Этапы и закономерности освоения славянским населением Московской земли

ЭТАПЫ И ЗАКОНОМЕРНОСТИ ОСВОЕНИЯ СЛАВЯНСКИМ НАСЕЛЕНИЕМ МОСКОВСКОЙ ЗЕМЛИ

Московская земля - особый регион, поскольку в определенный период своего развития он превращается в центр русской государственности. Поэтому особенно важно проследить те особенности его освоения, которые прослеживаются в предшествующий период. Письменные источники здесь помогают мало, поэтому опираться приходится на данные археологии.

Долгое время одной из нерешенных проблем археологии Москворечья являлась хронологическая лакуна в 3-4 столетия, образуемая периодом между окончанием жизни на дьяковских городищах (VII в.) и появлением первых славянских поселений (XI в.). Исторически это обстоятельство объяснению не поддается. Плотность населения эпохи позднего железа была в бассейне Москворечья достаточно высокой, как и в славянское время.

Решение этой проблемы могло двигаться в двух направлениях: либо следует пересмотреть датировки дьяковских поселений, либо искать в Подмосковье славянские памятники старше XI в. И по обоим этим направлениям в последние два десятилетия наметился позитивный сдвиг.

В 1982 г. вышла работа И. Г. Розенфельдт, в которой произведен тщательный анализ и датировки вещей, встречаемых на дьяковских городищах (Розенфельдт, 1982). В результате этого анализа исследовательница пришла к заключению о том, что «жизнь на дьяковских поселениях не завершается в V-VII вв., а продолжается вплоть до X - начала XI в.» (Розенфельдт, 1982, с. 176). К сожалению, выводы автора основаны на датировках отдельных категорий вещей, а не памятников в целом, а ведь поздние вещи могли попадать на поселения дьяковцев и в более позднее время.

Поэтому нам представляется, что более прав К. А. Смирнов, который датирует заключительный этап дьяковской культуры временем от конца VI - начала VII в. до начала IX в. (Смирнов, 1994, с. 95).

Что касается ранних поселений славян (IX-XI вв.) на территории Подмосковья, то к настоящему времени их зафиксировано уже около двух десятков (рис. 1). Основная их часть размещается по течению р. Москвы, что свидетельствует о путях продвижения славян в Московский регион. Освоенной оказывается и такая внутренняя река региона, как Пахра и частично Истра и Клязьма.

В настоящее время количество таких ранних поселений славян в Подмосковье увеличивается почти с каждым годом, так что постепенно начинает заполняться та хронологическая лакуна, о которой речь шла выше. Однако следует отметить, что плотность славянского населения в этот ранний период, видимо, была невысокой, поскольку это время - период первичной инфильтрации славян в изучаемый регион. Преобладающим типом заселения для этих ранних поселений являлся приречный, реже - мысовой.

Оседало славянское население также и на небольших площадках дьяковских городищ, зачастую перестраивая их систему обороны (Тушков,

Луковня, частично Москва). Основная часть городищ, имеющих слои XI в., также размещается по р. Москве (Тушков, Старая Руза, «Связист», Успенское, Москва, Дьяково, Боровский курган).

Результаты исследований ранних сельских поселений в Подмосковье приведены в специальной статье (Юшко, 1998, с. 323-338). Наиболее полные раскопки были проведены на Жуковском селище (Векслер, 1965) и на селище Покров 5. Жуковское селище - сложный многослойный памятник, не сохранивший остатков жилых сооружений. В прибрежной части поселения в нижних горизонтах выявлена нехарактерная для Подмосковья лепная слабопрофилированная керамика.

Селище Покров 5, расположенное на правом берегу р. Пахры, относится так же, как и Жуковское, к типу мысовых. А. К. Станюковичем раскопано 33 кв. м (Станюкович, 1977), А. А. Юшко - 175 кв. м. Раскопки велись в прибрежной части поселения. Выявлены остатки жилых сооружений, представляющих собой западины преимущественно подпрямоугольной формы глубиной 0,1-0,25 м. В одном из жилых сооружений прослежены остатки нишеобразной глиняной печи и следы глиняной обмазки пола. Видимо, это были наземные срубы слегка заглубленные в материк.

Особенно показательна керамика селища Покров 5. Абсолютно преобладают сосуды лепных форм. В уровне зачистки поверхности материка они составляют 94%. Это толстостенная, грубая с шершаво-бугристой поверхностью из-за примесей дресвы и кварцитов керамика, имеющая слабо профилированные венчики (рис. 2). Аналогичная посуда встречена на Новотроицком городище, в слоях Авдеевского селища на р. Сейм (раскопки

Рис. 2. Селище Покров 5. Сосуды из сооружения 4.

А. Е. Алиховой), роменский слой которого датируется IX-X вв. (Алихова, 1963). В этой связи думается, что за нижнюю дату селища Покров 5 следует признать IX в. и отнести его к памятникам роменской культуры, отстоящим далеко на восток от основного региона этой культуры.

В конце 90-х годов большие разведочные и раскопочные работы на предмет изучения ранних славянских памятников в среднем течении р. Пахры были проведены экспедицией ГИМ (Гоняный, 1999, с. 128-146). В результате этих работ выяснилось, что здесь располагался целый куст раннеславянских поселений (Добрятино, Жданово, Стрелково, Новое Сьяново, Макарово - рис. 1). М. И. Гоняный объясняет это обстоятельство причинами природного свойства: этот участок течения Пахры изобилует широ- кими плодородными пойменными долинами, удобными для землепашества. Одно из таких поселений (Жданове 1) было в значительной степени исследовано. Выявлены остатки жилой, как считает М. И. Гоняный, двухкамерной постройки, от которой, как и на селище Покров 5, сохранилась лишь неправильной формы западина в материке. Прослежены остатки печи, сложенной, видимо, из камней на глиняном растворе. В жилище прослежены остатки меднолитейного производства (медный шлак, льячка, весы). В целом, исследователь датирует поселение серединой - второй половиной XI в.

Уже в конце этого раннего периода освоения Московской земли намечаются сгустки памятников, центрами которых являлись крупные поселения (Заозерье - 30 тыс. кв. м, Десна - 30 тыс. кв. м), являвшиеся, очевидно, центрами сельских территориальных общин, из которых происходило освоение близлежащей территории (Юшко, 1991, с. 32-34). Существовала такая община, видимо, и на средней Пахре.

Следующий, второй этап освоения территории Московской земли (конец XI - XIII в.) знаменуется массовым притоком сюда славянского населения. Плотность его настолько велика, что нет возможности опубликовать археологическую карту Подмосковья этого периода из-за сильной ее перегрузки. Наиболее плотно заселенными оказывается течение рек Москвы (до 30 памятников на 100 кв. км), Пахры (до 20 памятников на 100 кв.км) и некоторые другие участки.

Наиболее многочисленным типом сельских поселений этой поры является приречный тип (более 56%), когда селище вытянуто полосой вдоль реки. Однако поселения этого типа располагаются в основном на внутренних реках региона - Пахре, Воре, Северке, в то время как более защищенные поселения мысового типа размещались по течению таких транзитных рек, как Москва, Клязьма (Юшко, 1991, с. 25-29).

Наиболее распространенным типом застройки (около 65%) являлся прибрежно-рядовой, когда селище вытянуто одной, либо двумя полосами вдоль реки.

Так или иначе, подавляющая часть селений домонгольской поры размещалась по берегам рек, служивших главными транспортными артериями, по которым шли основные миграционные и колонизационные потоки славянского населения.

Размеры селищ варьируют очень значительно - от 200 кв. м до 72 тыс. кв. м, однако преобладают поселения небольших размеров площадью до 18 тыс.кв.м.

Принцип освоения славянами бассейна Москворечья в этот период оставался, видимо, тот же, что и для первого периода: сначала происходило сложение территорий сельских общин с крупными поселениями и могильниками в центре, а затем происходило освоение окрестных земель. Всего для этого периода удается пока наметить около 20 таких гнезд поселений, площадь которых составляла 20-30 кв. км (Юшко, 1991, с.46). Следует, однако, отметить, что выделение этих древних общинных земель следовало бы делать на основе сплошных археологических обследований, но таковых участков в Москворечье крайне мало.

Что касается материальной культуры поселений этого периода, то нужно сказать, что из 127 селищ этой поры частичным раскопкам было подвергнуто всего шесть. Приемы домостроительства удалось проследить лишь на одном памятнике - селище Серафимо-Знаменский скит (Юшко, 1976, с. 73).

Как и в первый период, жилыми постройками являлись, видимо, деревянные срубы, от которых сохранились лишь неглубокие западины в материк неправильной формы с остатками печей. Одновременно с глинобит- ными печами, характерными для предшествующего времени (селище Покров 5), появляются печи-каменки также типа нишеобразных.

Ввиду слабой изученности сельских поселений этой поры основным информативным материалом о них являются вещевые комплексы. Анализ их приводит к заключению о том, что отдельные селища (Жуковское, Се-рафимо-Знаменский скит) выделяются некоторыми особенностями. Так, на Жуковском селище были выявлены остатки деревянных оборонительных конструкций, не свойственных обычно открытым сельским поселениям. На нем также прослежены следы разнообразных ремесел: железоделательного, кузнечного, ювелирного, а также сделаны находки цилиндрических замков, что также не характерно для рядовых селищ. Сочетание этих особенностей позволяет рассматривать этот памятник как феодальную усадьбу.

Видимо, к этому типу поселений относится и селище Серафимо-Зна-менский скит. Его отличает наличие стеклянных браслетов, являвшихся, как отмечалось В. В. Седовым (Седов, 1960, с. 123) одним из признаков феодальной усадьбы. Выделяет это поселение и значительное количество предметов вооружения, в том числе фрагментов пластинчатой брони.

Из числа раскопанных сельских поселений выделяется селище Десна (Станюкович, 1977). Его отличает наличие следов ювелирного и кузнечного ремесел, а также находки большого числа предметов вооружения, таких как боевой топор, две сулицы - оружия, для сельских поселений не характерного. Видимо, этот памятник можно рассматривать как центр сельской территориальной общины, одной из основных функций которого была организация обороны от внешнего врага (Щапов, 1975, с. 13-21).

Связь этого поселения с местной общинной средой подчеркивает большое число фрагментов семилопастных височных колец (30 экземпляров или 10% общего числа находок).

Остальные раскопанные сельские поселения (Одинцово, Писково, Сходня 1) невелики по размерам и являлись, видимо, рядовыми общинными поселками.

Таким образом, несмотря на некоторую гипотетичность выделения различных типов сельских поселений домонгольской поры, проистекающую из малой степени их изученности, очевидно, что в этот период уже прослеживается некоторое расслоение в среде сельской общины и зарождение процессов феодализации.

Важным индикатором сложения государственности и становления феодальных отношений является образование городов. Как справедливо писал в свое время Б. Д. Греков, если города появились среди какого-то племени, то это значит, что племенной строй «либо совсем рухнул, либо находился в состоянии разрушения» (Греков, 1953, с. 104).

Первые сведения о городах Московской земли относятся по летописным источникам к 30-40-м гг. XII в. Это Волоколамск (1135 г.) (Московский летописный свод, 1949, с. 32), Москва (1147) (Ипатьевская летопись, 1962, с. 29). Всего на протяжении ХП-ХШ вв. летописи содержат упоминания о восьми городах на территории Московской земли - Волоколамске, Дмитрове, Коломне, Лобынске, Лопастне, Москве, Сверилеске, Можайске (Юшко, 1991, с. 85). Как правило, все эти упоминания связаны с военными действиями, либо междоусобными столкновениями князей, что свидетельствует об установлении границ княжеств на этой территории. И, действительно, бассейн р. Москвы оказался в этот период поделенным между такими крупными княжествами, как Смоленское, Ростово-Суздальское, Рязанское и Черниговское (Юшко, 1991, с. 108,109), и города этого региона следует признать в качестве окраинных крепостей, поставленных князьями этих соседствующих княжеств, отнеся их согласно типологии, предложенной в свое время В. Т. Пашуто, к категории частновладельческих

(княжеских) городов (Пашуто, 1966, с. 93-98). Подавляющее их число возникает вне сгустков поселений домонгольского времени, что также подтверждает привнесенный характер их происхождения.

Печальной вехой в истории Московской земли являются завоевательные походы монголо-татарских полчищ. Первый поход хана Бату (1237, 1238 гг.) на Владимир шел через Коломну на Москву, далее Яузой на р.Клязьму. Как показали наши подсчеты по сельским поселениям домонгольского времени, расположенным на пути Батыевой рати, практически все они прекращают свое существование после этого похода (Юшко, 1991, с.22). В результате второго похода 1293 г. пали такие московские города, как Москва, Коломна, Можайск, Волок (Московский летописный свод, 1949, с. 157). К сожалению, летопись умалчивает о путях движения войск, приведен лишь перечень захваченных городов.

Третий период истории заселения территории Московской земли приходится на XIV в. Это особый период в жизни региона. Москва становится столицей великого княжения (1328 г.). Происходит формирование границ Московского княжества (около 1336 г.), которые на протяжении этого столетия значительно расширяются. В градостроительной деятельности этого периода, в отличие от предшествующего, чувствуется твердая рука московских великих князей. Возникающие в этот период города четко фиксируют рубежи Московского княжества: Оболенск, Лужа, Боровск, Верея - на западе, Вышгород на Яхроме, Радонеж - на севере. Москва становится центром митрополии и общерусского летописания. В конце столетия налаживается чеканка собственной монеты. Возрождается каменное строительство (Москва, Коломна, Серпухов). Московские великие князья всячески поддерживали переселенческую политику. На «Москву» из других княжений ехали целыми большими родами, иногда с прислугой и домочадцами (род Ивана Квашни). Переселенцы на Московской земле в обмен за ратную службу получали значительные земельные наделы, которые вскоре становились основой крупного феодального землевладения. Археологические обследования десятков центров такого землевладения показывают, что в подавляющем числе случаев это были новообразования XIV в., которые не имели слоев домонгольского времени. Иными словами, сложение крупного боярского и великокняжеского землевладения, приходящееся в изучаемом регионе на XIV в., происходило на вновь освоенных землях.

К сожалению, поселения XIV в. мало пользуются вниманием археологов, а районов, сплошь обследованных в Подмосковье крайне мало. В силу этих обстоятельств археологическая карта этого периода не дает полной картины. Однако там, где такие обследования были проведены (бассейн р. Вори - С. 3. Чернов) выясняется, что плотность памятников XIV в. значительно выше, чем в домонгольский период.

Структура размещения сельских поселений XIV в. мало отличается от предшествующего времени с тою лишь разницей, что в домонгольский период мелкие поселения группировались вокруг крупных общинных центров, а в XIV в. - вокруг крупных феодальных сел.

Показательно, что для XIV в. резко возрастает число селений с уличной застройкой (до 30%) за счет сокращения селищ с прибрежно-рядовой застройкой. Причиной этого является возрастание роли сухопутных дорог в сравнении с речными, поскольку уличная застройка предполагает расположение жилых построек, вытянутых полосой перпендикулярно к реке. Это бывало, как правило, в тех случаях, когда реку пересекала сухопутная дорога.

Раскопки городских центров этого времени, а они исследованы более полно, чем сельские поселения, позволяют проследить остатки усадебной застройки (Москва, Звенигород), а также следы сооружения мостовых и дренажных сооружений (Москва) (Рабинович, 1971, с. 98).

С пребыванием в городах представителей княжеских семей, а также феодальной верхушки связаны находки печатей (Москва) (Рабинович, 1967, с. 8), золотых украшений (Тушков) (Рабинович, 1957), богатой поливной золотоордынской керамики (Коломна).

Города этого периода являлись средоточием ремесленного производства. Наиболее часто встречаемые мастерские - металлургические (Звенигород, Москва, Руза) и гончарные (Москва, Руза, Перемышль, Радонеж).

Выделенные таким образом этапы заселения Московского региона на протяжении пяти веков (IX-XIV вв.) свидетельствуют об интенсивном, порой скачкообразном освоении бассейна Москворечья славянским населением. Выделение этапов этого освоения сделано с помощью археологических данных. Изучение дальнейшего расселения древнерусского населения (с XV в.), связанного с процессами феодализации, должно происходить с использованием письменных источников и такие работы по отдельным районам стали появляться (Ивина, 1979; Кузнецов, 1993). Археологические данные здесь помогают мало.