К вопросу о корректирующей функции эколого-правового риска
Автор: Гусаров А.В.
Журнал: Вестник Академии права и управления @vestnik-apu
Рубрика: Теория и практика юридической науки
Статья в выпуске: 2 (83), 2025 года.
Бесплатный доступ
Статья посвящена анализу основных особенностей, присущих корректирующей функции риска эколого-правового характера. Рассмотрены основные теоретические позиции о функциях риска в праве, приведено обоснование выделения корректирующей функции, ранее не исследованной в юридической литературе. Приведены примеры воздействия данной функции из нормотворческой и правоприменительной сфер, дана ее комплексная оценка в контексте обеспечения экологической безопасности в Российской Федерации. Обозначены векторы дальнейших исследований поставленной проблемы.
Правовой риск, эколого-правовой риск, функция права, функция риска, корректирующая функция, правотворчество, правореализация, экологическая безопасность
Короткий адрес: https://sciup.org/14132702
IDR: 14132702 | DOI: 10.47629/2074-9201_2025_2_22_26
Текст научной статьи К вопросу о корректирующей функции эколого-правового риска
Правовой риск представляет собой одну из проблем, которая не в полной мере изучена в юридической науке. Несмотря на разнообразие трудов, главным образом отраслевых, имеющихся на сегод-няшнийдень, следует всё же признать, что многие авторы по-разному оценивают юридическую природу риска. Примечательно мнение В.А. Ойгензихта, который указывал, что «риск зачастую превращается в какой-то универсальный термин, причем настолько безропотный, что с ним можно производить какие угодно операции» [5,c. 13]. Действительно, во многих юридических исследованиях термин «риск» может маркировать совершенно разные явления, которые, как правило, конкретный автор связывает с категориями опасности, причинения вреда, убытков, юридической ответственности, нарушений, ошибок и др. Нередко встречаются исследования, которые напрямую не затрагивают тематику правовых рисков. Довольно популярными и перспективными направлениями для изучения выступают темы, связанные с комплаенсом [4, c. 4], использованием предикативных технологий для выявления рисков [11, c. 5] и др. Однако риск в таких исследованиях – это не центральный предмет, ввиду чего многие его аспекты остаются нераскрытыми в необходимой мере.
Следует признать, что из зоны внимания исследователей, которые опосредованно или непосред- ственно обращаются к рискологической проблематике, ускользает момент, связанный с воздействием риска на право и тесно связанные с ним явления. Со ссылкой на риск, речь, как правило, идет о том, что будет фактором его возникновения. Иногда эти категории и вовсе отождествляются. Однако о влиянии риска на правовую материю, то есть о том, какие функции выполняет риск, имеются довольно фрагментарные и субъективные представления.
Согласно Философской энциклопедии под функцией (от лат. functio – осуществление, выполнение) понимается «способ поведения, присущий какому-либо объекту и способствующий сохранению существования этого объекта или той системы, в которую он входит в качестве элемента» [14]. Для юридической науки изучение функций не является чем-то новым. Рассмотрение функций происходит как на отраслевом, так и на общетеоретическом уровне.
Между тем в настоящий момент практически не имеется работ, в которых была бы подробно и обстоятельно рассмотрена проблема функций правового риска. Лишь в редких трудах об этом имеются какие-либо упоминания. Так, например, В.В. Мамчун, анализируя проблематику правоприменительного риска, указывал, что «целостное и полное представление о правоприменительном риске как о социально-юридическом явлении предполагает выявление не только его характерных признаков, внутренних связей между его структурными элементами, видовых проявлений, но и рассмотрение его функциональной роли в социальных отношениях и в процессе правового регулирования» [3, c. 55]. Он также полагал, что правоприменительному риску присущи компенсирующая, информационно-восполнитель-ная, ценностно-ориентационная и объективирующая функции [3, c. 67].
Интерес представляют и взгляды Р.А. Крючкова на функциональные особенности риска. По его мнению, «риск имеет взаимодополняющие и взаимоисключающие функции, что приводит к необходимости выделять позитивные и негативные аспекты рисков, проявляющиеся в праве через «право на риск» и «ответственность за риск» [2, c. 17]. В его картине рисковосприятия у риска имеются инструментальная, прогнозная, регулятивная, новаторская и дестабилизирующая функции [2, c. 17].
Как можно заметить, представления о том, как воздействует риск, какие векторы такого воздействия существуют, в теории права неоднородны. Полагаем, проблема во многом связана с неоднозначным пониманием риска и отсутствием в целом каких-либо аксиоматичных представлений в области правовой ри-скологии. По-разному оценивая суть риска в праве, мы неминуемо придем к неоднозначным представлениям и о его функционале. Ввиду того, что риск пред- ставляет собой динамическую категорию, раскрывающую свою сущность через деятельность, определение его функциональных черт приобретает приоритетный характер.
Представляется, что одной из важнейших функций риска в праве выступает его корректирующее воздействие. В рамках корректирующей функции риск воплощает собой возможность исправления дефектных элементов правового регулирования, связанных с недостатками нормотворческой и правоприменительной деятельности. Полагаясь на риск, субъект риск-ориентированной модели поведения в условиях существующей неопределенности получает шанс скорректировать регламентацию отношений и устранить выявленные им отклонения. Однако, как показывает анализ источников исследовательской направленности, суть корректирующей функции риска не являлась детальным теоретико-правовым предметом изучения. Лишь косвенно эта тема была затронута В.В. Мамчуном, выделявшим компенсирующую функцию правоприменительного риска, суть которой заключается в возможности «восполнить, компенсировать недостаток собственных «инструментов» правоприменения» [3, c. 64]. Однако корректирующее воздействие не в полной мере соотносимо с компенсирующим, ввиду чего имеется потребность в теоретическом обособлении корректирующей функции и ее осмыслении. Анализ нормотворческой и правоприменительной практики показывает, что наиболее ярко корректирующая функция проявляется в сфере эколого-правового регулирования. Таким образом, имеется проблема корректирующей функции эколого-правового риска как особого явления, находящегося на стыке сфер экологии и правового регулирования общественных отношений.
Одной из областей, которую затрагивает корректирующая функция эколого-правового риска, выступает нормотворчество. Нормотворческая деятельность сопряжена с созданием норм, находящих свое отражение в соответствующих актах нормативно-правового характера. Чтобы общественные отношения были грамотно и качественно отрегулированы, нормотворческая деятельность должна осуществляться с учетом оценки сложившейся практики правоприменения и уже функционирующих норм. Однако не всегда результатом нормотворчества выступают качественные нормы. Подобную ситуацию ярко иллюстрирует нормативно-правовая база, посвященная обращению с отходами производства и потребления.
Любая деятельность человека накладывает отпечаток на облик окружающей среды. Об этом свидетельствует существование в отечественной нормативной базе презумпции опасности планируемой хозяйственной и иной деятельности. Самым заметным следом такой деятельности является образование отходов. К сожалению, множественные нарушения, наблюдаемые в сфере обращения с отходами, представляют собой следствие дефектов нормативно-правового регулирования. Не все аспекты этой отрасли нашли свое отражение в действующих нормах, что также предопределяет возникновение всяческих рисков, в том числе и тех рисков, с помощью которых осуществляется коррекция нормативно-правового регулирования.
Примером могут служить отношения, сложившиеся вокруг деятельности региональных операторов по обращению с отходами. В ходе реформы профильного законодательства, прошедшей в середине – конце 2010-х годов, была осуществлена попытка произвести централизацию отходной сферы. В целях обеспечения прозрачности потоков отходов было инициировано создание в субъектах РФ региональных операторов, каждый из которых занимался бы профильной деятельностью в специально отведенной зоне. Иными словами, региональные операторы стали квазимонополистами, поскольку на территории конкретной зоны только определенный региональный оператор имеет возможность на легальных основаниях заниматься централизованным сбором отходов. В профильный Федеральный закон «Об отходах производства и потребления» от 24.06.1998 № 89-ФЗ (далее – Закон об отходах) [12] внесли соответствующие изменения, описывающие аспекты статуса региональных операторов. Порядок деятельности был более детально описан в Правилах обращения с твердыми коммунальными отходами, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 12.11.2016 № 1156 (далее – Правила) [7]. Однако на практике стали возникать вопросы, каким образом должен прекращаться статус региональных операторов в случаях их некачественной работы. И прямой ответ на этот вопрос ни Закон об отходах, ни Правила не содержали. Поэтому для восполнения этого пробела органы исполнительной власти субъектов РФ стали издавать свои ведомственные акты. Так, в Порядке лишения юридического лица статуса регионального оператора по обращению с твердыми коммунальными отходами на территории Владимирской области, утвержденном Приказом Министерства природопользования и экологии Владимирской области от 12.02.2025 № 8-н, в целях оценки качества деятельности регионального оператора предусматривается издание заключения постоянной межведомственной комиссии. Это заключение должно отражать конкретные факты нарушений, а также вывод о наличии либо отсутствии правовых оснований для лишения регионального оператора его статуса. Таким образом, запуск процедуры лишения статуса оператора по обращению с отходами возможен только на основании заключения межведомственной комиссии, что предопределяет определенные гарантии как для самих операторов, так и для тех лиц, которые пользуются их услугами [6].
Однако корректирующая функция находит свое отражение не только в нормотворческой деятельности. Иным ее проявлением служит правоприменение. Давая оценку применению права, С.С. Алексеев недвусмысленно отмечал, что оно «после правотворчества второе по значению, а при известных социальных условиях – не менее значимый фактор, столь существенно влияющий на правовое регулирование, притом влияющий в самом ходе, в процессе воздействия права на общественные отношения» [1, c. 237]. Именно правоприменительная деятельность отражает специфику динамики права, то есть иллюстрирует его проекцию на отношения социума. При известных отклонениях от заданных нормативными предписаниями параметров с помощью правприме-нения происходит коррекция социальных взаимодействий. Поэтому вполне очевидно, что риск в правоприменении, как и его коррекционная функция, также имеет место быть.
Во многом несовершенства нормативного регулирования образуют условия для возникновения правоприменительных рисков. Так, например, во Владимирской области до недавнего времени существовала правоприменительная практика, связанная с привлечением региональных операторов к административной ответственности за несвоевременный вывоз отходов с контейнерных площадок в рамках государственного экологического контроля (надзора). Основаниями для возникновения такой практики послужили участившиеся случаи нарушений со стороны региональных операторов, а также неопределенность в нормативном регулировании. По существу, конкретные критерии о периодичности вывоза мусора с территории контейнерных площадок регламентированы лишь санитарными правилами [8]. Однако и в Федеральном законе «Об охране окружающей среды» от 10.01.2002 № 7-ФЗ [13], и в Законе об отходах имеется ряд бланкетных норм, в соответствии с которыми деятельность в области обращения с отходами производится, в том числе, на основании иных норм, легально действующих на территории РФ. То есть положения указанных двух актов являются центральными, но далеко не единственными для сферы отходов. Поэтому существование ссылок на «иные нормы», а также отсутствие релевантной правоприменительной практики по теме предопределило возникновение правоприменительных решений, связанных с привлечением к ответственности за нарушения, квалификация которых производилась в эколого-правовом русле. Впоследствии в рамках судебных обжалований соответствующих административноделиктных постановлений эта практика претерпела коррективы. Так, была разграничена зона правоприменения органов, осуществляющих государственный экологический контроль (надзор) и государственный санитарно-эпидемиологический контроль (надзор). Поскольку график вывоза отходов регламентируется санитарными нормами, суд пришел к выводу о санитарно-эпидемиологическом характере соответствующих нарушений [9]. В связи с этим органы государственного экологического контроля (надзора) перестали производить оценку срывов графика с позиции соответствия экологическому законодательству, и дальнейшая правоприменительная практика, в том числе судебная, пошла по пути квалификации нарушений по составам, предусматривающим ответственность за нарушения в области санитарно-эпидемиологического благополучия населения [10].
Таким образом, корректирующая функция эколого-правового риска выполняет важнейшую роль в механизме правового обеспечения экологической безопасности.Ее существование предопределено сущностью риска в праве как вероятности возникновения того или иного юридически значимого факта с учетом альтернативно выбранного варианта поведения в условиях неопределенности, а также конкретной потребностью по коррекции сложившихся обстоятельств нормотворческого и правоприменительного характера. Теоретико-правовое исследование данной функции напрямую влияет на ее прикладные возможности, поскольку без четкого понимания корректирующего воздействия риска его реализация может повлечь непредвиденные ситуации.