К характеристике мезолитических поселений

Раскопки поселений мезолитического времени преследуют разные цели. Не буду перечислять все возможные результаты анализов источников, полученных при раскопках. Их достаточно много. Главная цель анализов и обобщений – попытка максимально полной реконструкции жизни людей на данном поселении. Этому может помочь оценка места расположения поселения и его структуры.

Более 15 лет назад я опубликовал статью, в которой изложил свое видение типов мезолитических поселений. Статья была помещена в одном из периферийных изданий, вышла небольшим тиражом и поэтому оказалась практически не замеченной широким кругом специалистов ( Кольцов , 1994). Однако за прошедшие годы появился новый подход к этой тематике и новое видение некоторых сторон проблемы. Поэтому я решил еще раз вернуться к этой теме, учитывая большее количество доступных мне материалов, известных к настоящему времени.

Поселение – участок земной поверхности, выбранный и приспособленный человеком для успешного выполнения данных экономических/поведенческих задач с помощью размещения на нем жилых и/или хозяйственных сооружений, а также других мест хозяйственной деятельности (например, мест обработки камня в виде скоплений находок или мест разделки добычи). Мезолитические поселения весьма разнохарактерны. Это можно объяснить разнообразием экономики общества в это время. Она уже была многоукладной (несколько видов охоты, рыболовство с помощью разных снастей и способов, различные виды собирательства). Поэтому тип поселения зависел от нескольких факторов, среди которых не последним была стоявшая в данный момент экономическая задача. Важным фактором была и экологическая обстановка. Играл роль и состав коллектива, основавшего и использовавшего поселение.

При оценке характера поселений эпохи мезолита можно попытаться выделить несколько их типов. Большинство стоянок этого времени справедливо счи- таются сезонными. Они закладывались в данной точке для выполнения одной или нескольких задач. Существовали такие поселки относительно недолго – от недели до нескольких месяцев. Производственный цикл на таких поселениях полный или почти полный. Производственная площадь в зависимости от сезона бытования может быть обширной, но порой не охватывает всей занятой поселением площади. При этом она может быть дискретной. Иногда найденный набор орудий не полон (т. е. представлен не всеми известными в это время типами и даже категориями орудий); это зависит от сезона бытования поселка (Кольцов, 1985). Жилища, как и другие сооружения, встречаются, но не всегда. Такие поселения могут иметь поселение-спутник меньшей продолжительности и площади, предназначенное для выполнения особых задач.

Разновидностью сезонных поселений являются так называемые «базовые лагеря». Их отличие от первого типа сводится, главным образом, к четко заметному неоднократному посещению или заселению. Это, как правило, одно- или многосезонные поселения. Они имели большую площадь. На них размещались жилища, порой не одно (предназначенные для заселения в холодное и теплое время года). Производственных площадок может быть несколько. Хозяйственная деятельность могла производиться как в жилищах, так и вне их. Известны находки специальных производственных сооружений. Экономическая деятельность не подчинена какой-то одной задаче; иначе говоря, экономика не специализирована. Развиваются все виды хозяйства, начиная с добычи пищевых ресурсов разными видами охоты, рыболовства и собирательства и заканчивая всесторонней обработкой продуктов и субпродуктов этой добычи. Продолжительность существования таких поселений различна, но представляется обязательным их неоднократное посещение. Особенностью поселений этого типа является порой зона ритуальных действий. Орудийный набор представлен в коллекциях всеми категориями, но их количественное соотношение может быть различным. Поселение этого типа может иметь поселения-спутники той же культуры, но других характеристик и другой продолжительности.

Третьим типом мезолитических поселений можно считать охотничью остановку. Эти стоянки предназначались для выполнения одной, в крайнем случае двух, производственных задач. Я имею в виду пополнение охотничьего инвентаря и/или первичную разделку охотничьей добычи. Площадь таких стоянок невелика. Жилищ, как правило, нет. Из других сооружений иногда встречаются очаги или хозяйственные ямы. Производственная площадь часто захватывает всю площадь поселения. Набор орудий, найденных при исследовании данных памятников, часто состоит только из нескольких категорий инструментов, необходимых при выполнении задачи, для которой формировалось поселение. Это наконечники стрел, вкладыши, скребки, резцы; рубящие орудия крайне редки.

Четвертый тип мезолитических поселений – стоянки-мастерские. К их числу относятся поселения, предназначавшиеся в основном для двух целей: пополнения запасов каменного сырья и/или изготовления одной или нескольких категорий орудий. Площадь таких поселений различна, встречаются крупные мастерские у выходов пригодных для обработки пород камня, причем почти всегда посещавшиеся неоднократно, иногда в течение большого хронологического отрезка, но есть и маленькие поселки, хотя и они связаны с местами вы- ходов сырья. Жилища на таких стоянках встречаются крайне редко. Очаги же есть почти на каждой из них. Производственной площадью можно считать всю поверхность памятника. Надо сказать, что при этом она порой как бы делится на отдельные места раскалывания и первичной обработки камня, что делает ее дискретной. Иногда такие стоянки специализированы на изготовлении какой-то одной категории орудий (к примеру, ножей, или топоров, или тесел и т. д.). В таком случае в комплексе находок могут встречаться вещи в разных стадиях обработки.

Некоторые коллеги предлагают обозначить еще один тип поселений – приморские стоянки. Мне не совсем ясно, что при этом имеется в виду. Дело в том, что если здесь подразумеваются раковинные кучи, то нередки случаи, когда они находятся на значительном расстоянии от моря и никак не могут считаться приморскими ( Кольцов , 2005). Да и самый состав фауны в этих раковинных кучах говорит о том, что население, их оставившее, занималось теми же видами хозяйства, что и население остальных типов стоянок. Конечно, собирательство моллюсков здесь играло важную роль, но не настолько, чтобы в корне менять экономику. Поэтому я считаю, что не нужно выделять этот особый тип, поскольку он практически не отличается от описанных выше.

Пещерные поселения по общим своим характеристикам тоже не отличаются от вышеописанных открытых стоянок. Единственная возможная черта, которая может отличать их от открытых поселений, – это размер пещеры или грота, который мог диктовать ограничения в освоении площади.

Выбор места для основания поселения в случае «базовых лагерей» и больших сезонных стоянок зависел, вероятно, от многих факторов. Разумеется, в основе лежала оценка места с точки зрения его возможностей обеспечения людей пищевыми ресурсами. А это, в свою очередь, предполагает знание людьми повадок крупных травоядных животных, в частности, мест их выпасов, мест водопоев, повадок птиц, обитавших на водоеме или в соседнем лесу, мест густого произрастания съедобных растений, мест скоплений разных пород рыб и особенностей их биологии. Из сказанного видно, что поселения размещались главным образом на берегах водоемов.

Разумеется, идеальный вариант размещения поселения, когда функционировали все три основных вида добычи пищи (охота, рыболовство, собирательство), не всегда был возможен. Однако люди стремились к этому. Поэтому весьма вероятно, что могли учитываться и данные традиции, указывающие на какое-то место как на весьма привлекательный вариант размещения. Конечно, при выборе места должны были учитываться наличие питьевой воды и, вероятно, роза ветров. В ряде мест, особенно в горной местности, надо было предусматривать вероятность стремительного подъема уровня воды в близлежащем водоеме, а также стараться избегать селей. Конечно, я, наверное, не смог перечислить всех природных факторов, которые обусловливали выбор места для поселения. Но это и не так уж важно. Ясно одно: для мезолитического человека это был очень важный и ответственный момент его жизни, поскольку от этого могло зависеть очень многое.

В западноевропейской археологии сейчас достаточно широко применяется оценка участка местности, занятого поселением, и его ближайших окрестностей.

Это входит в задачи так называемой «ландшафтной археологии» и способствует в определенной степени реконструкции быта и поведения первобытного человека. Специалисты придают очень большое значение такой работе. Думается, что у «ландшафтной археологии» большие перспективы.

В Европе к настоящему времени очень мало поселений, раскопанных на большой площади (как правило, это связано с большой ценой земли, находящейся в частном владении). Но и в отечественной науке картина та же, хотя земля очень долго была государственной. Это связано с рядом причин (не буду здесь на них останавливаться). Все это ограничивает наши сведения об обустройстве площади поселения, ее приспособлении к необходимым жизненным обстоятельствам.

В идеале площадь поселения должны были целенаправленно или интуитивно делить на несколько зон. Зоны одновременно имели самостоятельное значение и были взаимосвязаны. Они могли или находиться на определенном расстоянии друг от друга, соприкасаться, сливаться или даже накладываться.

Одной из таких зон должна была быть жилая. В нее входили жилища со всеми необходимыми дополнительными конструкциями (очагами для обогрева или приготовления пищи, спальными местами, иногда в форме лежанок, навесами у стенок и т. д.).

Должна была существовать зона приготовления пищи, как для текущих нужд, так и запасаемой впрок путем копчения или вяления. В нее неминуемо должны были входить специальные очаги, а иногда и столбы для развешивания вялившейся рыбы или мяса. Вероятно, к этой зоне надо отнести ямы-хранилища, которые часто и иногда в большом числе находят при раскопках на площади поселения. Порой эти ямы имеют довольно сложную специальную конструкцию ( Ошибкина , 1997). Все эти сооружения составляют часть производственной зоны. Иногда находят сложные сооружения других типов, которые тоже могут входить как в производственную, так и порой в жилую зону. Я имею в виду деревянные помосты, сооружавшиеся на подболоченных участках площади поселения. На некоторых памятниках исследователям удалось определить в пределах производственной зоны места причаливания лодок ( Andersen et al. , 1982).

Разумеется, в состав производственной зоны должны включаться места раскалывания и вторичной обработки каменного сырья. Их часто несколько на площади поселения. Они отмечаются скоплениями отходов обработки камня. К той же форме частей производственной зоны относятся места обработки кости, рога и дерева. Они тоже фиксируются по отходам этих видов деятельности. Остатки этих форм производственной зоны могут занимать большую часть площади поселения. Между ними могут встречаться свободные от находок участки, но чаще они сливаются между собой. Тем не менее тщательные раскопки позволяют вычленить места работы отдельных мастеров.

Следовательно, производственную зону можно считать самой большой на поселении, включающей в идеале остатки всех видов трудовой деятельности людей, оставивших этот поселок.

На поселении может существовать еще одна зона – сакральная. Она встречается при раскопках мезолитических стоянок крайне редко, что связано с не- большими раскопанными площадями. О надежном существовании такой зоны можно практически говорить при оценке данных из раскопок стоянки Веретье 1 (Ошибкина, 1997). Возможно, что в некоторых мезолитических пещерных стоянках такие сакральные зоны могли быть около произведений настенного искусства.

Таким образом, я разобрал возможный идеальный мезолитический памятник – поселение, раскопанное со всей тщательностью на весьма большой площади, где при серьезном анализе можно с достаточной уверенностью восстановить образ жизни населения. Но в том-то и беда, что таких поселений в нашем распоряжении нет. Даже к одним из самых больших (около 1480 м²) и самых информативных раскопок стоянки Веретье 1 можно предъявить некоторые претензии. С момента окончания раскопок прошло более 20 лет. Материал памятника многократно переиздавался (только монографий, где он затрагивался, издано 3: Ошибкина , 1983; 1997; 2006). Однако до сих пор не проделан планиграфический (пространственный) анализ. Поэтому остается неясным, были ли одновременными все раскопанные жилища и другие конструкции или нет.

О том же следует сказать применительно к скоплениям находок, особенно в местах обработки камня и кости, а также к местам свалок отходов. Вообще эти последние иногда тоже могут составлять особую зону площади поселения, причем на озерных стоянках они могут смещаться в виде шлейфа в отложения бывшего озера.

С. В. Ошибкина приводит данные, которые могут свидетельствовать о функционировании поселения Веретье 1 в течение разных времен года. Это делает данный памятник несомненным «базовым лагерем». Тем более было очень важным провести пространственный анализ раскопанной площади. Ведь практически Веретье 1 остается почти единственным поселением, заселявшимся в разные сезоны, раскопанным на столь большой площади и давшим такой обильный и разнообразный комплекс находок. Этот памятник является прекрасной иллюстрацией указанного типа поселений во время мезолита. Хотя он раскопан, вероятно, не полностью, получен очень важный вещественный материал.

Похожий случай нам, кажется, дает поселение Фризак 4 в Германии. Здесь обнаружено по несколько культурных слоев, фиксирующих посещение памятника, освещающих две культуры эпохи мезолита – дуфензе и ольдесло. Песчаный мыс, на котором располагалось поселение, неоднократно посещался в течение почти двух тысячелетий ( Gramsch , 2000). Это, в какой-то мере, может говорить о существовании в памяти людей прочных традиционных сведений об удачном для ведения хозяйства месте. Несмотря на незначительное количество обнаруженных сооружений, это поселение все же можно при определенных условиях считать «базовым лагерем». Однако нельзя считать доказанным его круглогодичное существование.

Возможно, к тому же типу следует отнести поселение Петрушино в бассейне Оки (Сорокин, 1981; 1990). Здесь обнаружены несомненное жилище, вероятно, следы еще одного, а также другие сооружения, свидетельствующие об оборудовании стоянки для долгого проживания. Очень похоже своей планировкой на Веретье 1 поселение Сухое, исследованное С.В. Ошибкиной в том же регионе (Ошибкина, 2006). Вероятно, не будет большой ошибкой посчитать его тоже «ба- зовым лагерем». Неоднократно заселялось и благоустраивалось, по-видимому, поселение Оровнаволок IX в Карелии (Филатова, 1986). Здесь тоже выявлено несколько жилищ и других сооружений, явно приспосабливающих данное место к заселению людьми. В Карелии же исследовалось поселение Муромское VII (Косменко, 1992). Там тоже обнаружено несколько жилищ. К сожалению, ни на одном из этих поселений планиграфические исследования не проводились, поэтому нет оснований говорить об одновременности или разновременности этих признаков. Вероятно, многосезонным и многократным было поселение Стар Карр в Англии (Clark, 1954; Кольцов, 2005).

Я не буду ссылаться на отдельные сезонные поселения, поскольку их очень много: гораздо больше половины известных мезолитических стоянок представляют собой сезонные поселения. Они очень разные: есть такие поселения с несколькими жилищами, но есть и без выявленных раскопками жилых построек. Очаги встречаются достаточно часто, как и хозяйственные ямы. Встречаются такие стоянки с несколькими скоплениями находок, но, как правило, не связанными между собой. Иначе говоря, место такого поселения могло посещаться неоднократно, но, по-видимому, в определенные сезоны/сезон. Однако оснований говорить об очень долговременном непрерывном заселении места такого поселения не бывает.

Типичным примером охотничьей остановки является стоянка Красново 1 (раскоп площадью 36 км² накрыл ее полностью). На ней нет жилых сооружений. Единственная яма могла быть естественной, приспособленной людьми для своих целей. Имеется весьма ограниченный орудийный набор (в отличие от стоянок двух предыдущих типов, где этот набор весьма разнообразен): это в основном вкладыши охотничьего вооружения и разделочных инструментов. Таким же примером стоянки-мастерской на Верхней Волге была Петрищево 2, где выявлены места раскалывания кремня и изготовления ножевидных пластин как заготовок для орудий ( Воробьев , 1981). Кроме пластин, на ней найдены только нуклеусы и отходы раскалывания кремня. На Верхней Волге встречены и другие стоянки такого же типа.

Думается, что не стоит подробно останавливаться на пещерных поселениях, поскольку подавляющее их число было явно не слишком долговременным и небольшим по площади. Их можно сопоставлять с открытыми сезонными стоянками. Часть из них, вероятно, была охотничьими остановками. Других типов поселений в пещерах нет.

Организация поселения, с моей точки зрения, должна была состоять, как минимум, из двух моментов: выбора места для него и собственно приспособления этого места для жилья. Выбор места должен был зависеть от ряда обстоятельств, связанных, прежде всего, со всесторонним знанием окружающей природной обстановки и особенностей экономики данного коллектива. Мезолитический человек имел присваивающую экономику с тремя видами хозяйства, которые должны были обеспечить воспроизводство общества, – охотой, рыболовством, собирательством (два последних не всегда использовались на некоторых типах поселений). Одна охота не могла обеспечить существование людей (хотя и являлась основным видом хозяйства), требовалось какое-то дополнение, особенно на более или менее долговременных поселениях с относи- тельно большим составом общины. Естественно, человек должен был оценить данное место с позиций его пригодности для снабжения коллектива пищевыми ресурсами. Одним из способствующих этому факторов было знание людьми биологии съедобных животных и растений. Большинство стоянок мезолита располагались на берегах водоемов – рек или озер. К ним приходила или прилетала охотничья добыча на водопой, в них была рыба – тоже важный пищевой ресурс. Около берегов водоемов гуще росли съедобные растения. Все это было одним из факторов, диктовавших человеку выбор места для остановки и размещения поселения. Немаловажную роль играла при этом оценка экологической обстановки в окружении поселения (возможность внезапного наводнения, сходов лавин или селей, наличия большого числа хищников, роза ветров в районе стоянки и т. д.), а также наличия источников каменного сырья или близости к его обменным путям.

Вторая фаза организации поселения – это его внутреннее обустройство. Оно, конечно, не одинаково, в значительной степени зависит от задачи создания поселка, срока его существования, количества населявших его людей. Совершенно невозможно сформулировать общую закономерность последовательности размещения на поверхности земельного участка, занятого поселением, различных сооружений. В самом деле, как правило, археолог не может с уверенностью сказать, сооружались ли сначала жилища, а затем отдельно располагавшиеся кострища и хозяйственные ямы; сооружались ли все жилища сразу, одновременно, или последовательно. Боюсь, что эти вопросы так и останутся вопросами и в большинстве случаев не могут быть решены. Может быть, со временем обнаружатся варианты непосредственного наложения двух близких по времени поселков один на другой, и тогда будет возможно установление последовательности сооружений. Пока таких достоверных случаев мне не известно. Можно только предполагать, что по крайней мере одно из жилищ (если на стоянке их несколько) сооружалось раньше всех остальных построек.

Нет двух поселений, даже принадлежащих к одной культуре, которые были бы совершенно одинаковы по облику и количеству имевшихся сооружений. Это, конечно, могло зависеть и от разного качества раскопок. Но скорее все-таки следует предположить, что дело здесь в составе оставившей поселение общины и экономической задачи, перед ней стоявшей. Естественно, на охотничьей остановке не будет сооружаться сложное жилище с каркасом и покрытием, требующее больших трудозатрат. Здесь можно или ограничиться легким шалашом, или совсем обойтись без жилища. То же самое следует сказать и относительно ям-хранилищ: на охотничьей остановке их вряд ли стали бы сооружать. Другое дело – на стоянке-мастерской: там такие ямы для сырья очень нужны, и следует ждать их обнаружения при раскопках.

Таким образом, внутреннее обустройство поселения индивидуально. Оно могло диктоваться в какой-то мере окружающими обстоятельствами, но значительно больше зависело от данной экономической задачи и, следовательно, было достаточно оригинальным.

Анализ места расположения поселения и его внутреннего обустройства может оказаться весьма важным и полезным для оценки ряда вопросов, связанных с реконструкцией образа жизни данной общины вообще и на изучаемом поселе- нии в частности. Он может помочь в восстановлении особенностей экономики людей, оставивших данный поселок, при их демографической характеристике, в том числе определении состава группы и ее социального статуса, фиксации поведения этой группы. Все эти вопросы – часть целей исследования как отдельных поселений, так и больших социальных коллективов первобытного населения. Думается, что в настоящее время без такого анализа нельзя изучать памятники мезолита.