Этнокультурная идентичность жителей Алтайского края в обычаях и обрядах родительского дня в 1950-2020-х годах (по материалам этнографических экспедиций 2013-2023 годов)

Р а доница (Радон и ца, Радуница), а также Родительский день, Помины – девятый день после Пасхи, один из значимых дней поминовения умерших. Традициям пасхального периода на Алтае (Радоница, Красная горка) уделялось внимание многими исследователями: Аксенова И.Ю. [2015], Куприянова И.В. [2004], Курсакова А.В. [2005], Мотузная В.И. [2004], Мошкина А.В. [1999], Паньшина Н.Г. [2005], Фурсова Е.Ф. [2002, 2003], и др. Важным для данной темы являются исследования по вопросам изучения этнокультурной идентично сти восточнославянских народов Сибири [Сибирь…, 2022; Этнокультурная…, 2019]. Однако рассмотрению вопросов этнокультурной идентичности сквозь призму поминальных обычаев и обрядов на узкорегиональном уровне (район, село) еще не уделялось внимания. В этой связи автор ставила перед собой задачи зафиксировать содержание поминальных практик жителей Алтайского края по воспоминаниям информантов и методом включенного наблюдения, выяснить причины совершения тех или иных обычаев и обрядов, а также установить, какие смыслы вкладывались самими носителями традиций в совершаемые действия на Родительский день. Константные и динамические процессы, характерные для Родительского дня, отражающие состояние этнокультурной идентичности на конкретном временном этапе, автор рассматривает с учетом межкультурных контактов потомков старожилов и переселенцев, проживающих на территории ряда районов Алтайского края. В этом смысле полевые исследования «локальностей» помимо описания собственно традиционности, помогают увидеть сквозь призму традиционности самые тонкие механизмы формирования традиции, ее сохранения и передачи [Морозов, 2015, с. 8]. В настоящей статье акцентируется внимание на изучении комплекса поминальных обычаев и обрядов Родительского дня и сроков проведения поминания умерших, где анализируются обряды как комбинации ритуальных действий, определяющих этнокультурную идентичность жителей Алтайского края в 1950–2020-х гг.

По полевым данным, поминание умерших на кладбище проводилось в разные дни пасхальной недели и последующей за ней Фоминой неделе – собственно, в Светлое Воскресение, Красную горку, в понедельник и во вторник (Радоницу). Во второй половине XX в. отмечаются переносы посещения кладбища (на выходные дни) вследствие запретов на отмену работ в Родительский день. В настоящее время Церковь, стремясь унифицировать обрядово-религиозную (пра- вославную) практику, часто позиционирует Радоницу как единую общерусскую поминальную традицию [Memento…, 2015, с. 56]. Несмотря на это, полевые материалы показывают соблюдение вариативности в отношении дней посещения кладбищ в XXI в., что свидетельствует о сохранении этнокультурного самосознания на лично-семейном, групповом уровнях: «Щас вот: ой, нельзя на Паску ходить! Неправда это! Щас эти батюшки говорят так, а раньше всегда ходили. И на Пасху, и на Родительский» (Бирюкова М.И., 1932 г.р., с. Шипуново, Шипуновский р-н, вятские переселенцы). Некоторыми информантами в качестве аргумента посещения кладбища на Пасху приводится фраза «с связи с отсутствием церкви в селе». «Говорят, вот на кладбище на Пасху не ходят, а у нас церкви нет, и мы на кладбище ходим на Пасху, к своим, родным. Это еще старые бабушки в церковь ходили на Пасху, из церкви идут и заходят на кладбище, поют» (Белев-цева Т.Ф., 1954 г.р., с. Андреевка, Шипуновский р-н, курские переселенцы).

Исследователь Т.А. Листовая отмечает, что поминальные практики сохранялись, хотя и в сжатом варианте, в течение всего так называемого «советского времени» [Memento Mori, 2015, с. 54]. Приведем пример из воспоминаний информантов, отражающий процессы сохранности этнокультурной идентичности посредством соблюдения поминальных практик на кладбище «вопреки» вводимым властями запретам и гонениям в 1950-е гг. в ряде сел Алтайского края. «Мама, другие женщины пошли на кладбище на Родительский день, и эту девочку, мою племянницу, с собой взяла. Приехал пожарник с плетью и давай этих бабок пороть, разгонять с кладбища, чтоб не собирались на кладбища. Год 1955–1957» (Жилинкова З.С., 1937 г.р., с. Новошипуново, Краснощековский р-н, старожилы). Регулярность посещений кладбища на Пасху обеспечивалась старшими женщинами в селах, которые нередко брали с собой детей, что способствовало формированию этнического самосознания у подрастающих поколений на лично-семейном уровне. «Я еще маленькая с мамкой бегала. Я к тяте ходила, он у нас рано умер. Я иду, и мама идет» (Колесова Л.Ф. 1939 г.р., с. Гилев-Лог, Романовский р-н, россейские переселенцы).

Основное содержание радоницких поминаний на кладбище связано с идеей возможных контактов с умершими, в реализации которых главным связующим звеном является пространство кладбища и, конкретно, могила умершего [Там же, с. 57]. Необходимо отметить варианты «адаптации» ввиду запретов и го- нений, когда в некоторых семьях практики поминания совершались дома или в гостях: «Даже отец, коммунист, одевался в пасхальный день и шли в гости. Естественно, яйца были, но шло как поминание родителей» (Санников В.В., 1953 г.р., с. Усть-Пристань, Усть-Пристанский р-н, вятские переселенцы). «Хорошо помню, что не кладбище точно не ходили. Мы с бабушкой ходили к бабе Шуре. Они плакали и причитали как тяжело жить без мужа, у кого погиб»* (Жукова Л.В., 1950 г.р., с. Хлопуново, Шипуновский р-н, рязанские переселенцы).

Считалось, что посещать умерших необходимо в утренние часы. «Ходить положено с утра, часов с десяти, до обеда. После обеда уже нельзя ходить. Говорят, «чертей дразнить»» (Сочилова Л.А., 1948 г.р., с. Самсоново, Шипуновский р-н, воронежские переселенцы). На могилах раскладывали поминальную еду, ели сами, часть оставляли, а часть раздавали. Традиционными поминальными яствами являлась выпечка, куличи, крашенные яйца, и пр. «Кто стряпает калачики, калачи, каральки (с пресного), пченюшки (с кислого, в виде восьмерки), пирожки (с кислого), с яйцом, с картошкой, у кого че есть, с ягодой» (Копытова Г.Ф., 1924 г.р., с. Гуселетово, Романовский р-н, украинские переселенцы). «Родительский день. Приходили, обменивались яйцами» (Чеботарева Е.И., 1933 г.р., с. Усть-Порозиха, Ши-пуновский р-н, старожилы).

На сегодняшний день обычай оставлять куличи на могилах сохранился в ряде сел Алтайского края (рис. 1). Отмечается употребление поминальной пищи на расстеленной скатерти у могилы (или на могиле). «Скатерть около могилы стелили на Украине и здесь. Я и сало купила, что сготовили... и оне (соседи) также расстелили посередине (там наши, там ихние лежат), по стопочке налили, пообедали, помянули» (Копытова Г.Ф., 1924 г.р., с. Гуселетово, Романовский р-н, украинские переселенцы). В некоторых же селах раскладывали поминальную пищу на одеялах: «У кого столик, у кого нету – так… на траве постеле, рядом» (Путилина П.Ф., 1932., с. Гилев-Лог, Романовский р-н, рязанские переселенцы). Данные воспоминания о трапезе на расстеленной скатерти свидетельствуют о сохраняющейся во второй половине XX в. региональной идентичности у жителей Алтайского края. Однако, по замечанию Е.Ф. Фурсовой [2002, с. 238], новацией следует считать обычаи посещения кладбища в Родительские дни с большим количеством выпивки, когда трапеза проходит на специально установленных столиках.

Как показали опро сы информантов, в ряде районов являло сь традиционным в 1950–1960 гг. поминать близких родственников кутьей, а также вином, которые предлагались к употреблению на кладбище непосредственно из ложки. «На Родительский

Рис. 1. Оставленный кулич на могиле. Шипуновский р-н. Фото автора, 2021.

день, помню, бабушка ходила на кладбище какая-то и давала пробовать вино из ложки детям. Помянуть» (Клушина Л.В., 1948, с. Андреевка, Шипу-новский р-н, россейские переселенцы). «Сварила кутью и носила. Я давала своим в основном. На, помяни! И давать ложку. Взрослые говорят: Царствие небесное» (Жилинкова З.С., 1937 г.р., с. Но-вошипуново, Краснощековский р-н, старожилы). Исследователь В.Ю. Корнева [2012, с. 28–29] отмечает приготовление кутьи на Родительский день в Томской обл., а также делает предположение, что поедание кутьи на Пасху – один из архаичных элементов поминовения предков. С уходом из жизни представителей старшего поколения этот элемент (кутья) полно стью исчез из поминальной практики к 1990-м гг., т.к. не был поддержан молодыми поколениями: «Я мужа поминала, ему год был, сварила кутью, принесла на кладбище, но так никто не делал, я не стала делать» (Жилинкова З.С., 1937 г.р., с. Новошипуново, Краснощековский р-н, старожилы). «Был 1960–1961 г. Там женщина одна ходила, у нее чашка, она ложкой зачерпнет и детям в рот, именно детям! Я не любила чужую пищу, она разная, разными руками сделанная» (Шишенина Л.М., 1953 г.р., с. Мамонтово, Мамонтовский р-н).

Радуница (Родительская, Навий день, Радунка) отмечена в народных представлениях присутствием и участием душ умерших: в Навий день они вста-

Рис. 2. Посыпание могилы пшеном в виде шестиконечного креста. Шипуновский р-н. Фото автора, 2023.

ют из темниц, гробов, радуются и слушают поминальную обедню в церкви [Корнева, 2012, с. 27]. На кладбище приходили похристосоваться с умершими «На могилки уже заходишь, уже со всеми «Христос Воскрес!» (Колесова Л.Ф., с. Гилев-Лог, 1939 г.р., Романовский р-н, россейские переселенцы). В некоторых селах традиционно катали яйцо по могиле: «Катили яйцо. Крест на крест катаешь. А как же? Зачем же ты тогда идешь? Примерно покатаем – так (вдоль) и так (поперек). Обязательно три раза!» (Горохова М.Ф., 1929 г.р., с. Гилев-Лог, Романовский р-н, пензенские переселенцы). Как отмечает французский этнолог Ван Геннеп А. [2002, с. 134, 138], коллективные трапезы непосредственно после похорон и трапезы последующих поминок совершаются ради восстановления связи между членами общества живых и покойным вследствие утраты одного из звеньев жизненной цепи. Бытовавшая в XX в. традиция катания по могиле яиц, как показывают полевые опросы и материалы, зафиксированные методом включенного наблюдения, в начале XXI в. не фиксируется.

По окончании помина было принято крошить еду для птиц, разбрасывать крупу [Корнева, 2012, с. 28]. Сыпать на могилы (около могил) пшено (рис. 2) и сегодня является обязательным действием. Отметим, что в некоторых селах был обычай вместо пшена сыпать на могилы пшеницу: «Мы брали всегда пшени- цу, посыпали» (Ананьева О.А., 1931 г.р., с. Коробей-никово, Усть-Пристанский р-н, старожилы). «У нас всегда пшеницу сыпали на могилы» (Сочилова Л.А., 1948 г.р., с. Самсоново, Шипуновский р-н, воронежские переселенцы). Как показали полевые исследования, данная традиция посыпания могил пшеницей была характерна лишь для некоторых сел и сохранялась до 1960-х гг., после чего вместо пшеницы стали использовать пшено.

Повсеместно было распространено пение молитв при обходе могил и кладбища, чаще всего старшими женщинами, знающими и умеющими исполнять молитвы. «А вот в Казанцево – пели, кругом могилок обходили: женщины пели молитвы какие-то» (Копытова Г.Ф., 1924 г.р., с. Гуселетово, Романовский р-н, украинские переселенцы). «В Плата-ве* на Родительский день пели «Христо с Воскресе из мертвых». Бабушки ходили от могилки к могилке: пели к кресту, воротца открытые были, в ворота не заходили (Ельникова А.И., 1937 г.р., с. Усть-Порозиха, Шипуновский р-н, старожилы). В 1970-е коллективное пение молитв постепенно исчезает, остаются практики индивидуального пения (или чтения книг) у могил, в том числе и с целью дополнительного «заработка»: «Ходил дед с гармошкой, пел церковные песни, ему подавали яйца, кто что поминать приносил. Он эти яйца потом в банках солил» (Жукова Л.В. 1950 г.р., с. Хлопуново, Шипу-новский р-н, рязанские переселенцы).

Анализируя современную ситуацию, возможно привести единичные примеры традиционного коллективного или индивидуального пения молитв на кладбище в Родительский день. Методом включенного наблюдения автору удалось зафиксировать исполнение старшими женщинами молитв в с. Озерки Шипуновского р-на, после чего, по обычаю, следовал обмен поминальной пищей (рис. 3). Традиции пения молитв, обходы кладбищ старшими женщинами села с иконами и пением завершилась с уходом из жизни носителей этих традиций.

Целый ряд обрядов, потеряв свой сакральный смысл, сохранились благодаря осознанию, что это делать «хорошо», «так надо делать» [Фурсова, 2002, с. 239]. Сегодня фиксируются случаи обращения к обрядовым практикам поминания умерших на кладбище с целью «реабилитации» этих действий, включение их в собственные поминальные практики: «Моя дочь говорит: пошли покатаем яйца! Она где-то увидала здесь. Ну пошли и покатали на Родительский день (Копытова Г.Ф., 1924 г.р., с. Гуселетово, Романовский р-н, украинские переселенцы). В этом смысле можно говорить о процессах «архаизации общества», нередко возвращающих нас на новом витке к уже, казалось бы, ушедшим в небытие «традиционным ценностям», переосмысленным в контексте происходящих пре-

Рис. 3. Пение молитв в кругу на территории кладбища с. Озерки, Шипуновский р-н. Родительский день. Фото автора, 2013 .

образований в окружающей социально-культурной и информационной среде. Подобные инновации можно считать своеобразными формами приспособления и выживания [Морозов, 2015, с. 5–6].

Заключение

Таким образом, в сохранении этнокультурной идентично сти у жителей Алтайского края играют важную роль обычаи и обряды Родительского дня. На протяжении второй половины XX в. поминальные практики претерпевали ряд существенных трансформаций. Вследствие вводимых местной властью запретов и гонений в 1950-х гг., посещение кладбищ становилось «тайным», поминание умерших часто проходило дома или в гостях, и пр. С уходом из жизни представителей старшего поколения исчезли из поминальной практики раздача кутьи, вина на кладбище, трапеза на скатерти, которые не были поддержаны молодыми поколениями. Катание яиц по могиле, преимущественно сохранявшее значение «христосования» с умершими, зафиксировано в практике у представителей старших поколений во второй половине XX в., однако в XXI в. отсутствует. Прекратилось пение (чтение) молитв, обходы кладбищ с иконой, заключающие в себе важные индивидуальные и коллективные аспекты этнокультурной идентичности восточнославянского населения Алтайского края.

В XXI в. для Родительского дня остается актуальным проведение уборочных работ на могилах умерших, соблюдение запретов на работы во вторник Фоминой недели, посещение кладбища преимущественно в утренние часы и традиционные дни послепасхального периода (Пасха, Радоница), посещение могил с детьми, принесение разного рода поминальной пищи и коллективная трапеза (за столиками) на кладбище, оставление поминальной пищи на могилах (крашеные яйца, конфеты, блины, различная выпечка, спиртные напитки), посыпание могил/дорожек пшеном, беседы с близкими родственниками на кладбище, гулянье после посещения кладбища, и пр. Сегодня возможно говорить о продолжении существования таких функций Родительского дня как способствование укреплению родственных и соседских связей, поддержание чувства общности, трансляция традиционных этнокультурных ценностей, передача этих ценностей от поколения к поколению. Все это характеризует обычаи и обряды Родительского дня как постоянные (статичные), составляющие основу культурных непреходящих ценностей.

Работа выполнена за счет РНФ, проект № 22-28-00865 «Сибиряки в поисках сибирскости: этнокультурный облик и формы идентичности».