Эволюция внешней политики Малайзии как отражение внутреннего исторического развития страны

Разнообразные внутренние и внешние факторы (исторические, географические, социальные и политические) вносят свою лепту в формирование внешней политики Малайзии, ее главных приоритетов и их практическую реализацию. При этом внешнеполитическое ведомство страны преследует следующие основные цели: обеспечение добрососедских отношений со всеми странами независимо от их идеологической системы; отстаивание независимой позиции по проблемам международной и региональной политики; развитие взаимовыгодного сотрудничества со странами ASEAN; содействие разрешению конфликтов, поддерживание мира и стабильности в регионе; обеспечение лидирующей роли в ASEAN, поддержка Движения неприсоединения (ДН) и Организация исламской конференции (ОИК); активное участие в ООН; демонстрация примера толерантного, прогрессивного и успешного мусульманского государства [1].

Цель исследования – анализ формирования и эволюции внешней политики Малайзии, одного из лидеров стран Юго-Восточной Азии и исламского мира.

В период британского колониального господства все функции внешнего взаимодействия Малайи (после 1963 г. – Малайзия) находились под полным контролем Великобритании. Но уже с первых дней независимости перед страной встали задачи формирования собственной международной политики, установления диплома- тических отношений с другими государствами, создания внешнеполитической службы [3, с. 168].

В первые годы своего существования Федерация Малайя не проявляла заметной активности на внешнеполитической арене, пребывая в фарватере внешней политики бывшей метрополии. Можно указать целый ряд причин: последствия 400-летней колониальной зависимости; преобладание иностранного, преимущественно британского, капитала в экономике; присутствие британского военного контингента и неготовность проводить самостоятельную оборонную и внешнюю политику; идеологическое влияние бывшей метрополии; изнурительная война с коммунистическим партизанским движением [4, 6], которое активизировалось после Второй мировой войны; разрушительные последствия японской оккупации 1942–1945 гг. [8]; большое число граждан Великобритании, работавших в государственном аппарате; нехватка национальных специалистов в области внешней политики, ограниченность финансовых и иных ресурсов и возможностей.

На первом этапе государственной независимости развитие отношений с бывшей метрополией и другими странами Британского Содружества стало главным приоритетом внешней политики Малайи. В октябре 1957 г. правительство страны заключило с Великобританией Соглашение об обороне и взаимопомощи, в соответствии с которым последняя сохраняла в Малайе

ЛОССОВСКИЙ Игорь Евгеньевич, кандидат физико-математических наук, чрезвычайный и полномочный посланник

свои войска и военные базы. Соглашение в военнополитическом отношении тесно связывало молодую страну с Великобританией и накладывало существенный отпечаток на ее внешнюю политику [3, c.168].

Результат влияния Великобритании и ее военной помощи в борьбе с партизанским движением, возглавляемым коммунистической партией Малайи (официально вооруженное противостояние длилось с 1948 по 1960 г., фактически – до конца 1960-х) [6], – ориентация страны в своей внешней политике исключительно на Запад, воздержание от связей с восточным блоком, в частности СССР и КНР. Главной мотивацией такой политики были опасения распространения идеологического влияния коммунистического Китая на местную китайскую общину (более 30% населения страны).

На рубеже 1950–1960 годов сохранявшее тесные связи с бывшей метрополией руководство Малайи начало осознавать необходимость развития отношений с соседними государствами. В 1961 г. страна вступила в Ассоциацию государств ЮВА (АСЕАН), участниками которой были также Филиппины и Таиланд. Попытки установления регионального сотрудничества следует рассматривать как первые самостоятельные шаги страны на международной арене – до создания Федерации Малайзия в 1963 г., которому открыто противодействовали Филиппины и Индонезия, что привело к политической конфронтации в регионе [3, c. 170; 5]. В этот сложный период Малайзию поддержали ведущие западные страны, имевшие свои интересы в регионе (США, Великобритания, Австралия, Новая Зеландия). Тем не менее во внешней политике страны уже в то время начали проявляться тенденции самостоятельности. Малайзия открыто заявила о приверженности политике нейтралитета, отказавшись вступить в SЕАТО, несмотря на давление со стороны Великобритании. С середины 1960-х годов развиваются отношения со странами Азии и Африки, прежде всего мусульманскими.

Нормализация отношений с Индонезией стала необходимой предпосылкой создания в августе 1967 г. ASEAN, в которую вошли Малайзия, Индонезия, Сингапур, Таиланд и Филиппины. Одной из главных причин активного участия Малайзии в развитии сотрудничества в рамках ASEAN было желание урегулировать двусторонние проблемы (преимущественно территориальные), практически со всеми странами Ассоциации.

Прозападная политика откровенного антикоммунизма и тесных связей со странами Британского Содружества, которую проводил в начале независимой истории страны премьер-министр Абдул Рахман (1957–1969), сменилась последующей ориентацией на политику неприсоединения, нейтралитета и мирного сосуществования. Малайзия заявила о готовности развивать сотрудничество со всеми государствами, независимо от политико-идеологической системы. Были установлены дипломатические отношение с СССР

(апрель 1967 г.) и другими странами социалистического лагеря, расширились связи со странами – участницами Движения неприсоединения, прежде всего мусульманскими.

В конце 1960-х годов в связи с решением Великобритании о выводе своих войск из региона вместо утратившего силу Британско-малайского соглашения об обороне и взаимопомощи 1957 г. было заключено пятистороннее Соглашение об обороне, вступившее в силу в 1971 г., в соответствии с которым вооруженные контингенты Великобритании, Австралии и Новой Зеландии размещались на территории Малайзии и Сингапура.

При втором премьер-министре, Абдулле Разаке (1970–1976) [1], Малайзия как член ОИК стала официально идентифицировать себя как мусульманская страна. Ее внешняя политика все больше склоняется к нейтралитету, неприсоединению, мирному сосуществованию, реальной независимости от Великобритании и других глобальных игроков. Страна стала дистанцироваться от «великих держав», смещать акцент на регионализм, углублять практические контакты со странами «коммунистического блока». В экономику привлекались международные инвестиции из разных, а не только британских источников.

В этот период одним из краеугольных камней внешней политики Малайзии была идея создания зоны нейтралитета в ЮВА. В ноябре 1971 г. министрами иностранных дел стран ASEAN подписана Куала-Лумпурская декларация, призывавшая к созданию зоны мира, свободы и нейтралитета. Выдвигая эту идею, руководство Малайзии рассчитывало, что при ее реализации страна сможет достичь ряда стратегических целей как внешнего, так и внутреннего характера, среди которых главное – заручиться обязательствами «великих держав» не вмешиваться во внутренние дела ЮВА.

Успешному проведению политики нейтралитета и снижению опасности столкновения региональных интересов «супердержав» должны были содействовать поэтапная ликвидация иностранных военных баз в регионе, а также выход стран ЮВА из военных союзов, созданных при участии великих держав. Политика нейтралитета предполагала закрепление государственных границ в регионе, что имело большое значение для Малайзии, учитывая территориальные проблемы с соседями. Урегулирование двусторонних конфликтов в ЮВА содействовало бы укреплению внутренней стабильности в самих государствах региона.

В 1970-е годы Малайзия внимательно следила за развитием ситуации в Индокитае. При этом ее отношения с Вьетнамом отличались сложностью и неоднозначностью, поскольку во время американовьетнамской войны официальный Куала-Лумпур поддерживал отношения с сайгонским режимом. Однако уже в 1973 г. были установлены дипломатические отношение с Социалистической Республикой Вьетнам, а в 1975 г. Малайзия приветствовала прекращение войны и воссоединение этой страны.

Происходило переосмысление отношений с КНР, вызванное как общими изменениями геополитической ситуации в Азии, так и активными встречными инициативами Китая. На эти процессы положительно повлияло также завершение в конце 1960-х годов конфронтации правительства страны с коммунистическим движением, участниками которого были преимущественно представители китайской этнической группы. В 1971 г. во время сессии Генеральной Ассамблеи ООН Малайзия, ранее исповедовавшая концепцию «двух Китаев», проголосовала за резолюцию, предусматривавшую восстановление прав КНР в этой международной организации. А в мае 1974 г. в ходе официального визита в Пекин премьера А. Разака между двумя странами были установлены дипломатические отношения.

В годы деятельности третьего премьер-министра Малайзии Хусейна Онна (1976–1981) [1] главным приоритетом внешней политики было сотрудничество в рамках ASEAN. Региональная консолидация усилилась после падения сайгонского режима и объединения Вьетнама, что знаменовало завершение американского военного присутствия в ЮВА. В 1976 г. на индонезийском о-ве Бали состоялся первый саммит ASEAN, был подписан многосторонний Договор о дружбе и сотрудничестве. В этот период в малазийской внешней политике наблюдалась тенденция ориентации на независимость, неприсоединение, равную удаленность от великих держав и региональный нейтралитет.

Главное место во внешней политике Малайзии исторически занимают отношения с ведущими странами Запада, прежде всего с Великобританией, США, Австралией, а также Японией. Традиционно Малайзия проводила линию на активное привлечение инвестиций и развитие военно-технического сотрудничества с этими странами, что делало ее подверженной внешнему давлению, заставляло в принципиальных международных вопросах оглядываться на позиции указанных государств. Для преодоления такой «уязвимости» Малайзия в последние десятилетия проводит политику широкой диверсификации как политических связей, так и торгово-экономического, инвестиционного, военно-технического сотрудничества, что открывает неплохие перспективы для дальнейшего углубления взаимовыгодных связей с Российской Федерацией.

Принципиальные изменения во внешней политике страны произошли при четвертом премьер-министре Махатхире Мохаммаде (1981–2003 гг.) [7; 9, р. 161], хотя ее главные направления, цели и принципы оставались неизменными. Она приобрела прагматическую направленность, характеризовалась настойчивыми усилиями по защите прав и интересов развивающихся стран. Главный акцент был сделан на развитие двусторонних связей с партнерами по ASEAN и мусульманскими странами. Появился целый ряд новых инициатив: политика «лицом к Востоку»; лидерство среди развивающихся стран; активный подход к решению проблем Палестины и апартеида; политика исламского единства; участие в международной миротворческой деятельности (Босния и Герцеговина, Камбоджа, Косово, Намибия, Сомали, Восточный Тимор). Малайзия выступает против двойных стандартов и избирательности в международной политике, превентивных карательных акций без соответствующих санкций ООН; поддерживает борьбу с международным терроризмом (налажено региональное сотрудничество в противодействии терроризму, в 2002 г. проведены встречи министров иностранных дел стран ОИК по проблемам терроризма, в Куала-Лумпур создан Региональный контртеррористический центр), развитие торгово-экономического, инвестиционного и технологического сотрудничества со странами Африки, Латинской Америки, Центрально-Восточной Европы [2].

М. Мохаммад выдвинул также целый ряд международных инициатив в экономической сфере: ВосточноАзиатское экономическое сотрудничество (ASEAN+3); объединение G-15наиболее развитых стран – участниц Движения неприсоединения; формирование концепции «треугольников развития»; создание Лангкавско-го международного диалога и др. [5, 7]. Первые годы его премьерства ознаменовались ухудшением отношений с Великобританией. В стране резко негативно восприняли решение Лондона о повышении платы за обучение в университетах Великобритании для 16 тыс. малазийских студентов. Вместе с тем Великобритания выразила несогласие с мерами Малайзии по усилению контроля над природными ресурсами страны, рассматривая это как скрытую национализацию. В такой ситуации малазийский лидер ввел строгие ограничения на английские товары и контракты с британскими кампаниями, каждый контракт требовал согласования правительства Малайзии. Такая политика получила название «Покупай британское в последнюю очередь» («Buy British last»). Лишь визит М. Мохаммада в Лондон в 1983 г. и переговоры с британским премьер-министром М. Тэтчер смогли смягчить напряженность в отношениях между странами.

В условиях ухудшения отношений с бывшей метрополией малазийский премьер, стремясь использовать опыт экономического развития таких успешных стран, как Япония и Южная Корея, провозгласил новую внешнеполитическую инициативу «лицом к Востоку», предусматривавшую углубление отношений и интенсивное развитие сотрудничества с этими странами.

Среди наиболее заметных внешнеполитических инициатив в годы пятого премьера Абдулы Бадави (2003–март 2009 г.) можно отметить [1]: формирование прагматических ответов на геополитические и экономические вызовы; комплексный научный подход к формулированию официальной позиции по международным вопросам; позиционирование в качестве влиятельного игрока, регионального лидера, председателя в ДН, ОИК и ASEAN; углубление содержания внешней политики; концепция Ислама Хадхари1, позиционирование Малайзии прогрессивным, толерантным и успешным мусульманским государством.

Одной из инициатив А. Бадави после вступления в должность премьера была концепция Ислама Хадха-ри («цивилизованного» ислама). Среди десяти основополагающих принципов этой концепции лишь один имел сугубо религиозное содержание. Благодаря этому в сегодняшней Малайзии ислам рассматривается в качестве генератора цивилизации и культуры, что помогает противостоять экстремистским тенденциям. Задачей концепции было убедить избирателей и мировое мусульманское сообщество в том, что материализм и национализм правящей партии Малайзии не противоречит фундаментальным нормам и принципам ислама.

Внешнеполитическими приоритетами премьера А. Бадави было развитие диалога со странами исламского мира, прежде всего Ближнего и Среднего Востока, основными темами переговоров с которыми были: ситуация в Палестине, создание зоны свободной торговли со странами Персидского залива, другие вопросы практического сотрудничества. Одним из основных внешнеполитических достижений правительства А. Бадави считается подписание в марте 2009 г. Соглашения о делимитации спорных территорий с Брунеем, снявшее проблемный вопрос, бывший камнем преткновения в течение нескольких десятилетий.

Внешнеполитическим приоритетом нынешнего руководства Малайзии – шестого премьер-министра Наджиба Разака (вступил в должность в апреле 2009 г.) стало налаживание контактов с руководством государств АSЕАN. Ряд его визитов в Индонезию, Бруней, Сингапур, Таиланд, Вьетнам и Камбоджу, а также активное участие в международных мероприятиях в рамках многосторонних форумов АSЕАN и АТЕС свидетельствуют о приоритетности регионального вектора внешней политики правительства.

Важные шаги были сделаны для активизации сотрудничества с Китаем. В 2009 г. состоялся обмен визитами Н. Разака в КНР и председателя КНР Ху Цзиньтао в Малайзию. Подписан Совместный план действий стратегического партнерства, ставший Дорожной картой, охватывающей 12 основных сфер – экономика, политика, наука, образование, военно-техническое сотрудничество и др. Впервые при определении характера двусторонних отношений сторонами было задекларировано стратегическое партнерство. Достигнута договоренность о совместной деятельности национальной нефтегазовой компании Малайзии «Петронас» и китайской Национальной нефтяной корпорации, об участии Китая в ряде перспективных инвестиционных проектов в Малайзии.

ЕС, США, Япония, Южная Корея, Австралия и Тайвань все еще остаются главными торговыми партнерами страны, основными источниками внешних инвестиций и передовых технологий, однако в последние годы в малазийской экономике наблюдается существенный рост влияния КНР. С начала нового тысячелетия рост малазийского экспорта в КНР превышает аналогичный показатель экспорта в США, а уже в 2009 г. Китай обошел США как крупнейший рынок экспорта малазийских товаров и стал основным источником туризма для Малайзии, обойдя Японию, многолетнего лидера по этому показателю. Малайзия крайне заинтересована в китайских инвестициях, особенно в условиях продолжающегося мирового финансово-экономического кризиса, существенно ослабившего инвестиционные потоки с Запада.

На фоне усиления китайского присутствия в ЮВА заметна активизация малазийско-американского диалога. В мае 2009 г. министр иностранных дел Малайзии А. Аман осуществил рабочий визит в Вашингтон, а в сентябре Малайзию посетил заместитель госсекретаря Д. Стейнберг, главной темой встречи которого с Н. Разаком было разблокирование переговорного процесса о создании двусторонней зоны свободной торговли. Сам факт визита такого уровня (первый после визита госсекретаря США К. Райс в июле 2007 г.) и тематика переговоров свидетельствовали о том, что две страны пытаются построить новую парадигму отношений. При этом Малайзия возлагает большие надежды на новую политику администрации президента США Б. Обамы по отношению к странам исламского мира.

Некоторые проблемные моменты двусторонних отношений, наблюдавшиеся в первом квартале 2010 г., принципиально не повлияли на общую тенденцию, характеризующуюся сближением позиций, улучшением взаимопонимания и активизацией диалога администраций Б. Обамы и Н. Разака. Основанием для такого вывода могут служить результаты четырехдневного визита малазийского премьера в США в апреле 2010 г. Н. Разак принял участие в работе саммита по вопросам глобальной ядерной безопасности и провел встречу с президентом США, во время которой обсуждались вопросы двусторонних отношений, безопасности и борьбы с терроризмом в Азии. Примечательной особенностью этого события стало то, что из всех азиатских стран американская сторона инициировала встречи Б. Обамы лишь с Н. Разаком и председателем КНР Ху Цзиньтао. Подводя итоги своего визита в США, Н. Разак отметил, что это один из наиболее плодотворных его заграничных вояжей, что результатом встречи с президентом США стало дальнейшее потепление двусторонних политических отношений и существенное оживление сотрудничества в экономической и инвестиционной областях.

По оценкам международных экспертов, такое развитие событий может свидетельствовать о принципиальных изменениях в малазийско-американских отношениях, и в будущем можно ожидать формализации этих изменений в начало новой эры более тесного сотрудничества. В этой связи Н. Разака рассматривают как наиболее «проамериканского» премьер-министра за всю историю страны, поскольку именно он пришел к заключению, что ни конфронтационный стиль премьера М. Мохаммада, ни мягкое игнорирование единственной в мире супердержавы его преемником А. Бадави не соответствуют фундаментальным национальным интересам Малайзии. Отвечая на настойчивые обращения США, Малайзия как передовая мусульманская страна могла бы более активно участвовать в восстановлении Афганистана, международных антитеррористических усилиях, поддержать другие инициативы президента Б. Обамы, такие как Транс-Тихоокеанское партнерство (ТТП), являющееся своеобразным мотором широкой Азиатско-Тихоокеанской интеграции. Однако следует иметь в виду, что принципиальные изменения парадигмы малазийско-американских отношений могут иметь негативное влияние на другие направления внешней политики Малайзии. Так, ТТП может «бросить тень» на такой многолетний приоритет страны, как Восточно-Азиатская интеграция и процесс ASEAN+3. Поддержка отдельных инициатив США может нивелировать обязательства страны в рамках ДН и ОИК, а также негативно повлиять на отношения с такими странами, как Иран, Куба и Венесуэла.

Мотивация американской стороны в смене парадигмы взаимоотношений может быть связана с опасениями стремительно растущих политических амбиций КНР, тревожными симптомами потери доверия между Китаем и США, которые, по оценкам экспертов, наблюдаются последние два года. В этой связи американская администрация старается проводить политику нейтрализации «великодержавных устремлений» Китая, активизируя при этом сотрудничество в АТР как со своими традиционными региональными партнерами со времен «холодной войны» – Японией и Южной Кореей, так и с другими влиятельными региональными игроками, в число которых последние годы все более активно выходит Малайзия.

Важным приоритетом правительства Н. Разака остается многостороннее сотрудничество в формате ASEAN. В 2009 г. Малайзия активно участвовала в ряде традиционных мероприятий ассоциации, главные среди них – 14-й и 15-й саммиты (Таиланд, февраль и октябрь), по итогам которых было подписано 63 международных документа, в частности Декларация о дорожной карте для Сообщества АSЕАN до 2015 (по аналогии с ЕС), Соглашение о свободной торговле АSЕАN–Австралия–Новая Зеландия.

В апреле и октябре 2010 г. во Вьетнаме проходили 16-й и 17-й саммиты АSЕАN, одним из основных вопросов повестки дня которых была дискуссия вокруг включения России и США в группу партнеров по диалогу (КНР, Индия, Австралия, Япония, Южная Корея, Новая Зеландия). В результате было принято решение пригласить РФ и США на Восточноазиатский саммит в 2011 г.

Индия является важным торговым партнером Малайзии. За минувшие 10 лет товарооборот между странами вырос более чем в 4 раза, а индийские инвестиции в экономику Малайзии за последние 5 лет составили более 1,2 млрд долл. США. В январе 2010 г. состоялся визит Н. Разака в Индию, в ходе которого согласованы ключевые моменты двустороннего Соглашения об экономическом сотрудничестве, регулирующем большее число направлений взаимодействия, чем Соглашение о свободной торговле АSЕАN–Индия.

Анализ малазийской внешней политики позволяет выделить три главных ее критерия: доверие других государств, исповедование общепризнанных международных принципов, служение национальным интересам; отстаивание интересов своих граждан, обеспечение международного признания и уважения страны; последовательность, понятность и предсказуемость , обеспечение благоприятного имиджа страны – надежного партнера в международных отношениях [1, 9].

Внешняя политика Малайзии, как и большинства других стран, не является статической категорией, ее формирование – динамичный процесс. За 53 года существования независимого государства она эволюционировала от смены лидерства [7, р. 4], изменения глобальной политики до региональных инициатив и экономического развития. Сегодня на формирование внешней политики и международные отношения влияют и стремительно прогрессирующие информационно-компьютерные технологии, и фактор глобализации.

История малазийской внешней политики как последовательная смена правления шести премьер-министров отражает эволюцию прагматических ответов страны на геополитические, экономические изменения и вызовы своего времени. Хотя периодическая изменяемость исторически была и остается чертой, присущей внешней политики Малайзии, очевидными являются и такие ее характеристики, как непрерывность, последовательность и преемственность. При осуществлении государством своих международных отношений прагматические изменения вместе с последовательностью и преемственностью характеризуют высокий уровень самодостаточности и зрелости самой страны и ее внешней политики.

Сегодня можно констатировать, что, по крайней мере в отдельных международных вопросах, представляющих значительный интерес для развивающихся стран исламского мира и ЮВА, лидерство Малайзии является общепризнанным. Некоторые малазийские инициативы в рамках международных форумов фактически обозначили страну на политической карте мира. Растущая экономика и политическая стабильность позволяют Малайзии играть свою роль на международной сцене. Ощущения своего возрастающего присутствия и веса на мировой арене дают возможность стране пользоваться определенным влиянием в решении отдельных вопросов международной повестки дня. Будучи менее зависимой сегодня от международной экономической и политической конъюнктуры, Малайзия имеет возможность открыто выступать по международным вопросам, в которых другие страны «третьего мира» ощущают свою ограниченность свободного отстаивания позиции, учитывая возможные негативные последствия со стороны более влиятельных стран.

Четко сформулированные цели малазийской внешней политики относительно обороны и безопасности, регионального развития и торговли, международного сотрудничества и дипломатии определяют принципиальную модель, реализуемую Малайзией в отношениях с соседями, а также с другими странами в рамках многочисленных международных организаций и структур: ООН, ASEAN, АРЕС, форум «Азия–Евро-па», региональный форум АSЕАN по вопросам мира и безопасности, Организация сотрудничества «Юг–Юг», ОИК, Организация Британского Содружества, ДН и др. [1, 9].

Малайзия строго придерживается устава ООН и продолжает участвовать в международной миротворческой деятельности: в ноябре 2009 г. в состав миротворческого контингента ООН в Западной Сахаре было направлено 20 сотрудников медицинского подразделения ВС Малайзии, принявшее участие в миссиях ООН в Афганистане, Пакистане и Индонезии. В апреле 2010 г. состоялась ротация малазийских миротворцев в Ливане, куда был направлен (на замену первому) второй миротворческий батальон ВС страны (300 военнослужащих, 8 офицеров), выполнявший миротворческую миссию свыше 9 месяцев.

Малайзия последовательно подчеркивает особую важность соблюдения принципа невмешательство во внутренние дела, прежде всего в контексте региональных отношений. Ее позиция состоит в том, что политика так называемого конструктивного вмешательства, проповедуемая отдельными государствами, не способствует развитию нормальных цивилизованных взаимоотношений, хотя в ее позиции к принципу невмешательства в определенных «экстремальных» случаях имеют место и исключения. Так, в 1999 г. Малайзия политически поддержала военную операцию НАТО в Сербии в ответ на «кровавую жестокость и геноцид по отношению к народу Косово». Внешнеполитическим ведомством страны отмечается, что особые ситуации, подобные косовской, требуют прагматизма в интересах гуманности и защиты общечеловеческих ценностей при условии признания ключевой роли ООН в решении существующих проблем.

Примером прагматизма во внешней политики Малайзии является также приверженность политике «единого Китая», несмотря на тесные экономические связи страны с Тайванем. Откровенный прагматизм наблюдается и в отношениях Малайзии с западными государствами, значительные объемы внешней торговли с которыми и их масштабные инвестиции в экономику страны не считаются достаточным основанием для отказа официального Куала-Лумпура от острой критики Запада по отдельным вопросам международной повестки дня.

Сегодня главным приоритетом внешней политики Малайзии является развитие отношений с соседними странами [1, 5, 9]. При этом исповедуется конструктивный подход к решению имеющихся проблем, включая территориальные претензии и правовое закрепление границ. Для этого Малайзией прилагаются дипломатические усилия с целью обеспечения бесконфликтности отношений с соседями. Свидетельством принципиальной направленности страны на мирное взаимоприемлемое решение двусторонних проблем являются достигнутые договоренности об обращении в Международный суд в Гааге для решения имеющихся территориальных споров с Индонезией и Сингапуром. Созданы специальные совместные комиссии с участием Малайзиии, Брунея, Вьетнама, Индонезии, Лаоса, Филиппин и Таиланда, ставшие эффективным механизмом развития двустороннего сотрудничества.

Особое значения имеют малазийско-сингапурские отношения [1, 9], потенциал и перспективы которых весьма значительны, хотя эмоциональная составляющая, связанная с отдельными страницами общей истории соседей, вносит определенные сложности. Очевидной является необходимость сдержанности и взвешенности сторон, отношения которых должны базироваться на принципах «обоюдного выигрыша», взаимозависимости и взаимовыгодности, отказа от стратегии «игры с нулевой суммой». Такой подход особенно актуален, поскольку напряженность в отношениях между странами будет неизбежно создавать проблемы и истощать ресурсы. По аналогичному принципу строятся сегодня отношения Малайзии и с другими соседями.

В историческом, экономическом и культурном смысле огромное значение для Малайзии имеют отношения с Индонезией, часто складывающиеся непросто. В последние годы для преодоления напряженности сторонами задействуются высокие правительственные механизмы, в частности визиты министров иностранных дел, президента Индонезии С.Б. Юдхойоно в Малайзию и Н. Разака в Индонезию. Стороны традиционно решают проблемы торгово-экономического, инвестиционного сотрудничества, защиты прав индонезийцев – трудовых мигрантов в Малайзии (в стране официально трудоустроено 400 000 иностранных домашних работников, среди которых 300 000 индонезийцы), делимитации и демаркации территориальных вод, континентального шельфа и особых экономических зон в морях Сулавеси и Южно-Китайском, а также в Малаккском проливе.

В декабре 2009 г. состоялся визит Н. Разака в Таиланд, в ходе которого руководители двух стран посетили южные провинции с преимущественно мусульманским (малайским) населением. Визит был символичным, учитывая продолжительную конфликтную ситуацию в Южном Таиланде, унесшую за последние шесть лет жизни свыше 3 700 человек. Н. Разак отметил, что Малайзия – «исключительный партнер» Таиланда не только в сфере экономики, но и в области регионального мира и безопасности, в рамках АSЕАN и глобальной проблематике. Тайский премьер подчеркнул, что две страны являются близкими друзьями, чьи судьбы и истории тесно переплетены. Значительное внимание было уделено вопросом повстанческих движений в депрессивных южных провинциях Таиланда, которым Малайзия обязалась предоставить помощь в сфере экономики и образования. Отмечена необходимость создания надлежащих условий для увеличения потоков взаимных инвестиций. Премьер Малайзии поддержал стратегию правительства Таиланда по развитию доверия, мира и безопасности в южных провинциях, вместе с тем он призвал население воздержаться от насилия. Однако по вопросу будущего политического статуса Южного Таиланда сохраняются расхождения в толковании сторонами терминов «автономия» и «децентрализация».

Проблемы в отношениях Малайзии с Брунеем Даруссаламом прежде всего связаны с нерешенностью вопросов демаркации и делимитации границ в условиях перспективной нефтегазоносности спорных территорий. Однако эти проблемы сегодня близки к окончательному решению путем заключения коммерческих соглашений о совместном участии в добыче нефти и газа на спорных участках акваторий. При этом определенные территориальные уступки Малайзии в пользу Брунея по двум перспективным нефтегазоносным блокам на сопредельном шельфе Южно-Китайского моря не стали ощутимой потерей для страны, поскольку малазийская национальная корпорация «Petronas» получила в апреле 2010 г. официальное приглашение руководства Брунея на совместное проведение поисково-разведочных работ и разработку перспективных месторождений на этих площадях в течении следующих 40 лет.

На субрегиональном уровне усилия малазийской внешней политики направляются на реализацию потенциальных преимуществ концепции так называемых треугольников роста ( Индонезия-Малайзия-Таиланд; Индонезия–Малайзия–Сингапур), а также инициативы экономического сотрудничества в формате Бруней–Ин-донезия–Малайзия–Филиппины. Целью этих усилий является развитие депрессивных территорий.

На региональном уровне Малайзия проводит активную линию на укрепление ASEAN. Такая политика включает весь спектр функционального сотрудничества, взаимодействие в формате «ASEAN+», формирование необходимых условий функционирования Соглашения о свободной торговле в рамках ассоциации, а также создания зоны инвестиций.

В сегодняшней геополитической ситуации, сложившейся в Азиатском регионе по завершению «холодной войны», в условиях формирования конкурирующих региональных экономических структур и неопределенности региональной безопасности Малайзия все больше внимания уделяет углублению сотрудничества в рамках ASEAN, считая, что сильная и успешная региональная ассоциация является не только экономической необходимостью, но и стратегически императивом безопасности, реализует модели отношений, значительно уменьшающие риски безопасности, углубляя сотрудничество и способствуя формированию «привычки» к открытому диалогу.

Исходя из этого в условиях устойчивого роста международного авторитета, экономической и оборонной мощи ассоциации, России в контексте своих усилий по обеспечению стабильности и безопасности в регионе, освоении перспективных рынков АТР целесообразно еще активнее участвовать в механизмах «секторального диалогового партнерства» ASEAN, в частности в региональном форуме ASEAN по безопасности, форуме «Азия–Европа» и восточноазиатских саммитах.

Малайзия поддерживает отношения практически со всеми государствами мира, единственным исключением является Израиль, гражданам которого запрещен въезд на территорию страны. При этом необходимым условием установления дипломатических отношений с Израилем является заключение им всестороннего мирного соглашения с Палестиной. В вопросах урегулирования ситуации на Ближнем Востоке Малайзия традиционно поддерживает арабские страны, активно выступая за скорейшую имплементацию соответствующих резолюций ООН, предоставление народу Палестины всех прав и возможностей для создания и полноценного функционирования суверенного государства, за меры международного давления на Израиль с целью скорейшего завершения ближневосточного урегулирования [1].

В XXI столетии на внешнюю политику Малайзии, как и на политику большинства других государств мира, заметное влияние оказывает фактор глобализации. В этих условиях принципиальная стратегия страны – перенять все лучшее в процессах глобализации и внести собственный вклад в систему международных отношений, коллективных усилий по развитию более безопасного и справедливого мира, обеспечить конструктивное лидерство в регионе, быть примером успешной и толерантной мусульманской страны.

Руководство Малайзии никогда не проявляло особых симпатий к процессам глобализации, в том числе в их политическом, экономическом измерении, поскольку несмотря на завершение холодной войны мир не стал сегодня более безопасным, а идиллия «глобальной деревни» – реальностью. Старые конфликты не прекращаются, а наоборот, – возрождаются. Тем временем возникают новые противостояния, часто еще более кровавые и жестокие, забирающие жизни многих тысяч людей. В последние десятилетия наиболее чувствительными для Малайзии были конфликты в Боснии, Косово, Восточном Тиморе, некоторых странах Африки, а также проблемы палестинского урегулирования, Афганистана, Ирака, Джаммы/Кашмира.

Мировыми проблемами, вызывающими серьезную обеспокоенность Малайзии, являются международный терроризм и распространение оружия массового уничтожения, провоцирующие глобальную ядерную, химическую и биологическую угрозы. Поэтому внешнеполитические усилия страны направляются на то, чтобы все большее число государств подписало и ратифицировало соответствующие международно-правовые документы [1, 9].

Экономическое измерение глобализации еще больше разочаровывает официальные круги Малайзии. Финансовый кризис 1997 г., ударивший по всей Восточной Азии, а также мировой финансово-экономический кризис 2008–2009 гг. привели не только к социальному обнищанию и экономическим бедствиям, но и к политической нестабильность. По мнению руководства страны, главный вызов внешней политике текущего и будущего десятилетий кроется именно в этой сфере.

И это требует неотложных коллективных усилий государств по реформированию международной финансовой системы и развитию новой региональной и глобальной финансово-экономической архитектуры.