Этнокультурные процессы на Урале в начале голоцена

Для человеческих сообществ рангом выше общины одним из основных критериев самоидентификации является проявление этничности — осознание границ между «своими» и «чужими» социумами2. В данном контексте понятие «этнокультурный» следует понимать как обозначение комплекса традиций, присущего конкретному социуму, на основании которого мы можем отграничить этот социум от другого. Анализ археологических, палеогеографических, остеологических данных и радиоуглеродное датирование позволяют предполагать наличие закономерных связей между природными и этнокультурными (с указанной точки зрения) процессами, происходившими в регионе Большого Урала в послеледниковый период.

На рубеже неоплейстоцена и голоцена, около 10300 лет назад на территории Северной Евразии происходит резкий природно-климатический перелом, связанный с потеплением и смягчением континентальности климата. Распадается периляциальная зона, происходит перестройка структуры ландшаф тов от гиперзонального к зональному. На Урале большое распространение получают березовые леса на суглинистых почвах и сосновые — на песчаных3. В самых южных районах Урала в начале доминируют открытые пространства с березово-сосновыми перелесками, затем увеличиваются сосновые леса с елью и березой, в бореале преобладают лесостепи4. В Зауралье и междуречье Тобола и Ишима к концу бореала устанавливаются лесостепные ландшафты в южных районах, характеризующиеся обилием березовых, возможно, с осиной, часто с примесью ольхи лесов. В северных районах перелески березовые с примесью вяза или сосны5.

На юге Западной Сибири с начала голоцена начинается прогрессивное потепление и чередование теплых и относительно холодных периодов примерно каждые 500 лет. В теплые этапы растительность представлена березовыми и сосновыми перелесками с участием липы и вяза или степными сообществами, в холодные — степной растительностью или древесной с кустарничковой березкой6.

В Предуралье уже в самом конце позднеледниковья растительность становится ближе к ассоциациям Русской равнины, чем Урала и Зауралья. В Южном Предуралье отмечается значительное увеличение лесных массивов с преобладанием березы и, в меньшей мере, хвойных и широколиственных7. О наличии лесной растительности в ВолгоУральском регионе в периоды раннего голоцена свидетельствует факт наличия в мезолитическом слое стоянки Чекалино II на р. Сок остатков костей и зубов типично лесных животных: лося, благородного оленя и медведя, в настоящее время неизвестного на юге Среднего Поволжья8.

На фоне формирующихся ландшафтов пребо-реала и бореала в мезолите начинает проявляться вполне определенное территориальное своеобразие отдельных традиций. Основные черты комплекса каменных орудий, отражающих традиции населения Урала и Зауралья, осваивавшего лесо- лесостепную зону от восточных предгорий до междуречья Тобола и Ишима, мы фиксируем в коллекциях немногочисленных пока памятников региона: Янгелька, Якты-Куль, Андреевка III, Чебаркуль XVII, Выйка И, Серый Камень, Сухрино I, Ташково Па, ГУ, Евгеньев-ка1, Черная гора9, Катенька и некоторых других10.

Каменный инвентарь основан на микропластин-чатой технике, количество пластинок шириной до 1 см достигает более 80 %, при использовании призматических, конических и торцовых нуклеусов. Для обработки пластин наиболее характерна крутая ретушь со спинки и брюшка. Среди повсеместно встречающихся орудий: пластинки с краевой ретушью, угловые резцы, пластинки с выемкой, концевые скребки, скребки на отщепах. Наиболее выразительными типами изделий являются острия, обработанные крутой ретушью со спинки, реже с брюшка, отдельные геометрические микролиты, скошенные острия, пластинки с обработанным торцом, боковые ретушные резцы, отдельные шлифованные орудия. Перечисленные типы орудий встречаются на всех известных стоянках региона, но в разных сочетаниях.

К северо-востоку от зауральских стоянок, в зоне бореальной тайги наиболее известны стоянки и поселения мезолита бассейна р. Конда. При определенном сходстве с зауральскими на основе общей мезолитической «платформы», состоящей из базового производственного набора, который включал призматические и конические нуклеусы, пластинки и микропластинки без дополнительной обработки и с краевой ретушью, медиальные сечения, используемые как вкладыши, угловые резцы, концевые скребки на пластинах, острия, кондинские поселения выделяются сочетанием оригинальных признаков. Это: представительный и разнообразный комплекс орудий на мелких отцепах и расколотых гальках; наличие таких оригинальных орудий как шлифованные рубящие орудия с выступами — «ушками», долотовидные орудия, миниатюрные округлые скребки; своеобразные технические приемы — точечная обработка, сверление, оформление рукояти орудия резцовыми сколами11.

На юге, в зоне формирующейся степи, выделяются североказахстанские группы стоянок, расположенных в среднем и нижнем течении р. Чаглинка и в верховьях и среднем течении р. Ишим. Материальная культура населения этой территории имеет свои характерные традиции в использовании сырья, характере пластинчатых заготовок и орудий, отличающихся от зауральских пропорциями, способами и месторасположением ретуши, сочетаниями в наборе орудий12. Здесь часто применялась крупная ретушь, далеко заходящая на вентральную поверхность пластинок, присутствуют срединные резцы как на пластинах, так и на отщепах, практически нет целых пластин, большинство сечений — медиальные, укороченных пропорций.

В зоне бореальных лесов северной части Предуралья обширную зону Прикамья и Камско-Вятского междуречья занимают памятники камского мезолита. При упомянутом нами стандартном мезолитическом наборе, основанном на пластинчатых и микропластинчатых заготовках, они выделяются отдельными крупными трапециями симметричной формы с вогнутыми краями и появлением крупных шлифованных рубящих орудий13.

В отдельную, небольшую по территории, но яркую по оригинальному набору орудий и технологическим признакам группу выделяются памятники усть-камского финального палеолита—мезолита. Из общего мезолитического фона эта технологическая традиция выделяется следующими признаками. Преобладающей заготовкой для весьма значительных серий резцов и скребков служили массивные пластины и длинные, часто фрагментированные сколы. Типичны поперечные ретушные резцы, выполненные на отщепах. Специфичны такие изделия как скребки-перевертыши и клювовидные орудия. Главной особенностью являются оригинальные трапеции, разнообразные по форме и пропорциям, но преимущественно имеющие ретушированные вогнутые боковые грани. Как неоднократно отмечалось исследователями, указанные признаки сближают усть-камскую мезолитическую традицию с памятниками финального палеолита и мезолита лесной зоны Европы — иеневской, аренсбургской, федермессер14. Формируясь предположительно на основе местного позднего палеолита эта традиция не имеет значимых аналогий в более поздних индустриях региона и, возможно, не доживает до конца мезолита15.

Памятники мезолита юга Предуралья и Среднего Поволжья к настоящему времени немногочисленные и не имеют четко выраженного своеобразия традиций, поэтому включаются в обширный круг памятников пластинчатого технокомплекса Предуралья16. Тем не менее, ряд памятников Волго-Уралья, таких как Романовка II, Ильмурзино, Старо-Токская, Тат-Азибейская III и IV выделяются использованием в качестве заготовки крупной и средней пластины. Эта индустрия может быть расценена как среднепластинчатая, для которой нехарактерна вкладышевая техника изготовления орудий. В традиционных, в целом, наборах орудий встречаются резцы архаичных форм и скребки на широких пластинах или пластинчатых отщепах и сколах17.

Наблюдаемые нами территориальные отличия в комплексах изделий из камня — основы системы жизнеобеспечения, позволяют сделать вывод о формирующихся традициях, которые характерны для человеческих коллективов мезолитического времени, осваивавших определенные формирующиеся и уже отличающиеся друг от друга природноландшафтные зоны Предуралья и Зауралья. Эти традиции, хотя порой и не очень четко выраженные в дошедших до нас артефактах, тем не менее позволяют очертить примерные границы проживания вполне идентифицируемых сообществ, состоящих из семей и общин, связанных между собой. Эти связи подтверждаются процессом передачи традиций на протяжении сотен лет в пределах мезолитического времени. Природу этих традиций мы, вероятно, можем рассматривать как традиции родов или линиджей, кланов, сибов и т. п.18.

Продолжавшееся потепление в течение атлантического периода, начало которого разные исследователи относят ко времени около 8000— 7500 лет назад, приводит, в середине периода, к климатическому оптимуму — наиболее благоприятному сочетанию тепла и влаги. Это время окончательной дифференциации природно-ландшафтных зон региона и установлению границ, близких современным. В зоне основных хребтов Урала это расцвет темнохвойных и широколиственных лесов. В Зауралье и Западной Сибири — стабилизация привычных нам ландшафтов с лесами в северной части и лесостепью в центральной.

Основными маркерами неолитического периода для территории Северной Евразии являются керамическая посуда, двусторонняя обработка орудий из кремня и расширение их ассортимента.

В Зауралье с началом неолита по археологической классификации связываются кошкинские и козловско-кокшаровско-юрьинские памятники, в Тоболо-Ишимье — боборыкинские19.

Каменный инвентарь неолитических стоянок по своим характеристикам очень близок предшествующему мезолитическому комплексу. При использовании тех же типов нуклеусов микропластинчатость сокращается до 60%, однако, как основной набор пластинчатых орудий: пластинки с ретушью, угловые резцы, концевые скребки, скребки на отщепах так и характерные изделия, такие как острия с крутой ретушью, отдельные геометрические микролиты и скошенные острия сохраняются с небольшими изменениями. Появляются отдельные пластинчатые и двусторонне обработанные наконечники стрел, чаще встречаются шлифованные орудия. В целом, мезолитический и неолитический комплексы можно считать генетически связанными.

В начале неолита технико-технологические установки изготовления керамической посуды, такие как: ручная лепка лоскутным налепом круглодонных, остродонных и плоскодонных сосудов, орнаментация техникой прочерчивания и отступающего накола, приводят к формированию основных традиций керамического производства, которые мы фиксируем как кошкинскую, козловскую — кокшаровско-юрьинскую и, возможно, пока, правда, больше гипотетически — боборыкинскую. При всех существующих различиях, козловская и кошкинская традиции имеют много общих черт: одинаковые примеси в тесте; орнамент нанесен одними техническими приемами — гладким прочерчиванием, отступающими наколами без отрыва орнаментира от поверхности, отдельными наколами. Важной общей чертой является использование т. н. «двузубого штампа». Среди орнаментальных мотивов общими являются самые простые: горизонтальные волнистые линии, вертикальные зоны, заполненные наклонными линиями, взаимопроникающие треугольники. При полевых исследованиях было зафиксировано и совместное залегание керамики выше названных традиций, например, определенно установленный факт совместного залегания кош-кинской и кокшаровско-юрьинской (козловской) посуды в слое стоянки Варга 2 и основании Кок-шаровского холма20.

Близкие по хронологии и содержанию процессы неолитизации проходили в таежной зоне Западной Сибири. Комплексы керамики, включающие круглодонную и плоскодонную посуду, орнаментированную прочерченной, отступающе-накольчатой и зубчатой техникой исследованы на поселении Еныя 12 в бассейне р. Конды, известные как керамика немнелского типа, на укрепленном поселении Амня I— керамика амнинского типа; стоянках Нижнее озеро III, Сумпанья III, IV, VI, расположенных от Урала до Сургутского Приобья — керамика са-тыгинского типа. Круглодонная посуда с такими же принципами орнаментации известна в комплексах сумпаньинского, быстринского, кокуйского типа, а также на поселении Тух-Сигат IV в Васюганье и завьяловских памятниках Новосибирского Приобья. Несмотря на известный разнобой в радиоуглеродных датировках, можно констатировать, что к середине второй половине VI тыс. до н. э. (в калиброванных значениях) на различных территориях Урало-Сибирского региона сформировались очень близкие традиции изготовления и орнаментации керамической посуды21.

Лесное и, частично, лесостепное Предуралье в атлантическом периоде представлено памятниками камского неолита. Характеристики материальной культуры населения этого региона хорошо разработаны и позволяют достаточно уверенно определять его территорию22. Керамические комплексы представлены двумя традициями, одна из которых характеризуется сосудами полуяйцевидной формы с округлыми и приостренными днищами и орнаментацией оттисками гребенчатого штампа. Для другой традиции характерны как остродонные, так и плоскодонные сосуды, орнаментированные техникой отступающих наколов. На целом ряде памятников оба типа керамики зафиксированы в совместном залегании в культурном слое. Традиционно считалось, что гребенчатая керамика Прикамья — явление достаточно позднее в рамках неолита и хронологический приоритет отдавался накольчатой посуде, связываемой с южными влияниями или миграциями. Полученные в последнее время радиоуглеродные даты для слоя с камской гребенчатой керамикой со стоянки Пезмог IV — от 6820 ± 70 до 6730 ± 5023 (Карманов, Зарецкая, 2009, с. 91—93) и накольчатой керамики от 6620 ± 90 со стоянки Щербетьская И24 позволяют предполагать сосуществование обеих традиций в материальной культуре неолитического населения лесного Предуралья и синхронизировать процессы неолитизации Предуралья и Зауралья.

Установление привычных нам природно-ландшафтных зон на фоне наиболее благоприятного сочетания тепла и влажности в климатический оптимум атлантического периода способствует формированию систем жизнеобеспечения неолита. Зауральское населения «кокшаровско-юрьинского (козловского) — «кошкинского» облика осваивает вмещающий ландшафт Урало-Тобольской лесостепи, южной кромки леса и восточного склона Уральских гор. Хозяйственная деятельность характеризуется цикличными сезонными передвижениями из одной природно-ландшафтной зоны в другую с соответствующим изменением промысловой направленности. В предгорьях это добыча лося, в меньшей степени северного оленя, медведя, бобра, соболя, а также, возможно, рыбная ловля и охота на водоплавающую дичь25; в лесостепной зоне — это охота на копытных — лошадь, дикого быка — тура, косулю (Краснокаменка и др.).

В таежной зоне Северо-Западной Сибири «амнинско-сумпаньинско-быстринское» население осуществляло свой годовой хозяйственный цикл сезонным перекочевками в наиболее пригодные для ведения определенного промысла угодья, возможно, доходя до основных границ с лесостепью. Основным объектом охоты был северный олень, значительно меньше — лось, а также бобр, заяц. В водоемах вылавливали окуня, щуку, налима, язя и чебака26.

Население камского неолита осваивало вмещающий ландшафт лесной зоны Предуралья и часть севера лесостепи бассейна нижнего течения р. Белой. Здесь также предполагается сезонное ведение хозяйства в рамках определенных территорий. Основным объектом промысла был лось, меньше— северный олень, а также косуля. О рыболовстве свидетельствуют находки рыболовных грузил27.

Расположенное южнее соседствующее «елшан-ско-средневолжское» население Волго-Уралья и южного Предуралья вело хозяйственную деятельность в разных экономических нишах вмещающего ландшафта степи и южной лесостепи. Сезонный циклический ритм хозяйства отражен в составе промысловых животных, среди которых дикий тур, лошадь, сайга, благородный олень, бобр, куница, а также медведь, выдра и черепаха28.

Функционирование систем жизнеобеспечения в различных вмещающих ландшафтах не могло не сказаться на состоянии социумов. Человеческие коллективы, объединенные в рамках семей и общин и, осуществляющие свою жизнедеятельность на вполне определенной природно-хозяйственной территории (вмещающий ландшафт), связанные брачно-семейными и экономическими отношениями постепенно консолидировались в социумы более высокого уровня, чем община — сообщин-ности. Границы таких социумов, т. е. их этничность определяется системой жизнеобеспечения в рамках вмещающих ландшафтов, своеобразной техникой и технологией, отраженной в специфических наборах орудий и сочетанием нескольких «родовых»

традиций, проявляющихся в системах орнаментации керамики29. Социально-адаптационные системы неолита — энеолита, направленные на успешную адаптацию сообщинностей в «своих» вмещающих ландшафтах посредством комплексного сезонного охотничье-рыболовческого хозяйства, на интересующей нас территории существуют с небольшими изменениями, обусловленными процессами эволюции и изменчивости до конца эпохи камня, конечно, с учетом региональных особенностей исторического процесса.