К реконструкции очажных устройств одиновской культуры (по материалам поселения Старый Тартас-5)

Памятники «одиновского этапа» были впервые выделены на материалах Приишимья М.Ф. Косаревым [1976]. Впоследствии анализ исследованных погребальных и поселенческих комплексов позволил В.И. Моло-дину ставить вопрос о выделении особой одиновской культуры [2008]. На сегодняшний день практически полностью изучено несколько некрополей, оставленных носителями этой культуры [Он же, 2011, с. 252]. Хуже обстоит дело с поселенческими комплексами. В пределах Барабинской лесостепи до недавнего времени было изучено три одиновских жилища на поселении Марково-2 [Он же, 1981], на некоторых многослойных памятниках зафиксирован незначительный культурный слой с одиновской керамикой [Он же, 1985, с. 27–28].

В 2012 г. были начаты раскопки поселения Старый Тартас-5, расположенного в 1 км к югу от одноименного села в Венгеровском районе Новосибирской области. Вскрыта площадь 307 кв. м. Изучено несколько жилых комплексов. Получена представительная коллекция артефактов. В межжилищном пространстве зафиксировано 7 прокалов, связанных с функционированием одиновского поселения. Все они по мощности заполнения, расположения и особенностям устройства интерпретируются как очаги, т.е. места преднамеренного многократного использования огня.

В системе жилого пространства очажные устройства служат структурообразующим элементом. Результаты планиграфических исследований распределения артефактов на площади поселенческих и жилищных комплексов свидетельствуют о формировании производственных, хозяйственных и других специализированных зон вокруг очагов [Юдина, 2006, с. 42–46; Дураков, 2009, с. 218; Мыльникова и др., 2011, с. 106–117].

По расположению очага по отношению к древней дневной поверхности принято выделять устройства на возвышении, наземные и углубленные [Сидоров, Новикова, 1991, с. 83]. На поселении Старый Тартас-5 зафиксированы очаги последних двух видов.

Наземные очаги. Их выявлено 4. Все они представляют собой округлые или овальные прокаленные участки почвы размерами 0,8–1,3×0,5–1,3 м.

Мощность прокала достигает 0,15 м. В двух случаях зафиксирована глиняная обмазка очажной площадки.

Углубленные очаги. Три зафиксированных объекта различаются по устройству. Один из них представляет собой чашеобразное округлое углубление диаметром 1,5 м. На глубине 0,15 м от уровня поверхности располагался слой глиняной обмазки мощностью 0,03 м, дно под ней прокалено на 0,05 м.

Второй очаг был сооружен в овальной яме с пологими стенками размерами 1,0×0,7 м, глубиной 0,12 м. Дно его выложено мелкими фрагментами керамики. Вероятно, при сооружении очага были использованы черепки средних размеров, которые в процессе функционирования очажного устройства превратились в керамический бой.

Третий очаг имел вид овального углубления размерами 0,55×0,65 м без следов дополнительных конструктивных элементов.

Организация околоочажного пространства. Описанные выше очаги располагались за пределами жилищ, что предусматривает наличие дополнительных конструкций. Для сохранения огня, вероятно, сооружались навесы, следы которых зафиксированы в виде нескольких столбовых ям по периметру очажного устройства. В некоторых случаях можно предполагать наличие экрана с подветренной стороны, о чем свидетельствуют парные или одиночные столбовые ямки у одной из стен очага. В одном случае выявлены следы надочажной конструкции в виде трех небольших по диаметру конусовидных ям, расположенных по бортам углубленного очага. По данным этнографии коренных народов Западной Сибири [Соколова, 2007, с. 43–50], возможно предположить два варианта реконструкции такого устройства. В первом случае три достаточно массивных столбика небольшой высоты вкапывали под углом относительно поверхности очага, на них устанавливался сосуд. Во втором случае три жерди перекрещивались над очагом, в месте их соединения сооружалось подвесное устройство.

Функции очажных устройств. Набор функций, для выполнения которых сооружался очаг той или иной конструкции, достаточно широк: обогрев, освещение, приготовление пищи, производственные операции по обработке камня, кости, металла, керамики, кожи и др. Интерпретация функционального назначения очагов затруднена по нескольким причинам: во-первых, большинство устройств были многофункциональными, во-вторых, археологически фиксируются только косвенные признаки некоторых функций. Очаги для освещения и обогрева рабочей площадки не требуют никаких дополнительных элементов, поэтому каждое устройство могло выполнять эти функции. В случае приготовления пищи в заполнении очага могут встречаться фрагменты керамической посуды, следы пищи. Надежным свидетельством кулинарной функции также можно считать околоочажные ямки от жердей для подвешивания или установки котла. Соответственно, для приготовления пищи на поселении Старый Тартас-5 могли использоваться все обнаруженные очажные устройства. Специализированные очаги, как правило, выделяются по наличию в заполнении сле- дов производства (керамический брак, льячки, литейные формы, шлаки, крицы, капли металла и т.д.). В одном из изученных очагов и рядом с ним обнаружены фрагменты литейных форм, а также глиняное сопло, что свидетельствует об использовании этого устройства в бронзолитейном производстве. Вокруг другого очага зафиксированы следы вторичной обработки каменных орудий в виде многочисленных осколков и чешуек. Вероятно, здесь располагалась рабочая площадка для расщепления камня.

Помимо своего утилитарного назначения, очаг служил особым семантическим центром, о чем свидетельствуют следы преднамеренных действий ритуального характера, обнаруженные в процессе изучения очажных устройств [Байбурин, 1983, с.160; Ташак, 2003; Черных, 2008, с. 31–32]. В одном случае на дне очага под глиняной обмазкой был зафиксирован костяной наконечник. На дне другого очага, на уровне глиняной обмазки была найдена нижняя челюсть животного, относящегося к роду Canis . Стратиграфическое расположение артефактов позволяет отметить тот факт, что они были помещены туда в момент сооружения очажных устройств.

Таким образом, на поселении одиновской культуры Старый Тартас-5 использовались как наземные, так и углубленные очаги, сооруженные с дополнительными конструктивными элементами. Следует отметить, что для эпохи ранней бронзы в Западной Сибири подобные объекты фиксируются впервые. В поселенческих комплексах синхронных и близких культур (таш-ковская, елунинская, самусьская) очаги представлены простыми неглубокими ямами или кострищами с преобладанием первых при отсутствии дополнительных конструктивных элементов [Глушков, 1983, с. 139; Кирюшин, Малолетко, Тишкин, 2005, с. 87; Ковалева, Рыжкова, Шаманаев, 2000, с. 25 и др.]. Только в поселениях кротовской культуры отмечены глиняные бортики вокруг очага [Молодин, 1974, с. 101–104], а в ташковских жилищах рядом с некоторыми очажными устройствами были обнаружены ямы-зольники.

На поселении Старый Тартас-5 расположение большинства очагов за пределами жилых комплексов может свидетельствовать как об эксплуатации данной площади в теплое время года, так и о формировании вокруг очагов специализированных площадок для разного рода хозяйственной и производственной деятельности.

Дальнейшие исследования поселения при тщательном анализе очажных устройств и сопутствующих им находок позволят конкретизировать особенности хозяйственно-производственного зонирования жилого пространства.