коммуниз ма ”, “государство - изгой ”, “ ось зла".

Метафора традиционно привлекала внимание исследователей как риторическое средство, и, если в художественном тексте это средство сказать что-то новое, построить неявно данный смысл, вызвать рефлексию читателя, то в области социального строительства метафоры в силу своих семантических особенностей - камуфлируют действительность. Еще в горбачевскую перестройку, когда ясности на предмет, а чего мы хотим, было еще меньше, чем сейчас, элементы “новояза" явили себя в абсолютной метафоричности в социально- политической тематике: “темный тоннель, в конце которого свет (по иным версиям – тьма)”, “обустроенность”, “шок”, “шоковая терапия”, “ обвал”, “обвал рынка ГКО”, “беспредел”, “ближнее (дальнее) зарубежье”, “ население”.

Метафоры здесь способствуют таким явлениям, как переиначивание смысла, замена привычных русскому языку и русскому сознанию слов эвфемистичными (часто опять таки иностранными) понятиями, затуманивание смыла, внесение вполне осознанной путаницы. На это же работают перифразы , нелепые штампы , слова на случай , неологизмы , затертые слова слова - синонимы с различной коннотацией .

Понятие “ стереотип” известно в полиграфии – это монолитная печатная форма-копия с набора или клише, используемая при печатании многотиражных и повторных изданий. В физиологии и психологии этим термином именуется динамический стереотип -форма целостной деятельности мозга, отражающаяся в сознании и поведении в виде фиксированного (стереотипного) порядка условно-рефлекторных действий.

Понимание стереотипа в политической психологии представлено Д. В. Ольшанским [2001: 81]: “С политико-психологической точки зрения, стереотип – стандартизированный, схематизированный, упрощенный и уплощенный, обычно эмоционально окрашенный образ какого-либо социальнополитического объекта (явления, процесса), обладающий значительной устойчивостью, но фиксирующий в себе лишь некоторые, иногда несущественные его черты. Иногда определяется как неточное, иррациональное, чрезмерно общее представление. В широком смысле это традиционный, привычный канон мысли, восприятия и поведения, шаблонная манера поведения, способ осуществления действий в определенной последовательности, единообразие, тождество, инерция мышления, косность, ригидность.”

Роль стереотипов - и позитивная , и негатив - ная . Стереотипы, как известно, “экономичны” для сознания и поведения, они способствуют известному сокращению процесса познания и понимания, быстрому принятию решений. Они не способствуют точности и аналитичности познания, они ускоряют возможности поведенческой реакции на основе прежде всего эмоционального принятия и неприятия информации, ее “попадания” или “непопадания” в жесткие рамки стереотипа. Там, где стереотип, можно обойтись без анализа, без мыслительной работы, без особо ответственного индивидуального решения. Д. В. Ольшанский дает следующую характеристику роли стереотипа [2001: 82]: “Упрощая процесс социальнополитологического познания, стереотипы ведут к построению достаточно примитивного и плоскостного политического сознания – как правило, на основе многочисленных предубеждений, что подчас редуцирует социально- политического поведение до набора простейших, часто неадекватных эмоциональных реакций”.

Законы массовой коммуникации требуют усредненно-обобщенного, стереотипизированного общения: сам акт трансляции, например, некоторой политической идеи на массовое сознание возможен только в форме определенных стереотипов. Процесс тиражирования социально-политической информации, имеющий целью вызвать в сознании и политическом поведении людей сколько-нибудь однородную, сте- реотипную реакцию, возможен только посредством использования информационных стереотипов, вызывающих, в свою очередь, соответствующие психологические и поведенческие стереотипы у реципиентов.

Емкое определение стереотипа представляет Д. В. Ольшанский [2001: 85] : “ …содержательно стереотип можно определить как постоянно декларирующиеся и навязывающиеся людям стандартные единообразные способы осмысления и подходы к социально- политическим явлениям, объектам и проблемам, как общественно - политические каноны и “истины” – нормы, ценности и эталонные образцы политического повеления, постоянно повторяемые и используемые политической элитой, поддерживаемые и распространяемые массовыми информационно- пропагандистскими средствами, подкрепляемые карательными органами в целях удержания основной массы членов общества в единообразном нормативно-послушном состоянии. В содержательном отношении совокупность подобных стереотипов составляет идеологию или идейно- политическую основу данного общества”.

Стереотипы подразделяются на “наши” и “ложные” согласно манипулятивно-идеологической точке зрения. Говорят о различии социально-политических систем по степени стереотипизации сознания и поведения людей, якобы присущей демократической системе большей свободе выбора.Велика роль стереотипов в социализации, символизации. Пассивный зритель, интеллигентный потребитель участвует в феномене, который называется символическая политика.

Политическое отчуждение в социуме и роль стереотипов – интересная проблема. Мы наблюдаем две основные тенденции, в борьбе которых происходит процесс политической социализации – демократизация, включение в политическую жизнь, рост политического самосознания, и напротив, отчуждение человека от государства, политических институтов, процессов принятия решений, добровольное или насильственное политическое отчуждение граждан, апатия и цинизм, недоверия к власти и официальной политике.

Символы , имиджи . Мифологизации традиционно привлекают внимание исследователей, занятых темой “дискурс и власть”. В символе отмечается его гиперинформативность, проверенность временем, нечеткость содержательной стороны позволяет использовать коммуникаторам символы в свою пользу.

Имидж . Правильно подобранный имидж (образ) представляет собой наиболее эффективный способ работы с массовым сознанием. И задает апробированные пути идентификации объекта [Почепцов, 2000: 47]. Идентифицировав объект, мы начинаем легко прогнозировать его действия. Имидж служит и идеализации, и не только для того, чтобы выдать желаемое за действительное, но и для того, чтобы подтянуть действительное к желаемому (адаптация как вид идеализации). Имидж и противопоставляет образ его противоположности. “Железный занавес”, “империя зла”, “мировое содружество” – известные образы.

Подводя итоги исследованию, при анализе политических текстов СМИ методом дискурс-анализа удается выделить некоторые частотные риторические техники таких выступлений, например:

• •    использование клише, штампов, стереотипов;

• •    оценочная лексика;

• •    лексика с эмоциональными и экспрессивными коннотациями ;

• •    многократные повторы и перепевание на разные лады одного и того же;

• •    использование эвфемизмов и перифраз;

• •    сложность дефинитивности терминов;

• •    демонизация оппонента;

• •    утверждение собственного благородства;

• •    ссылки на авторитеты;

• •    манипулирование фактической информацией;

• •    риторические уловки;

• •    использование импликативности;

• •    использование жанровой палитры и экспекта-ций риторики жанра.

Существуют и другие     риторико герменевтические техники. Политическая корректность в гендерном, расовом, возрастном, личностном, имущественном, профессиональном аспектах. Лакировка действительности, смягчение или отвлечение внимания от истины вызывают выработку оптики по прочтению, столь нужную науке и социальной действительности.